КВ-1 против «Мёртвой головы»

КВ-1 против «Мёртвой головы» — первая встреча

В боях Великой Отечественной, проходивших летом и осенью 1941 года, очень сложно восстанавливать картину событий. Советских документов по этому периоду мало, они обрывочны и часто очень противоречивы. Многие герои, отдавшие свои жизни, защищая страну от врага в начале войны, так и останутся безвестными. Но события одного из таких боёв, произошедшего 31 августа 1941 года, автору этой статьи удалось восстановить. Речь идёт о сражении в деревне Васильевщина между одним из полков дивизии СС «Мёртвая голова» и ротой советских танков КВ-1, с которыми немцы столкнулись впервые. Живучесть этих машин поразила солдат противотанковых подразделений СС, но плохая согласованность действий не позволила красноармейцам добиться успеха в этом бою.

Гадание по фотографиям

Реконструкция этого эпизода началась с ряда фотографий, обнаруженных в немецком сегменте электронного аукциона eBay. На снимках был изображён подбитый советский танк КВ-1, стоящий у стены деревенского дома. Фотографии были сделаны с разных ракурсов и в разное время. Благодаря ним удалось установить, что на снимках изображена экранированная машина, выпущенная Кировским заводом в июле 1941 года.

Подбитый КВ-1 у стены разрушенного дома
На некоторых фотографиях на машине позировали немецкие солдаты. По характерной маскировочной одежде и по чехлам на касках можно определить, что эти солдаты принадлежали к подразделениям СС.

Тот же танк с солдатами СС

Поначалу было невозможно установить, к какой из дивизий СС принадлежат солдаты. Впоследствии была обнаружена фотография, на которой запечатлён доклад офицеру, у которого можно различить звание, лицо и частично петлицу с черепом — это позволило определить дивизию и личность офицера. Им оказался штурмбаннфюрер СС Мартин Штанге — командир 2-го дивизиона артиллерийского полка дивизии СС «Мёртвая голова».

Командир противотанковых орудий, подбивших КВ-1, докладывает Мартину Штанге

Впоследствии на одном из немецких исторических форумов внук военнослужащего дивизии СС «Мёртвая голова» опубликовал подборку фотографий, среди которых был снимок этого танка с подписью, в которой был указан топоним «Васильевщина». Единственная деревня с таким названием, находившаяся в полосе действий дивизии СС «Тотенкопф» летом-осенью 1941 года, расположена в междуречье рек Ловать и Пола, в 35 километрах юго-восточнее Старой Руссы, на дороге Пола — Демянск.

В том месте немецкие войска форсировали реку Ловать и закрепились в междуречье Ловати и Полы. Это создавало угрозу 11-й и 34-й советским армиям Северо-Западного фронта, поэтому важно было выбить немцев назад и восстановить оборону по рубежу Ловати. Известно, что эти попытки не увенчались успехом — немцы прорвали оборону и смогли окружить части 11-й, 27-й и 34-й армий в районе Демянска к вечеру 8 сентября 1941 года.

Боевой путь танка КВ-1, запечатлённого на фотографиях, закончился на полторы недели раньше — 31 августа. Документы двух противоборствующих армий окончательно прояснили, что же с ним произошло. В последний день лета танк принимал участие в атаке трех КВ-1 87-го отдельного танкового батальона (87-й ОТБ, в некоторых документах он именуется ОТТБ — отдельный тяжело-танковый батальон) на позиции 1-го полка дивизии СС «Мёртвая голова» в деревне Васильевщина, расположенной между Старой Руссой и Демянском. Вот как это было.

Бой: план и реальность

31 августа 1941 года, ровно в полночь, на основании приказа начальника штаба 11-й армии взвод танков КВ в составе трёх машин под командованием старшего лейтенанта Квашнина был передан в распоряжение 183-й стрелковой дивизии. Приказом командира 183-й СД прибывшие танки были приданы 285-му стрелковому полку (СП) и получили задачу овладеть деревней Васильевщина и в дальнейшем вести наступление на деревню Бяково. Атака намечалась на утро 31 августа.

285-й стрелковый полк прибыл в этот район недавно и ничего не знал об установленных своими предшественниками минных полях перед фронтом наступления танков. Части, которые сменил 285-й СП, попросту забыли сообщить им о том, что заминировали берег и переправу через реку Пола. Забегая вперёд, отметим, что именно этот просчёт во многом предопределил провал операции.

Фрагмент топографической карты РККА 1941 года

План атаки КВ был прост: наступать вдоль дороги, связывающей деревни Рыкалово и Васильевщина. Первый танк под командованием лейтенанта Сурина должен был идти левее дороги и не доходя 500 метров до деревни повернуть на её восточную окраину. Следом по тому же маршруту должен был идти КВ командира роты, старшего лейтенанта Квашнина, командовавшего в этом сражении взводом. Наконец, третий танк под командованием лейтенанта Ярыгина должен был наступать параллельным курсом правее дороги. При выдвижении с позиций и на ходу танки должны были вести огонь из орудий, подавляя пулемётные и миномётные позиции немцев, а по группам пехоты противника из танков должен был вестись пулемётный огонь. Поддерживать танковую атаку должна была пехота 285-го стрелкового полка. После того как танковый взвод занял бы Васильевщину, все три танка должны были воссоединиться на северной окраине деревни. Атака была назначена на 11.00.

Но всё пошло не так.

В 10:45 танки начали обстрел позиций немцев из орудий. Приняв обстрел за начало операции, пехота 285-го стрелкового полка поднялась в атаку (численность полка на тот момент составляла чуть меньше батальона). Немцы в ответ открыли сильный пулемётный огонь и вынудили пехоту залечь.

В 11:00 три танка КВ с десантом на броне выдвинулись с исходных позиций. Наступление танков велось согласно плану, а вот пехота, понеся потери от пулемётного огня, в атаку не пошла. Немецкий артиллерийский передовой наблюдатель тут же подал сигнал о танковой атаке, выстрелив специальным патроном для ракетницы, издающим в полёте громкий свист. После этого головной танк лейтенанта Сурина был взят под обстрел 37-мм противотанковых пушек (3,7 cm Pak), однако никакого влияния на движение хорошо бронированного танка они оказать не сумели. Зато это сумели сделать мины, установленные своими же братьями по оружию…

Пройдя всего 150 метров, танк лейтенанта Сурина наехал на мину, выставленную ранее сапёрами РККА. В результате у этого КВ были разбиты два трака и повреждены катки, поэтому танк временно лишился хода. Вдобавок, на нём сосредоточился пулемётный огонь, вынудивший десант соскочить с брони и залечь. Даже находясь под огнём, экипаж за 25 минут смог исправить повреждения, но из-за потери времени танк не смог продолжать участие в атаке и в конечном итоге был вынужден отступать.

