Знаменитый эсэсовец, танкист-ас, который давил гусеницами земли Франции, Польши, Греции, Советского Союза (Курская дуга), до 1936 года служил вермахту, после — до самой смерти — в СС. В СССР попал командиром взвода штурмовых орудий. Весной 1944-го переведён в Нормандию, где показал, что немецкий танк «Тигр» значительно превосходит все машины, использовавшиеся нашими союзниками. Имя его внесено во все военные энциклопедии — это Михаэль Виттман.
Танковый ас
Особой славой покрыл себя под местечком Виллер-Бокаж, где был дан показательный бой: за пятнадцать минут Михаэль Виттман вывел из строя 11 танков, 13 бронетранспортёров и 2 противотанковых орудия. Таким образом, он практически полностью уничтожил разведку англичан, не простую разведку, а тоже весьма славную ещё со времён африканской кампании, ту самую, которая звалась «пустынными крысами». В результате действий одного «Тигра» прорыв британской армии перестал существовать.
St. Aignan de Cramesnil — городок в Нормандии, где в 1944 году сложил голову бравый солдат группы войск СС Михаэль Виттман. Танк, в котором находился немецкий ас, был уничтожен прямым попаданием: сдетонировали боеприпасы, башню сорвало. Все находящиеся в танке были просто размазаны.
За период военных действий Михаэль Виттман, мастер танковых сражений, лично уничтожил 132 противотанковых орудия и 141 танк. Большая часть личного счёта этого аса записана на Восточном фронте.
Легендарный бой у Виллер-Бокажа
13.06.44, через неделю после десанта союзников, совершив переезд от города Бове под постоянными воздушными атаками, 2-я рота в составе шести «Тигров» расположилась в районе 213-й высоты в районе коммуны Виллер-Бокаж. Она получила приказ остановить наступление 22-й танковой бригады 7-й английской бронетанковой дивизии (знаменитых «Крыс пустыни»), продвигавшейся через городок в обход немецкой линии обороны в сторону дороги на Кан. Рота Виттмана, скрытая растительностью, заметила колонну противника, проходившую мимо на расстоянии 200 метров.
Примерно в 8 ч утра командир атаковал британскую колонну на главной дороге, а остальные 4 «Тигра» (один вышел из строя) действовали с 213-й высоты. Вит и «Кромвель IV» и направился на юг, чтобы напасть на остальную часть колонны. Подбив восемь полугусеничных автомобилей, четыре универсальных транспортера и 2 противотанковых орудия, он достиг пересечения с дорогой на Тилли-сюр-Сель. Здесь он уничтожил 3 «Стюарта» из разведывательного подразделения и вышел на окраину Виллер-Бокажа. В городе «Тигр» Михаэля Вит и один полугусеничный автомобиль и повернул на улицу Пастера. Следуя по ней, он уничтожил «Кромвель IV» и «Шерман» и дошел до главной дороги. В конце улицы Пастера «Тигр» Вит, и командир решил повернуть обратно, так как заехал слишком далеко и находился в застроенной местности без поддержки пехоты.
Краткая биография
Наиболее результативный танковый командир Второй мировой — Михаэль Виттман -родился в апреле 1914 года в семье фермера из Верхнего Пфальца. В двадцатилетнем возрасте он вступил в Рабочее Объединение (RAD — Reichsarbeitdienst), где служил полгода, после чего был призван на прохождение срочной службы в германской армии.
В 1936 году Михаэль Виттман заканчивает службу унтер-офицером, а уже в начале 1937-го стал эсэсовцем под номером SS 311623. Здесь он и начал тренироваться водить бронемашину, в чём показывал превосходные результаты.
Польша, Греция и прочая Европа
У поляков в 1939 году была армия, если и уступающая Вермахту, то совсем немного. Тем не менее германская кампания в Польше ответила всем признакам блицкрига. В сентябре этого года Михаэль Виттман, новоиспечённый унтершарфюрер SS, в составе разведывательного подразделения на бронемашине Sd. Kfz. 232 с неизменным триумфом поехал по территории сопредельного государства.
Уже в октябре 1939 года Виттман пошёл вверх по служебной лестнице. Сначала был переведён в пятую разведывательную бронероту в Берлин, где существовала своеобразная «учебка» по штурмовым орудиям, затем — в новоиспечённую батарею самоходных штурмовых орудий. Здесь он познакомился и подружился с будущими асами, которых впоследствии догонит и перегонит: это Ганс Филипсен, Гельмут Вендорф, Альфред Гюнтер и некоторые другие.
Путь к танку
Начиналась настоящая именно танковая карьера Михаэля Виттмана. В конце 1940 года в Греции и Югославии Михаэль Виттман уже командовал взводом самоходок StuG. III Ausf. A, где и пробыл до июня 1941 года. Уже 11 июня дивизия LSSAH, где проходила его служба, снялась с позиций и отправилась на восток, где ожидал воплощения план Барбаросса. Поначалу Михаэль Виттман воевал в южных областях СССР.
За уничтожение советских танков 12 июля 1941 года Витман уже получил Железный Крест II степени, был слегка ранен, но остался в строю, а 8 сентября получил эту же награду I степени. Бои под Ростовом принесли ему Танковый Штурмовой Медальон (за 6 танков, уничтоженных в одном бою одновременно) и звание обершарфюрера. Так он воевал до июня 1942 года, после чего за выдающиеся заслуги поступил в кадеты на офицерские курсы в Баварии. В сентябре 1942 года выпустился оттуда в качестве танкового инструктора.
Начало войны
В сентябре 1939-го унтершарфюрер СС Виттман был командиром разведывательного подразделения, участвовавшего во вторжении в Польшу. Это продолжалось недолго, потому что уже в октябре он начал проходить подготовку в штурм-батарее СС LSSAH на бронированной штурмовой артиллерийской самоходной установке Sturmgeschutz Ausf A. Танковая карьера Виттмана началась осенью 1940 года в Югославии и Греции. Там он обзавелся своей собственной командой – взводом штурмовых орудий Sturmgeschutz III Ausf. А.
Танк гренадёрской дивизии
После передислокации и переформирования весной 1943 года Михаэль Виттман начал боевую карьеру уже на «Тигре», который утюжил высоты Курской дуги на южном выступе фронта. В первый же день Виттману удалось вывести из строя 13 танков Т-34 и 2 противотанковых орудия. Одновременно он помог выжить взводу Гельмута Вендорфа, который попал в крупные неприятности. За всё время боёв за Курск и Харьков, по окончании операции до 17 июля 1943 года «железный тигр» Витмана уничтожил 28 советских орудий и 30 танков.
