Противоракетная и противовоздушная оборона на театрах военных действий: история, реалии и перспективы

Как так-то?

Современные зенитные ракетные комплексы работают на очень больших расстояниях, недоступных человеческому глазу. Например, ЗРК С-200, уже не использующийся в российской армии по причине морального устаревания, в зависимости от типа ракеты мог поразить цель на расстоянии до 255 километров и высоте более 40 километров. На такой дистанции даже увидеть самолёт просто так не получится, что уж говорить о том, чтобы различить опознавательные знаки на фюзеляже.

Как же тогда происходит определение цели и её опознание?

В какой момент работает та самая система «свой-чужой» и как отличить истребитель от гражданского самолёта?

Пусковая установка 5П72 ЗРК С-200 в боевом положении (фото: Григорий Беденко)

Разбирать мы всё будем на примере того же С-200, чтобы потом не было вопросов: «А как же гостайна?». Но нужно понимать, что в новых зенитных ракетных комплексах всё похоже, только быстрее и технологичнее. А в остальном — очень близко.

«Ударных» всё больше

Новые задачи и новые возможности вооружений и боевой техники предъявляют всё более высокие требования к подготовке личного состава частей и подразделений войсковой противовоздушной обороны. Впрочем, с этим дела традиционно обстоят хорошо.

Накануне Нового года в Москве под руководством главнокомандующего Сухопутными войсками генерала армии Олега Салюкова прошло расширенное заседание Военного совета СВ. В его ходе были подведены итоги подготовки войск в 2022 учебном году и определены задачи на год 2020-й. В частности, главкомом было отмечено, что к проверке воинских формирований на присвоение почётного наименования «ударное» привлекались более 290 претендентов — от роты до бригады включительно. Основная часть подразделений подтвердила свои намерения, военнослужащие показали отличные результаты при выполнении всех мероприятий по приведению в высшие степени боевой готовности, высокий уровень морально-психологического состояния и слаженности, твёрдые знания, навыки и умения в ходе проведения контрольных занятий.

© mil.ru

В Москве под руководством главнокомандующего Сухопутными войсками генерала армии Олега Салюкова прошло расширенное заседание Военного совета СВ.

Генерал армии Олег Салюков отметил, что от войсковой ПВО к присвоению наименования «ударные» заявлено более 50 воинских формирований. Это на 70 процентов больше чем в 2022 учебном году.

Цифры

• 1,5 триллиона рублей было выделено в 2022 году из государственного бюджета Российской Федерации на реализацию гособоронзаказа;
• 68 процентов этих средств было направлено на серийные комплектные закупки высокотехнологичных образцов вооружений и техники;
• 60 процентов достиг уровень обеспеченности частей постоянной готовности Сухопутных войск современным вооружением и техникой;
• 436 основных образцов ракетно-артиллерийского вооружения, в том числе и для войсковой ПВО, планируется поставить в Сухопутные войска, береговые войска ВМФ и ВДВ в 2022 году.

Готовность номер один!

Начнём с боевого расчёта. Для комплекса С-200 он составляет 13 человек — десять солдат и три офицера. Без такого количества людей вести бой просто невозможно. И да, всё самое интересное происходит вовсе не в кабинах пусковых установок, а в кабине К-2 радиотехнической батареи. Там находятся: стреляющий офицер, офицер пуска, оператор наведения, оператор захвата и записывающий, который занимается фиксацией всех значимых моментов боя или учений.

Боевой расчет кабины К-2. Основные функционеры: стреляющий (на снимке стоит), офицер пуска, оператор наведения и оператор захвата (фото: Анатолий Шмыров)

Информацию с пультов фотографируют, чтобы потом разобрать, насколько правильно действовал расчёт.

Четверым в кабине К-2 особо не развернуться, но что поделать — это война, тут не до комфорта.