Танк командира подразделения Квашнина обошёл подорвавшегося «коллегу» и начал продвигаться к Васильевщине, однако не доезжая 500 метров до деревни попал уже на чужое минное поле (немцы выставили его ночью), подорвался и тоже лишился хода. Когда экипаж первого КВ смог починить перебитые траки, он проехал вперёд и взял на буксир танк командира, после чего вытащил его на исходные позиции, прикрываясь дымовой завесой. При этом танки подвергались постоянному обстрелу из стрелкового оружия и противотанковых пушек: нескольких 37-мм и одной 50-мм противотанковой пушки (5 cm PaK 38) третьего взвода первой батареи противотанкового дивизиона СС «Мёртвая голова».

Немецкая карта обороны Васильевщины 31 августа 1941 года

В этом бою немцы впервые столкнулись с советскими танками КВ. В своих донесениях после этого боя они отметили хорошую живучесть танков. КВ советского командира находился без движения на минном поле на расстоянии всего 300 метров от позиций немецких противотанкистов. При приближении танка-буксира немцы попали в него четыре раза из 50-мм пушки, что вызвало пожар в башне, но даже это не смогло помешать советским танкистам вывести оба танка из боя.

Один против всех

Итак, танки Квашнина и Сурина вышли из боя — подорвавшись на минах и получив повреждения, они вернулись на исходные позиции. Осталось разобраться с КВ под командованием лейтенанта Ярыгина, шедшего в одиночку по правую сторону от дороги из Рыкалово в Васильевщину. Как можно догадаться, судьба танка оказалась незавидной — именно он впоследствии стал героем выставленных на eBay фотографий с позирующими эсэсовцами.

Лейтенант Ярыгин с экипажем своего КВ продолжил штурм Васильевщины в одиночку: пехота залегла, танки товарищей подорвались, десант с брони спрыгнул из-за пулемётного огня.

До сих пор не ясно, почему лейтенант Ярыгин, видя проблемы двух других танков, решил идти на штурм Васильевщины в одиночку. В боевом донесении командира роты Квашнина, чей КВ после подрыва на немецкой мине был отбуксирован танком лейтенанта Сурина, сказано, что танк Ярыгина «назад на исходные позиции не вернулся по неизвестной причине».

Cледуя первоначальному плану, КВ Ярыгина доехал до позиций немецкой пехоты, «проутюжил» их и прорвался в деревню, раздавив по ходу дела немецкий станковый пулемёт с пулемётчиком. В это время по нему с близкой дистанции открыла огонь немецкая 37-мм противотанковая пушка из роты тяжёлого вооружения 1-го полка дивизии СС «Мёртвая голова», замаскированная около крайнего дома деревни. Огонь этой пушки не причинил КВ вреда, но эти действия имели печальные последствия для немцев — пушка была обнаружена, прижата к дому и раздавлена.

Но эта жертва немецких артиллеристов не была напрасной. Для уничтожения пушки КВ повернулся лбом к дому, подставив под обстрел кормовую часть. Этим воспользовались немецкие артиллеристы второй 50-мм противотанковой пушки из 1-й батареи дивизиона СС «Мёртвая голова». Они вытащили своё орудие на новую позицию для стрельбы в корму КВ. Несмотря на то что советские танкисты заметили угрозу, успели развернуть башню и открыть огонь из спаренного пулемёта, немцы сумели первыми сделать выстрел и повредить пушку КВ, что спасло расчёт немецкого орудия от уничтожения. После этого немцы взяли потерявший свою главную разрушительную силу танк под плотный обстрел.

Немецкая схема из донесения, показывающая движение советского танка и маневрирование немецкой артиллерии в деревне

Окончательная развязка наступила тогда, когда на дымящийся, умолкший танк залез командир 1-го взвода противотанкового дивизиона СС и засунул в ствол орудия гранату М-24. Взрыв гранаты открыл башенный люк. Весь экипаж советского танка погиб в бою. После боя немцы насчитали в КВ лейтенанта Ярыгина 18 попаданий, из которых 3 были сквозными.

В отчёте командир немецкой батареи писал о том, как был уничтожен КВ:

Было произведено 38 выстрелов бронебойными снарядами (Pz.Gr.40). В результате были пробиты рубка механика-водителя и башня. Попадание в рубку механика-водителя вывело танк из строя, экипаж предположительно погиб в результате пожара, вызванного возгоранием боекомплекта после попадания бронебойного снаряда (Pz.Gr.40)
.

Несмотря на локальную победу, сделанные в ходе боя открытия эсэсовцев не порадовали:

«….
а) Расстояние для эффективной стрельбы по 52-тонным танкам бронебойными снарядами (Pzgr. 40) – не более 200 м.
б) Округлый выступ на верхней части кормы – наиболее уязвимое место 52-тонных танков.
Броня: приблизительно 3 см, очень сложно пробить
».

Чтобы помнили

По документам 58 фонда ЦАМО, содержащего списки безвозвратных потерь, был установлен экипаж танка лейтенанта Ярыгина Василия Емельяновича:

Рульков Андрей Иванович, сержант, командир орудия;
Цехмейстер Иван Наумович, сержант, старший радиотелеграфист;
Темнов Георгий Васильевич, ефрейтор, старший механик-водитель;
Кононов Степан Петрович, красноармеец, моторист.

Сам Ярыгин выпустился из 2-го Саратовского танкового училища в июне 1941 года как командир взвода батальона тяжёлых танков. Вскоре после этого его направили получать новую технику на Кировский завод, а оттуда он вместе с танком попал на Северо-Западный фронт. Повоевать ему удалось всего месяц с небольшим…

Лейтенант Ярыгин Василий Емельянович, фото сделано по отбытии из танкового училища на фронт в июне 1941 года

Вот так по документам удалось узнать обстоятельства неудачной атаки на Васильевщину, установить экипаж танка и пролить свет на его судьбу.