В августе дивизия была переправлена для пополнения и перевооружения в Италию, откуда тоже использовалась для контроля оккупированных территорий. Во вновь сформированном тяжёлом танковом батальоне СС Михаэль Виттман служил с такими легендарными убийцами, как асы-танкисты Франц Штаудегер, Гельмут Вендорф, Юрген Брандт. Командовал этим подразделением гауптштурмфюрер СС Гейц Клинг на «Тигре» под номером 1301.
Осеннее наступление Красной Армии 1943 года
Германские захватчики с кровопролитными боями отступали с советской земли. Танковый батальон, где служил Михаэль Виттман, был направлен опять на Восточный фронт — под Киев. Сменив своего «Тигра» на более молодого зверя, только за один день 13 октября Виттман расстрелял 20 танков Т-34 и 23 противотанковых орудия. В январе получил рыцарский крест от родного фатерлянда.
В начале января советские войска наметили прорыв танковой бригады, но на пути прорыва встал «Тигр» Виттмана. К 13 января, как радостно сообщило германское радио, личный счёт Витмана по уничтоженной технике составил 88 единиц танков и САУ. Наводчик Виттмана Бальтазар Волль тоже получил свой крест рыцаря, поскольку умел попадать в движущуюся цель даже на ходу. Тогда же Виттман стал оберштурмфюрером СС. Лично Адольф Гитлер поздравил танкового аса, поблагодарил за героические действия и наградил «Дубовыми листьями» к рыцарскому знаку. Ниже можно рассмотреть: во главе экипажа — Михаэль Виттман. Фото демонстрирует его «Тигра», на орудийном стволе которого нарисовано 88 колец, обозначавших победы.
Место захоронения
После того как останки Виттмана и его экипажа были найдены, их перенесли на немецкое военное кладбище в Ла Камбе, где они привлекают многих посетителей. К сожалению, есть люди, которые полагают, что на могилу надо приносить фашистскую символику. Виттман был фанатичным эсэсовцем и сражался за гнилой режим. Но из-за этого не стоит забывать о его героизме. Он был очень популярен среди своих товарищей и иногда, во время боев на Восточном фронте, проявлялась и его человечная сторона. Например, Михаэль Виттман русских танкистов, выпрыгнувших из подбитого им Т-34, спас от огня и передал военным медикам. Но он был хладнокровным солдатом, которого ничто не могло остановить, что и привело его к гибели. Немецкое кладбище в Ла Камбе можно найти на трассе N13 между Байе и Карентаном. Виттман и его экипаж похоронен в 3-м ряду лота 47, в 120-й могиле.
В общем итоге Михаэль Виттман, танкист, к 08.08.44 уничтожил 141 боевую бронированную машину и 132 противотанковых орудия. Большая часть его побед была совершена на Восточном фронте.
Подразделение «рыцарей»
В конце февраля подразделение имело пять кавалеров рыцарского креста: Штаудеггер, Вендорф, Волль, Клинг и Виттман. Но повод для особой гордости был только у последнего — дубовые листики к этому кресту. А в начале марта все эти рыцари покинули Восточный фронт. Михаэль Виттман, цитаты которого теперь коллекционировались, изрёк, что советские танки — лёгкая добыча, советские противотанковые орудия — и те взять было труднее.
Первого марта 1944 года Витман женился на девушке по имени Хильдегард Бурместер, на свадьбе присутствовал рыцарь-танкист Бальтазар Волль, его наводчик, в роли свидетеля. К этому времени Михаэль Витман, гауптштурмфюрер СС, стал национальным героем, его портрет можно было увидеть буквально в каждом доме. Пропагандистская машина своё дело сделала. Кстати, наводчик Волль пережил войну, воевал до последнего дня. Умер в 1996 году.
Текст книги «Операция «Тоталайз». Последний бой Михаэля Виттмана»
Глава 9. Заключение
Историки неоднозначно относятся к операции «Тоталайз», называя её если не поражением, то весьма незначительной и дорогостоящей победой союзников. При этом, как правило, в расчет берутся не реальные цели операции, а громкие заявления, сделанные непосредственно перед началом наступления и предрекавшие, что это будет последний, ставящий точку во всей Нормандской кампании прорыв. Вряд ли следует серьезно относиться к подобным обещаниям, тем более что это был не единственный случай, когда для поднятия боевого духа солдат уверяли, что победа в одиночном сражении позволит завершить войну. Операция «Тоталайз» является ярким подтверждением древней военной мудрости, гласящей, что ни один самый идеальный план не переживает контакта с врагом. Грубые ошибки были допущены обеими воюющими сторонами, а поистине инновационный план натолкнулся в процессе реализации на целый ряд препон материального и морального характера, не говоря уже про пресловутый «туман войны».
Командир канадской 2-й пехотной дивизии генерал-майор Чарльз Фоулкз со своим адъютантом в штабном бронеавтомобиле на улице освобожденного Фалеза. В ноябре 1944 года Фоулкз был назначен командиром канадского 1-го корпуса в Италии.
Тем не менее, если брать в расчет только факты, очевидно, что немецкая оборона в равнинной области южнее Кана была прорвана с тяжелыми для обороняющейся стороны последствиями. Территориальные приобретения союзников, особенно в свете скромных результатов предыдущих наступлений в этом секторе Нормандии, были более чем впечатляющими. Мало того, «Тоталайз» стала образцом самого сложного оперативного искусства, продемонстрированного англо-канадскими войсками в ходе всей Нормандской кампании. При этом практическое воплощение в жизнь нововведений, изменивших наступательную доктрину союзников по взлому обороны противника, в полной мере выявило досадные слабости высшего и среднего звена командования канадской армии. Отсутствие реального опыта управления войсками обернулось тем, что бюрократическим процедурам штабного планирования было уделено гораздо больше внимания, чем практической подготовке и тренировке личного состава. Отрицательную роль сыграла и приверженность канадцев британским методам ведения войны, основанным на обязательном преобладании в огневой мощи и подавляющем численном превосходстве на направлении главного удара. Немцы переигрывали своих противников благодаря опыту, гибкости и умению быстро реагировать на изменение обстановки и это позволяло им обращать в свою пользу самые патовые ситуации.
Веским аргументом было и то, что германская армия обладала превосходным вооружением, сводившим на нет численное превосходство союзников.
При этом на тактическом уровне к действиям канадских и британских солдат в ходе операций «Тоталайз» и «Трэктэбл» практически невозможно придраться. Возможно, порой они действовали не так быстро, как того хотели в вышестоящих штабах, однако целый ряд конкретных боевых примеров, показывает, что солдаты союзников в полной мере обладали весьма важными на поле боя факторами достижения успеха – высоким боевым духом, отвагой и волей к победе. Современные критики операции, имеющие возможность судить о событиях с высоты пройденных лет и обладающие исчерпывающей информацией о положении дел по обе стороны фронта, нередко укоряют генерал-лейтенанта Симондса в том, что он не рискнул ломать свой план и не отказался от налета фазы 2 операции «Тоталайз», упустив реальную возможность прорваться в Фалез в момент, когда дорога на город была открыта. Заявления такого рода показывают, насколько поверхностно сторонники подобных версий разбираются в реалиях того времени.
