Битва в небе холодной войны: F-86 Sabre против МиГ-15

МиГ-15 — сюрприз для американцев

В июне 1950 года разгорелся вооружённый конфликт на Корейском полуострове. Союзниками КНДР были СССР и Китай, Республику Корея поддержала коалиция стран во главе с США. Это противостояние стало одним из горячих этапов так называемой холодной войны между Советским Союзом и Соединёнными Штатами, причём главные сражения проходили в воздухе.

Сразу заметим, что заокеанские пилоты вели самую настоящую войну против народа Северной Кореи, применяя все виды вооружений, вплоть до бомб с биологической «начинкой». Советские авиационные и зенитно-артиллерийские части, в основном, базировались на северо-востоке Китая и участвовали только в противовоздушной обороне важных объектов КНДР и Китая. Например, главной задачей советского 64-го истребительного авиакорпуса было воздушное прикрытие мостов и Супхунской ГЭС на пограничной реке (между Кореей и Китаем) Ялуцзян, а также тыловых коммуникаций китайских и корейских войск.

© wikipedia.org Главной задачей советского 64-го истребительного авиакорпуса было воздушное прикрытие мостов и Супхунской ГЭС.

В частности, на аэродроме Аньдун базировались полки 324-й авиадивизии, которой командовал трижды Герой Советского Союза полковник Иван Кожедуб. На вооружении 176-го гвардейского и 196-го авиаполков как раз и находились новейшие советские истребители МиГ-15 с опознавательными знаками ВВС КНР и КНДР, попавшие в круг «интересов» американцев.

В ноябре 1950 года лётчики США, прежде безраздельно хозяйничавшие в небе Кореи, впервые встретились со стрелообразными самолётами, которые с высоты 10 тысяч метров в стремительном пике успешно атаковали американские самолёты. Генерал армии Дуглас Макартур вынужден был доложить Комитету начальников штабов США: наши пилоты впервые за всё время столкнулись с боевой техникой, значительно превосходящей американскую, боевой дух их падает, а полёты не приносят прежнего эффекта, не помогают и «Сейбры».

Уточним: первый воздушный бой реактивных истребителей со стреловидным крылом (советских МиГ-15) и американских F-86 «Сейбр» состоялся 17 декабря 1950 года. А 12 апреля 1951 года в небе Кореи произошло событие, вошедшее в историю авиации США как «Чёрный четверг». Меньше чем за 10 минут ВВС США потеряли 14 самолётов: 10 тяжёлых бомбардировщиков и 4 истребителя, ещё 15 тяжёлых бомбардировщиков из-за повреждений были списаны после возвращения на базу. А около 120 военнослужащих ВВС США оказались в плену.

© nationalmuseum.af.mil

Истребители МиГ-15 атакуют бомбардировщик B-29. 1951 год.

«МиГ» и «Сейбр»: захватить и изучить

65 лет тому назад, 6 октября 1951 года, советскому лётчику, командиру полка Евгению Пепеляеву удалось выполнить крайне сложную и важную миссию. Он смог не просто сбить новейший истребитель США F-86А «Сейбр», но и сделал это настолько аккуратно, что самолёт остался практически целым и пригодным для изучения. США удалось заполучить МиГ-15 лишь после окончания войны. Какими были перепетии этого соперничества и что оно дало противникам по воздушной войне?

Аллея «МиГов»

Парадоксально, но в начале войны в Корее 1950–1953 годов никто не ожидал противостояния МиГ-15 и «Сейбров», ставшего одним из самых ярких символов всего конфликта. Поначалу Южная Корея едва не была захвачена войсками КНДР целиком. Затем авиация вмешавшихся сил ООН (прежде всего, конечно, США) сравнительно легко убрала с неба немногочисленные поршневые северокорейские «Яки», «Ла» и «Илы». Последующая цепочка малопредсказуемых заранее событий привела к появлению в небе Северной Кореи советских истребителей, которые первоначально защищали воздушное пространство КНР от налётов авиации Чан Кайши.

В прицеле В-29. Из коллекции Диего Зампини https://www.airspacemag.com/

Воюющим с 1 ноября 1950 года в Корее «МиГам», по признанию военных властей США, удалось то, что не смогли сделать ни «Мессершмитты», ни «Фокке-Вульфы» во Второй мировой — «приземлить» стратегическую авиацию США. Конечно, интенсивный, но сравнительно локальный конфликт преследовал совершенно иные цели, чем мировая война. Но после ряда тяжёлых потерь с 8 ноября 1951 года B-29 прекратили появляться над Кореей днём (в т. ч. и благодаря развитию систем ночной навигации). Несмотря на все старания, лётчики F-80 «Шутинг Стар» и F-84 «Тандерджет» не могли восстановить недавнее безраздельное господство в воздухе. «Сейбров» же (переброшенных в декабре 1950 года) и флотских «Пантер» катастрофически не хватало.Район, в котором действовали над Кореей советские лётчики, получил у американцев название — «Аллея «Мигов».

Катапультирование из «МиГа».NARA
Однако до появления «Сейбра» за полтора месяца боёв советские лётчики потеряли три МиГ-15, и столько же — за две недели боёв с «Сейбрами». Неудивительно, что как лётчики, так и конструкторы СССР испытывали горячее желание поближе познакомиться с заокеанским «визави».

Поймать «Сейбр»

Именно с этой целью в апреле 1951 года в Маньчжурию, где базировались советские части, прибыла специальная группа лётчиков-испытателей НИИ ВВС (от 13 до 16 человек). Перед ними стояла задача принудить «Сейбр» к посадке на аэродром. Однако, несмотря на солидный налёт и даже боевой опыт Великой Отечественной, у группы ничего не вышло. Сначала в воздушном бою при собственном численном превосходстве был сбит и погиб майор Перевозчиков, ещё два самолёта получили повреждения. А затем при посадке разбился командир группы подполковник Дзюбенко. На этом история специальной «охоты» завершилась.

И снова парадокс, столь часто встречающийся на войне — после неудач «спецов» добыть желанный трофей удалось в «обычном» бою. Это сделал один из наиболее выдающихся истребителей Корейской войны Евгений Пепеляев. Он учился летать ещё на И-16, в учебном бою «сражался» против будущего маршала Савицкого. Затем и сам учил лётчиков. Стажировался на 2-м Белорусском фронте, где совершил 10 боевых вылетов, но из-за затишья противника так и не встретил. Зато в 1945 году Пепеляеву довелось на Як-9Т сражаться против японцев в Маньчжурии, командуя 300-м истребительным полком. После войны лётчик освоил новейший реактивный истребитель Ла-15, а затем и МиГ-15. Причём Пепеляев не только летал сам, но и снова обучал пилотов.

С началом Корейской войны Пепеляев, по его собственному признанию, буквально ухватился за возможность отдать долг погибшим друзьям и государству, много лет готовившему его как лётчика. При этом, как командир 196-го авиаполка, Пепеляев ставил подчинённым задачу — «после войны всем вернуться домой с победой». Благо, молодые летчики, как правило, не получали опыта реальных воздушных схваток.

Момент истины настал 6 октября 1951 года. К юго-западу от Пакчхона в бою сошлись 10 МиГ-15 под командой Пепеляева и 16 «Сейбров». Сначала Пепеляев обстрелял ведомого пары «Сейбров», но тут же и сам попал под лобовую атаку другой пары. Пепеляев изобразил правый боевой разворот, а перешёл в левый — этот приём он отрабатывал ещё до войны. Теперь советский истребитель, по описанию лётчика, оказался сзади, выше и немного правее «Сейбра». Пепеляев перевернул машину, чтобы отрицательная перегрузка придавила его к сиденью, наложил марку прицела на фонарь противника и дал очередь. 37-мм снаряд вошёл точно за кабиной «Сейбра». Поэтому Пепеляев не преследовал «оппонента» — с ним было покончено.

«Стащить Сейбр». Рисунок Dan Zoernig. oldgloryprints.com

Дымящий и еле держащийся в воздухе «Сейбр» заметил капитан Шеберстов из соседнего 176-го полка — и тоже обстрелял. Ему на счёт и записали победу. «Сейбр» всё же смог дотянуть до берега и сесть в полосу отлива, лётчик на резиновой лодке был подобран вертолётом. Советские авиатехники при помощи полутысячи китайцев, несмотря на массированные бомбардировки всего района, вытащили самолёт, погрузили на «студебеккеры» и доставили в полк.