Второй раз ареной жестоких боёв Васильевщина стала весной 1942 года и была полностью уничтожена. Танк Ярыгина долгое время стоял на месте гибели и продолжал попадать в объективы немецких солдат.

У катков подбитого КВ видна могила. Надпись на табличке прочесть невозможно. Возможно, это экипаж танка, но, скорее, солдаты СС, погибшие в бою с ним

Сейчас на месте последнего боя КВ-1 стоит деревянный жилой дом, который был построен на месте старого, указанного на немецкой схеме. Из разговора с жителями выяснилось, что они переехали в это место после войны и отстроились на старом фундаменте — поэтому между современным домом и домом с немецких фотографий наблюдается очевидное сходство.

Фото дома в деревне Васильевщина, рядом с которым стоял подбитый КВ. Верхний снимок — 2013 год, нижний — 1941-й.

Известно, что родственники Ярыгина В. Е. пытались установить его судьбу, но контактов своих нигде не оставили. Если кто-то из них прочёл этот материал, просим связаться с редакцией либо автором статьи.

Список источников:

NARA T354 R133
ЦАМО Ф. 357 Оп. 5971 Д. 7
ЦАМО Ф. 87 ОТБ Оп. 4678 Д.3
ЦАМО Ф. 58 Оп. 818884 Д. 48
ЦАМО Ф. 221 Оп. 1364 Д. 84
ЦАМО Ф. 25ТП Оп. 404064 Д. 73
ЦАМО Ф. 38 Оп. 11355 Д. 321
ЦАМО Ф. 38 Оп. 11355 Д. 36
ЦАМО Ф. 103 ОТБ Оп. 294930 Д.1

За один бой уничтожил колонну из 22 танков: история русского аса — одного из успешнейших в мире

Командир танка КВ-1 Зиновий Григорьевич Колобанов в бою под Войсковицами уничтожил немецкую танковую колонну из 22 танков и вошел в историю как один из самых успешных советских танковых асов Второй мировой войны.

20 августа 1941 года экипаж танка КВ-1 в бою у совхоза Войсковицы в Красногвардейском (ныне Гатчинском) районе Ленинградской области уничтожил немецкую танковую колонну из 22 танков. Этот бой, который возглавил старший лейтенант командир танка Зиновий Колобанов, вошел в историю как один из самых успешных во Второй мировой войне.

В составе экипажа, помимо Колобанова, были командир орудия старший сержант Андрей Михайлович Усов, старший механик-водитель старшина Николай Иванович Никифоров, младший механик-водитель красноармеец Николай Феоктистович Родников и стрелок-радист старший сержант Павел Иванович Кисельков.

Накануне боя Колобанов получил приказ прикрывать три дороги, ведущие к Красногвардейску со стороны Луги, Волосова и Кингисеппа (через Таллинское шоссе): «Перекрыть их и стоять насмерть!» Рота командира из пяти танков выдвинулась навстречу противнику. Пропустить немецкие танки нельзя было — достичь цели планировали любой ценой, в том числе собственными жизнями. В каждый русский танк было загружено по два боекомплекта бронебойных снарядов и минимальное количество осколочно-фугасных.

После полудня 20 августа экипажи лейтенанта Евдокименко и младшего лейтенанта Дегтяря первыми встретили немецкую танковую колонну на Лужском шоссе, записав на свой счет пять танков и три бронетранспортера противника. Затем около 14:00 после безрезультатно завершившейся авиаразведки по приморской дороге на совхоз Войсковицы проследовали немецкие разведчики-мотоциклисты, которых экипаж Колобанова беспрепятственно пропустил, дождавшись подхода основных сил противника. В колонне двигались легкие танки немецкой 6-й танковой дивизии. Выждав, пока головной танк колонны поравнялся с двумя березами на дороге, Колобанов скомандовал: «Ориентир первый, по головному, прямой выстрел под крест, бронебойным — огонь!» После первых выстрелов командира орудия Усова, бывшего профессионального артиллериста-инструктора, участника войны в Польше и Финляндии, три головных немецких танка загорелись, перекрыв дорогу.

Затем Усов перенес огонь на хвост, а затем и на центр колонны, тем самым лишив противника возможности уйти назад или в сторону Войсковиц. На узкой дороге, по обеим сторонам которой находилось болото, образовалась давка: машины, продолжая движение, натыкались друг на друга, съезжали на обочину и попадали в болото, где полностью теряли подвижность и могли только вести огонь из башен. В горевших танках противника начал рваться боекомплект. Немецкие танкисты вели ответный огонь, даже все завязшие в болоте танки противника пришлось подавлять огнем. В башню танка Колобанова попали 114 немецких снарядов. Но броня башни КВ зарекомендовала себя с самой лучшей стороны. За 30 минут боя экипаж Колобанова подбил все 22 танка в колонне. Из двойного боекомплекта было израсходовано 98 бронебойных снарядов. После боя на КВ-1 Колобанова насчитали более сотни попаданий!

Таким образом, в результате экипажем старшего лейтенанта З.Г. Колобанова было подбито 22 немецких танка, а всего его рота записала на свой счет 43 танка противника. Кроме того, лично командир батальона Шпиллер сжег два танка. В этот же день ротой были уничтожены одна легковая машина, артиллерийская батарея, до двух рот пехоты и взят в плен один мотоциклист противника.

Максим Коломиец

СОВЕТСКИЙ ТЯЖЕЛЫЙ ТАНК КВ-1

Первые танки Победы

Том 1

Танк КВ-1 выпуска 1942 года (с литой башней) на позиции. 1942 год, Калининский фронт (РГАКФД).

ВВЕДЕНИЕ

Предлагаемая читателям книга является первой попыткой что называется «под одной обложкой» более-менее подробно рассказать об истории создания, производстве, вариантах и боевом применении тяжелого танка КВ-1. В данной работе использовались как уже выходившие работы автора на данную тему (с изменениями и дополнениями), так и ранее не публиковавшиеся документы и материалы. Большое внимание уделено вопросам производства танков КВ-1 в Челябинске, на знаменитом «Танкограде». Автор попытался рассказать, в каких сложных и тяжелых условиях рабочие, техники и инженеры трудились в тылу, снабжая Красную Армию тяжелыми танками. Ведь не хватало буквально всего — металла, станков, материалов для тормозных лент. Приходилось искать различные, в том числе и нестандартные выходы из сложившегося положения. Иногда это приводило к снижению качества продукции, но других путей просто не существовало, а фронту нужны были танки.

