События 19 августа 1941 года
Зиновий Григорьевич Колобанов
В конце августа 1941 года 3-я танковая рота Колобанова обороняла подступы к Ленинграду в районе города Красногвардейска (ныне Гатчина). Каждый день, каждый час был «на вес золота» — из северной столицы эвакуировались военные предприятия и мирное население. Танковая рота накануне была пополнена новыми танками КВ-1 с экипажами, прибывшими из Ленинграда. Командир 3-й танковой роты 1-го танкового батальона старший лейтенант Зиновий Колобанов был вызван к командиру дивизии генералу Баранову, от которого лично получил приказ прикрывать три дороги, ведущие к Красногвардейску со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа (через Таллинское шоссе):
Перекрыть их и стоять насмерть!
перекрыть три дороги, которые ведут к городу со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа. Защитить три дороги пятью танками» – с этим мог справиться только он. Танкист к тому времени прошел финскую войну, трижды горел в танке, но каждый раз возвращался в строй.
В тот же день рота Колобанова из пяти танков КВ-1 выдвинулась навстречу наступающему противнику. Важно было не пропустить немецкие танки, поэтому в каждый танк было загружено по два боекомплекта бронебойных снарядов и минимальное количество осколочно-фугасных.
Согласно исследованию О. Скворцова, события развивались следующим образом. Оценив вероятные пути движения немецких войск, Колобанов направил два танка на лужскую дорогу, два — на кингисеппскую, а сам занял позицию на приморской дороге. Танковый окоп для тяжелого танка КВ-1 № 864 старшего лейтенанта Зиновия Колобанова был устроен всего в 300 метрах напротив Т-образного перекрёстка с таким расчётом, чтобы вести огонь «в лоб», если танки пойдут по первому маршруту. С обеих сторон от дороги находился болотистый луг, затруднявший манёвр немецкой бронетехнике.
Схема боя КВ старшего лейтенанта З.Колобанова с немецкой танковой колонной 19 августа 1941 года
События 20 августа 1941 года
На следующий день — 20 августа 1941 года, после полудня, экипажи лейтенанта Евдокименко и младшего лейтенанта Дегтяря первыми встретили немецкую танковую колонну на Лужском шоссе, записав на свой счёт пять танков и три бронетранспортёра противника. Затем около 14:00 после безрезультатно завершившейся авиаразведки по приморской дороге на совхоз Войсковицы проследовали немецкие разведчики-мотоциклисты, которых экипаж Колобанова беспрепятственно пропустил, дождавшись подхода основных сил противника. В колонне двигались лёгкие немецкие танки (предположительно Pz.Kpfw.35(t)) Выждав, пока головной немецкий танк колонны поравнялся с двумя берёзами на дороге («Ориентир № 1»), Колобанов скомандовал: «Ориентир первый, по головному, прямой выстрел под крест, бронебойным — огонь!». После первых выстрелов командира орудия Усова, бывшего профессионального артиллериста-инструктора, участника войны в Польше и Финляндии, три головных немецких танка загорелись, перекрыв дорогу. Затем Усов перенес огонь на хвост, а затем и на ), тем самым лишив противника возможности уйти назад или в сторону Войсковиц. (По другим сведениям, опубликованным в газете «Санкт-Петербургский дневник» 14 сентября 2015 года, три сразу подбитых первыми тремя выстрелами экипажа Колобанова танка противника располагались в голове, хвосте и в середине колонны)
На узкой дороге, по обеим сторонам которой находилось болото, образовалась давка: машины, продолжая движение, натыкались друг на друга, съезжали на обочину и попадали в болото, где полностью теряли подвижность и могли только вести огонь из башен. В горевших танках противника начал рваться боекомплект. Немецкие танкисты вели ответный огонь, даже все завязшие в болоте танки противника пришлось подавлять огнём. В башню танка Колобанова попали 114 немецких снарядов. Но броня башни КВ зарекомендовала себя с самой лучшей стороны.
За 30 минут боя экипаж Зиновия Колобанова подбил все 22 немецких танка в колонне. Из двойного боекомплекта было израсходовано 98 бронебойных снарядов.
По некоторым свидетельствам, вместе с командованием танковой части к месту боя приехал и «специальный» корреспондент газеты «Известия», штатный корреспондент местной ополченческой газеты «На защиту Ленинграда» Павел Майский. По приказу комдива В. И. Баранова экипаж занял второй подготовленный танковый окоп в ожидании повторной атаки. По-видимому, на этот раз танк был обнаружен, и танки огневой поддержки Pz.Kpfw.IV начали обстрел КВ-1 с дальней дистанции, чтобы отвлечь внимание на себя и не позволить вести прицельный огонь по танкам и мотопехоте, которые в это время прорывались в район учхоза и далее в Черново. Кроме того, им требовалось вынудить советских танкистов покинуть позицию, чтобы приступить к эвакуации подбитых танков. Танковая дуэль не принесла результата обеим сторонам: Колобанов не заявил ни об одном уничтоженном танке на этом этапе боя, а у его танка разбило внешние приборы наблюдения и заклинило башню. Ему даже пришлось дать команду выехать из танкового окопа и развернуть танк, чтобы навести пушку на немецкие противотанковые орудия, подтащенные во время боя к танку на близкую дистанцию. Тем не менее, экипаж Колобанова выполнил поставленную задачу, связав боем немецкие танки огневой поддержки Pz.Kpfw.IV, которые не смогли поддержать продвижение вглубь советской обороны второй роты танков, где она и была уничтожена группой танков КВ-1 под командованием комбата Шпиллера.