Рядом с зенитным ракетным комплексом, на самом видном месте, с биноклем в руках сидит наблюдатель поста визуального наблюдения. Он вертит головой, как сыч, и должен первым увидеть — не выехал ли из кустов вражеский танк, не прорвался ли над макушками деревьев шальной дрон или вертолёт противника. Наблюдатель — глаза и уши остальных ракетчиков, ведь они сидят в кабине, очень заняты и легко пропустят даже проходящий мимо карнавал.

Кабина К-2 снаружи

Остальные бойцы находятся на стартовой батарее. Они занимаются подготовкой ракет к пуску (для С-200 это занимало несколько минут — сейчас, конечно, быстрее), там же сидит и дизелист, отвечающий за подачу электричества комплексу. После подготовки эти бойцы займутся погрузкой следующих ракет на пусковые установки. На время старта они прячутся либо в кабину, либо в специально отрытые окопы.

Железный купол: как устроены системы ПРО и почему их можно обмануть

Противоракетная оборона есть далеко не у всех стран мира. Конечно, соответствующие установки есть в США, России и большинстве стран Евросоюза, а еще во Французской Гвиане, Марокко, Алжире, Израиле, Саудовской Аравии, Катаре, ОАЭ, Индии, Китае и Южной Корее, Японии и Новой Каледонии. Крупные военные игроки, например, США, продают другим собственные разработки. Они снабжают своими ракетами THAAD Южную Корею и ОАЭ. Ракеты «Астер» от международной европейской компании MBDA тоже используются не только в Европе, но и в африканских странах. Ничего эксклюзивного в ПРО нет — системы разных стран работают по одному и тому же принципу. Разберемся на примере США.

Противоракетная система НАТО и США

Национальная противоракетная система США (NMD) была предметом активных обсуждений большую часть прошлого века. Это, учитывая политическую обстановку XX века, было вполне закономерно. В 1999 году Конгресс США решил, что времени на разговоры больше нет: он принял законопроект внедрения системы для защиты страны от увеличивающегося числа чужих ракет высокой дальности.

Во время президентской кампании 2000 года Джордж Буш-мл. дал ясно понять, что его администрация поддерживает программу ПРО, несмотря на то, что ее введение бьет по отношениям России и США. В Кремле, в свою очередь, выступили против создания американского ракетного щита, но в итоге защитная система была создана. На нее потратили $30,2 млрд, пять лет работы и, наконец, в 2005 году ввели в эксплуатацию.

Система развивается и улучшается до сих пор, но в основе своей имеет ту модель, которая была предложена еще во времена президента Рейгана. В ней нет ни лазеров, ни скорострельного оружия, хотя в первых редакциях Стратегической оборонной инициативы (SDI) они рассматривались как возможные инструменты. Тогда СМИ окрестило программу системой из «Звездных войн».

Современная ПРО США (GMD) использует некоторые разработки «фантастической» SDI, правда, самые «приземленные». Боеголовки отслеживаются спутником и радаром во время средней фазы полета, когда МБР движется над атмосферой со скоростью, в 20 раз превышающей скорость звука. Ракеты GMD, запущенные из шахт на Аляске и в Калифорнии, сбивают МБР в небе, прежде чем те набирают ускорение к земле, когда уже любой взрыв будет наносить поражение. GMD унаследовала от SDI несколько частей:

• Модернизированный радар раннего наземного предупреждения (UEWR). Эта часть системы обнаруживает запуск ракет противника и отслеживает их полет. Радар состоит из фазированной решетки, которая может обнаруживать и отслеживать баллистические ракеты. Аппараты размещаются на кораблях и наземных станциях. Данные, которые собирают радары и спутники, направляются в командный пункт BMC3 в Шайенн-Маунтин, штат Колорадо. Там, в свою очередь, формулируют способы реагирования.

Фазированная антенная решетка — антенная решетка, направление излучения и форма соответствующей диаграммы направленности которой регулируются изменением амплитудно-фазового распределения токов или полей возбуждения на излучающих элементах.

Фазированная решетка отличается тем, что амплитудно-фазовое распределение не является фиксированным, оно может регулироваться (управляемо изменяться) при эксплуатации.