Вообще, сейчас о работе тыла в годы Великой Отечественной войны пишут и говорят значительно меньше, чем раньше. А ведь подвиг работников трудового фронта был не меньше, чем солдат на поле боя. И ведь на заводах, в том числе и на «Танкограде», трудились наряду с мужчинами, и женщины, и подростки, да еще на голодном тыловом пайке! И ведь работали, несмотря на тяжелейшие условия, холод и плохое питание, выпускали необходимые фронту танки.

А как собирали и ремонтировали КВ на заводе № 371 имени Сталина в блокадном Ленинграде — вообще ум отказывается понимать. В свое время, в середине 1990-х годов, автору пришлось побывать на одном предприятии Санкт-Петербурга. Время было тяжелое, производство шло еле-еле, и часть цехов не отапливалась (дело было в феврале). Удовольствие было еще то! Когда собирался материал по выпуску КВ в блокадном Ленинграде, вспомнилась та давняя поездка, и подумалось — а как же обессилившие от голода люди работали тогда? Но ведь работали, и ремонтировали танки, и собирали, хотя и с большими трудностями, новые КВ.

Значительный объем книги занимает информация об организационно-штатной структуре подразделений танков КВ-1, системе подготовки кадров для них и боевом применении. Естественно, что рассказать обо всех частях, имевших на вооружении КВ-1, в объеме книги не представляется возможным. Приведена информация по наиболее интересным, с точки зрения автора, эпизодам и операциям, в которых активно использовались танки КВ-1. Например, дается разбор действий КВ-1 на Крымском фронте в первой половине 1942 года — во многих публикациях указывается, что в ходе этих боев «кэвэшки» массово вышли из строя, но никаких подробностей на эту тему не приводится. Автор решил поподробнее рассказать об этом эпизоде.

Что касается описания конструкции и устройства танка КВ-1, то оно дается в довольно сжатом объеме. Предвидя вопросы любителей болтов и гаек (людей, занимающихся постройкой моделей танков или просто интересующихся эволюцией конструкции КВ-1 за разные периоды выпуска) хочется сказать, что подробной информации о том, с какого времени вводились те или иные изменения в конструкцию танка, пока найти не удалось. Есть подобная информация по КВ довоенного выпуска, и частично по началу войны применительно к машинам, выпускавшимся в Ленинграде. А вот по КВ-1 производства Челябинского Кировского завода таких материалов меньше. Поэтому дается информация только по изменениям некоторых узлов и агрегатов. А «разбор» КВ-1 на отдельные составляющие с указанием всех вариантов использовавшихся катков, траков, вариантов башен, корпусов, люков и т. п. — тема отдельного исследования.

Данная книга не могла бы появиться на свет без помощи моих друзей и коллег, помогавших на различных этапах работы.

В первую очередь, огромное спасибо моему другу Александру Смирнову из Санкт-Петербурга за помощь документами и ценные советы и замечания.

Также хочется поблагодарить Илью Мазурова (г. Красноярск), не только предоставившего материалы по истории КВ-1, но и высказавшего в ходе обсуждений ряд интересных идей и соображений.

Отдельная благодарность Дмитрию Суркову за переводы с немецкого языка, а также Виталию Тарасову за работу с персоналиями и Алексею Волкову за историю с лейтенантом Пашининым.

Если у кого-то есть дополнения по каким-то фрагментам книги, пишите по адресу

РАЗРАБОТКА ТАНКА

Гражданская война в Испании показала, что у танков появился опасный враг — малокалиберная скорострельная противотанковая артиллерия. В результате, танки Т-26 и БТ-5, поставленные из СССР республиканскому правительству, несли значительные потери.

Руководство Красной Армии отреагировало на сообщения из Испании достаточно оперативно, приняв решение о начале разработки танков (прежде всего тяжелых) с противоснарядной броней. В июле 1937 года автобронетанковое управление РККА выдает заводу № 183 в Харькове тактико-технические требования на разработку нового варианта тяжелого пятибашенного танка Т-35 массой до 60 т с броней в 40–75 мм.

Но первые же расчеты и эскизные проработки такой машины, проведенные в конструкторском бюро завода № 183, показали, что создать многобашенный танк с заданными толщиной брони и массой невозможно. По прикидкам инженеров вырисовывалась тяжелая машина в 80–90 тонн, к тому же обладавшая весьма низкой подвижностью. Кроме того, конструкторское бюро завода № 183, и без того немногочисленное, было перегружено работами по обеспечению серийного производства БТ-7 и Т-35, проектированию нового колесно-гусеничного танка и дизельного двигателя.

В результате, по решению АБТУ КА, согласованному с Комитетом обороны при СНК СССР[1], разработку тяжелого танка противоснарядного бронирования поручили двум конструкторским бюро — СКБ-2 Кировского завода и КБ завода № 185 имени Кирова. Выбор был сделан не случайно — Ленинградский Кировский завод вел серийное производство средних трехбашенных танков Т-28, а конструкторы завода № 185 имели богатый опыт по проектированию новых образцов боевых машин, с начала 1930-х годов занимаясь проектированием, изготовлением и испытанием различных опытных образцов танкового вооружения. Например, конструкторы завода № 185 создали такие образцы боевых машин, как танки Т-28, Т-35, Т-29, Т-46, Т-43, самоходки СУ-5, СУ-6, СУ-14 и многое другое.

Оба предприятия получили задачу на проектирование трехбашенного танка с противоснарядным бронированием массой до 60 тонн. Однако так как до конца не было понято, какая же машина нужна Красной Армии, то конструкторы обеих заводов могли вести лишь эскизные проработки, ориентируясь на заданные параметры и свою фантазию.