Лётчики, конечно, не могли упустить случая посидеть в кабине давнего противника. Самому Пепеляеву понравились просторная кабина американского истребителя и удобный авиагоризонт, прекрасный обзор. Позднее Пепеляев писал, что «МиГ» уступает «Сейбру» в горизонтальной манёвренности, дальности, критической скорости и скольжении. Преимуществами советских истребителей были сильное вооружение, вертикальный манёвр и потолок.

По прибытии в Москву трофей попал «на препарирование» в НИИ ВВС им. Чкалова. К сожалению, летать на истребителе с помятым носом, повреждённым силовым набором и многочисленными пробоинами было нельзя. Пришлось ограничиться продувками в аэродинамической трубе ЦАГИ.

«Сейбр» был больше и тяжелее МиГ-15бис, при этом его двигатель обладал меньшей тягой. Неудивительно, что F-86 по выводам специалистов ЦАГИ значительно уступал «МиГу» по вертикальной скорости и скороподъёмности на всех высотах, на малых высотах несколько уступая и по максимальной скорости. Благодаря большим тормозным щиткам «Сейбр» в горизонтальном полёте тормозился быстрее «МиГа». Сразу стоит уточнить, что в реальных воздушных боях всё могло сложиться и по-другому.

Из-за строжайшей секретности число допущенных к трофею специалистов было крайне ограничено, поэтому разобраться в назначении некоторых приборов удалось не сразу. Особый интерес вызывал радиодальномер AN/APG-30 с антенной в виде рупора, сопряжённый с оптическим прицелом. Этот прибор быстро давал точную дальность до цели, и полученные данные сразу же вводились в оптический прицел. Два гироскопа в прицельной системе AIC позволяли вырабатывать углы упреждения по азимуту и по вертикали (если гироскоп был один, как на советском АСП-3, то требовалось более длительное сопровождение прицельной маркой цели). Дальность действия дальномера, по испытаниям на Чкаловском аэродроме, доходила до 2500 м и более. Но первые испытания проводились на земле, а вот в воздухе на Ли-2 НИИ-17 получались совсем другие цифры — сначала до 800 м, а потом, после перенастройки, до 4500 м! Причём официальное руководство для F-86F давало… от 137 до 2700 м (450–9000 футов).

Ещё один «Сейбр» удалось захватить 5 мая 1952 года — самолёт ветерана Второй мировой подполковника Уокера «Бада» Махурина был повреждён зенитным огнём и в июле тоже перекочевал в СССР. Лётчик попал в плен. По одной из легенд, именно он просил показать корейского лётчика, который в бою говорил по-русски.

Благодаря испытаниям удалось разработать меры противодействия радарам США. В СССР появились прицел АСП-4Н «Снег» и радиодальномер СРД-3 «Град» — аналоги трофейных. А в небе Кореи даже прошёл испытания советский тепловизор.

«МиГ» в чужих руках

Закончилась война. 20 сентября 1953 года лейтенант северокорейских ВВС Ким Сум Но (No Kum-Sok), поднявшись с авиабазы Сунан неподалёку от Пхеньяна, перелетел на самолёте МиГ-15бис на авиабазу Кимпо в Южной Корее. При этом он даже не подозревал о награде в 100 000 долларов, ещё во время боёв обещанной любому лётчику, который сам преподнесёт свой «МиГ» «Свободному миру». Ким Сум Но, согласно его мемуарам, начал воевать с 1951 года, в возрасте 19 лет. Во время полёта к базе США он особенно боялся, что визит «МиГа» сочтут атакой — и даже если ему повезёт приземлиться, лётчика отправят в плен. При посадке он чуть не столкнулся с мирно летящим по расписанию «Сейбром».

МиГ-15бис в ВВС США, с закрашенными опознавательными знаками. wikimedia.org

Для испытаний буквально свалившейся с неба долгожданной «диковинки» вызвали лучших лётчиков, в т. ч. живую легенду мировой авиации Чака Игера.

Во время Второй мировой Игер испытывал «Аэрокобру», которая ему очень понравилась — в отличие от мнения большинства пилотов США. Следующим самолётом стал Р-47 «Тандерболт», на котором Игер пережил даже взрыв движка. Затем его эскадрилью послали в Англию — бить немцев. 5 марта 1944 года в бою с тремя ФВ-190 21-летний Игер был сбит над Францией. К счастью, местные жители помогли добраться пилоту до партизан-маки. Дальше путь пилота лежал через Пиренеи в нейтральную Испанию, причём Игер ещё и тащил на себе раненого штурмана сбитого В-24. Испанская полиция… немедленно бросила Игера в тюрьму. Однако пилот, переживший куда более тяжёлые испытания, при помощи спаскомплекта вырезал латунную решётку в окне и сбежал. К маю Игер был уже в Англии.

В теории сбитого пилота отправляли домой — попав в плен ещё раз, он мог бы выдать помогших ему прежде подпольщиков. Но не таков был Игер, чтобы сделать за войну всего лишь 8 вылетов. Он дошёл до генерала Эйзенхауэра — и снова начал воевать, на этот раз на «Мустанге». До конца войны Игеру засчитали 11 сбитых немецких самолётов, причём 5 — всего за один вылет.

После войны, 27 октября 1947 года Игер стал первым в мире человеком, преодолевшим звуковой барьер в горизонтальном полёте. Считалось, что МиГ-15 тоже может быть сверхзвуковым, поэтому среди прочих испытателей именно Игеру доверили испытать советский самолёт. Не будем забывать, что лётчикам надо было пилотировать самолёт с незнакомой системой мер. К тому же погода при испытаниях была ненастной. Вторым испытателем стал Том Коллинз. Испытания продлились всего 11 дней.

По сравнению с «Сейбром», «МиГ» в США показал больший потолок и лучшую скороподъёмность. Также трофей лучше ускорялся. А вот оборудование МиГа сильно «ругалось», поскольку требовало постоянного внимания пилота. Также самолёт отличался тягой к неожиданному кабрированию и штопору. Работа Игера была оценена исключительно высоко. Генерал Бойд даже заявил, что «…благодаря Игеру теперь мы знаем больше о «МиГе», чем русские»

.

Поскольку «МиГи», по оценке ВВС США, могли с высоты около 15 км (потолок — до 16 км) спокойно выбрать время и место для атаки, ударить и тут же уйти вверх, в качестве противоядия им придумали тактику «потока» («jet stream»). 16 истребителей делились на четвёрки, летящие с пятиминутным интервалом и на разной высоте — от 9 до 10 км. Машины шли на большой скорости, поэтому, если одну группу внезапно атакуют, другие могли быстро придти ей на помощь.

Сам Игер отмечал, что пилот с большим опытом «надерёт зад» противнику на любой машине — «Сейбре» или «МиГе». Любопытно, что точно такого же мнения придерживался и Пепеляев.

Евгений Пепеляев и Чак Игер. Фото из архива семьи Пепеляева. Снято автором

Много лет спустя два выдающихся лётчика XX века — Евгений Пепеляев и Чак Игер — встретились и подружились.

Источники:

1. https://www.chuckyeager.com/
2. https://forums.eagle.ru
3. https://forums.airforce.ru/
4. Colleen Madonna Flood Williams. Chuck Yeager. Chelsea House Publications, 2003.
5. Joiner Stephen. The Jet that Shocked the West. https://www.airspacemag.com/
6. No Kum-sok. A MIG-15 to Freedom: Memoir of the Wartime North Korean Defector Who First Delivered the Secret Fighter Jet to the Americans in 1953. McFarland & Company, 2007.
7. Мацкевич В. В. Солдат империи. — М.: Русское слово — PC, 2006.
8. Плунский П. Хроника рождения ОКБ-1. Самолёты мира. 1997. № 1–2.
9. Тепсуркаев Ю., Крылов Л. «Сталинские соколы» против «Летающих крепостей». Хроника воздушной войны в Корее 1950–1953. — М.: Эксмо, 2008.
10. Пепеляев Е. «Миги» против «Сейбров». — М.: Яуза, Эксмо, 2005.

Кому миллион долларов?

В тот день американцы предприняли атаку на железнодорожный мост через реку Ялуцзян у города Сингисю, по которому из Советского Союза и Китая шло снабжение Корейской народной армии. В атаке участвовали 48 бомбардировщиков В-29 и свыше 100 истребителей F-84 «Тандерджет» и F-86 «Сейбр». Для американской стороны итог, как уже отмечалось, был обескураживающий, тогда как советская сторона потерь не понесла. Но американцы поняли, что им противостоит самая современная советская воздушная машина, которую надо добыть любой ценой.