Солдаты Южно-Саскачеванского полка осваивают трофейный немецкий вездеход-амфибию «Швиммваген». Снимок сделан в деревне Рокканкур 11 августа 1944 года.
Британские войска вступают в освобожденную французскую деревню Гасе 23 августа 1944 года.
В чем действительно можно укорить Симондса, так это в его стремлении объяснять неудачные повороты операции не собственными недоработками, а медлительностью и нерешительностью подчиненных. Однако при всех свои недостатках – реальных и надуманных – генерал-лейтенант Гай Симондс был, без сомнения, лучшим канадским старшим командиром второй мировой войны, а операция «Тоталайз» явилась бесспорным успехом союзников (хотя и могла бы – при другом стечении обстоятельств – достигнуть большего) и именно так она и воспринималась в 1944 году.
И напоследок, немного модной нынче альтернативной истории. 4 августа генерал Монтгомери поинтересовался, возможно ли, сдвинуть срок проведения операции «Тоталайз» на сутки вперед. Не имея никаких серьезных причин мотивировать отказ, генерал-лейтенант Симондс согласился, и далее события развивались своим чередом. Однако если бы командир 2-го канадского корпуса проявил тогда характер и отказался от переноса часа Ч, эти 24 часа могли бы кардинальным образом изменить ход «Тоталайз». В ночь с 7 на 8 августа значительная часть 12-й тд СС убыла бы в западном направлении, чтобы принять участие в наступлении на Мортен. 85-я пд находилась еще в процессе переброски на новые позиции и единственными защитниками линии фронта вдоль национального шоссе Кан-Фалез оставались солдаты 89-й пд. Также вполне возможно, что лишние сутки позволили бы разведке союзников определить истинное местонахождение танковых дивизий СС и подтвердить, что цели фазы 2 защищены слабее, чем считалось первоначально.
В этом случае после прорыва фронта и уничтожения 89-й пд открылась бы реальная возможность массированного наступления на Фалез, а немцы не имели бы никаких серьезных сил, чтобы помешать этому. Таким образом, задержка на одни сутки могла бы привести к захвату Фалеза уже 9 или 10 августа, а кольцо окружения вокруг немецкой группировки в Нормандии замкнулось бы на десять дней раньше действительного срока. Такой поворот мог привести к полному краху немецкого Западного фронта уже осенью 1944 года, а начавшееся позже преследование закончилось бы не на границе Германии, а у стен Берлина. Но история не терпит сослагательного наклонения. И 15 августа, в день фактического прекращения операции «Трэктэбл», до конца войны оставалось еще долгих восемь с половиной месяцев.
Канадский грузовик с 40-мм зенитным орудием «Бофорс» на разрушенной улице Фалеза. Город сильно пострадал в процессе ликвидации немецкого котла».
Часть 2 Последний бой «Черного барона»
У большинства отечественных любителей истории операция «Тоталайз» ассоциируется только с одним событием – гибелью в бою известного немецкого танкового аса Михаэля Виттмана. Споры по поводу того, как и при каких обстоятельствах встретил смерть человек, который по аналогии с великим воздушным асом Первой мировой войны Манфредом фон Рихтгофеном получил прозвище «Черный Барон», не утихают до сих пор. В связи с этим, мы сочли необходимым проанализировать всю доступную информацию, имеющую прямое или косвенное отношение к сражению у деревни Гомениль, и по мере сил дать ответ на вопрос: «Кто же на самом деле убил Михаэля Виттмана?»
Михаэль Виттман в штабе 1-го танкового корпуса СС в день своего триумфа в Виллер-Бокаж 13 июня 1944.
Вольфганг Рабе.
Вознесенный на щит германской пропагандой 30-летний кавалер Рыцарского Креста с Дубовыми Листьями и Мечами отправился в свой последний бой из деревни Синто после полудня 8 августа 1944 года и долгое время обстоятельства его смерти (как и судьба останков) оставались вопросом без ответов. Хотя отсутствие фактических доказательств его гибели оставляло пусть небольшую, но надежду, что «счастливчику Михелю» удалось и в этот раз обмануть смерть, участники сражения не были столь оптимистичны. Свидетель рокового боя медицинский офицер 101-го ттб СС гауптштурмфюрер доктор Вольфганг Рабе писал:
«Виттман наступал с 4 или 5 «Тиграми» восточнее дороги, ведущей в Кан… Я находился в стороне от них. Танки получили попадания, очевидно прямые, британских 150-мм орудий. Несколько «Тигров» загорелись. Я попытался узнать, спасся ли кто-нибудь из экипажа. Хотя я никого не видел, я предположил, что кто-нибудь мог выбраться через нижний люк танка. Я пробовал подобраться поближе, но это оказалось невозможно – едва я высунулся из придорожной канавы, по мне открыли огонь. Я подождал два или три часа, рассчитывая, что кто-нибудь из членов экипажа даст о себе знать. Ближе к вечеру я направился к бригадефюреру СС Кремеру [начальник штаба 1-го танкового корпуса СС] и рассказал ему о том, что случилось. Он приказал мне с остатками подразделения перейти под команду Вюнше».
Когда оберштурмбаннфюрер СС Макс Вюнше узнал, что знаменитый ас пропал без вести, он приказал провести самый тщательный поиск Виттмана и его экипажа. Один из непосредственных исполнителей этого приказа, рядовой СС Хорст Боргсмюллер, вспоминал:
«Вместе с водителем – рядовым Кляйном – мы выехали в направлении Омениль. Уже стемнело, и я не мог что-либо ясно разглядеть. Спустя некоторое время мы попали под пулеметный огонь, справа от дороги. Поиски на местности и осмотр передовых пунктов первой помощи не принес никаких результатов. Я узнал от гренадеров, что «Тигры» справа от шоссе были подбиты вражескими противотанковыми орудиями. Оберштурмфюрер СС Вендорф из батальона тяжелых танков не смог рассказать мне ничего более конкретного».
Современный аэрофотоснимок с указанием мест, где был подбит «Тигр» № 007 и место захоронения его экипажа.