• Инфракрасная система космического базирования (SBIRS). Есть три вида спутников из системы SBIRS: четыре спутника на геостационарной земной орбите (GEO), два спутника с высокоэлипптической орбитой (HEO) и множество спутников на околоземной орбите (LEO). Сейчас армия США ведет работу над разработкой SEWS, новой спутниковой системы для противоракетной защиты. Она сможет засекать ракеты через 20 секунд после старта, в отличие от SBIRS, которая тратит на обнаружение 40–50 секунд.

• Наземный радар X-диапазона (XBR). В основе работы этого радара тоже лежит фазированная решетка и технология обработки радиолокационного сигнала. XBR отслеживает ракеты по мере их приближения к США, а также оценивает опасность снарядов. Система получает информацию о том, оснащены ли ракеты боеголовками. XBR оснащен радаром с высоким разрешением, позволяющим точно различать близко расположенные объекты. Разрешение радара — 50°, он может поворачиваться на 360° для отслеживания целей. Охват системы — 17,46 акров (почти 71 тыс. кв. м). Он передает диаграмму направленности узким пучком из электромагнитных импульсов. Радиолокационная станция состоит из радиолокатора X-диапазона, установленного на специальном постаменте, средства управления и технического обслуживания, средства выработки электроэнергии. Всё это располагается на охраняемой территории площадью 150 кв. м.

• Наземные перехватчики (GBIs). В основе современных ПРО лежит технология экзоатмосферного уничтожения устройств (EKV). В нее входят датчики и двигатели, которые позволяют уничтожить ракеты противника без баллистического заряда. Перехватчики используют собственные инфракрасные искатели, систему наведения и двигатель. Когда ракета приближается к цели, данные с радаров X-диапазона объединяются с информацией с бортовых датчиков, что позволяет успешнее обнаруживать вражескую ракету. EKV постоянно корректирует траекторию полета до тех пор, пока ракета не окажется в конечной точке своего пути — у обшивки запущенного снаряда. Удар приводит к уничтожению боеголовки и заряда в ней — ядерного, химического или биологического.

X-диапазон — диапазон частот сантиметровых длин волн, используемых для наземной и спутниковой радиосвязи. По определению IEEE, этот диапазон простирается от 8 до 12 ГГц электромагнитного спектра (длины волн от 3,75 до 2,5 см), хотя в спутниковой связи этот диапазон «сдвинут» в сторону C-диапазона и лежит примерно между 7 и 10,7 ГГц.

У всех стран из блока НАТО есть и другие системы для перехвата ракет малой и средней дальности: старые модели Patriot, американо-израильский Arrow и современный Iron Dome. Эти системы работают аналогичным образом с помощью радиолокационного метода слежения, но нужны только для перехвата меньших ракет, у которых высота и скорость значительно ниже, чем у МБР. Системы малой и средней дальности охватывают области в несколько десятков километров, поэтому обычно они служат резервным ресурсом для крупных систем. Такие установки стоят на границах Южной Кореи и Японии, откуда недалеко до территорий России, КНР и КНДР.

Кроме того, на вооружении блока и США есть система защиты терминальной высокогорной зоны (THAAD), которая использует кинетический перехват для точного уничтожения вражеских ракет. Она работает для снарядов средней дальности и достигает их прямым попаданием в верхних слоях атмосферы.

Кинетический перехват работает так, что ракета противника либо уничтожается полностью, либо продолжает свой полет к цели. В результате столкновения боеголовок практически не остается осколков, которые могут повредить спутники или создать помехи. Кинетическим такой способ называется потому, что противоракета не несет боевого снаряда — вражеская цель сбивается только благодаря кинетической энергии аппаратного отсека ракеты.

Тем не менее, у ПРО есть крупный минус. Джордж Н. Льюис, физик и старший научный сотрудник Института исследований проблем мира и конфликтологии в Корнельском университете, объясняет в своей статье «Эффективность защиты от баллистических ракет», что в реальной жизни, вне испытаний опыта пуска противоракет просто нет. Системы тестируются, успешно показывают себя в испытаниях, но большинство экспериментов представляет собой демонстрацию большого количества сценариев. В итоге показывается скорее надежность самих систем, а не их фактическая эффективность в реальном развитии событий.