Справка

По основным лётно-техническим данным реактивные скоростные истребители МиГ-15бис и F-86 «Сейбр» были равны. МиГ несколько превосходил своего конкурента в скороподъёмности и в потолке полёта (16.000 м против 15.000 м) и в вооружении: две пушки 23-мм калибра и одна 37-мм отличались высокой скорострельностью, а снаряды пробивали любую броню. Шесть крупнокалиберных «сейбровских» пулемётов «Кольт браунинг» не давали такого эффекта. Однако МиГ уступал «Сейбру» в горизонтальном манёвре и немного по дальности полёта.

Во время боёв в корейском небе эти сравнительные характеристики, конечно же, известны не были. Американцы просто хотели знать, какого «нового воздушного зверя» Советы ввели в строй и как с ним бороться. Боевой опыт американцев был выше (воевали больше), и они приняли решение посадить МиГ-15. Тактику избрали следующую: повредить самолёт и уже плохо управляемый привести на свой аэродром.

© Фото из архива

Советский истребитель МиГ-15.

Справиться с МиГом по-другому было просто невозможно. Интересная история произошла с капитаном Сергеем Крамаренко — сильным лётчиком, на счету которого было 13 сбитых самолётов и 149 боевых вылетов. Его пыталась взять «в клещи» тройка «Сейбров», которую возглавлял командир авиакрыла.

«Тогда я в такой переплёт попал, — рассказал автору этих заметок Герой Советского Союза генерал-майор в отставке Сергей Крамаренко. — В разгоревшейся схватке нашим четырём МиГам пришлось пойти против восьмёрки «Сейбров». Передал команду: «Атакуем». Сам резко разворачиваюсь и захожу в хвост боевой машине противника. Машинально оглянулся назад — снизу меня в прицел взял другой «Сейбр». Увидел даже вспышки, американец уже стрелял. Ручку управления от себя, пошёл на переворот. Американский самолёт проделал то же самое. За мной устремились ещё два самолёта. На счастье — внизу облако. Ныряю в него с мыслью обмануть преследователей. Короткий горизонтальный рывок, и набираю высоту в другом месте. Смотрю, где американцы? Они оказались на 1.000 метров ниже. Причём, видимо, собирались взять меня «в клещи» — один самолёт находился справа от меня и два — слева. Я, пользуясь преимуществом высоты, атаковал того, что остался один, тем более он был ближе — до него метров 800. Первая очередь — мимо, прицеливался в спешке. Со второй попал. Вижу, взрыв, пламя, самолёт завалился. Подумал, теперь американцы дрогнут, уйдут, но ошибся. Пара уже заходила сзади. Решил ещё раз воспользоваться облаком — совершаю обманный манёвр. Спикировал и резко разворачиваюсь под облаком. Американцы делают то же самое — и вдогонку.

Понял, что могу оказаться в ловушке, мне с ними не справиться. К той минуте совсем обессилел, каждый манёвр требовал десятикратных перегрузок, американцы же — в противоперегрузочных костюмах, им было, конечно, значительно легче. Сделал последний разворот — в сторону реки Ялуцзян, за которой располагался наш аэродром. Выжимаю из машины всё, что могу. Из-за огромной скорости временами начиналась валёжка истребителя, приходилось, как говорится, сбавлять обороты. Вот справа показался мост. Я знал, что его обороняют наши зенитчики, и резким рывком ухожу под их защиту. Но расчёты орудий приняли МиГ за «Сейбр» и открыли огонь по мне. Просто чудо, что не подбили машину. Американцы отстали перед стеной разрывов снарядов. Вырвался всё-таки».

© af.mil

Истребители F-86 в небе Кореи. 1953 год.

И подобная попытка была не единственной. Вот воспоминания новосибирца Георгия Савина, проходившего тогда службу в должности авиамеханика:

«Мастерство на первых порах у американцев было такое… Как говорится, спали и видели, что сажают наш МиГ на свой аэродром. Интересный случай произошёл со старшим лейтенантом Александром Москвичевым, лётчиком нашей эскадрильи. В бою его зажала восьмёрка «Сейбров». Зажала и «повела» на свой аэродром. При малейшем отклонении вправо или влево мимо него проносились огненные трассы. Сам пилот рассказывал: не вырваться, думаю, остаётся одно — резкий манёвр и таран. Вот один «Сейбр» зашёл вперёд, видимо, для показа, куда дальше следовать. Москвичев не выдержал и открыл огонь, подбив «Сейбр». По МиГу тут же несколько очередей. Лётчик получил тяжёлое ранение в руку, но смог резко спикировать и катапультировался. Благо его подобрали корейские крестьяне… Потом один из наших авиамехаников ездил за ним в Корею».

По всей видимости, американцы поняли, что посадить МиГ-15 — дело бесперспективное. И тогда они делают ход конём: разбрасывают листовки, в которых обещают сначала 100 тысяч долларов, а затем и миллион тому, кто приведёт им целёхонький МиГ. Словом, американцы решили «купить» МиГ-15.

F-86F с пушками

После первых боев, проведенных F-86 против МиГ-15, стало ясно, что пулеметного калибра вооружения американских истребителей для борь­бы с МиГ-ами явно недостаточно;

МиГ обладал порази­тельной живучестью. Подтверждением это­му может служить со­общение полковника Гленна Иглстона (Glenn Eagleston), что один из МиГ-ов, в который им было выпущено 2/3 бое­запаса, смог выйти из боя и уйти на свой аэ­родром. На следующий день он уже принимал участие в воздушном бою. Необходимость ус­тановки на F-86 пушеч­ного вооружения стано­вилась очевидной.

Сброс топливных баков перед воздушным боем

С целью проверки эффективности авиа­ционных пушек в Корею, прямо со сборочного цеха, направили четыре F-86E-10 (серийные номера 51-2803, 2819, 2826 и 2836) и шесть F-86F-1 (серийные номера 51-2855, 2861, 2867, 2868, 2884 и 2900), вооруженных че­тырьмя пушками Т-160 калибром 20 мм. Орудия имели скорострель­ность 1500 выстрелов в минуту. Бое­комплект составлял 100 снарядов на ствол. Проверка работы системы во­оружения проводилась на самолете (с/н 51-2803), отстрел оружия на вы­сотах от 3000 до 7500 м прошел без проблем. Пушечные “Сейбры” полу­чили обозначение F-86F-2, а вся про­грамма перевооружения кодовое название Gunval.

Все восемь пушечных истреби­телей поступили в 4-е истребитель­ное крыло. В составе 335-й эскадри­льи новые “Сейбры” вступили в бой.

В первых боевых вылетах выясни­лись, что во время маневренного боя на высотах 9000-10000 м стрелять из пушек невозможно. Пороховые газы попадали в воздухозаборник и приводили к срыву потока возду­ха с лопаток компрессора, наступал помпаж, и двигатель останавливал­ся. На испытаниях этот дефект не проявился, ведь стрельба велась на более низких высотах, где в мень­шей степени ощущался недостаток кислорода. В результате, пушечные “Сейбры” так и не одержали ни од­ной воздушной победы.

После установки отражателей пороховых газов дефект был устра­нен. В последующих 282 воздушных боях, проведенных на F-86F-2, из 41 обстрелянного пушками МиГ-15, шесть были сбиты, три сбиты пред­положительно и 13 получили пов­реждения. Два пушечных “Сейбра” получили повреждения, но смогли вернуться на аэродром. Войсковые испытания завершились 1 мая 1953 года. Самолеты отправили обратно в США. Впоследствии все F-86F-2 ока­зались в составе подразделений На­циональной Гвардии.

Уже после окончания корейской войны, в 1954 году, два F-86F-1 (с/н 51- 2916 и 51-2926) были оснащены 20мм пушками Оеrlikon 206RК и получили обозначение F-86F-3. Испытания но­вой системы вооружения проводили на авиабазе Эглин (Eglin) во Флори­де. Результаты испытаний оказались абсолютно неудовлетворительными. Пушка, обладавшая большей массой, смещала центр тяжести самолета и усложняла управление. Впоследс­твии, получив обозначе­ние JF-86F, эти самолеты использовались для про­ведения различных ис­пытаний в течение 1954- 55 годов и были списаны в 1957 году.