7 августа 1938 года в Москве прошло заседание Комитета обороны при СНК СССР, на котором присутствовали представители Генерального штаба, АБТУ КА, наркоматов среднего и тяжелого машиностроения, «танковых» конструкторских бюро и заводов. На нем решался один вопрос, какие танки нужны Красной Армии в ближайшем будущем? В результате обсуждения в тот же день принимается постановление Комитета обороны № 198сс, озаглавленное «О системе танкового вооружения РККА». Относительно тяжелых танков в этом документе говорилось следующее:

«1. Танк прорыва (истребитель ПТО) гусеничного типа изготавливается по тактико-техническим данным АБТУ, выработанным на основе Танкового Совещания и утвержденным Народным Комиссаром Обороны (приложение № 1).

а) Обязать НКМаш изготовить и передать НКО на испытания опытный образец танка прорыва к 1 мая 1939 года.

вернуться 1

Комитет обороны при Совете народных комиссаров (СНК) СССР создан 23 апреля 1937 года для объединения «всех мероприятий и вопросов обороны СССР» в составе семи человек: В. Молотов (председатель), И. Сталин, Л. Каганович, К Ворошилов, В. Чубарь, М. Рухимович и В. Межлаук. Выполнял функции координатора деятельности руководства вооруженных сил и промышленности (народных комиссариатов) по вопросам мобилизационных планов, изготовления военной техники и подготовки страны к обороне. На его заседаниях, в том числе, решались и вопросы о разработке новых типов танков и принятии их на вооружение.

ГЕРОИ-ТАНКИСТЫ

Танк, даже такой мощный как КВ-1, без экипажа просто неподвижная машина, не способная ни к каким действиям. Грозным оружием его делает экипаж, и именно от действий, мастерства и храбрости последнего зависит результат танкового боя. Среди танкистов, воевавших на КВ-1, было немало героев, о некоторых из них упоминалось в приведенных выше главах. Но хочется отдельно сказать о наиболее ярких, по мнению автора, эпизодах с участием экипажей «кэвэшек».

Первым из них, без сомнения, является так называемый «расейняйский КВ». История эта стала довольно широко известна у нас в стране во второй половине 1990-х годов.

Знаменитый «расейняйский КВ» на месте боя. 25 июня 1941 года (АСКМ).

Об этом в частности написал в своей книге «Последняя республика» скандально известный автор В. Резун (более известный как Виктор Суворов). Он сообщил читателям, что в июне 1941 года у литовского городка Расейняй один танк КВ на сутки задержал наступление аж всей 4-й танковой группы. А вот за границей об этом эпизоде было известно довольно давно, уже в 1950–1953 годах были публикации, посвященные этому. Писали об этой истории и позже.

В последние годы было рассекречено значительное количество советских архивных материалов, появилась возможность работать и с документами немецкой стороны. Это позволило более четко и детально изучить историю знаменитого «расейняйского КВ».

В результате со 100 % уверенностью (это подтверждено архивными документами, подробнее об этом будет рассказано в книге автора по истории Расейняйского танкового сражения) можно сказать, что данный бой произошел между КВ-1 из состава 4-го танкового полка 2-й танковой дивизии генерал-майора Е.Н. Солянкина, и боевой группой Рауса из 6-й танковой дивизии вермахта севернее городка Расейняй в Литве 24–25 июня 1941 года. Краткая хронология событий такова.

Днем 23 июня 1941 года, после взятия Расейняя 6-й танковой дивизией вермахта, она продолжала наступление по двум дорогам двумя боевыми группами (Рауса и Зекендорфа, по фамилии командиров). Группы вскоре заняли плацдармы на северном берегу реки Дубиса примерно в 8 километрах друг от друга. Утром 24 июня подошедшие части 2-й танковой дивизии Красной Армии прямо с марша атаковали позиции группы Зекендорфа, по которой был нанесен основной удар. Именно здесь противник впервые столкнулся с танками КВ, имевшимися в дивизии Солянкина. Об этих машинах в документах 6-й танковой дивизии сказано: «52-тонные новые танки, тип не определен».

Немецкие танкисты осматривают «расейняйский КВ». 25 июня 1941 года. На корме машины надпись мелом о том, что его уничтожил расчет орудия D 2-й батареи 1-го дивизиона 3-го зенитного полка (ЯМ).

Выяснилось, что противотанковая артиллерия немцев не может пробить их брони, что вызвало панику в некоторых подразделениях. Немцев выбили с плацдарма, а в 14.00 Зекендорф запросил помощи у командира 6-й дивизии генерала Ф. Ландграфа. Последний, перебросив все имевшиеся резервы в полосу группы Зекендорфа, обратился за помощью в штаб 41-го танкового корпуса. В результате, немецкое командование бросило все четыре дивизии корпуса против дивизии Солянкина. В результате в окрестностях Расейняя развернулось одно из крупных танковых сражений начала войны. В ходе его 2-я танковая дивизия Солянкина в одиночку, без соседей, тыла и нормального снабжения на двое с половиной суток задержала немецкий танковый корпус. Правда, далось это дорогой ценой — дивизия была окружена, понесла большие потери, а ее командир погиб в бою.

Первые, наиболее сложные для немцев, сутки сражения, боевая группа Рауса занималась тем, что пыталась уничтожить единственный КВ-1, который перерезал дорогу к Расейняю и фактически отрезал ее от основных сил дивизии. Для справки — по самым скромным подсчетам группа Рауса насчитывала порядка 2000 человек, около, более 40 орудий калибра 37-150 мм.

Согласно документам, КВ вышел в тыл группе примерно в 14.00 24 июня. Машина расстреляла несколько автомобилей, и остановилась на дороге (позднее выяснилось, что у танка закончилось топливо). Сначала против КВ выдвинули два 50-мм противотанковых орудия. Однако их огонь не смог уничтожить танк, а ответными выстрелами КВ оба орудия были разбиты, несколько человек убиты и ранены.

Группа Рауса запросила помощи у штаба 6-й танковой дивизии, и одна 88-мм зенитка была выдвинута в сторону танка от Расейняя. Но при попытке развернуть пушку на дистанции около 500 метров от КВ, последний открыл огонь и вывел из строя орудие. При этом среди артиллеристов тоже были жертвы.

Между тем ситуация складывалась весьма неблагоприятно для группы «Раус». К ней не могли пробиться машины с боеприпасами и продовольствием, а с плацдарма — было невозможно вывезти раненых. Попытки объехать танк не увенчались успехом — справа и слева от дороги местность была непроходима для автомобилей.