После боя на КВ-1 Колобанова насчитали более сотни попаданий . Таким образом, было подбито 22 немецких танка, а всего его рота записала на свой счёт 43 танка противника
(в том числе экипаж младшего лейтенанта Ф. Сергеева — 8; младшего лейтенанта В. И. Ласточкина — 4; младшего лейтенанта И. А. Дегтяря — 4; лейтенанта М. И. Евдокименко — 5). Кроме того, лично командир батальона Шпиллер сжёг два танка. В этот же день ротой уничтожено: одна легковая машина, артиллерийская батарея, до двух рот пехоты и взят в плен один мотоциклист противника
Колобанов о войсковицком бое: «…Меня нередко спрашивали: было ли страшно? Но я — военный человек, получил приказ стоять насмерть. А это значит, что противник может пройти через мою позицию только тогда, когда меня не будет в живых. Я принял приказ к исполнению, и никаких «страхов» у меня уже не возникало и возникать не могло. Сожалею, что не могу описать бой последовательно. Ведь командир видит прежде всего перекрестье прицела. … Все остальное — сплошные разрывы да крики моих ребят: «Ура!», «Горит!». Ощущение времени было совершенно потеряно. Сколько идёт бой, я тогда не представлял.»
Экипаж Зиновия Григорьевича Колобанова
Сразу после этого танкового сражения, закончившегося полной победой советского оружия, в газете «Красная звезда» появилась заметка о подвиге танкиста Колобанова. А в архивах Министерства обороны сохранился уникальный документ – наградной лист Зиновия Колобанова. Колобанов получил орден Красного Знамени 3 февраля 1942 года. Остальные члены экипажа — командир орудия старший сержант А. М. Усов был награждён орденом Ленина, механик-водитель старшина Н. И. Никифоров — орденом Красного Знамени, стрелок-радист старший сержант П. И. Кисельков и заряжающий красноармеец Н. Ф. Роденков — орденом Красной Звезды.
Все члены экипажа танка были представлены командиром полка Погодиным к званию Героев Советского Союза, но ни один не получил звания
Вопрос о присвоении Зиновию Григорьевичу Колобанову высшей награды России — Героя Российской Федерации — инициировал Василий Монич, который за счёт собственных средств и установил мемориальный памятник танкисту на Чижовском кладбище в Минске в 2006 году. Неоднократно и безрезультатно этот вопрос поднимался различными ветеранскими организациями, в очередной раз в июне 2011 года с просьбой содействовать присвоению подполковнику З. Г. Колобанову звания Героя Российской Федерации (посмертно) обратилось Законодательное собрание Санкт-Петербурга 15 июля 2011 года начальник Главного управления кадров Министерства обороны генерал-полковник В. П. Горемыкин отказал в присвоении Зиновию Колобанову звания Героя России, посчитав награждение нецелесообразным.
- В начале 1970-х на киностудии «Беларусьфильм» к 30-летию Победы планировали снять документальную ленту об отважном фронтовике-танкисте, однако киностудия от своего замысла отказалась. По словам режиссёра Игоря Добролюбова, в подвиг Колобанова просто не поверили.
- В канун Дня танкиста 8 сентября 1983 года на месте войсковицкого боя, в районе Учхоза «Войсковицы», был открыт мемориал — танк-памятник ИС-2. Среди ветеранов-танкистов, присутствовавших на открытии мемориала, были непосредственные участники боя, члены экипажа З. Г. Колобанов, А. М. Усов, политрук В. К. Скороспехов.
- В 2006 году в Красносельском районе Санкт-Петербурга в честь легендарного танкиста назвали Колобановскую улицу, проходящую по местам былых боев в Горелово.
- Над могилой З. Г. Колобанова на Чижовском кладбище в Минске ему установлен мемориальный памятник с рассказом о бое под Войсковицами. Над могилой шефствуют воспитанники Минского суворовского военного училища
Александр Гитович. Танкист Зиновий Колобанов
Все это было так: В молчании суровом Стоит тяжелый танк, В леске замаскирован.
День — в дымке голубой Не шелохнется ветка. Три танка вышли в бой— Немецкая разведка.
Пора! Огонь открыт! И видно в ясном свете, Как первый танк подбит, За ним — второй и третий.
Но к лесу напрямик Еще выходит сорок. Вниманье! Каждый миг Невыразимо дорог.
