Запад паникует по поводу развертывания десантных кораблей Балтийского флота России
Три больших десантных корабля (БДК) ВМФ России покинули Балтийское море и направились в Атлантический океан, перед этим вызвав нешуточную тревогу в Швеции, которая направила дополнительные войска на остров Готланд. Об этом сообщили многие западные СМИ, заодно связывая отправку БДК с ситуацией военной напряженности на границе России с Украиной. Перевод основных положений иностранных публикаций представлен изданием discover24.ru.
«Наращивание российской военной мощи вдоль границ Украины вынуждает Запад внимательно следить за каждым шагом Кремля, расценивая как «подготовку к вторжению» все, что угодно: от подозрительных кибервзломов в Украине до активации бронетанковых подразделений в далекой Сибири и развертывания десантных кораблей Балтийского флота», – отмечает издание Maritime Executive.
По его информации, три десантных корабля класса Ropucha (принятое в НАТО обозначение для БДК проекта 775, построенных в Польше для ВМФ СССР) «Калининград», «Королев» и «Минск» вышли из порта Балтийск в Калининградской области 15 января, а в понедельник прошли через датские проливы и направились в Атлантический океан.
Все три обычно приписаны к Балтийскому флоту. Их конечный пункт назначения неизвестен, но их перемещения вызывают обеспокоенность в НАТО. Украинские военные ожидают морского десанта в Одессе в случае широкого российского вторжения, а три Ropucha добавят возможности для высадки Черноморского флота России.
Каждый из кораблей класса Ropucha способен нести до 12 амфибийных БТР и 340 военнослужащих или до 10 основных боевых танков. Они оснащены носовой аппарелью для возможности прямой высадки на берег, но также могут работать в режиме десантирования с открытого моря.
Хотя морские транзиты, в том числе с участием российских десантных кораблей в Калининград и из него отнюдь не редкость, это вызвало озабоченность у соседней Швеции, которая на прошлой неделе направила дополнительные войска на стратегический остров Готланд в ответ на военно-морские действия, которые сочла «отклоняющимися от обычной картины». Шведские военные планировщики предполагают, что Готланд станет идеальным местом для базирования российских батарей ПВО в случае войны на Балтике.
Командующий шведскими вооруженными силами генерал-лейтенант Майкл Классон сообщил AP, что немногим ранее три десантных корабля Северного флота вышли из порта приписки на российском Кольском полуострове, прошли вдоль побережья Норвегии, а затем 12 января вошли в Балтийское море. Во время перехода корабли находились под наблюдением ВВС Швеции, в том числе с использованием истребителей Gripen. Помимо десантных кораблей, несколько российских гражданских судов, использовавшихся для строительства газопровода «Северный поток-2», были передислоцированы с военно-морской базы в Калининграде на новые позиции – вдали от трассы газопровода, но недалеко от Готланда.
Портал The Drive уточняет, что транзит трех российских БДК оставляет на Балтике два корабля того же класса с Северного флота – «Оленегорский Горняк» и «Георгий Победоносец», а также более современный БДК проекта 11711 «Петр Моргунов», который способен нести до 13 единиц бронетехники и около 300 военнослужащих.
В The Drive привели слова министра обороны Швеции Петера Хультквиста: «Нельзя исключать нападение на Швецию. Важно показать, что мы не будем застигнуты врасплох и серьезно относимся к этой ситуации».
Текущая переброска кораблей класса Ropucha вполне может осуществляться в российский порт Тартус на средиземноморском побережье Сирии.
«В этом случае они почти наверняка пройдут через Ла-Манш, что вызывает тревогу у британских военных. В прошлом боевые корабли ВМФ России, проходящие по этому маршруту, всегда привлекали пристальное внимание как кораблей Королевского флота, так и самолетов Королевских ВВС», – отмечает портал The Drive.
Новое в блогах
«22-23 февраля 1940 года. Операция «Wikinger». Во время выхода начальника эсминцев (F. Bonte) с эскадренными миноносцами Leberecht Maas, Max Schultz, Richard Beitzen, Theodor Riedel. Erich Koellner и Friedrich Eckoldt в район Доггер-банки против английских траулеров соединение было ошибочно атаковано немецкими самолетами (экипажи немецких самолетов не были информированы о том, что в этом районе находятся собственные корабли). В Leberecht Maas попало три бомбы. Во время маневра уклонения Leberecht Maas (Bassenge) и Max Schullz (Trampedach) зашли в одно из двух недавно выставленных английскими эсминцами минных полей в проходе между немецкими минными полями и погибли.» (Хроника Marine Rundschau 1960 #1, стр.49)
В описаниях Великой Отечественной войны нередко говорится о неудачных действиях советского ВМФ во время войны, особенно в ее начале. Неорганизованность действий КБФ привела к тому, что значительная часть флота оказалась отрезанной в передовой базе. В результате чего произошла трагедия «Таллиннского перехода». Первый же набег ЧФ на Констанцу привел к потере лидера «Москва», причем воздействие противника здесь, в общем-то, не при чем.