Несмотря на безуспешные поиски, многие солдаты и офицеры 1-го танкового корпуса СС не могли смириться с мыслью, что их прославленный ас погиб. Старшина 2-й роты 101-го ттб СС гауптшарфюрер Георг Конрадт, как и многие другие солдаты батальона, надеялся, что Михаэль Виттман жив, но попал в плен. «Трудно передать словами, как поразила солдат роты потеря нашего дорогого гауптштурмфюрера. Вместе с тем почти все в роте надеялись, что он все еще жив и раненым попал в плен к британцам. Обершарфюрер, только что вернувшийся из больницы, заявил, что слышал, как об этом сообщила радиостанция «Солдат Кале»
[английское пропагандистское радио]». Хотя в боевом донесении 12-й тд СС от 8 августа 1944 года было прямо указано:
«…во время атаки «Тигров», приданных 12-му танковому полку СС, командир батальона, гауптштурмфюрер Виттманн, был убит в бою…»,
официально Виттман считался пропавшим без вести. Жена Виттмана Хильда Бурмистер продолжала верить, что ее муж жив, и даже визит командира 101-го ттб СС оберштурмбаннфюрера СС Гейнца фон Вестернхагена не переубедил её. Письмо, написанное доктором Вольфгангом Рабе через восемь недель после гибели Виттмана, было не в последнюю очередь продиктовано желанием помочь несчастной вдове осознать жестокую правду:
«Теперь, дорогая фрау Виттманн, я могу описать события 8 августа 1944 года. С 7 августа мы находились у плацдарма в Грембоск, где была развернута 2-я рота оберштурмфюрера Вендорффа. 3-я рота, выведенная в резерв, в 6 утра 8 августа получила приказ атаковать. В 11.30 она должна была выдвинуться на север в Синто по дороге Кан – Фалез. Примерно в 7.00 утра Михель и я приехали в штаб 3-й роты, а приблизительно в 11.00 утра прибыли в Синто. В 11.30, когда Михель садился в свой танк, я видел его в последний раз. Атака была немного отложена, потому что британцы провели ковровую бомбардировку. Тем не менее, мы не понесли никаких потерь. В это время я находился в овраге, приблизительно в 500 метрах позади танков. Когда началась атака, я пешком прошел несколько сотен метров, чтобы быть еще ближе к передовой. Противник вел плотный артиллерийский огонь. Я решил пробраться к танку Михеля. Когда до него оставалось примерно 250–300 метров, из танка вырвался сноп пламени, а башня рухнула на землю. Танк полностью сгорел. Я не оставил попыток добраться до него, но пересечь открытый участок местности не представлялось возможным, потому что Томми вели огонь из противотанкового оружия даже по одиночным пехотинцам. Маловероятно, что Михель сумел покинуть танк перед взрывом. В этом случае я бы увидел его. Никто из его экипажа не уцелел. Приходится признать, что Михель убит в бою. Я говорю Вам это, дорогая фрау Виттманн, потому что считаю непорядочным вселять в Вас ложную надежду. Трудно поверить, что нашего Михеля больше нет, но мы не осмеливаемся даже надеяться, что может быть как-то иначе. Я должен сказать Вам, что Михель всегда был и останется для нас примером, а его имя известно всей Германии! Мои самые сердечные пожелания, ваш доктор Рабе».
К этому времени фундамент будущей легенды о геройской смерти знаменитого танкового аса уже практически сформировался. Если в Виллер-Бокаж Виттман (по версии пропаганды) в одиночку сорвал охват британцами с фланга всего танкового корпуса СС, то в Синто его близкая к самопожертвованию атака предотвратила прорыв 4-й канадской бронетанковой дивизии в Фалез. Но по-настоящему эта легенда овладеет умами миллионов людей по всему миру только спустя примерно 30 лет.
В начале марта 1945 года молодой француз Серж Варин ехал на велосипеде по шоссе 158 и, намереваясь справить малую нужду, свернул с дороги за живую изгородь. Его взгляду предстали четыре подбитых «Тигра», увидеть которые с дороги мешали заросли кустарника. Любопытный паренек с интересом исследовал ближайший из танков, башня которого лежала в нескольких метрах позади него. Имея при себе фотоаппарат «Кодак», Варин запечатлел на пленку этот танк, а также сделал снимок валявшейся неподалеку ракеты истребителя-бомбардировщика «Тайфун». Напоследок он сфотографировал еще один «Тигр», на котором позировали две местные жительницы. Вплоть до 1970-х годов эти снимки не были известны широкой публике.
Жетон унтершарфюрера СС Генриха Раймерса (механика-водителя танка № 007) и 6,35-мм пистолет Виттмана, обнаруженные в конце марта 1983 года поисковой группой под руководством Отто Хорста в безымянной могиле у шоссе Кан-Фалез в районе деревни Гомениль.
В 1947 году роттенфюрер СС Герберт Дебусман, историк боевого пути подразделений тяжелых танков «Тигр», вместе с другими военнопленными был направлен в район Синто для сбора неразорвавшихся боеприпасов. В кратком отчете он сообщил, что пять уничтоженных «Тигров» 101-го ттб СС по-прежнему стоят на поле битвы. Башня одного из танков, который, судя по номеру 007, был машиной командира батальона, сорвана и лежит в нескольких метрах от корпуса. Никаких следов полевых захоронений поблизости от танков роттенфюрер не обнаружил, что, впрочем, не удивительно, поскольку в первые месяцы после освобождения Франции сотрудники Армейской службы регистрации военных захоронений (АСРВЗ) провели масштабную работу по переносу всех выявленных полевых могил на временные военные кладбища. Во второй половине 1950-х годов специальная немецкая Комиссия по военным захоронениям занималась инвентаризацией таких кладбищ на полях сражений Западной Европы. Она столкнулась с фактом, что большое количество могил содержит неопознанные тела и единственная информация, которая имеется о них в документах союзников, – это место, откуда останки были перенесены на кладбище. Считалось, что в одной из таких могил покоятся тела Виттмана и членов его экипажа. Однако после тщательного анализа переданных немецкой стороне отчетов АСРВЗ не было обнаружено никаких упоминаний об останках, перенесенных с поля у шоссе 158 в районе Гомениль. Получалось, что если тело Виттмана вообще было предано земле, могила его вероятнее всего просто запахана местным фермером, и шанс обнаружить её равен нулю.
Дальнейшее продолжение поиски могилы Виттмана получили в середине 1970-х, когда упоминавшийся выше Серж Варин встретился с ветеранами 12-й тд СС и передал им фотографию уничтоженного «Тигра» № 007. После публикации в официальном бюллетене ассоциации ветеранов 12-й тд СС снимок был опознан бывшими танкистами 101-го ттб СС – они однозначно признали, что это танк, на котором ушел в свой последний бой Михаэль Виттман. О фотографии «Тигра» № 007 стало известно Эрику Лефевру, который готовил большую книгу «Танки в Нормандии». Книга планировалась как исследование применения немецких танков в Нормандии с большим количеством фотоматериалов, на которых места боев были изображены в формате «тогда и сейчас».