Враги идут толпой Железных истуканов, Но принимает бой Зиновий Колобанов.
Он грозен и суров, За ним стоит громада Заводов и садов, И улиц Ленинграда.
И в белом свете дня Из тихой чащи леса Металла и огня Вздымается завеса.
И сквозь разрывов грохот Мир смотрит на равнину, Где старший лейтенант Повел на бой машину.
Он борется с врагом В свинцовом урагане, Одних разя огнем, Других — в упор тараня.
Он бьет врагов подряд Как богатырь былинный, Вокруг него лежат Подбитые машины.
Уже их двадцать две Как бурей разметало, Они лежат в траве Обломками металла.
Окончен битвы ход, Последним залпом грянув, И рапорт отдает Зиновий Колобанов.
1 of 12
Как сложилась судьба танкистов Колобанова?
Полноценных данных о судьбах советских танкистов, участвовавших в бою под Войсковицами, не существует. Фамилии большинства героев оказались просто забыты — информация о них затерялась в бумажном круговороте военной поры. Еженедельник «Звезда» постарался по крупицам собрать хоть какие-то сведения.
Экипаж Колобанова
- Командир. Вскоре после боя под Войсковицами, 15 сентября 1941 года, Зиновий Колобанов был тяжело ранен. Но после долгого лечения сумел вернуться в строй, снова воевал и продолжил военную карьеру после войны. В звании подполковника 5 июля 1958 года был уволен в запас. Жил в Белоруссии, работал на Минском автозаводе.
- Наводчик. Отыскать биографию старшего сержанта Андрея Михайловича Усова оказалось не так-то просто. Но сохранились его воспоминания, в которых есть такие слова: «Вражеские снаряды хоть и не пробивали броню нашего «КВ», но производили такой грохот, что казалось, будто по голове бьют кувалдой». Особо тяжкие ранения миновали Андрея Михайловича, он прошёл всю войну. В 1946 году демобилизовался из армии и вернулся в родной Толочин, вступил в партию, стал вторым секретарём Толочинского райкома КПСС, а после 1954 года — директором Толочинской нефтебазы.
- Механик-водитель. О старшине Николае Ивановиче Никифорове известно ещё меньше. Однако сохранились сведения о том, что он тоже прошёл всю войну. Кстати, ещё раз отличился уже на следующий день после боя у Войсковиц. Экипаж подбил немецкий мотоцикл, и старшину отправили взять языка. Под огнём Николай Иванович подобрался к мотоциклу, но немец был уже мёртв, зато старшине достались важные документы. После окончания войны Никифоров продолжил службу в армии, занимался обучением молодых танкистов, передавал боевой опыт
- Радист. Старший сержант Павел Иванович Кисельков погиб на «Невском пяточке» практически сразу после ранения командира.
- Заряжающий. Последняя строчка в биографии механика-водителя Николая Феоктистовича Родникова (Роденкова ) — «погиб под Ленинградом». Но сохранилось воспоминание Зиновия Колобанова: «Коля Роденков выделялся в экипаже живым, весёлым характером и беспредельной храбростью. Помню, когда 19 августа был сбит командирский перископ, он без приказа под огнём противника выбрался из танка, нашёл в траве головку прибора и восстановил перископ».
Экипаж Евдокименко
- Командир. Командир танкового взвода лейтенант Максим Евдокименко погиб уже на следующий день — 21 августа 1941 года. За бой под Войсковицами он был награждён посмертно.
- Механик-водитель. Немного осталось сведений и о старшине Николае Захаровиче Сидикове. Только описание его действий в том памятном бою, оставшееся в архивных документах: «Отказали в работе тормоза. Сидиков с поля боя вывел танк регулируя движение его газом».
- Ещё о трёх членах экипажа информации найти не удалось.
Экипаж Дегтяря
- Об экипаже младшего лейтенанта Дегтяря Ивана Андреевича известно лишь то, что им удалось в бою 20 августа 1941 года подбить четыре танка противника.
Экипаж Ласточкина
- Командир. Младший лейтенант Василий Иосифович Ласточкин прошёл практически всю войну. Погиб в бою уже 10 января 1945 года.
- Механик-водитель. Старшина Иван Дмитриевич Иовлев. Судьба неизвестна
- Радист. Владимир Фёдорович Мельников уже после боя под Войсковицами получил тяжёлое ранение. Из госпиталя вернулся на фронт. Прошёл всю войну. В отставку ушёл в звании полковника. Был председателем совета ветеранов 1-й Краснознаменной Ленинградской танковой бригады. Ушёл из жизни 7 января 1981 года.
- Имена заряжающего и наводчика установить не удалось.
Экипаж Сергеева
- Сведения об экипаже Фёдора Сергеева отсутствуют. Лишь известно, что в знаменитом бою трое танкистов погибли.
Экипаж Сергиенко
- Все члены экипажа погибли в бою под Войсковицами.