После 20.00 в группе Рауса сформировали команду саперов, которым поручили уничтожить КВ. Им удалось подобраться к танку, забросив на него два заряда взрывчатки общей массой 15 килограмм, но подрыв не дал каких-то ощутимых результатов.

Экипаж танка КВ-1 3. Г. Колобанова (в центре) у своей боевой машины. Ленинградский фронт, август 1941 года (ЦМВС).

Утром 25 июня немцы предприняли демонстрационную атаку против КВ своими танками Pz.35 (t), под прикрытием которой удалось развернуть на позициях 88-мм зенитки из состава 3-го зенитного полка. Лишь их огнем удалось вывести из строя КВ -1, экипаж которого погиб. Это произошло примерно в 11.00 25 июня 1941 года. Таким образом, одинокий КВ занимал позиции на дороге чуть больше 20 часов, доставив группе Рауса, да и 6-й танковой дивизии, немало хлопот.

Этот бой с единственным КВ произвел на немцев сильное впечатление. Позднее в своих воспоминаниях «Танковые сражения на восточном фронте» бывший командир группы Э. Раус уделил этому эпизоду 25 страниц из 456-страничной книги (при желании с этими воспоминаниями может ознакомиться любой — они переведены на русский язык). В конце эпизода Раус писал:

«Внутри танка лежали тела отважного экипажа, которые до этого получили лишь ранения. Глубоко потрясенные этим героизмом, мы похоронили их со всеми воинскими почестями».

В 1965 году танкистов перезахоронили на воинское кладбище в Расейняе. При эксгумации была найдена квитанция, выданная Ершову Павлу Егоровичу и две ложки, на одной из которых было нацарапано Смирнов В.А., а на второй — Ш.Н. А. И пусть сегодня неизвестны имена всех членов героического экипажа «расейняйского КВ», мы не вправе забывать об их подвиге. Ведь эти танкисты до конца выполнили свой долг и воинскую присягу Не сдались и не сбежали, а до самого конца честно выполняли свою работу, то чему их учили. Заставили врага уважать и себя и армию, в которой служили.

Второй пример героических действий — это экипаж Зиновия Колобанова. Зиновий Григорьевич Колобанов родился в 25 декабря 1913 года в селе Арефене Вачевского района Нижегородской губернии. Закончил школу-восьмилетку, после чего поступил в техникум, откуда в 1933 году по комсомольскому набору его призвали в ряды Красной Армии. Как имевшего среднее образование, направили на учебу в Орловское танковое училище имени М.В. Фрунзе, которое он окончил с отличием в 1936 году. После этого служил в танковых частях Ленинградского военного округа. В 1939–1940 годах лейтенант Колобанов в должности командира роты 1-й танковой бригады участвовал в советско-финляндской войне. После войны он служил в Киевском Особом военном округе, в сентябре 1940 года получил звание старшего лейтенанта.

Экипаж экранированного КВ-1 (выпуска июня 1941 года) обсуждает результаты боя. Северный фронт, август 1941 года (РГАКФД).

18 августа 1941 года Колобанов назначается командиром роты танков КВ-11-го танкового полка 1-й Краснознаменной танковой дивизии. К этому времени полк, которым командовал полковник Д.Д. Погодин, был оторван от дивизии и действовал самостоятельно в районе Красногвардейска. Роту Колобанова выделили в распоряжение 1-й гвардейской дивизии народного ополчения. Машины расставили в засады на путях наиболее вероятного движения противника. Танк Колобанова (командир орудия старший сержант А.М. Усов, старший механик-водитель старшина Н.И. Никифоров, младший механик-водитель красноармеец Н.Ф. Родников и стрелок-радист старший сержант П.И. Кисельков) занял позицию у населенного пункта Войсковицы, рядом с шоссе, шедшего на Кингисепп. Экипаж отрыл для КВ капонир и тщательно замаскировал машину у дороги. Справа и слева от нее находился болотистый луг, затруднявший противнику маневр.

Примерно в 14.00 20 августа 1941 года (по другим данным, бой произошел 19 августа) по дороге проследовали немецкие мотоциклисты, которых экипаж Колобанова пропустил. Вскоре показалась немецкая танковая колонна.

Первыми же выстрелами наводчик Усов сумел подбить две головных машины противника. Затем Усов перенес огонь на хвост колонны, лишив ее возможности отойти назад. На дороге возникла пробка — часть танков пытались съехать на заболоченный луг, другие пробовали спихнуть подбитые машины и расчистить себе путь.

Однако под огнем КВ Колобанова противник сделать ничего не смог. А советский экипаж в течение 30-минутного боя сумел подбить 22 немецких танка.

Но досталось и советской машине — в результате обстрела у КВ были выведены из строя приборы наблюдения и заклинена башня, к тому же заканчивалось боеприпасы. Тем не менее, экипаж 3. Колобанова выполнил поставленную задачу, задержав на этом участке продвижение немцев. После боя на броне колобановского КВ насчитали более сотни попаданий.

В начале сентября 1941 года за этот бой весь экипаж 3. Колобанова был представлен командованием 1-го танкового полка к званиям Герой Советского Союза, но их так и не присвоили. Сам Колобанов и Н.И. Никифоров получили ордена Красного Знамени, Н.Ф. Родников и П.И. Кисельков — ордена Красной Звезды, а наводчик А.М. Усов — орден Ленина (высшая награда СССР).

В наградном листе на Зиновия Колобанова на представление звания Герой Советского Союза, датированном 2 сентября 1941 года, сказано:

«19 августа танк старшего лейтенанта Колобанова встал в засаду, и выдвинул вперед дозорных из числа своего экипажа, последние в 14.00 20.8.41 г. доложили о появлении танковой колонны на совхоз Войсковицы. С подходом головного танка противника к совхозу тов. Колобанов подал команду артиллеристу открыть огонь по первой и второй машинам противника, которые загорелись. Тов. Колобанов отдал команду уничтожить два последних танка в колонне, что и было выполнено артиллеристом. После этого тов. Колобанов корректировал стрельбу артиллериста по танкам, а радиста по экипажам вражеских танков. За это время экипажем было уничтожено 22 вражеских танка противника, три мотоцикла, а всего ротой тов. Колобанова было уничтожено 43 танка противника.

