Источники и литература
- Морской атлас. Том III военно-исторический. Часть первая. ГШ ВМФ,1959
- Морской атлас. Том III военно-исторический. Часть первая. Описания к картам. ГШ ВМФ,1959
- Боевая летопись русского флота: Хроника важнейших событий военной истории русского флота с IX в. по 1917 г. М.: Воениздат, 1948
- Н. В. Скрицкий. Корсары России. М.: Центрполиграф, 2007
- В. Чубинский. Об участии моряков в войне с Турциею 1877–1878 гг. СПб, 1899
- В. Г. Андриенко. Круглые суда адмирала Попова. СПб: Гангут, 1994
- Уильям Аллен, Павел Муратов. Битвы за Кавказ. История войн на турецко-кавказском фронте. 1828–1921. М.: Центрполиграф, 2016
- Журнал «Морская кампания», 2007, №1
- Журнал «Морская кампания», 2007, №2
- А. Б. Широкорад. Энциклопедия отечественной артиллерии. Минск: Харвест, 2000
- В. В. Яровой. Пароход «Великий князь Константин» / Гангут, №27 (2001)
- B. Langensiepen, A. Guleryuz, J. Cooper. The Ottoman Steam Navy 1828–1923. Conway Maritime Press, 1995
источник: https://warspot.ru/9980-russko-turetskaya-voyna-1877-1878-godov-nachalo-morskoy-shvatki
Планы двух флотов
Основными задачами турецкого флота было недопущение переправы русской армии через Дунай (для этого здесь находилось еще 7 небольших речных броненосцев), блокада русских портов (в первую очередь, Одессы и Севастополя), нарушение русских коммуникаций и защита своих морских сообщений. Активные действия против берега предполагались только на одном театре – Кавказском, где османский флот должен был содействовать восстаниям горцев в прибрежных районах, захватить русские приморские порты и обеспечить поддержку наступлению сухопутной армии. Для этого в апреле-мае 1877 года основная часть османского Черноморского флота была переведена в Батум, а руководство им взял на себя главнокомандующий всем османским флотом энергичный и опытный адмирал Мусир Бозджаадали Хасан Хюсню-паша.
Несмотря на малочисленность русского флота, его планы были гораздо более амбициозными. Оборона побережья возлагалась на «поповки» и береговые батареи, а также минные заграждения, для постановки и защиты которых были мобилизованы несколько частных коммерческих пароходов. Кроме того, для защиты устьев рек и проходов через минные поля планировалось строительство так называемых «батарейных плотов».
Основными наступательными средствами являлись минные катера и вооруженные пароходы «активной обороны», которые должны были поодиночке действовать на коммуникациях у турецкого побережья в качестве вспомогательных крейсеров. К концу 1877 года таких пароходов имелось уже восемь – включая пять, мобилизованных из торгового флота РОПиТ. На Севастополь базировался «Великий князь Константин», на Одессу – «Владимир» и «Веста», на Очаков – «Аргонавт» и «Эриклик», на Николаев – «Ливадия» и «Эльборус», к которым осенью присоединилась «Россия».
Вооруженный пароход «Великий князь Константин» Журнал «Морская кампания», 2007, №1
Все эти суда вооружались 153-мм пушками образца 1867 года с длиной ствола 24 калибра, снятыми со списанных корветов Черноморского флота, а также 107-мм и 87-мм орудиями – флотскими вариантами сухопутных 4-фунтовой и 9-фунтовой пушек на морских станках. Кроме того, по предложению капитан-лейтенанта Н. М. Баранова на корабли ставились 152-мм осадные мортиры с длиной ствола всего 9 калибров. Такие мортиры могли вести огонь на крайне малое расстояние и имели небольшую точность – но по мнению Баранова, они могли навесной стрельбой поражать турецкие броненосцы в незащищенную палубу.
Забегая вперед, отметим, что один факт такого поражения действительно имел место – 29 апреля (по новому стилю – 10 мая) 1877 года башенный броненосный корвет «Лютф-ю Джелиль» был потоплен на Нижнем Дунае у Браилова одним-единственным снарядом 229-мм сухопутной мортиры, попавшим в пороховой погреб. Корабль быстро затонул, погибло 160 человек. Этот случай показал важнейшую слабость турецких броненосцев – отсутствие горизонтального бронирования. Однако рассчитывать на случайность было весьма неблагоразумно – вскоре в этом пришлось убедиться и самому капитан-лейтенанту Баранову.
Броненосный башенный корвет (мореходный монитор) «Лютф-ю Джелиль» Журнал «Морская кампания», 2007, №2
На войну!
Воевали ли поповки? Да, чуть-чуть. Когда в 1877 году началась русско-турецкая война, Андрей Алексеевич Попов многократно ходатайствовал, чтобы его судам было дозволено отправиться в рейд и вступить в боевые действия, доказав свою функциональность на деле. Но высшее командование было совершенно не впечатлено результатами испытаний (по ходу выявилась и еще одна проблема: из-за плохо продуманной системы вентиляции котельной рабочие теряли сознание от жары и не могли долго и беспрерывно трудиться). Поповкам было наказано оставаться плавучими прибрежными крепостями — как и предполагалось изначально.
Тем не менее 27−28 июля 1877 года суда совершили боевой рейд по Дунаю, прикрывая транспортники Нижне-Дунайской флотилии. Впоследствии было еще два испытательных рейда, однажды на горизонте даже появились турки… но до боя дело не дошло, а тихоходные поповки догнать противника просто не могли.
Основной проблемой поповок были даже не их технические недостатки. Дело в том, что потрепанная Крымской войной Россия не имела должных финансовых средств для планомерного возрождения флота. Все, что было в казне, по сути, выбросили на странные экспериментальные суда, которые обошлись дорого, а пользы особой не принесли. Конечно, следовало строить обычные броненосные крейсеры, способные работать и у берега, и в открытом море.