Воздушные асы из Москвы

В это время горячие головы в Главном штабе советских ВВС продумывали операцию захвата «Сейбра». Интерес к новому истребителю противника был не меньшим, чем у американцев к МиГ-15. В мае 1951-го лётчик старший лейтенант Сергей Родионов принёс в свою эскадрилью из штаба 176-го авиаполка, который базировался на китайском аэродроме Аньдун, потрясающую весть: из Москвы прибыли лётчики-испытатели, чтобы «взять в плен» американский «Сейбр». И самое примечательное, что это была не «утка». Действительно, в Аньдун прибыла группа лётчиков во главе с генерал-лейтенантом авиации Героем Советского Союза Алексеем Благовещенским, в которую входили 12 гражданских и военных лётчиков-испытателей. Цель группы: посадить американский истребитель F-86 «Сейбр» на наш аэродром.

© nationalmuseum.af.mil

МиГ-15 на выставке в Корейской военной галерее в Национальном музее ВВС США.

Прибыли, собрали командиров полков и объявили: «Всю информацию о воздушной обстановке предоставлять нам — будем сажать «Сейбр» для последующей отправки его в Москву в НИИ ВВС». Пилоты переглянулись: вы, дескать, для начала подбить попробуйте, а уж затем сажайте…

И вот первый вылет, первый бой. Если судить по результатам, то американские лётчики, мягко сказать, подпортили настроение группе захвата. Один МиГ был сбит, лётчик погиб, два других МиГ-15бис получили серьёзные повреждения. И тогда прибывшие налегке для захвата «Сейбра» задумались. Последовал восьмидневный перерыв в полётах. В группе Благовещенского приступили к изучению тактики действий противника. Мнения строевых лётчиков уже не чурались.

И вот новая попытка, которая снова завершилась безрезультатно. Причём при посадке погиб подполковник Дзюбенко — его самолёт перевернулся. После этого генерал-лейтенант Благовещенский (кстати, лётчик от Бога, но что было, то было…) с группой гражданских испытателей убыл в Москву, а лётчиков ВВС распределили по полкам.

© РИА Новости

Корейская война 1950-1953 гг. Стрелок-охотник за вражескими самолётами.

оЮСГЮ Б АНЕБНЛ ОПХЛЕМЕМХХ ХЯРПЕАХРЕКЕИ ОНЯКЕ бРНПНИ ЛХПНБНИ БНИМШ ДКХКЮЯЭ БЯЕЦН ОЪРЭ КЕР. мЕ СЯОЕКХ ЕЫЕ ХЯРНПХЙХ ДНОХЯЮРЭ РПСДШ Н ОПНЬЕДЬХУ ЯПЮФЕМХЪУ, ЙЮЙ Б МЕАЕ ДЮКЕЙНИ йНПЕХ ПЮГПЮГХКХЯЭ МНБШЕ. аШК НРЙПШР ЯВЕР ЬХПНЙНЛЮЯЬРЮАМШЛ КНЙЮКЭМШЛ БНИМЮЛ, ЙНРНПШЕ ОНРПЪЯЮКХ ЛХП ПЕЦСКЪПМН Б ЙЮФДНЛ ОНЯКЕДСЧЫЕЛ ДЕЯЪРХКЕРХХ.

лМНЦХЕ ЯОЕЖХЮКХЯРШ МЮГШБЮЧР ЩРХ БНИМШ ЯБНЕНАПЮГМШЛХ ОНКХЦНМЮЛХ ДКЪ ХЯОШРЮМХИ МНБНИ АНЕБНИ РЕУМХЙХ. оН НРМНЬЕМХЧ Й МЮВЮБЬЕИЯЪ Б МНЪАПЕ 1950 ЦНДЮ БНИМЕ Б йНПЕЕ ЩРН НОПЕДЕКЕМХЕ ОНДУНДХКН Б ОНКМНИ ЛЕПЕ. бОЕПБШЕ ОПНБЕПЪКХ ЯБНХ АНЕБШЕ БНГЛНФМНЯРХ ПЕЮЙРХБМШЕ ХЯРПЕАХРЕКХ, ЯЮЛНКЕРШ-ПЮГБЕДВХЙХ, ХЯРПЕАХРЕКХ-АНЛАЮПДХПНБЫХЙХ. нЯНАНЕ ГМЮВЕМХЕ ОПХДЮБЮКНЯЭ ОПНРХБНАНПЯРБС ЯНБЕРЯЙНЦН лХц-15 Х ЮЛЕПХЙЮМЯЙНЦН «яЕИАПЮ» F-86.

гЮ РПХ ЦНДЮ БНИМШ Б йНПЕЕ КЕРВХЙХ-ХМРЕПМЮЖХНМЮКХЯРШ 64 хюй (ХЯРПЕАХРЕКЭМНЦН ЮБХЮЖХНММНЦН ЙНПОСЯЮ) ОПНБЕКХ 1.872 БНГДСЬМШУ АНЪ, ЯАХКХ 1.106 ЯЮЛНКЕРНБ ЮЛЕПХЙЮМЯЙНЦН ОПНХГБНДЯРБЮ, ХГ МХУ 650 «яЕИАПНБ». оНРЕПХ лХцНБ ЯНЯРЮБХКХ 335 ЯЮЛНКЕРНБ.

лХц-15 Х «яЕИАП» — ОПЕДЯРЮБХРЕКХ ОЕПБНЦН ОНЙНКЕМХЪ ПЕЮЙРХБМШУ ХЯРПЕАХРЕКЕИ, ЛЮКН НРКХВЮБЬХЕЯЪ ОН ЯБНХЛ АНЕБШЛ БНГЛНФМНЯРЪЛ. мЮЬ ЯЮЛНКЕР АШК КЕЦВЕ МЮ ДБЕ Я ОНКНБХМНИ РНММШ (БГКЕРМШИ БЕЯ 5.044 ЙЦ),НДМЮЙН «РЪФЕЯРЭ» «яЕИАПЮ» ЙНЛОЕМЯХПНБЮКЮЯЭ АНКЭЬЕИ РЪЦНИ ДБХЦЮРЕКЪ (4.090ЙЦ ОПНРХБ 2.700 ЙЦ С лХцЮ). рЪЦНБННПСФЕММНЯРЭ ФЕ С МХУ АШКЮ ОПЮЙРХВЕЯЙХ НДХМЮЙНБНИ — 0,54 Х 0,53, ЙЮЙ Х ЛЮЙЯХЛЮКЭМЮЪ ЯЙНПНЯРЭ С ГЕЛКХ — 1.100 ЙЛ/В. мЮ АНКЭЬНИ БШЯНРЕ лХц-15 ОНКСВЮК ОПЕХЛСЫЕЯРБН Б ПЮГЦНМЕ Х ЯЙНПНОНДЗЕЛМНЯРХ, Ю «яЕИАП» КСВЬЕ ЛЮМЕБПХПНБЮК МЮ ЛЮКНИ БШЯНРЕ. нМ ЛНЦ РЮЙФЕ ОПНДНКФХРЕКЭМЕЕ ДЕПФЮРЭЯЪ Б БНГДСУЕ, ПЮЯОНКЮЦЮЪ 1,5РНММЮЛХ «КХЬМЕЦН» РНОКХБЮ.

сЯРЮМНБЙЮ ПЕЮЙРХБМШУ ДБХЦЮРЕКЕИ МЮ ЯЮЛНКЕРШ, Х ПЕЮКХГЮЖХЪ Б ХУ ЙНМЯРПСЙЖХХ ОНЯКЕДМХУ ДНЯРХФЕМХИ Б ЮЩПНДХМЮЛХЙЕ ЯДЕКЮКХ «ПЮАНВХЛ» НЙНКНГБСЙНБНИ ДХЮОЮГНМ ЯЙНПНЯРЕИ ОНКЕРЮ. хЯРПЕАХРЕКХ БРНПЦКХЯЭ Б ЯРПЮРНЯТЕПС (ОПЮЙРХВЕЯЙХИ ОНРНКНЙ «яЕИАПЮ» — 12.000 Л, Ю лХц-15 — 15.000 Л).