Противник, видя большие потери в своих танках, открыл ураганный артиллерийский и минометный огонь по месту стоянки танка тов. Колобанова. Но было уже поздно, танк занял новую позицию, и вел огонь по уничтожению огневых точек противника. К этому времени в танке осталось 12 снарядов, нужно было выходить на дозаправку. Взяв с собой 2 тяжело раненных младших лейтенантов и 5 раненых красноармейцев, танк вышел на дозаправку.

За геройство и мужество, проявленные в боях против германского фашизма, тов. Колобанов достоин присвоения звания Герой Советского Союза».

В наградном листе на старшего сержанта Усова говорилось:

«Тов. Усов является командиром орудия танка командира торы тов. Колобанова. 20.8.41 г. в направлении совхоза Войсковицы была обнаружена колонна фашистских танков. Тов. Усов открыл меткий артиллерийский огонь по ним. Уничтожив два передних танка, тов. Усов по приказу командира роты перенес огонь в хвост колонны. Уничтожив два последних танка, тов. Усов переносит огонь на оставшиеся фашистские танки. В результате меткого огня экипажем уничтожено 22 фашистских танка.

За проявленное мужество и геройство в борьбе против германского фашизма тов. Усов достоин высшей правительственной награды — присвоения звания Герой Советского Союза».

Кстати командир 1-го танкового полка Погодин в докладе о боевых действиях своей части с 16 по 31 августа 1941 года сообщал:

«До 40 танков противника колонной в движении на Бол. Борницы встречены нашей танковой засадой с танками КВ. В результате боя танком КВ командира роты 1 ТБ старшего лейтенанта Колобанова подбито 22 танка противника…

По израсходованию боекомплекта танк Колобанова отошел в Гатчино».

В последние годы на различных военно- исторических форумах и в сети интернет поднимается вопрос о том, что экипаж Колобанова не подбивал 22 танка. Более того, некоторые «историки» высказывают мнение, что такого боя вообще не было. Аргументация таких авторов — в немецких документах, доступ к которым в последние годы стал возможен, нет подтверждения таких больших потерь в течение одного дня. Однако, по мнению автора, такая аргументация не является корректной. Дело в том, что чаще всего приводятся данные из журналов боевых действий немецких дивизий (ЖБД). Но не стоит забывать, что эти журналы писались задним числом, да и не стоит сбрасывать со счетов человеческий фактор — тот, кто писал, мог что-то просто «опустить». Да и сведения о потерях в ЖБД содержатся далеко не всегда. Более подробная информация может содержаться в приложениях к ЖБД, но их вводят в оборот весьма редко, Кроме того, пока не обнаружены журналы боевых действий танковых полков, в которых может быть более подробная информация. А вообще, по мнению автора, система учета потерь у немцев была довольно лукавой, и зачастую потерянные танки могли списать задним числом. Поэтому получить точные данные о том, сколько машин потеряно за тот или иной день боев крайне сложная, а часто и не решаемая задача. Но, возможно, в будущем будут найдены и введены в научный оборот немецкие документы, которые окончательно расставят точки над i.

По мнению автора, бой Колобанова был, едва ли командир полка Погодин придумал это и сообщил в отчетных документах.

Танк КВ-1 (со сварной башней, броневым кольцом защиты кормовой пулеметной установки и катками с внутренней амортизацией), подбитый под Ржевом. Зима 1942 года (АСКМ).

А что за танки, подбил Колобанов, и сколько их было на самом деле — пока сказать точно нельзя. Возможно, вместе с танками в колонне двигались бронетранспортеры или полугусеничные тягачи с установленными на них автоматическими зенитками. Очень сомнительно, чтобы старший лейтенант Колобанов так же подробно разбирался в типах немецкой техники, как его диванные критики, которые сегодня легко могут отличить, скажем, Pz.35(t) от Pz.III Ausf.G или Sd.Kfz 251 от Sd.Kfz 7/1. Смотря на колонну противника через перископ Колобанов едва ли задавался целью определить, какой конкретно тип техники движется по дороге. Его задачей было остановить продвижение противника к Ленинграду, и экипаж выполнил ее блестяще.

Кстати, ряд исследователей считает, что потери противника в ходе боя Колобанова в немецких документах все же можно найти. Например, О. Скворцов в своей статье «„Незамеченная“ победа Колобанова или „Белые пятна“ в мемуарах немецких генералов» приводя выкладки о потерях 6-й танковой дивизии, пишет:

«Иными словами, 41 танк фактически был безвозвратно потерян уже по состоянию на 23 августа. Таким образом, безвозвратные потери Pz.Kpfw.35(t) с 22 июня по 3 августа составили 17 ед, а с 3 по 23 августа — фактически 24 ед, из них 14 танков, формально списанных с 23 августа по 4 сентября, однозначно должны быть отнесены на результаты боя с ротой Колобанова».

Другие исследователи считают, что КВ Колобанова ни коем образом не мог вести бой с танками 6-й танковой дивизии противника, поскольку та наступала на Ленинград севернее, а дрался он с 1-й танковой дивизией вермахта. Во всяком случае, этот эпизод требует дополнительного серьезного исследования. Но как бы там ни было, это нисколько не принижает значение боя экипажа Зиновия Колобанова, задержавшего на своем участке наступление немцев и позволившего выиграть время.

Экипаж танка КВ-1 после боя. Западный фронт, зима 1942 года (ЦМВС).

В дальнейшем он и его экипаж принимали участие в боях под Красногвардейском. 15 сентября 1941 года Зиновия Колобанова тяжело ранили во время заправки танка — разорвавшийся снаряд повредил голову и позвоночник. Пришлось долго лечиться, но Колобанов вновь вернулся в строй — 10 июня 1945 года его назначили заместителем командира 69-го танкового батальона 14-го мехполка 12-й мехдивизии 5-й гвардейской танковой армии. В Вооруженных Силах он прослужил до июля 1958 года, после чего в звании подполковника был уволен в запас. Жил в Минске, работал на Минском автомобильном заводе.

Умер Зиновий Григорьевич Колобанов 8 августа 1994 года. Похоронен на Чижовском кладбище Минска.

Третьим эпизодом, о котором хочется рассказать читателям, это бой КВ-1 лейтенанта Пашинина. Историю этого танка нашел в немецких, а затем перепроверил в советских документах мой товарищ Алексей Волков, который много лет занимается историей боев за Ржев в 1942–1943 годах. Алексей поделился материалами по этому, героическому, но мало кому известному, эпизоду.