Ну а флоты других держав, как они начали войну? Думаю, всем известно, что для флота США вступление в войну ознаменовалось Перл-Харбором, который до сих пор считается национальным позором. В принципе, этот факт можно объяснить (его так и объясняют): «коварный враг внезапно и вероломно…». Ну и так далее. Очевидно, страны, вступающие в войну, как атакующая сторона, должны в этом смысле быть «в порядке». Японский пример – «классика жанра». А как же немцы? А вот тут – не все так просто! Война на море началась для Германии отнюдь не триумфально. Да, флот Германии значительно уступал английскому флоту! Но «право хода» было за немцами! Они могли выбрать место и время удара. Успехи, конечно, были. Подлодкой в своей базе потоплен линкор «Ройал Оук». Подлодкой же – авианосец «Корейджес». Та же судьба должна была и у еще одного авианосца – «Арк Ройал». Но его «спасли» ненадежные торпеды немецкой подлодки… Но это были успехи подводников, да и то – скорее эпизодические, чем «системные».
Надводный же флот Германии начал войну не с успехов. В принципе, Кригсмарине первым «пустил кровь» английскому флоту. 23 ноября 1939 линейные крейсера «Шарнхорст» и «Гнейзенау», во время своей вылазки, потопили вспомогательный крейсер «Равалпинди». Но бой двух ЛКР против бывшего почтово-пассажирского парохода, на скорую руку оснащенного 8-ю шестидюймовками трудно назвать равным. А при появлении «нормальных» крейсеров, немцы в бой вступать почему-то не стали…
Горящий «Равалпинди»
В декабре последовал весьма серьезный «ответ» — после боя в южной Атлантике с английскими крейсерами «самозатопился» «карманный линкор» «Адмирал граф Шпее». Причем, честно говоря, силы англичан были отнюдь не подавляющими…
А в феврале 40го произошло событие, являющееся предметом этой статьи. Немецкий флот попытался нанести удар по английским траулерам, которые «то ли рыбу ловили, то ли дозором ходили». Самое смешное в этой операции «Викингер» (хотя немцам явно было не до смеху!) было то, что англичане, похоже, об этой операции даже не узнали!
Немецкий флот провел классический «бой с тенью». Причем этот бой и проиграл, потеряв два современных эсминца и более 500 человек. По черноморским лидерам враг хотя бы стрелял…
Описание этих событий у «монстров» военно-морской истории (Роскилл, Руге) занимает всего 1-2 предложения. Поэтому обратимся к подробному описанию, опубликованному в журнале «Бриз».
Потеря двух немецких эскадренных миноносцев Leberecht Maas (Z.1) и Max Schultz (Z.3) 22 февраля 1940 года — одно из самых трагических для немцев событий Второй мировой войны. Трагическим — несмотря на то, что потеря двух эсминцев не такое уж редкое для большой войны событие, — его считают потому, что эти два ценных для немецкого флота корабля, которых у Германии имелось только двадцать две единицы, погибли в результате воздействия собственных вооруженных сил.
В своей книге «Война на море» известный немецкий военно-морской историк Фридрих Руге отметил по этому поводу:…бомбами, сброшенными с собственного самолета, были потоплены эсминцы Leberecht Maas и Max Schultz, … оповещение об их возвращении задержалось, следуя по извилистому пути от одного вида вооруженных сил к другому.