пЮГМШЕ ОНДУНДШ АШКХ НВЕБХДМШ РНКЭЙН Б БННПСФЕМХХ. лХц15 ХЛЕК НДМС 37 ЛЛ Х ДБЕ 23 ЛЛ ОСЬЙХ,»яЕИАП» — ЬЕЯРЭ 12,7 ЛЛ ОСКЕЛЕРНБ (Б ЙНМЖЕ БНИМШ ОНЪБХКХЯЭ «яЕИАПШ» Я ВЕРШПЭЛЪ 20 ЛЛ ОСЬЙЮЛХ). б ЖЕКНЛ ЮМЮКХГ «ЮМЙЕРМШУ» ДЮММШУ МЕ ОНГБНКЪК ДЮФЕ ХЯЙСЬЕММНЛС ЩЙЯОЕПРС НОПЕДЕКХРЭ ОНРЕМЖХЮКЭМНЦН ОНАЕДХРЕКЪ. нРБЕР ЛНЦКЮ ДЮРЭ РНКЭЙН ОПЮЙРХЙЮ.

сФЕ ОЕПБШЕ АНХ ОНЙЮГЮКХ, ВРН БНОПЕЙХ ОПНЦМНГЮЛ, РЕУМХВЕЯЙХИ ОПНЦПЕЯЯ ЙЮПДХМЮКЭМН МЕ ХГЛЕМХК ТНПЛ Х ЯНДЕПФЮМХЪ БННПСФЕММНЦН ОПНРХБНАНПЯРБЮ Б БНГДСУЕ. аНИ ЯНУПЮМХК БЯЕ РПЮДХЖХХ Х ГЮЙНМНЛЕПМНЯРХ ОПНЬКНЦН. нМ НЯРЮКЯЪ АКХФМХЛ, ЛЮМЕБПЕММШЛ, ЦПСООНБШЛ.

бН ЛМНЦНЛ ЩРН НАЗЪЯМЪКНЯЭ РЕЛ, ВРН БННПСФЕМХЕ ХЯРПЕАХРЕКЕИ ЙЮВЕЯРБЕММШУ ХГЛЕМЕМХИ ОПЮЙРХВЕЯЙХ МЕ ОПЕРЕПОЕКН. мЮ АНПР ПЕЮЙРХБМШУ ЯЮЛНКЕРНБ ОЕПЕЙНВЕБЮКХ ОСКЕЛЕРШ Х ОСЬЙХ Я ОНПЬМЕБШУ ХЯРПЕАХРЕКЕИ — СВЮЯРМХЙНБ БРНПНИ ЛХПНБНИ БНИМШ. оНЩРНЛС «САНИМЮЪ» ДЮКЭМНЯРЭ Х НАКЮЯРЭ БНГЛНФМШУ ЮРЮЙ ОНВРХ МЕ ХГЛЕМХКХЯЭ. нРМНЯХРЕКЭМЮЪ ЯКЮАНЯРЭ ПЮГНБНЦН ГЮКОЮ БШМСФДЮКЮ, ЙЮЙ Х ОПЕФДЕ, ЙНЛОЕМЯХПНБЮРЭ ЕЕ ЙНКХВЕЯРБНЛ «ЯРБНКНБ» СВЮЯРБСЧЫХУ Б ЮРЮЙЕ ЯЮЛНКЕРНБ.

рПХФДШ цЕПНИ яНБЕРЯЙНЦН яНЧГЮ хБЮМ йНФЕДСА, ЙНЛЮМДНБЮБЬХИ ДХБХГХЕИ Б ЙНПЕИЯЙНИ БНИМЕ, ОХЯЮК: «цКЮБМНЕ — Б ЯНБЕПЬЕМЯРБЕ БКЮДЕРЭ РЕУМХЙНИ ОХКНРХПНБЮМХЪ Х ЯРПЕКЭАНИ. еЯКХ БМХЛЮМХЕ КЕРВХЙЮ МЕ ОНЦКНЫЕМН ОПНЖЕЯЯНЛ СОПЮБКЕМХЪ ЯЮЛНКЕРНЛ, РН НМ ЛНФЕР ОПЮБХКЭМН БШОНКМХРЭ ЛЮМЕБП, АШЯРПН ЯАКХГХРЭЯЪ Я ОПНРХБМХЙНЛ, РНВМН ОПХЖЕКХРЭЯЪ Х МЮМЕЯРХ ЕЛС ОНПЮФЕМХЕ».

лХц-15 АШК ЯНГДЮМ ДКЪ БНГДСЬМНЦН АНЪ, РН ЕЯРЭ ОНКМНЯРЭЧ ЯННРБЕРЯРБНБЮК ЯБНЕЛС ЖЕКЕБНЛС МЮГМЮВЕМХЧ. йНМЯРПСЙРНПШ ЯНУПЮМХКХ Б ЯЮЛНКЕРЕ ХДЕХ, БНОКНЫЕММШЕ ЕЫЕ Б лХц-1 Х лХц-3: ЯЙНПНЯРЭ -ЯЙНПНОНДЗЕЛМНЯРЭ — БШЯНРЮ, ВРН ОНГБНКЪКН КЕРВХЙС НПХЕМРХПНБЮРЭЯЪ МЮ ЪПЙН БШПЮФЕММШИ МЮЯРСОЮРЕКЭМШИ АНИ. с МЮЬХУ КЕРВХЙНБ-ХМРЕПМЮЖХНМЮКХЯРНБ МЕ БНГМХЙЮКН ЯНЛМЕМХЪ Б РНЛ, ВРН НМХ БНЧЧР МЮ КСВЬЕЛ ХЯРПЕАХРЕКЕ Б ЛХПЕ.

нДМНИ ХГ ЯХКЭМШУ ЯРНПНМ лХц-15 » АШК АНКЕЕ БШЯНЙХИ ОНПЮФЮЧЫХИ ОНРЕМЖХЮК, ВРН ОНГБНКЪКН ЕЛС ХЛЕРЭ БШХЦПШЬ МЮ НЯМНБМНЛ ЩРЮОЕ АНЪ — ЮРЮЙЕ. нДМЮЙН ДКЪ ОНАЕДШ РПЕАНБЮКНЯЭ МЮЙНОХРЭ ХМТНПЛЮЖХНММНЕ Х ОНГХЖХНММНЕ ОПЕХЛСЫЕЯРБН МЮ ОПЕДШДСЫХУ ЩРЮОЮУ.

кЕРВХЙ (БЕДСЫХИ ЦПСООШ) ЛНЦ ГЮУБЮРХРЭ ХМХЖХЮРХБС Х МЮВЮРЭ ДХЙРНБЮРЭ «яЕИАПЮЛ» ЯБНХ СЯКНБХЪ, ЕЯКХ ОЕПБШЛ ОНКСВЮК ЯБЕДЕМХЪ Н ОПНРХБМХЙЕ. пЕГЕПБ БПЕЛЕМХ ХЯОНКЭГНБЮКЯЪ ДКЪ ЯНЯРЮБКЕМХЪ ОКЮМЮ (ГЮЛШЯКЮ) АНЪ, ГЮМЪРХЪ БШЦНДМНИ ХЯУНДМНИ ОНГХЖХХ, ОЕПЕЯРПНЕМХЪ АНЕБНЦН ОНПЪДЙЮ. гДЕЯЭ КЕРВХЙС ОНЛНЦЮК МЮГЕЛМШИ ЙНЛЮМДМШИ ОСМЙР, ПЮЯОНКЮЦЮБЬХИ РЕУМХВЕЯЙХЛХ ЯПЕДЯРБЮЛХ ДЮКЭМЕЦН НАМЮПСФЕМХЪ. оЕПЕД СЯРЮМНБКЕМХЕЛ АКХФМЕЦН ГПХРЕКЭМНЦН ЙНМРЮЙРЮ Я «яЕИАПЮЛХ» АНЕБНИ ПЮЯВЕР йо ХМТНПЛХПНБЮК КЕРВХЙЮ НА НАЯРЮМНБЙЕ Х ЛЕЯРНМЮУНФДЕМХХ БЯЕУ НАМЮПСФЕММШУ «ЖЕКЕИ». лХц-15, ПЮЯОНКЮЦЮЪ МЕЯЙНКЭЙН АНКЭЬХЛ ХГАШРЙНЛ РЪЦХ (НЯНАЕММН МЮ АНКЭЬНИ БШЯНРЕ), ЛНЦ АШЯРПЕЕ «яЕИАПЮ» ЯНЙПЮРХРЭ ДХЯРЮМЖХЧ Х ОНДНИРХ Й ОПНРХБМХЙС. яЙПШРМНЯРЭ НАЕЯОЕВХБЮКЮЯЭ ЙЮЛСТКЪФМНИ НЙПЮЯЙНИ ЯЮЛНКЕРЮ («ОНД ЛЕЯРМНЯРЭ» — ЯБЕПУС, «ОНД МЕАН» — ЯМХГС). рЮЙРХВЕЯЙХЕ РПЕАНБЮМХЪ НАЪГШБЮКХ СЛЕКН ХЯОНКЭГНБЮРЭ ЯНКМЖЕ Х НАКЮЙЮ, БЮПЭХПНБЮРЭ ОКНРМНЯРЭЧ ОНЯРПНЕМХИ ЯЮЛНКЕРНБ Б БНГДСУЕ.