Консультант Лефевра французский историк Жан-Поль Паллю подключился к поискам и в 1982 году посетил деревню Гомениль. В поле, к востоку от дороги, он нашел мелкие фрагменты «Тигров», которые доказывали, что это – то самое место, где 38 лет назад были подбиты танки 101-го ттб СС, в том числе и «Тигр» № 007. Кроме того, Паллю сумел разговорить местных жителей и выяснил, что первоначально останки немецких солдат были присыпаны землей рядом с подбитыми танками, но некоторое время спустя их перезахоронили в двух общих могилах неподалеку от шоссе 158. Сын местного жителя, отвечавшего некогда за подготовку похорон, сообщил, что одно из тел – сильно изуродованное – было обуто не в солдатские ботинки, а в туфли, из чего можно было сделать вывод, что это офицер. Паллю выяснил точное место захоронения останков офицера, и в сентябре 1982 года редактор издательства After the Battle передал эти наработки в Комиссию по военным захоронениям. Там решили, что имеет смысл провести дополнительные поиски. В конце марта 1983 года поисковая группа под руководством Отто Хорста сумела обнаружить указанное захоронение. Найденные в могиле фрагменты черной материи, ботинки, ремни, фурнитура и пистолет указывали на то, что здесь был похоронен танковый экипаж вместе со своим командиром. Кости были настолько перемешаны, что разделить их не представлялось возможным. Сохранившиеся «собачий жетон» и протез передних зубов были направлены на экспертизу. Сравнение протеза с карточкой дантиста Виттмана показало полное совпадение, а жетон, как выяснилось, принадлежал Генриху Раймерсу, механику-водителю «Тигра» № 007. Таким образом, тайна была, наконец, раскрыта.
Михаэль Виттман
Франц Хойрих
Ганс Хофлингер
Гельмут Доллингер
Питер Кистерс
Вилли Ирион
Рольф фон Вестернхаген
Останки танкового аса и его экипажа были перенесены на немецкое военное кладбище в Ла Камб и 3 июня 1983 года перезахоронены в общей могиле № 120 (ряд 3 участок 47). На церемонии присутствовали родственники танкистов, в том числе и вдова Виттмана. Жетон Раймерса и 6,35-мм пистолет Виттмана в настоящее время выставлены на обозрение в штаб-квартире Комиссии по военным захоронения в Касселе. С тех пор за Жаном-Полем Паллю закрепилась слава человека, отыскавшего могилу Виттмана, однако толчком для его поисков стали снимки, сделанные любопытным французом Сержом Варином.
Если с местом последнего упокоения знаменитого танкового аса все точки над «i» расставлены, то с определением настоящего «убийцы» Виттмана все не так просто. В первую очередь важно помнить, что в ходе войны и долгое время после её окончания имя и достижения Виттмана были практически не известны за пределами Германии. Воевавшие южнее Кана канадские и британские солдаты не подозревали, что имеют дело с одним из самых результативных танковых асов в истории. Они сражались с «Тиграми» и «Пантерами» и считали их смертельно опасным противником безотносительно того, кто сидит в командирской башенке танка. Впервые в официальных документах союзников Виттман упоминается только в августе 1945 года, в стенограмме допроса Курта Мейера. Мейер сообщил дознавателю, что 8 августа 1944 года под Синто погиб в бою немецкий офицер-танкист, который имел на своем личном счету рекордное количество подбитых танков противника. Эта информация без особых дополнений транслировалась затем различными авторами в течение почти 20 лет.
Только после всплеска интереса к немецким элитным частям (вызванного публикацией ряда книг, являвшихся, по сути, попыткой обелить войска СС и показать их простыми солдатами, а не яростными носителями национал-социалистической идеи) имя Виттмана сделалось достоянием широкой общественности. Очень скоро запущенная немецкой пропагандой для поддержания боевого духа своих солдат легенда о чудо танкисте, в одиночку уничтожающем десятки вражеских танков, обрела вторую жизнь. Последний бой знаменитого аса превратился в самостоятельную часть этой легенды, и постепенно сформировалось несколько различных версий его гибели. По одной из них, Виттман стал жертвой удара с воздуха – вражеский штурмовик выпустил ракету, которая попала в кормовую часть танка и вызвала внутренний взрыв. Эта версия вызвана к жизни заявлением Сержа Варина, что он не обнаружил на танке с № 007 никаких иных пробоин, кроме дыры в верхнем кормовом листе корпуса. По другой версии, Виттман, ведя в бой небольшую группу танков своего батальона, вклинился в порядки бронетанковой бригады (или даже дивизии) союзников и погиб в неравном бою, лично уничтожив перед этим от пяти до десяти танков противника. На роль противника Виттмана в этом бою выдвигаются пять подразделений союзников: польская 1-я танковая дивизия, канадская 4-я бронетанковая дивизия, британский 144-й Королевский бронетанковый полк, канадский 27-й бронетанковый полк (Шербрукский фузилерский) и 1-й полк Нортгемптонширских Йоменов. (Напомним, что три последних подразделения эквиваленты танковым батальонам армий других стран.) Для того чтобы оценить обоснованность притязаний каждого из кандидатов на звание «убийца Виттмана», попробуем восстановить ход событий первой половины дня 8 августа 1944 года на основе документов и воспоминаний непосредственных участников событий.
Схема сражения, составленная Хофлингером.
Утром того дня штаб и 3-я рота 101-го ттб СС размещались в Бретвиль-ле-Рабе, в то время как 2-я рота все еще действовала в составе кампфгруппы оберштурмбаннфюрера СС Макса Вюнше, ведущей бои у плацдарма в Грембоск. День начался с неприятного инцидента. Приблизительно в 6.00 командир 3-й роты гауптштурмфюрер СС Франц Хойрих без согласования с командиром батальона выдвинулся с «Тиграми» своей роты и танками 5-й и 7-й рот 12-го танкового пока СС по шоссе № 158 в сторону Кана. Вдогонку был направлен батальонный офицер для специальных поручений гауптшарфюрер СС Ганс Хофлингер. Догнав роту, он передал приказ командира батальона прекратить самоуправство и ожидать дальнейших приказов. Однако прежде, чем Хофлингер настиг группу, «Тигры» 3-й роты уже вошли в Синто. В 9.00 Хойрих доложил в штаб: «Мы прибыли в Синто, противник в деревне отсутствует».
Подбитый «Тигр» № 008 Гельмута Доллингера. На лобовом бронелисте видна эмблема батальона. Кронштейн крепления домкрата сзади корпуса указывает на то, что это командирская версия танка.