Согласно показаниям испытаний, система GMD, защищающая весь альянс НАТО,

только в 50% случаев. Более новая система «Иджис» показывает лучшие результаты, работает и днем, и ночью. Тем не менее ее противоракеты имеют слишком низкую скорость, которой недостаточно для покрытия больших территорий. Ее можно использовать для защиты города, маленьких стран, но не континентов.

Даже если вероятность успешного применения GMD и «Иджис» увеличится, этого всё равно окажется мало. Например, если вероятность составит 80–90%, оставшиеся 10–20% продолжат оставаться главным критическим аргументов против нынешних американских систем.

Кроме того, в экспериментах часто не учитывается применение «контрмер» атакующей стороной. Они включают в себя разные механизмы, например, отвлекающие маяки или охлаждающие панели для отвлечения или запутывания радаров. Американская система GMD хорошо отслеживает запуски ракет, но совсем не разбирается в том, нагружены ли эти ракеты зарядами. Главный датчик, отвечающий за распознавание заряженных ракет, расположен в Гонолулу и имеет большие ограничения в эксплуатации. И хотя есть предположения о том, что «контрмеры» сильно понижают эффективность ракет, это не решает саму проблему.

Как обмануть ПРО?

Одна из проблем для любой ПРО заключается в контрмерах, которые может предпринять противник. Разных уловок множество, и многие из них нарушают работу радаров, сводя полезность системы на нет.

МБР, которая выходит в промежуточную фазу над атмосферой, может запускать приманки — они отвлекают перехватчики. Они следуют той же траектории, что и настоящая МБР, а потому это затрудняет отслеживание реальной боеголовки с зарядом. Единственный способ избежать катастрофы — сбить все вражеские объекты. Для США, которая имеет в запасе всего 44 противоракеты, способных уничтожить МБР, это может стать фатальной ошибкой. Противник вполне способен запустить 45-ю ракету с зарядом.

«Охлаждаемый кожух», то есть наружная обшивка ракеты, может снижать температуру боеголовки. Для отслеживания целей перехватчики полагаются на инфракрасные датчики, а потому «холодную» ракету увидеть гораздо труднее. Такие контрмеры есть на вооружении России, Ирана и Северной Кореи, которые и представляют главную опасность для США.

Одна из последних разработок ракетостроения — гиперзвуковые боеголовки. Сейчас их параллельно испытывают Китай, Россия, Япония и США. Такое оружие сочетает скорость баллистической ракеты с маневренными возможностями крылатых ракет. Снаряды движутся со скоростью 6 115,5 км/час и могут маневрировать в течение всего полета. По сути, такая боеголовка просто уклоняется от летящих в нее противоракет. Гиперзвуковая ракета — на сегодняшний день самый эффективный способ против современных ПРО.

Огромную скорость гиперзвуковая ракета развивает благодаря реактивному двигателю, который использует технологию «воздушного дыхания». Двигатель собирает кислород из атмосферы и смешивает его с водородным топливом, создавая горение, нужное для сверхбыстрого путешествия. При этом метод отличается от того, который обычно применяется при запуске космических челноков: там процесс сжигания происходит благодаря жидкому кислороду, окислителю, из которого уже состоит 70% космического топлива.

Гиперзвуковые ракеты запускают двумя способами: во-первых, они выпускаются на последних этапах взлета МБР, летят поверху атмосферы и ускоряются с помощью реактивных двигателей; во-вторых, они, как и крылатые ракеты, могут быть выпущены из бомбардировщика.

Главная опасность гиперзвуковых ракет для ПРО заключается в том, что они способны маневрировать в полете, а значит, уклоняться от ракет-перехватчиков. Вариантов борьбы с гиперзвуковыми боеголовками мало: стрелять всеми стандартными противоракетами сразу, закрывая большую часть пространства для маневра, или выставлять против ракеты противника маневрирующие высокоскоростные самонаводящиеся элементы. Такой снаряд, летящий навстречу боеголовки, выпустит поражающие элементы, вновь перекрывая траектории маневра.