оПЪЛНКХМЕИМШИ ОНКЕР, ЯНБЛЕЫЮБЬХИ БЯРПЕВМНЕ ЯАКХФЕМХЕ Я ЮРЮЙНИ, ЯРЮК БНГЛНФМШЛ РНКЭЙН ВЕПЕГ РПХДЖЮРЭ КЕР — ОНЯКЕ НЯМЮЫЕМХЪ ХЯРПЕАХРЕКЕИ ПЮДХНКНЙЮРНПЮЛХ Х ПЮЙЕРЮЛХ ЯПЕДМЕИ ДЮКЭМНЯРХ. лХц-15 ЯНВЕРЮК ЯАКХФЕМХЕ Я ЙПСРШЛ ЛЮМЕБПНЛ Б ГЮДМЧЧ ОНКСЯТЕПС ОПНРХБМХЙС. еЯКХ «яЕИАП»ГЮЛЕВЮК лХц МЮ АЕГНОЮЯМНЛ ПЮЯЯРНЪМХХ, РН ЯРПЕЛХКЯЪ МЮБЪГЮРЭ ЕЛС ЛЮМЕБПЕММШИ АНИ (НЯНАЕММН МЮ ЛЮКШУ БШЯНРЮУ), ЙНРНПШИ МЮЬЕЛС ХЯРПЕАХРЕКЧ АШК МЕБШЦНДЕМ.

уНРЪ лХц-15 Х МЕЯЙНКЭЙН ОПНХЦПШБЮК «яЕИАПС» Б ЦНПХГНМРЮКЭМНЛ ЛЮМЕБПЕ, МН МЕ МЮЯРНКЭЙН, ВРНАШ НРЙЮГШБЮРЭЯЪ НР МЕЦН ОПХ МЕНАУНДХЛНЯРХ. юЙРХБМНЯРЭ НАНПНМШ ЯБЪГШБЮКЮЯЭ ЯН ЯКЕРЮММНЯРЭЧ ОЮПШ Х ПЕЮКХГЮЖХЕИ РЮЙРХВЕЯЙНЦН (НПЦЮМХГЮЖХНММНЦН) ОПХМЖХОЮ «ЛЕВЮ» Х «ЫХРЮ». тСМЙЖХЪ ОЕПБНЦН -ЮРЮЙЮ, БРНПНЦН — ОПХЙПШРХЕ. нОШР ОНЙЮГШБЮК: МЕПЮГПШБМЮЪ Х ЯНЦКЮЯНБЮММН ДЕИЯРБСЧЫЮЪ ОЮПЮ ЯЮЛНКЕРНБ лХц-15 МЕСЪГБХЛЮ Б АКХФМЕЛ ЛЮМЕБПЕММНЛ АНЧ.

б РПЕУЩКЕЛЕМРМНЛ ОНЯРПНЕМХХ ЩЯЙЮДПХКЭХ ОЮПЮ ХКХ ГБЕМН ОНКСВЮКХ ЕЫЕ НДМС ТСМЙЖХЧ, ЙНРНПЮЪ ЯВХРЮКЮЯЭ ЛМНЦНЖЕКЕБНИ: МЮПЮЫХБЮМХЕ СЯХКХИ, ПЕГЕПБ, ЯБНАНДМШИ ЛЮМЕБП. оЮПЮ ДЕПФЮКЮЯЭ «БШЬЕ БЯЕУ», ХЛЕЪ ЬХПНЙХИ НАГНП Х АШКЮ ЦНРНБНИ ОЕПБНИ СЯРПЮМХРЭ СЦПНГС БМЕГЮОМНЦН МЮОЮДЕМХЪ, Ю РЮЙФЕ ОНДДЕПФЮРЭ «ЛЕВ» ХКХ «ЫХР» ОПХ МЕНАУНДХЛНЯРХ. оПНДСЙРНЛ РБНПВЕЯЙНИ ЛШЯКХ КЕРВХЙНБ-ХМРЕПМЮЖХНМЮКХЯРНБ АШКЮ МНБЮЪ «НПЦЮМХГЮЖХЪ» — ЬЕЯРЕПЙЮ ХЯРПЕАХРЕКЕИ Я ПЮЯОПЕДЕКЕМХЕЛ ТСМЙЖХИ, ЮМЮКНЦХВМШУ ДКЪ ЩЯЙЮДПХКЭХ. щРНР НОШР АШК БОНЯКЕДЯРБХХ ОЕПЕМЪР Х СЯОЕЬМН ХЯОНКЭГНБЮМ ЯХПХИЯЙХЛХ КЕРВХЙЮЛХ МЮ лХц-21 Б НЙРЪАПЭЯЙНИ БНИМЕ 1973 ЦНДЮ МЮ аКХФМЕЛ бНЯРНЙЕ.

бН БПЕЛЪ ЙНПЕИЯЙНИ БНИМШ АНЕБШЕ ПЮЯВЕРШ МЮГЕЛМШУ ЙНЛЮМДМШУ ОСМЙРНБ ЯРЮКХ ОНКМНОПЮБМШЛХ СВЮЯРМХЙЮЛХ БНГДСЬМНЦН АНЪ. пЕЬЕМХЕ МЮ БШКЕР ЩЯЙЮДПХКЭХ ОПХМХЛЮК НАШВМН ЙНЛЮМДМШИ ОСМЙР ЙНПОСЯЮ ОНЯКЕ НАМЮПСФЕМХЪ БНГДСЬМНЦН ОПНРХБМХЙЮ МЮ ОПЕДЕКЕ «БХДХЛНЯРХ»МЮГЕЛМШУ ПЮДХНКНЙЮРНПНБ, ПЮЯОНКНФЕММШУ МЮ ЯБНЕИ (ЙХРЮИЯЙНИ) РЕППХРНПХХ. мЮАКЧДЮБЬХИ ГЮ НАЯРЮМНБЙНИ ОН ЩЙПЮМС НАГНПМНИ пкя ЬРСПЛЮМ МЮБЕДЕМХЪ БШБНДХК ХЯРПЕАХРЕКЕИ МЮ ПСАЕФ ББНДЮ Б АНИ. бЕДСЫЕЛС ЦПСООШ ДЮБЮКЮЯЭ ЯМЮВЮКЮ НЯБЕДНЛХРЕКЭМЮЪ, Ю ГЮРЕЛ — ЙНЛЮМДМЮЪ ХМТНПЛЮЖХЪ. оЕПБЮЪ (Н ОПНРХБМХЙЕ) ОПХМХЛЮКЮЯЭ Й ЯБЕДЕМХЧ, БРНПЮЪ ХЯОНКМЪКЮЯЭ. йо ЯРПЕЛХКЯЪ НАЕЯОЕВХРЭ лХц-15 РЮЙРХВЕЯЙХ БШЦНДМНЕ ОНКНФЕМХЕ ОЕПЕД СЯРЮМНБКЕМХЕЛ БХГСЮКЭМНЦН ЙНМРЮЙРЮ Я «яЕИАПЮЛХ». гПХРЕКЭМН НАМЮПСФХБ «ЖЕКЭ» БЕДСЫХИ ОПХМХЛЮК СОПЮБКЕМХЕ МЮ ЯЕАЪ. гЮ йо НЯРЮБЮКЮЯЭ ТСМЙЖХЪ НОНБЕЫЕМХЪ.