Ганс Хофлингер так описал события утра 8 августа: «В тот ужасный день меня разбудили необычно рано. Причина заключалась в том, что рота Хойриха покинула место дислокации и без приказа ушла вниз по шоссе в сторону Кана. Михель хотел знать, что произошло, и потому я как офицер для особых поручений должен был как можно скорее догнать роту и выяснить цель их перемещения. Я выполнил приказ и доложил Михелю. После нескольких минут гневных излияний, которые, насколько я знал, были свойственны ему, он стих, а потом приказал, чтобы я выслал оба танка штаба батальона на позицию Хойриха. Я исполнил приказ и поспешил назад, к Михелю. Позже мы направились – он на «Кюбельвагене», а я на своем «Швиммвагене» – на командный пункт Мейера, чтобы принять участие в оперативном совещании. Когда оно закончилось, мы стали обсуждать, следует ли нам присоединиться к атаке. С нами был офицер связи батальона унтерштурмфюрер СС Доллингер. Внезапно Михель сказал: «Я должен ехать, потому что Хойрих вряд ли справиться». У Хойриха это была первая боевая операция, и нельзя было исключить возможность каких-нибудь неприятных сюрпризов… Спустя несколько часов мы вернулись к нашим танкам, которые располагались фактически на дороге за Синто. Сначала предполагалось, что я не буду участвовать в атаке, но неожиданно Михель все переиграл. Я воспринял это с воодушевлением, хотя и отметил, что Михель не был полностью уверен в правильности такого решения. Затем мы забрались в наши танки и направили их в укрытие, чтобы избежать обнаружения с воздуха».
Виттман и батальонный врач гауптштурмфюрер СС Вольфганг Рабе приехали в Синто примерно в 11.00. На юго-восточной окраине деревни, за живыми изгородями, размещались семь боеспособных «Тигров» батальона – танки с бортовыми номерами № 304 (командир – гауптштурмфюрер СС Франц Хойрих), № 313 (командир – обершарфюрер СС Питер Кистерс), № 314 (командир – унтерштурмфюрер СС Вилли Ирион), № 333 (командир – обершарфюрер СС Рольф фон Вестернхаген), № 213 (командир – гауптшарфюрер СС Ганс Хофлингер), № 008 (командир – унтерштурмфюрер СС Гельмут Доллингер) и № 007 – машина командира батальона, обязанности которого в этот момент выполнял Михаэль Вит Виттмана в тот день состоял из наводчика унтершарфюрера СС Карла Вагнера, радиста штурммана СС Руди Хиршеля, механика-водителя унтершарфюрера СС Генриха Раймерса и заряжающего (и по совместительству второго радиста) штурмана СС Гюнтера Вебера. Вскоре в Синто прибыли командир 12-й тд СС оберфюрер СС Курт Мейер и командир одной из кампфгрупп дивизии штурмбанфюрер СС Ганс Вальдмюллер, чтобы лично руководить предстоящей контратакой. В своих мемуарах Мейер писал:
«Я встретился с Вальдмюллером к северу от Бретвиль-ле-Рабе, и мы вместе выехали в Синто, чтобы сориентироваться в обстановке. «Тигры» Виттмана уже стояли к востоку от Синто, укрытые за лесополосой. До настоящего момента они еще не вводились в бой. Синто был под артиллерийским огнем……Танковые дивизии противника стояли наготове, чтобы наступать по всем дорогам. Вальдмюллер и я знали, что мы не можем позволить вражеским танкам провести еще одну атаку… …Мы должны попытаться перехватить инициативу. Я решил оборонять Синто уже задействованными силами и молниеносно атаковать всеми имеющимися в наличии частями восточнее дороги. Таким путем я надеялся сорвать планы противника. В качестве цели я выбрал лес к юго-востоку от Гарселя. Мы должны были рискнуть и атаковать, чтобы выиграть время для организации обороны на рубеже реки Лезон. По плану атака должна была начаться в 12.30».
Йохан Шотт
Однако, заметив в небе над полем боя одиночный самолет союзников, который явно занимался разметкой целей, Мейер приказал своим подчиненным немедленно атаковать, чтобы выйти из возможной зоны поражения. В результате, контратака началась в 12.20. Выдвинувшись с окраин Синто, «Тигры» начали разворачиваться в боевой порядок. В группе танков, двигавшихся с восточной стороны национального шоссе № 158, ближним к дороге был «Тигр» Виттмана, правее от него двигались машины Кистерса, Хойриха, Доллингера и Ириона. С западной стороны шоссе, немного позади основной группы, наступал «Тигр» Хофлингера, а слева от него – машина Вестернхагена. «Тиграм» предстояло пройти два с половиной километра фактически открытого пространства, которое местные жители называют полем Пре Мари. С левой стороны поле немного возвышалось к дороге, справа было ограничено лесополосой, проходившей по краю садов Дель-де-ла-Рок. У северного края поля начиналась западная окраина деревни Сент-Эньян-де-Крамениль. Продвинувшись на полтора километра, «Тигры» попали под прицельный огонь союзников, что стало полной неожиданностью для немецких танкистов. Даже источник обстрела был неверно идентифицирован. Ганс Хофлингер вспоминал:
«Мы выступили, Михель шел, справа от дороги, я – слева, четыре танка наступали вместе с Михелем, а брат фон Вестернхагена – со мной. Примерно в 800 метрах справа от Михеля располагался небольшой лесок, который выглядел довольно подозрительным и оказался для нас роковым. К сожалению, мы не могли держать лес под постоянным наблюдением из-за характера нашего задания…
Мы прошли с полкилометра, когда я получил радиосообщение от Михеля, подтвердившее мои худшие опасения относительно этого леска… По нам открыли огонь противотанковые орудия».
Подбитый «Тигр» № 313 Питера Кистерса. У танка вырвало левый борт корпуса. Это был второй подбитый Джо Экинсом «Тигр», который, по воспоминаниям Экинса, взорвался, после попадания снаряда.
Но это были не противотанковые орудия. Немцы не знали, что, сами того не ведая, три бронетанковых полка союзников организовали идеальную засаду для атакующего отряда «Тигров»
Виттмана. (см. главу 5 части 1.) Примерно в 12.40 получил попадание «Тигр» № 008 штабного взвода. Командир танка Гельмут Доллингер, использовавший любую возможность поучаствовать в боевых действиях, позднее вспоминал:
«8 августа, примерно в полдень, мы атаковали англичан, которые прорвались южнее Кана. Враг защищал район проникновения массированным применением артиллерии, танков и авиации. Тем не менее, нам удалось продвинуться примерно на три километра. Крупнокалиберные противотанковые орудия, местоположение которых мы поначалу не могли определить, обстреляли нас с хорошо подготовленных позиций. Противнику удалось подбить несколько наших танков. Будучи ведущим, мой «Тигр» был подбит и выведен из строя. Снаряд попал в башню и танк сразу же загорелся. Я был ранен в лоб и на несколько минут потерял сознание, но успел, все же, отдать приказ покинуть машину.