Говоря о скорости ракеты, которая летит быстрее скорости звука, предпочитают использовать число Маха — это реальная скорость в некой среде, которая заполнена веществом. Например, скорость, с которой воздух обтекает, например, самолет. Чтобы получить скорость в числах Махах, нужно разделить эту скорость вещества на скорость звука в этом веществе. Чем больше высота, тем ниже скорость звука и выше число Маха.

Если бы президент США Рональд Рейган всё-таки настоял на самонаводящихся лазерах, с гиперзвуковыми ракетами не возникло бы никаких проблем. Впрочем, это было бы чудесным изобретением в прямом смысле слова. Испытания на казахстанском полигоне Сары-Шаган показали, что мощности советских лазеров недостаточно для того, чтобы разрушить боеголовку баллистической ракеты. Выводы испытаний справедливы и для США: энергия американских лазеров не превышала нескольких килоджоулей. У СССР к 1975 году были установки с мощностью 90 кДж.

У России есть план решения проблемы гиперзвуковых боеголовок. Для истребителей МиГ-31 и МиГ-41 разрабатываются ракетные комплексы дальнего перехвата, которые способны поражать гиперзвуковые боеприпасы. Они работают так: тяжелая ракета выпускается из самолета и доставляет несколько современных ракет «воздух-воздух» в район полета гиперзвукового снаряда. Затем ракеты отделяются от носителя и атакуют цели самостоятельно благодаря самонаводящейся головке.

Но в адрес этой технологии существует много критики. Во-первых, сомнения вызывает и ее применение к обычным баллистическим ракетам. Во-вторых, российская гиперзвуковая защита на базе МиГ будет действовать против тактических гиперзвуковых ракет, а не МБР. Нынешние американские и российские гиперзвуковые ракеты развивают скорость от 8 до 10 чисел Маха. При этом боеголовки МБР летают над атмосферой с большей скоростью, но не способны менять траекторию. Сложно представить, что объект, летящий с десятикратной скоростью звука, оставит время для обнаружения и реакции.

К бою!

Изначально обнаруживает нарушителя вовсе не сам зенитный ракетный комплекс. В нём стараются не включать лишний раз аппаратуру, чтобы не «подсвечивать» противнику такую лакомую цель. Об обнаружении нарушителя операторы радиолокационной станции сообщают командиру полка, и только тогда он отдаёт приказ на приведение зенитного ракетного комплекса в готовность номер один. Как только приходит этот приказ, начинается включение всей аппаратуры, а дизелист бежит запускать дизель.

Радиолокатор подсвета цели ЗРК С-200

Если С-200 располагались в населённых местах, их питали от обычной электросети. Но по приказу «готовность номер один» по правилам требуется перейти на собственный источник питания. Мало ли что.

Именно в это время происходит подготовка головок самонаведения, включение и проверка индикаторов, за которыми сидят операторы, — и прочее, прочее, прочее. ЗРК при этом очень сильно шумит: ревёт дизель, на визгливой ноте начинает работу радиотехническая батарея, слышны щелчки высотомера.

В это время в кабине уже включились и работают все индикаторы. В первую очередь расчёт производит контроль функционирования аппаратуры — это проверка всех систем в упрощённом виде, чтобы убедиться, что они в норме. Бывает, что подготовка к бою проводится по варианту ускоренной готовности, тогда контроль функционирования аппаратуры не производится.

Время важнее.

После проведения контроля бойцы делают доклад: «Третий в готовности номер один, по четырём каналам, аппаратура исправна, контроль функционирования проведён». С момента получения приказа и до доклада проходит около шести минут.

«Морская душа» новобранца пехоты

…Вынырнувший из низко нависших туч ударный беспилотник поджигает первую боевую машину, второй — замыкающую. На застывшую колонну бронетехники обрушивается шквал огня. Вражеские вертолёты расстреливают потерявшее мобильность подразделение с безопасных для себя высоты и расстояния. Ответный огонь штатным вооружением БМП и БТР бесполезен…

© mil.ru ЗРК «Гибка-С» на марше.