Но совершенствовать поповки продолжали — не бросать же дорогостоящий проект неоконченным! После очередной модернизации в 1879 году орудия на «Вице-адмирале Попове» были приведены в норму: стреляли они плавно, четко и через каждые семь минут. Качку поповки переносили отлично, что вдохнуло в Попова новые силы — он представил проект третьего, теперь уже эллиптического броненосца. Но флотское руководство уже осознало свои ошибки. Две поповки — хорошо, а третьей не нужно, решили наверху. Но и это был еще не конец.
«Киевская» история
«Киеву“ повезло меньше. В процессе работы над «Новгородом” вскрывались все новые недоделки, и строительство второй поповки решили приостановить вплоть до прохождения «Новгородом» испытаний.
Впрочем, даже свою максимальную скорость в 7,5 узлов «Новгород» сумел развить один-единственный раз – летом 1874 года под командованием капитан-лейтенанта Бистрома.
Уже 24 мая 1873 года первая поповка успешно прошла своим ходом некоторое расстояние, «выдавив“ из себя 6 узлов (11 км/ч), что даже для монитора было крайне медленно. При этом угля уходило до двух тонн в час — «Новгород” оказался неэкономным кораблем. Первые испытания вскрыли все недостатки поповки. Во время волнения вода перехлестывала через низкие борта и затапливала нижние помещения, темп стрельбы был крайне низким (заряжали каждое орудие по десять минут), а от выстрелов корабль закручивало вокруг оси. В итоге зимой поповку отправили на доработку в севастопольские мастерские. Там усилили орудийные стопоры, перепрофилировали палубные надстройки — в общем, произвели модернизацию для избавления от «детских болезней“. Попов лично руководил и испытаниями, и доработками. В итоге качку «Новгород” стал переносить неплохо и даже совершил ряд плаваний (на кавказское побережье и в Таганрог), но вот с крайне низкой скоростью справиться так и не смогли. При встречной волне поповка вообще стояла на месте, а рекорд ее скорости составлял всего 7,5 узла (13,9 км/ч).
Тем не менее 27 августа 1874 года официально возобновили работу над «Киевом“, переименованным в «Вице-адмирала Попова” в связи с повышением конструктора в звании. Вторая поповка не сильно отличалась от первой, но была значительно крупнее — диаметр ее достигал 36 м, а палуба была выше поднята над водой, что улучшало мореходность судна. Вооружение тоже увеличили: два 305-мм орудия по центру и четыре 87-мм в надстройке составляли, казалось бы, грозную силу. Кроме того, доработки в конфигурации корпуса позволили с первого же раза побить скоростной рекорд «Новгорода» и довести максимум до 8 узлов.
Только вот результаты стрельб оказались ужасными. Даже усиленные станки системы Пестича не держали отдачи, при стрельбе из основного калибра судно мотало, а палуба сотрясалась вплоть до повреждений конструкции. Усиление же приводило к утяжелению поповки и, соответственно, к снижению скорости…
«Великий князь Константин» выходит в море
Единственным ответом на активность турецкого флота стала высылка из Севастополя к берегам Кавказа парохода активной обороны «Великий князь Константин» под командованием лейтенанта С. О. Макарова. Этот корабль, построенный во Франции в 1858 году, имел водоизмещение в 1480 т и развивал скорость в 12,5 узлов. «Константин» нес одну 152-мм мортиру, по две 107-мм, 87-мм и 76-мм пушки, но главным его оружием должны были служить четыре катера, вооруженные шестовыми и буксируемыми минами.
Капитан 2-го ранга С. О. Макаров История города-героя Севастополя. 1783–1957. Часть первая. Киев: Изд-во АН УССР, 1960
Уже в ночь с 29 на 30 апреля (с 11 на 12 мая) «Константин» подошел к Батуму, после чего катера «Чесма», «Синоп», «Наварин» и «Минер» атаковали на стоявшую на рейде турецкую яхту «Султание» (3095 т). Наиболее быстроходная «Чесма» подвела под корабль буксируемую мину, но та не взорвалась «из-за технического несовершенства» (так пишут об этом русские военно-морские труды – по некоторым данным, не сработал электрический запал). Несмотря на ружейный огонь с турецких кораблей, катера без потерь ушли с рейда: «Наварин» и «Минер» вернулись на «Константин» и были подняты на борт; «Чесма» и «Синоп» ушли вдоль берега в Поти, куда пришел и «Великий князь Константин».
Яхта «Султание», 1903 год B. Langensiepen, A. Guleryuz, J. Cooper. The Ottoman Steam Navy 1828–1923
Лейтенант Макаров докладывал командующему Черноморским флотом вице-адмиралу Н. А. Аркасу:
«Сделанная вылазка убеждает меня, что ночью нападение катерами возможно, и теперь с людьми обстрелянными я больше чем когда-нибудь уверен в успехе вылазок. Прошу ваше превосходительство разрешить мне идти теперь же…, чтобы произвести новое нападение, где будет возможно».
3 мая «Константин» вернулся в Севастополь, а 6 мая вновь вышел к побережью Кавказа для атаки турецкой эскадры, которая ранее бомбардировала Очамчиру. Однако все попытки атаковать противника минными катерами 8 и 9 мая не увенчались успехом из-за тумана. Чтобы отвлечь внимание турок, Макаров направил свой корабль к Синопу, рассчитывая сжечь здесь несколько купеческих судов, но из-за сильного зюйд-веста и нехватки угля был вынужден вернуться в Севастополь. На ближайшее время главной задачей «Константина» и других русских крейсеров стала не борьба с вражескими боевыми судами, а действия против турецкого судоходства.