Когда я очнулся и выбрался наружу, мы находились под плотным артиллерийским огнем. Под танком я обнаружил механика-водителя, артиллерийского наблюдателя и второго радиста (это был штурмман СС Альфред Бало), который сообщил мне, что обершарфюрер СС Шотт лежит на крыше моторного отсека позади башни. Мы стащили его вниз и укрыли под днищем танка, поскольку снова начался артобстрел, а противотанковые орудия возобновили огонь по нашему танку. Обершарфюрер Шотт был в сознании. Он сказал мне, что не чувствует боли и попросил перевязать его. Его правая рука была оторвана и из раны торчали обломки костей… Ценой неимоверных усилий нам удалось вынести его из-под огня. К этому времени каждый из нас имел по ранению. Я сумел отыскать доктора и его «Фольксваген». Обершарфюрер Шотт уже потерял сознание. Лицо его было спокойным и светлым. Никаких признаков боли не отражалось на нем. Это был очень тяжелый момент, потому что мы знали, что помочь ему невозможно. Доктор погрузил нас обоих в свой автомобиль. Обершарфюрер Шотт умер неподалеку от Фалеза. В сознание он больше не приходил. К тому времени я уже тоже лишился чувств…»
Радист «Тигра» № 008 штурман СС Альфред Бало дополняет воспоминания Доллингера:
«Я был оператором радиостанции средневолнового диапазона (связь с дивизией) и по совместительству пулеметчиком в танке Доллингера. Мой командир имел звание унтерштурмфюрер СС и являлся офицером связи батальона. Обершарфюрер СС Шотт был радистом ультракоротковолнового диапазона (связь с другими танками батальона) и заряжающим. Подобное совмещение обязанностей было обычной практикой в так называемых штабных танках. Механик-водитель и наводчик имели звания унтершарфюрер СС, имена их я запамятовал… Снаряд, подбивший наш танк, ударил в правый борт башни. Боеукладка взорвалась, и обершарфюрер Шотт был тяжело ранен. Сам я получил небольшое ранение в шею. Я не знаю, откуда противник вел огонь, позже я что-то слышал о канадской противотанковой позиции».
Навстречу главному триумфу
В апреле 1944 года Виттман побывал на заводе Хеншеля в Касселе, поговорил с рабочими, хвалил «Тигры», которые сделаны их руками, благодарил за труд, осмотрел новые версии этих танков. Когда что-либо говорил герой Германии Михаэль Виттман, высказывания его скрупулёзно записывались.
В мае 1944 года Виттман вернулся в часть — не на Восточный фронт, а во Францию, в нормандский городок Лижье, а 6 июня союзники СССР высадились в Нормандии. Виттман получил новёхонький «Тигр» самой последней версии. При передислокации воздушные налёты союзной нам авиации сильно проредили стройные ряды германских танков. «Тигров» в роте Виттмана осталось только шесть. Тем не менее 13 июня остатки этой роты полностью уничтожили весь 4-й танковый полк англичан. Было это так.
Национальный герой
До 02.03.44 большая часть подразделений LSSAH перебазировалась в Монс, Бельгия. Тогда же Михаэль Виттман был назначен командиром 2-й роты. 2 марта он женился на Хильдегарде Бурместер, с которой познакомился годом ранее. Его свидетелем был наводчик Бобби Волль. Между тем немецкая пропаганда сделала Виттмана национальным героем. В апреле он посетил в Касселе, выпускавший «Тигр I». Здесь ему показали последнюю модель Ausf. Е. В мае Виттман вернулся в расположение 101-го танкового батальона близ Лизье в Нормандии. Примерно тогда же Бобби Волль, его верный наводчик, получил в собственное командование «Тигр I». Он сражался в Нормандии и был ранен около Байе во время налета истребителей-бомбардировщиков. Волль участвовал в битве в Арденнах в конце 1944 года и скончался в 1996-м.
Во время высадки союзников 06.06.44 101-й танковый батальон СС находился в резерве в составе дивизии «Леер». Батальон был под командованием Хайнца фон Вестернхагена. Командиром 1-й роты был гауптштурмфюрер Рольф Мебиус, 2-й – оберштурмфюрер Михаэль Виттман и 3-й – оберштурмфюрер Ганно Рааш. 6 июня Михаэль получил новенький «Тигр», на котором он и отправился на передовую. Во время развертывания было потеряно шесть из двенадцати танков, находившихся под его командованием. Это произошло из-за действий истребителей-бомбардировщиков союзников и технической неисправности техники. 12 июня подразделение на ночь остановилось на северо-востоке от Виллер-Бокажа. А на следующий день Виттман навсегда вписал свое имя в учебники истории.
Англичане пока не выиграли войну
Англичане вошли в городок Виллер-Бокаж рано утром. Головные полки «Пустынных крыс» (7-я английская бронетанковая дивизия), встретясь с обрадованными их приходу местными жителями, вылезли из танков и слегка расслабились. Или даже не слегка, если учесть то, что произошло дальше. В это время 4-й батальон с танковой ротой «Кромвелей», разведкой и мотопехотой решил двигаться дальше, чтобы обследовать и расчистить, если придётся путь на Кан. Монтгомери передавал в это самое время начштабу де Гиганду телеграмму о том, как хорошо удаётся захватить противника в клещи.
И опять-таки, в это же самое время с высотки, находящейся неподалёку, всю эту картину наблюдал Михаэль Виттман из башни своего замаскированного «Тигра», а Колль проверял готовность системы наведения, ворча о том, что англичане ведут себя так, будто они уже всю войну выиграли. У Виттмана имелось 5 танков: 4 «Тигра», один из которых был с повреждённым траком, одна «Пантера». Против несметного количества танков целой английской армии. Тем не менее все готовились к бою, чтобы не дать англичанам обойти с фланга германские войска.
Версии гибели
В течение многих лет было неизвестно, где похоронено тело Виттмана. Также были неизвестны причины разрушения его танка. Одним из предположений было уничтожение «Тигра» истребителем-бомбардировщиком. После расследования Сержа Варена, нашедшего №007, он пришел к выводу, что его поразила ракета, выпущенная с «Тайфуна». Он не нашел следов от осколков, а лишь одно большое отверстие в тонкой 25-мм крышке двигателя. 8 августа «Тайфуны» вывели из строя 135 немецких танков. Но были и другие подразделения, заявлявшие о ликвидации №007, такие как 4-я канадская и 1-я польская бронетанковые дивизии.