Эсминец Z1 «Леберехт Маас» С ноября 1939 года по апрель 1940 года немецкими эскадренными миноносцами типа Z командовал начальник эсминцев капитан 1-го ранга (позже коммодор) Фридрих Бонте (Fuhrer der Zerstorer Capitan zur Zee (Kommodore) Friedrich Bonte). Начальником эсминцев именовался адмирал или старший офицер, ведавший специальной боевой подготовкой всех эсминцев независимо от того, в какие соединения они входили. В тех случаях, когда эсминцы разных соединений сводились в одну многочисленную группу, начальник эсминцев принимал над ней непосредственное командование. Немецкие эскадренные миноносцы наряду с выполнением разведывательных задач и наблюдением за морем, сумели осуществить в первые месяцы войны, с 17 октября 1939 года по 10 февраля 1940 года, девять минных постановок на маршрутах перехода английских судов у восточного побережья и при этом выставили около 1800 мин. Первая постановка была произведена 17 октября 1939 года в устье реки Хэмбер, следующая 12 ноября в устье Темзы и третья в ночь 17/18 ноября снова в устье Хэмбера. Число выставленных мин cocтавило 540. Во время следующей минной постановки 6 декабря в районе Кромер немецкие эсминцы внезапно обнаружили два английских, один из которых (Jersey) получил попадание торпедой. На английском соединении, очевидно, не обнаружили своего противника и предположили атаку немецкой подводной лодки. Это мнение английского адмиралтейства укрепилось благодаря заведомо ложной информации в донесении немецких вооруженных сил. В ночь 12/13 декабря пять немецких эсминцев выставили мины в устье реки Тайн. В период новолуния в январе 1940 года немцы в ходе двух операций выставили минные заграждения у Блайта, Кромер Кноль и в устье Темзы. Во время девятого выхода в ночь 9/10 февраля 1940 года эсминцы выставили 157 мин у Кромер Кноль и еще 110 мин в морском районе Orfordness-Schipwash. Все заградительные операции оказались незамеченными противником. Потерь с немецкой стороны не было. Насколько искусно были проведены эти операции, показывает замечание английского военно-морского командования, которое свидетельствовало, что английский флот не оказал противодействия, поскольку cчитал, что в этом районе Германия использует для минных постановок только подводные лодки и самолеты. Северное море всегда славилось рыболовством. В его богатых водах добывали рыбу флотилии многих стран, и прежде всего Англии. Даже во время войны британские моряки выходили из портов восточного побережья, продолжая снабжать страну свежей рыбой. Самым популярным местом была Доггер-банка — отмель в южной части Северного моря длиной 90 миль. Самолеты Luftwaffe, выполнявшие разведывательные и бомбардировочные полеты, пролетая через этот район всегда отмечали здесь концентрацию рыболовных судов. Сведения, поступавшие в штаб морского командования West, говорили также о подозрительном поведении некоторых из этих судов, которые могли действовать совместно с подводными лодками. Вспоминались времена первой мировой войны, когда из-за частых атак германских подводных лодок на беззащитные рыболовные суда некоторые из них были приспособлены под буксировку подводной лодки, обычно малой (типа S), которая при угрозе ее буксировщику сама могла отправить на дно атакующего противника. Однако такой ход событий был маловероятен для 1940 года, тем более, что после немногих атак подводных лодок главную угрозу для этих судов стала представлять авиация. И в течение февраля 1940 года немецкие разведывательные самолеты неоднократно обнаруживали в море в районе Доггер-банки большое скопление английских рыболовных судов. Эти скопления судов побудили морское командование West (Admiral See Iwacher) спланировать проведение операции эсминцев против британских траулеров, чтобы захватить несколько ценных судов, заставить британский флот выделить силы для охраны рыболовства, и тем самым психологически уязвив англичан, подорвать их моральный дух. Планируемая операция получила первоначально кодовое название «Кавьяр». а затем «Викинги» (Wikinger). Для проведения операции была выделена 1-я флотилия эсминцев, под командованием капитана 2-го ранга Бергера (Fregatten-capitan Fritz Berger). В состав флотилии входили шесть эсминцев, на каждый из них была назначена призовая команда. Z.1 Leberecht Maas — кап. 3-го ранга Бассенг (Korvetten-kapitan Fritz Bassenge) Z.3 Max Schultz — кап. 3-го ранга Трампедах (Коrvetten-kapttan Klaus Trampedach) Z.4 Richard Beitzen — кап. 3-го ранга фон Давидсон (Korvetten-kapitan Hans von Davidson) Z.6 Theodor Riedel — кап. 3-го ранга Бемиг (Korvetten-kapitan Gerhard Bohmig) Z.13 Erich Koellner — кап. 2-го ранга Шульц-Хинрихс (Fregatten-kapitan Alfred Schulze-Hinrichs) Z.16 Friedrich Eckoldt — кап 2-го ранга Шеммель (Fregatten-kapitan Schemmel) Эсминцы образовали ударную группу, a Luftwaffe должно было обеспечить истребительное прикрытие и поддержку бомбардировщиками. Поскольку за столь короткий выход британский флот вряд ли бы успел что-либо предпринять, все готовившие операцию были убеждены, что ожидается просто легкая прогулка. Реальные события развернулись иначе. Возобновление 20 февраля 1940 года морской авиационной разведки позволило определить точное местоположение и число английских траулеров. На основании этого начальник эсминцев приказал начать проведение операции «Wikinger» 22 февраля. Оперативный приказ предусматривал по возможности внезапный подход с целью захватить британцев врасплох, причем было необходимо захватить траулер; со своей стороны командующий Luftwaffe на 22 февраля получил задание разведать район Доггер-банки и районы моря южнее и западнее ее, чтобы предохранить немецкое соединение от неприятных сюрпризов.