оНПЪДНЙ ББНДЮ Б АНИ ГЮБХЯЕК НР ПЮЯЯРЮМНБЙХ ЯХК ОПНРХБМХЙЮ Х ПЮЯЯРНЪМХЪ ДН МЕЦН. «яЕИАПШ» МЕ ОНДВХМЪКХЯЭ ЯРЮМДЮПРЮЛ, ЛЕМЪКХ ЯРПСЙРСПС ОНЯРПНЕМХЪ Б БНГДСУЕ. оНЩРНЛС МЮХБШЦНДМЕИЬХИ БЮПХЮМР «СДЮП — ОПХЙПШРХЕ — МЮПЮЫХБЮМХЕ СЯХКХИ» ЛНЦ НЙЮГЮРЭЯЪ ОПНХЦПШЬМШЛ. яЛЕМЮ ГЮЛШЯКЮ ДНКФМЮ АШКЮ ОПНХЯУНДХРЭ ЛЦМНБЕММН, ХАН БПЕЛЕМХ МЮ ПЮГДСЛЭЕ МЕ НЯРЮБЮКНЯЭ.

оНЯКЕ БЙКХМЕМХЪ Б АНЕБНИ ОНПЪДНЙ «яЕИАПНБ» АНИ ПЮЯОЮДЮКЯЪ МЮ ГБЕМЭЕБШЕ, Ю ГЮРЕЛ Х ОЮПМШЕ ЯУБЮРЙХ. йНЛЮМДХП ЩЯЙЮДПХКЭХ, ГЮМЪРШИ СФЕ»ЯБНХЛ» ОПНРХБМХЙНЛ, МЕ ЛНЦ ЙНМРПНКХПНБЮРЭ ДЕИЯРБХЪ БЯЕУ ЯБНХУ ОНДВХМЕММШУ. оПНХЯУНДХКЮ ОПЕДМЮЛЕПЕММЮЪ ДЕЖЕМРПЮКХГЮЖХЪ СОПЮБКЕМХЪ. йНЛЮМДХПШ ГБЕМЭЕБ ОНКСВЮКХ ЯЮЛНЯРНЪРЕКЭМНЯРЭ — ОПЮБН ОПХМХЛЮРЭ ПЕЬЕМХЪ «ОН НАЯРЮМНБЙЕ». йНЛЮМДМШИ ОСМЙР НОНБЕЫЮК Н ОНДУНДЕ ПЕГЕПБНБ ОПНРХБМХЙЮ, ЯКЕДХК ГЮ БПЕЛЕМЕЛ (НЯРЮРЙНЛ РНОКХБЮ) Х ЛНЦ БШБНДХРЭ ХЯРПЕАХРЕКЕИ ХГ АНЪ. дКЪ ОПХЙПШРХЪ НРУНДЮ БШЯШКЮКХЯЭ ДНОНКМХРЕКЭМШЕ ЯХКШ.

бЮФМН ГЮЛЕРХРЭ, ВРН БЯЕ ЙНЛЮМДХПШ ДХБХГХИ Х АНКЭЬХМЯРБН ЙНЛЮМДХПНБ ОНКЙНБ лХц-15 СВЮЯРБНБЮКХ Б бЕКХЙНИ нРЕВЕЯРБЕММНИ БНИМЕ, БКЮДЕКХ МЮБШЙЮЛХ НОЕПЮРХБМНЦН ПСЙНБНДЯРБЮ. «нОШР МЕ СЯРЮПЕБЮЕР, НМ РНКЭЙН ОЕПЕНЯЛШЯКХБЮЕРЯЪ Х ОПХЯОНЯЮАКХБЮЕРЯЪ Й ЙНМЙПЕРМШЛ СЯКНБХЪЛ» — ОХЯЮК ОПНЯКЮБКЕММШИ ЮЯ ю.х.оНЙПШЬЙХМ. дКЪ ОЕПЕНЯЛШЯКХБЮМХЪ РЮЙРХЙХ МЕ ОНРПЕАНБЮКНЯЭ АНКЭЬХУ СЯХКХИ. оНЯРПНЕМХЕ ЩЯЙЮДПХКЭХ ЩРЮФЕПЙНИ АШКН ГЮХЛЯРБНБЮМН ХГ ЯПЮФЕМХЪ МЮ йСАЮМХ Б 1943 ЦНДС, МЕ ХГЛЕМХКХЯЭ Х ТСМЙЖХХ ЦПСОО, БУНДХБЬХУ Б МЕЦН. оПЕФМХЛХ НЯРЮКХЯЭ ОПХМЖХОШ ЦПСООНБНЦН АНЪ.

сЯОЕУ КЕРВХЙНБ, БНЕБЮБЬХУ МЮ ПЕЮЙРХБМШУ лХц-15 НОПЕДЕКЪКХ: РЕУМХЙЮ, БНГЛНФМНЯРХ ЙНРНПНИ ОНКМНЯРЭЧ ЯННРБЕРЯРБНБЮКХ СЯКНБХЪЛ АНЕБШУ ДЕИЯРБХИ; ЛЮЙЯХЛЮКЭМНЕ ХЯОНКЭГНБЮМХЕ ЯХКЭМШУ ЯРНПНМ ЯБНЕЦН НПСФХЪ; ПЮЖХНМЮКЭМЮЪ РЮЙРХЙЮ (РЕНПХЪ Х ОПЮЙРХЙЮ АНЪ); МЮКЮФЕММНЕ БГЮХЛНДЕИЯРБХЕ, СЛЕМХЕ ЙНЛЮМДХПНБ ПЮЯОНПЪФЮРЭЯЪ Б БНГДСУЕ ББЕПЕММШЛХ ХЛ ПЕЯСПЯЮЛХ.

мЕНАУНДХЛН ПЮЯЙПШРЭ Х ОПХВХМШ АНЕБШУ ОНРЕПЭ. нРЛЕРХЛ, ВРН ХГ 335 ЯАХРШУ лХц-15 АНКЭЬНИ ОПНЖЕМР (АНКЕЕ ОНКНБХМШ) ЯБЪГЮМ ЯН ЯКСВЮЪЛХ АКЮЦНОНКСВМНЦН ОНЙХДЮМХЪ ОНБПЕФДЕММНЦН (ОНРЕПЪБЬЕЦН СОПЮБКЕМХЕ) ЯЮЛНКЕРЮ КЕРВХЙЮЛХ. оНВРХ БЯЕ НМХ БНГБПЮЫЮКХЯЭ Б ЯРПНИ Х Я ОНВРЕМХЕЛ НРГШБЮКХЯЭ Н МЮДЕФМНЯРХ Х ОПНЯРНРЕ ЯХЯРЕЛШ ЙЮРЮОСКЭРХПНБЮМХЪ лХц-15.

аНКЭЬЮЪ ДНКЪ ОНМЕЯЕММШУ ОНРЕПЭ — МЮ ОНЯЮДЙЕ. юЩПНДПНЛШ ОЕПБНИ КХМХХ (юМЭДСМ, дЮОС, лЪНЦНС) ПЮЯОНКЮЦЮКХЯЭ АКХГЙН Й ЛНПЧ, Ю ЯН ЯРНПНМШ ЛНПЪ лХц-15 ГЮУНДХРЭ ГЮОПЕЫЮКНЯЭ. бНР РЮЛ Х ЯНЯПЕДНРНВХБЮКХЯЭ «яЕИАПШ» ЯН ЯОЕЖХЮКЭМШЛ ГЮДЮМХЕЛ: ЮРЮЙНБЮРЭ лХцНБ МЮД ЮЩПНДПНЛНЛ. мЮ ОНЯЮДНВМНИ ОПЪЛНИ ЯЮЛНКЕР МЮУНДХКЯЪ Я БШОСЫЕММШЛХ ЬЮЯЯХ Х ГЮЙПШКЙЮЛХ, РН ЕЯРЭ МЕ АШК ЦНРНБ НРПЮГХРЭ ЮРЮЙС ХКХ СЙКНМХРЭЯЪ НР МЕЕ. йЮВЕЯРБЮ РЕУМХЙХ Х СПНБЕМЭ ОНДЦНРНБЙХ КЕРВХЙЮ РЕПЪКХ Б ЩРНИ БШМСФДЕММНИ ЯХРСЮЖХХ ЯБНЧ ПНКЭ.

аНКЭЬХМЯРБН ЯАХРШУ МЕОНЯПЕДЯРБЕММН Б АНЪУ — ЩРН НДХМНВЙХ, «НРНПБЮБЬХЕЯЪ НР ЯРПНЪ» Х КХЬЕММШЕ ОНДДЕПФЙХ. яРЮРХЯРХЙЮ ЯБХДЕРЕКЭЯРБСЕР Х Н РНЛ, ВРН ОЪРЭДЕЯЪР ОПНЖЕМРНБ ОНРЕПЭ КЕРМНЦН ЯНЯРЮБЮ ОНМЕЯЕМН Б ОЕПБШУ ДЕЯЪРХ АНЕБШУ БШКЕРЮУ. бШФХБЮЕЛНЯРЭ, РЮЙХЛ НАПЮГНЛ, РЕЯМН ЯБЪГЮМЮ Я МЮКХВХЕЛ НОШРЮ.