Сегодня общепринятым является мнение, что Михаэль Виттман и экипаж погибли от выстрела «Шермана Файрфлай» из 3 отряда эскадрона А Нортгемптонширских йоменов. Этот танк, «Великие Луки», под командованием сержанта Гордона передвигался с другими «Файрфлаями» и встретился с тремя «Тиграми». Началась стрельба, и все три немецкие машины были уничтожены за несколько минут. Первая из них была подбита в 12:40, а вторая, хотя и открыла ответный огонь, была уничтожена в 12:47. Третий «Тигр», вероятно, №007, был выведен из строя двумя снарядами, выпущенными Джо Экинсом из танка сержанта Гордона. Так записано в официальном журнале эскадрона А.
«Они ошибаются»
Именно этой фразой ответил Михаэль Виттман, гауптштурмфюрер СС (цитаты на сей раз некому было записывать), на ворчание Колля. Колонна танков английской разведки в это время уже приблизилась к высоте, занимаемой Виттоном, на 200 метров. «Пустынные пантеры» спокойно ехали по извилистому шоссе, и высокие, красивые деревья, растущие с обеих сторон дороги, радовали их взгляд. Ну и обзор закрывали, конечно, почти полностью.
Ситуации на этом участке фронта Виттон в этот момент не знал, он сам пробирался сюда из Парижа только ночами, но всё равно серьёзно пострадал от налётов английских воздушных асов. Тем не менее он спокойно пересчитал в этой приближающейся колоссальной гусенице всех «Кромвелей», «Шерманов», «Бренов» — полный бронетанковый полк. Подкрепление по радио уже было запрошено, оставалось два выхода: ждать или атаковать. Второе — чистое самоубийство.
Выбор сделан
Виттман не смог завести свой танк, поэтому пересел в машину подчинённого, рассказал, что делать остальным на позиции, и повёл «Тигр» навстречу врагу. Сократив дистанцию до ста метров, он подбил два ведущих танка англичан, затем последний танк в колонне, заблокировав остальных на узком пространстве шоссе, обсаженного деревьями, которые танк Виттмана и защищали, и прятали. Зайдя в хвост колонны, Виттман расстреливал в упор каждую машину англичан, которая появлялась в зоне видимости. Пару-тройку «Кромвелей» просто протаранил, чтобы не мешали продвижению.
Через 20 минут почти всё было кончено с 7-й бронетанковой дивизией Великобритании. Вышли из строя полностью: 21 танк, 28 машин другой бронетехники, 14 самоходных установок и 14 полугусеничных бронетранспортёров. После этого Виттман слегка отступил. Без малейших повреждений. Оставшиеся на высотке четыре танка прикрывали командира. Тем временем пришло и подкрепление — ещё 8 танков из первой роты вошли в Виллер-Бокаж с другой стороны, чтобы выгнать из городка другие подразделения англичан.
Неравное сражение
Повернув в сторону Кана, он хотел присоединиться к своей роте. На обратном пути на «Тигр» Виттмана напал другой «Кромвель IV», который также был уничтожен. Вернувшись к перекрестку Тилли, британские солдаты из 1-й стрелковой бригады открыли огонь по немецкому танку из своих 6-фунтовых противотанковых орудий, обездвижив его. Виттману и его экипажу удалось спастись – они добрались пешком до позиций дивизии «Леер» в 7 км от Арбуа. Остальные «Тигры» его роты на высоте 213 обезвредили оставшуюся часть эскадрона 4-го лондонского округа Йоменов, в том числе 5 танков «Кромвель IV» и «Шерман Файрфлай», захватив в плен 30 человек. За этот короткий период времени подразделение Виттмана уничтожило 4 «Шермана Файрфлай», 20 «Кромвелей», 3 «Стюарта», 3 М4 «Шерман», 14 полугусеничных автомобилей, 16 универсальных транспортеров «Брен» и 2 6-фунтовых противотанковых орудия. За атакой 2-й роты последовала еще одна – «Тигров» гауптштурмфюрера Рольфа Мебиуса и PzKmpfw IV, но она была отбита противотанковыми пушками 22-й танковой бригады. На следующий день британцы ушли из города, сдав его немцам, оккупировавшим его еще на два месяца. Британское наступление на Виллер-Бокаж и Кан было заморожено атакой Виттмана и последующими действиями немецкой армии.
Вот и обещанные «клещи»
Виттман прервал своё отступление и рванул к центру города. Там три английских танка из четырёх, попавшихся на пути, он подбил, а четвёртый скрылся за стеной сада. Он не мог стрелять: его наводчик не успел вернуться на свой пост. Расслабились англичане, действительно, по полной. Но был ещё и пятый «Шерман», подкравшийся в обход здания и четырежды выстреливший в машину Виттмана почти в упор, причём «Тигр» в тот момент открыл для танка противника свой борт. Один снаряд попал, перебив танку Вит.
Виттман, естественно, сразу же ответил: половина здания обрушилась на «Шермана» и полностью его завалила. И продолжил вести огонь. Последний «Кромвель», который без наводчика, тоже был найден и разбит. Обездвиженный танк был Виттманом с горечью покинут. Он вернулся на высотку, всё-таки завёл свой «Тигр», дозаправился и успел присоединиться к подошедшему подкреплению, в рядах которого снова обрушился на то, что осталось от английской дивизии. За это удальство Гитлер наградил Вит к «Дубовым листьям» к Рыцарскому Кресту. Таким образом, заслуженнее танкиста, чем Виттон, в германской армии не стало. Однако уже следующая большая военная операция англичан на западе закончилась крахом. В начале августа 1944-го года погиб и танк, в котором находился весь экипаж Михаэля Виттмана.
Михаэль Виттман – гауптштурмфюрер
После успеха в Виллер-Бокаж 22.06.44 Рыцарский крест с Дубовыми листьями Виттмана был дополнен Мечами (по представлению командира танковой дивизии «Леер» генерал-лейтенанта Фрица Байерляйна) из рук обергруппенфюрера СС и генерала армии СС Йозефа Дитриха, командира LSSAH. 25 июня торжественная церемония была повторена, когда он получил те же мечи от Гитлера (фото Михаэля Виттмана во время награждения приведено в статье). Таким образом он стал самым титулованным танкистом Второй мировой. Также ему было присвоено звание гауптштурмфюрера СС.
Михаэль Виттман был назначен на должность инструктора, но вместо преподавательской работы, он выбрал фронт и вернулся в Нормандию. В июле 1944 года он сражался в битве за Кан. В начале августа Михаэль, как командир подразделения, получил новый «Тигр I», на котором он был 8 августа в районе Сенто. В 12:55 танк Виттмана был подбит в поле у дороги Кан–Сенто возле Гомесниля. Взрыв полностью отделил башню от корпуса, и все члены экипажа погибли. После боя трупы похоронили в яме рядом с остатками «Тигра» с номером 007. В марте 1983 г. при проведении дорожных работ на трассе N158 были найдены человеческие останки. После их исследования был сделан вывод об их принадлежности Виттману и его экипажу.