Такой сценарий в современной войне может стать типовым, стандартным для уничтожения выдвигающихся к месту назначения воинских колонн. Попробуй атаковать мотострелков, танкистов, артиллеристов с воздуха в местах дислокации или в оборудованных опорных пунктах: везде нападающие летательные аппараты встретят огнём силы и средства войсковой ПВО. «Слабое звено» — марши. А их, как считают военные теоретики, в современной высокоманёвренной войне может быть очень много. Отличный комплекс «Тор» для сопровождения каждого батальона или отдельной роты отправлять — слишком расточительно и накладно из-за дороговизны его высокоточных ракет. Зенитный ракетно-пушечный комплекс (ЗРПК) «Панцирь» сейчас конструкторы «учат» стрелять на ходу, но лучше он «работает» с оборудованных позиций.

Для решения насущной проблемы прикрытия частей и подразделений Сухопутных войск было решено «осухопутить» удачную «мухобойку» Военно-Морского флота. Разработанный специалистами входящего в состав концерна ПВО «Алмаз-Антей» Морского научно-исследовательского института радиоэлектроники «Альтаир» ЗРК 3М-47 зарекомендовал себя на военном флоте отлично. Комплекс управляемого вооружения (КУВ) «Гибка» установлен, например, на малых артиллерийских кораблях «Астрахань» и «Волгодонск», на большом противолодочном корабле «Вице-адмирал Кулаков».

© wikimedia.org

ЗРК 3М-47 «Гибка» на большом противолодочном корабле «Вице-адмирал Кулаков».

Теперь его решено применить в составе войсковой ПВО на земле.

Справка

Войска противовоздушной обороны (ПВО СВ) — род войск Сухопутных войск, предназначенный для прикрытия войск и объектов от действий средств воздушного нападения противника при ведении общевойсковыми объединениями и соединениями операций (боевых действий), совершении перегруппировок (марша) и расположении на месте.

Сегодня ПВО СВ способны уничтожать средства воздушного нападения противника во всем диапазоне высот: предельно малых — до 200 м, малых — от 200 до 1000 м, средних — от 1.000 до 4.000 м, больших — от 4.000 до 12.000 м и в стратосфере — более 12.000 м.

На вооружении российских ПВО СВ стоят современные комплексы С-300В4, «Бук-МЗ», «Тор-М2», «Панцирь-С» и другие. В 2022 году доля современной техники в войсковой ПВО должна вырасти до 70 процентов.

Задание на завтра

Для войсковой ПВО создаются десять новых образцов вооружений. Об этом в декабре 2019-го в интервью газете Вооружённых сил РФ «Красная Звезда» сообщил начальник ПВО СВ генерал-лейтенант Александр Леонов. Он отметил, что в 2022 году планируется завершить госиспытания мишенного комплекса «Адъютант», на шасси которого размещены мишени, имитирующие все современные средства воздушного нападения, в том числе крылатые ракеты, самолёты и вертолёты.

В числе опытно-конструкторских работ, проводимых предприятиями военно-промышленного комплекса по заданию Министерства обороны, находится разработка перспективного мобильного зенитного артиллерийского комплекса (ЗАК) с 57-мм автоматической пушкой высокой баллистики «Деривация-ПВО». Этот комплекс предназначен для борьбы с мини- и микробеспилотниками и должен прийти на смену зенитной установке «Шилка».

День войск ПВО

День ПВО был введён в СССР 20 февраля 1975 года, как специальный праздник для военных, которые имели отношение к противовоздушной обороне страны. Тогда день ПВО праздновался 11 апреля. С 1980 года день ПВО в СССР стали отмечать каждое второе воскресенье апреля.

В 2006 году специальным Указом Президента РФ от 31 мая день ПВО официально объявили памятным днём. Праздник также отмечается каждое второе воскресенье апреля.