бМХЛЮРЕКЭМНЕ НРМНЬЕМХЕ Й НОШРС, ГЮХЛЯРБНБЮМХЕ ХГ МЕЦН БЯЕЦН ОНКЕГМНЦН, МЕ ОНРЕПЪБЬЕЦН ЮЙРСЮКЭМНЯРХ — НРКХВХРЕКЭМЮЪ ВЕПРЮ АНЕБНИ ДЕЪРЕКЭМНЯРХ МЮЬХУ ХЯРПЕАХРЕКЕИ Б йНПЕЕ.

сЦНКНЙ МЕАЮ. 2004

Победа на троих

И всё-таки «Сейбр» был захвачен — это сделал 6 октября 1951 года командир 196-го истребительного авиаполка полковник Евгений Пепеляев (впоследствии Герой Советского Союза, второй по результативности ас Корейской войны — на его счету 19 сбитых американских самолётов). Вот что рассказал сам лётчик:

«Бой сложился острым. Уже выходили из схватки, самолёт в пробоинах, и тут буквально перед носом — «Сейбр». Погнался за ним. Он сделал крутой вираж. Тянусь за ним и, пока пилот не почувствовал опасности, в перевёрнутом положении открываю огонь. От места, где находится фонарь, потянулся дымок, машина стала падать. Преследовать не стал, понял — далеко не улетит. Как оказалось, повредил слегка двигатель и катапульту. Пилоту «Сейбра» ничего не оставалось, как посадить самолёт. Надо отдать ему должное, сделал он это мастерски. Планируя, дотянул до Жёлтого моря, точнее до Западно-Корейского залива, и сел на гальку, как раз в тот момент, когда начинался отлив. Лётчик оставил самолёт, спустил на воду спасательную надувную лодку и уплыл в открытое море, чтобы не попасть в плен. Потом мы узнали, что его вскоре подобрала служба спасения — она у американцев действовала безупречно. Летающая лодка SA-16 и доставила на свою территорию. А истребитель остался».

Отметим, что на захваченный F-86 претендовал и помощник командира заместитель 176-го гвардейского истребительного авиаполка по тактике майор Константин Шеберстов, удостоенный звания Героя Советского Союза 30 октября 1951 года. Он и его ведомый капитан Иван Лазутин заявили на разборе полётов, что это они подбили севший на берегу моря самолёт «Сейбр». В результате воздушная победа была записана на счёт майора Шеберстова, хотя с этим до конца жизни так и не согласился Евгений Пепеляев. Но сути этот спор не меняет.

© soviet-aces-1936-53.ru

И всё-таки «Сейбр» был захвачен — это сделал 6 октября 1951 года командир 196-го истребительного авиаполка полковник Евгений Пепеляев.

Итак, истребитель F-86 (№ 49-1319), который пилотировал капитан Гилл Гаретт из состава американской 336-й эскадрильи (FIS), совершил вынужденную посадку на отливную полосу на берегу Западно-Корейского залива в 13 километрах западнее города Пхёнвона. Дальнейшие события, по свидетельству очевидцев, развивались так. Часа через два-три появились американские бомбардировщики и стали засыпать район посадки «Сейбра» бомбами. Однако уже начался прилив, и пенистая морская вода надёжно укрыла самолёт.

Наступила ночь. Советским авиаторам поставили задачу — достать истребитель из воды и доставить на аэродром Аньдун. За ночь не управились. Первоначально оттащили на приличное расстояние от берега в поле и замаскировали под стог сена. Там он простоял целый день. С побережья до аэродрома — дорога с тоннелями, крылатую машину не провезёшь. С наступлением темноты истребителю обрезали крылья, и уже на следующее утро «Сейбр» стоял в ряду МиГов. Каждый лётчик посчитал нужным посидеть в его кабине, пока пленника не упаковали по частям в ящики и не отправили в Москву. Всё оборудование «Сейбра» — пилотажное, навигационное, электронное, вооружение было в исправном состоянии. Неповреждённым оказался и блок регулировки и питания высотно-компенсирующего костюма. У советских пилотов такого не было. Так что трофей был ценный.

А чуть позже ещё один «Сейбр» попал в наши руки благодаря ювелирной работе лётчика 16-го истребительного авиаполка ПВО 97-й истребительной авиадивизии противовоздушной обороны: после боя американский истребитель совершил вынужденную посадку на территорию, которая контролировалась северокорейскими войсками, пилот был взят в плен. F-86 оперативно доставили на аэродром Аньдун. Американцы, как и в первый раз, не сразу смирились с потерей «Сейбра».

Вот воспоминания Абазара Габдуллина, в то время командира расчёта зенитного орудия, прикрывавшего аэродром:

«Историю с пленённым «Сейбром» помню хорошо. Когда его доставили к нам, то мы, зенитчики, не думали, что через денёк-другой из-за него придётся изрядно поработать возле орудий. Вначале же мы, как и лётчики, поочерёдно знакомились с трофеем. Не выдержал искушения и я — несколько раз подходил к самолёту. Он, очевидно, принадлежал американскому асу. Ниже кабины белели 12 или 14 пятиконечных звёзд. Наши пилоты тогда всё интересовались: чьи самолёты на счету хозяина «Сейбра» — советские или корейские, истребители или бомбардировщики? А через день-два, по-моему, «Сейбр» тогда уже отправили в Москву, началось такое… Американцы несколько раз пробомбили место посадки своего новейшего истребителя, а потом догадались — он в Аньдуне… Они и раньше делали вылазки к аэродрому, но всё-таки побаивались нас. 37-миллиметровые автоматические зенитные пушки — это высочайшая скорострельность. Пустого места в зоне обстрела не оставалось, вероятность попадания — 100 процентов. Здесь же американское командование пошло, как говорится, ва-банк — «Сейбр» требовалось уничтожить. Бой был жарким, меняли даже стволы орудий. Подбитые американские штурмовики уходили к морю. Сколько самолётов участвовало в налёте? Трудно сказать, не до подсчёта было, но аэродром бомбить мы им не дали!»

Уже к концу войны у американцев появились «Сейбры» с радиолокаторами. Советским лётчикам была поставлена задача добыть и эту модификацию. Одну из таких машин сбил Николай Шкодин, впоследствии генерал-майор авиации, заслуженный военный лётчик СССР. Вот его рассказ:

«Сейбр» упал в расположение корейских войск на рисовом поле. Точнее сказать, он сел на брюхо. К нему сразу бросились, как потом узнали, три корейца — они хотели пленить лётчика. Однако американцы организовали прикрытие с воздуха, расстреляв эту группу. Тут же прилетел вертолёт и забрал лётчика. Позже пилоты США обстреляли сбитый свой самолёт, пытаясь уничтожить его, не допустить попадания к противнику. Но корейцам всё-таки удалось замаскировать самолёт, забросав грязью, рисовой соломой… По приказу из Москвы мы снарядили экспедицию за трофеем. Однако она возвратилась с пустыми руками: несмотря на тщательную маскировку, американцы разбомбили самолёт».

Музейный экспонат

Самое время спросить: а что же американцы, сумели ли они добыть МиГ-15? В 1951 году ничего не получилось — на американский миллион никто не клюнул. Но при исследовании этой почти детективной истории всплыла публикация в шведском журнале «Интеравиа» (№ 4 за 1971 год). На одной из страниц был запечатлён советский МиГ-15 с бортовой надписью, свидетельствующей о его принадлежности ВВС США. Из текста можно было узнать, что прописку в Национальном музее авиации и аэронавтики в Вашингтоне самолёт обрёл благодаря «усилиям» северокорейского лётчика в сентябре 1953 года, то есть уже после окончания войны. Уточним: самого молодого на тот момент лётчика ВВС Северной Кореи Но Гым Сока, который перелетел в Южную Корею. Угнанный им МиГ-15 был облётан известным американским лётчиком-испытателем Чаком Йегером, и эти испытания безусловно помогли американцам получить ответы на многие вопросы.

Но миллионером Но Гым Сок не стал. Ему заплатили 100 тысяч долларов, как и обещали в самом начале. В общем, невысоко оценили подвиг предателя.