А.С. Пашинин — курсант 1-го Харьковского бронетанкового училища («Бессмертный полк»).

Впервые сведения об этом бое были найдены в журнале боевых действий 18-го пехотного полка 6-й пехотной дивизии вермахта о боях в районе деревни Полунино севернее Ржева в августе 1942 года:

«…5 августа Ночной бой на участке прорыва. Саперы из 2 роты 6 саперного батальона расправились с прорвавшимися танками. Один сожжен, другой обездвижен (экипаж жив и отстреливается), третий сумел уехать. До рассвета русские ведут беспокоящий огонь, их фанерная авиация бесцельно бомбит „городской лес“. Они также интенсивно бомбят город и особенно волжские мосты…

Утром 8-го августа группа борьбы с танками уничтожила на позициях 10 роты танк, подбитый там в ночь с 4-го на 5-е».

Таким образом, по немецким данным выходило, что экипаж советского танка вел бой трое суток!

Для того, чтобы найти в советских документах о каком танке шла речь в немецком журнале боевых действий, потребовался год работы в архиве. В том районе действовало несколько танковых бригад, к тому же по некоторым из них отчетность оставляла желать лучшего.

Экипаж танка КВ-1 из состава 108-й танковой дивизии получает боевую задачу. Брянский фронт, сентябрь 1941 года (АСКМ).

Тем не менее, результат обнаружился в делах 143-й танковой бригады 30-й армии Калининского фронта:

«4.08.1942 экипаж танка Пашинина получил задачу вместе с другими танками совместно с пехотой атаковать д. Талахово. Ни бешеный арт. огонь противника, ни бездорожье не мешало тяжелому советскому танку-крепости продвигаться вперед. Он шел впереди, и по нему равнялись остальные.

Выйдя с исходной позиции танк быстро ворвался в передней край обороны противника. Механик-водитель техник-лейтенант Хайбулин развернул машину, и повел ее вдоль переднего края обороны противника, давя гусеницами и броней пехоту и пушки противника. Ему огнем из пулемета помогал старший сержант Бовт. Всего в этой атаке экипаж уничтожил несколько ДЗОТов, 3 пулемета, 3 пушки и один миномет противника, более роты пехоты.

Но вклинившись дальше в глубину обороны врага, танк наскочил на мину и потерял подвижность. Экипаж решил во что бы то не стало восстановить машину. Подлый враг решил опередить намерения экипажа. Один из фрицев вскочил на танк, с бутылкой бензина, желая поджечь танк. Заметивший эту попытку врага, командир машины старший лейтенант Пашинин быстро изготовил гранату Ф-1 и быстро вытолкнул ее в маленькое отверстие ПТКА. Граната взорвалась преждевременно, и Пашинин потерял зрение и кисть руки. Ни один мускул не дрогнул на лице Пашинина.

„Ни шагу назад, друзья! Покажем немцу на что способны мы — танкисты!“ — истекая кровью, произнес отважный Пашинин. Экипаж свято выполнил приказ командира — приказ Родины. Выйдя через десантный люк под танк экипаж окопался, и с двумя пулеметами и четырьмя наганами занял оборону Больше 80 часов продержались бойцы. Все попытки немцев овладеть танком оканчивались позорной неудачей. Тогда фрицы решили взорвать танк. Ночью они боялись подойти к машине, ибо она вселяла в них ужас, они и днем не рисковали подойти вплотную и лишь с расстояния в 25–30 метров пытались забросать грозную советскую машину толовыми шашками с запалами и бутылками с горючей смесью. За все эти попытки фашисты дорого заплатили. Уничтожено 5 ДЗОТОВ, 6 пулеметов, 6 пушек, и больше роты вражеских пехотинцев вогнал в землю отважный экипаж. Кончились боеприпасы у танкистов. Фашисты подтащили тяжелую пушку и в упор стали расстреливать танк. Машина загорелась. Под пламенем погибли герои — старший лейтенант Митрофанов, старший лейтенант Пашинин, техник-лейтенант Хайбулин, старшина Каталонский.

Они ни шагу не отступили перед врагом, и только старший сержант Бовт, раненный в голову, обессиленный от голода и потери крови вернулся в свой батальон».

Кто-то скажет, что подвиг описан очень наивно и пафосно. Но подвиг-то был, и танкисты действительно героически дрались трое суток, и противник подтверждает это! Могли бы отойти, но не отошли, и не сдались, предпочтя погибнуть в бою.

Наводчик танка КВ-1 А. Лещук загружает боеприпасы. Лето 1941 года (РГАКФД).

К сказанному следует добавить, что танк, на котором сражался экипаж Пашинина — это КВ-1 с заводским № 25805, что следует из акта на списание боевой машины. К сожалению, о самом лейтенанте Андрее Сидоровиче Пашинине известно немного. Родился он в 1919 году в Топчихинском районе Алтайского края. Закончил два курса сельскохозяйственного техникума, был призван в Красную Армию, направлен в 1-е Харьковское бронетанковое училище. Закончив его, получил звание лейтенант, и в декабре 1941 года был направлен в распоряжение управления кадров ГАБТУ КА Средне-Азиатского военного округа. 14 февраля 1942 года назначен командиром взвода тяжелых танков 231-го батальона 81-й танковой бригады, а в июле, уже в звании старшего лейтенанта, переведен в 143-ю танковую бригаду. За бой 2 августа 1942 года под деревней Галахово, где в течение шести часов его экипаж уничтожил автомашину с пехотой, 3 ПТО и миномет, Андрея Пашинина представили к ордену Отечественной Войны 1-й степени, но был награжден орденом Красного Знамени (посмертно). За бой в течение трех суток у своего подорванного КВ танкисты наград не получили…

Единственный выживший член экипажа старший сержант Николай Иванович Бовт продолжал воевать в танковых войсках, дошел до Победы, был награжден орденами Красной Звезды, Красного Знамени, Отечественной Войны 1-й и 2-й степеней.

Приведенные выше данные можно значительно расширить и дополнить, героев- танкистов, воевавших на КВ-1, было много. Благодаря им, и сотням тысяч других бойцов и командиров Красной Армии мы живем на этой земле. И мы не вправе забывать об их подвигах.