Войска ПВО во время Второй Мировой войны

Вторая Мировая война продемонстрировала, насколько важна авиация. Возможность нанесения стремительных воздушных ударов стало одним из залогов успеха военных операций. Состояние ПВО СССР перед началом ВОВ было далеко от совершенства и совершенно не годилось для отражения массовых налётов немецкой авиации. Хотя перед началом ВОВ советское командование уделяло немало времени и средств на развитие систем ПВО, данные войска оказались совершенно не готовы к отражению современных немецких самолётов.

Вся первая половина ВОВ характеризуется огромными потерями советских войск именно из-за вражеских воздушных налётов. Сухопутные войска СССР совершенно не располагали необходимой системой ПВО. Оборона корпуса от воздушных атак осуществлялась штатным количеством средств ПВО, которые на 1 км фронта были представлены следующими огневыми средствами:

• 2 зенитных орудия;
• 1 крупнокалиберный пулемёт;
• 3 зенитные счетверённые установки.

Кроме того, что данных орудий было явно недостаточно, на фронте была огромная потребность в истребительной авиации. Система воздушного наблюдения, оповещения и связи находилась в зачаточном состоянии, и совершенно не справлялась с возложенными на них задачами. Долгое время войска даже не имели своих средств подобного типа. Для осуществления данных функций, планировалось усилить армии радиоротами ВНОС. Данные роты совершенно не соответствовали техническому развитию немецкой авиации, так как могли обнаружить самолёты противника только визуально. Подобное обнаружение было возможно только на расстоянии 10-12 км, а современные немецкие самолёты преодолевали подобное расстояние за 1-2 минуты.

Отечественная теория развития войск противовоздушной обороны до начала ВОВ не делала никакого серьёзного упора на развитие данной группы войск. Исходя из догм данной теории, войска ПВО, как бы сильно развиты они не были, не в состоянии обеспечить полную защиту фронта от налёта авиации противника. В любом случае, небольшие группы противника всё равно смогут долететь и уничтожить цель. Именно поэтому серьёзное внимание войскам ПВО командование СССР не уделяло, а построение противовоздушной защиты строилось на том, что системы ПВО отвлекут противника, давая возможность авиации вступить в бой.

В любом случае, истребительная авиации СССР в первые годы войны была не в состоянии дать какой-либо серьёзный отпор вражеской авиации, именно поэтому немецкие лётчики в те годы устраивали настоящую развлекательную «охоту» за наземными целями.

Поняв свои ошибки, советское командование сосредоточило усилия на развитии средств ПВО, особый упор делая на совершенствовании истребительной авиации и зенитной артиллерии.

История появления войск ПВО в России

Необходимость появления зенитной артиллерии осознали ещё в конце 19 века. В 1891 году состоялись первые стрельбы по воздушным целям, в качестве которых использовались воздушные шары и аэростаты. Артиллерия показала, что может вполне успешно справляться с неподвижными воздушными целями, хотя стрельба по движущимся целям была неудачной.

В 1908-1909 годах состоялись опытные стрельбы по движущимся целям, в результате которых было вынесено решение о том, что для успешной борьбы с авиацией необходимо создание специальной пушки, предназначенной для стрельбы по движущимся воздушным целям.

В 1914 году Путиловский завод изготовил четыре 76 мм пушки, которые предназначались для борьбы с самолётами противника. Данные пушки перемещались на специальных грузовых автомобилях. Несмотря на это, перед началом Первой Мировой войны, Россия оказалась совершенно не готовой к ведению боя с воздушным противником. Уже осенью 1914 года командованию пришлось в срочном порядке формировать специальные артиллерийские подразделения, основной задачей которых являлась борьба с вражескими самолётами.

В СССР первые подразделения противовоздушной обороны, состоящие из прожекторных рот и пулемётных установок, впервые приняли участие в военном параде 1 мая 1929 года. К параду 1930 года войска ПВО пополнились зенитной артиллерией, которая перемещалась на автомобилях:

• Зенитные пушки калибра 76 мм;
• Пулемётные установки;
• Прожекторные установки;
• Звукоулавливающие установки.