В 12.18 главнокомандующий Luftwaffe, которому непосредственно был подчинен Х авиационный корпус (генерал-лейтенант Hans Geister), в чью задачу входило ведение боевых действий на море, сообщил морскому командованию West о запланированной также на 22 февраля воздушной операции по торговому судоходству у восточного побережья Англии от Канала до морского района южнее устья реки Хэмбер. Авиационные удары должны были проводиться силами KG 26 (He 111). Появление самолетов в районе боевых действий ожидалось не ранее 19.30.
Схема района боевых действий Уже в первой половине дня 13 самолетов вылетели для разведки и атак судов у восточного побережья между Оркнейскими островами и Каналом, но были вынуждены преждевременно прекратить выполнение задачи из-за высокой облачности, либо полного отсутствия облаков, которые защищали их от британских истребителей. Второе донесение из Х авиационного корпуса морскому командованию West содержало просьбу, чтобы Kriegsmarine поставили в известность подчиненные ему средства ПВО, приведенные в состояние боевой готовности, что в вечерние часы возможно появление возвращающихся самолетов He 111. Не помешает кратко остановиться на взаимоотношениях морского и воздушного командований в районах боевых действий Северного моря. Kriegsmarine в годы создания структуры Luftwaffe пытались получить в свое распоряжение эскадрильи морской авиации исключительно для применения в боевых действиях на море. Однако Геринг, командующий воздушными силами Германии, не допустил этого. Флот, ожидавший войны гораздо позже, чем она случилась фактически, с началом боевых действий потерял все надежды на выполнение своих далеко идущих планов создания собственных воздушных сил. С началом войны для использования в районе северного моря Kriegsmarine имел в своем непосредственном подчинении только одиннадцать эскадрилий авиационного командования West. В общей сложности это составляло 110 различных самолетов, большей частью гидропланов и морских разведчиков. Их можно было использовать только для разведки, охранения и минных постановок. Использование авиации в войне над морем Luftwaffe оставили за собой. Для этой цели 3 сентября 1939 года в составе II воздушного флота сформировали X авиационную дивизию. Уже 28 октября 1939 года ее преобразовали в Х авиационный корпус, который был выведен из состава II воздушного флота и переведен в непосредственное подчинение главнокомандующего Luftwaffe. Для эффективной и целенаправленной совместной работы как морскому, так и воздушному командованиям не хватало многого. Например, к началу войны так и не удалось создать единую нумерацию квадратов карт, а также общие шифры. Находились в процессе создания необходимые линии связи между штабами командований и штабами соединений. Ко времени начала операции «Wikinger» в районе боевых действий в Северном море не имелось общей командной инстанции, объединяющей в войне на море против Британии силы ВМС и ВВС. Более того, командные инстанции этих вооруженных сил постоянно действовали независимо друг от друга. 22 февраля, около 12 часов, под прикрытием истребителей Bf 109 JG 1 немецкая флотилия эсминцев покинула рейд Шилинг и вышла в залив Яде. Самолеты воздушной разведки, незадолго до этого стартовавшие в соответствии с планом командующего авиационными силами, были вынуждены преждевременно прервать полет из-за сгустившегося тумана, и к 14 часам самолеты разведки и воздушного прикрытия повернули на обратный курс. К этому времени начальник эсминцев с 1-й флотилией находился юго-западнее Гельголанда и шел западным курсом. Вскоре, изменив курс на западно-северо-западный (300°), эсминцы приблизились к заграждению West wall, через которое они намеревались пройти по протраленному фарватеру Nr.1. Этот фарватер шириной около 6 миль обычно тралился тральщиками 1-й флотилии, обеспечивая тайные и безопасные проходы немецких кораблей в Северное море. Однако в феврале тральная флотилия не имела полного состава, много тральщиков было заблокировано льдом на Балтике, еще больше находились в ремонтах, так что в распоряжении морского командования для поддержания фарватеров оставалось всего три тральщика типа М и два миноносца. Около 17 часов 22 февраля морское командование West информировало Х авиакорпус о возвращении немецких эсминцев в залив Яде в утренние часы 23 февраля. Х авиакорпусу было предложено выделить самолеты для встречи и надежного охранения кораблей. Истребительное прикрытие, как и при выходе эсминцев, возлагалось на JG 1.
Схема маневрирования кораблей Немного позднее, в 17.35. командование Х авиакорпуса запросило морское командование West, действительно ли немецкие эсминцы находятся в пути. И лишь в этот момент штаб авиакорпуса был информирован о том, что соединение эсминцев в эту ночь пройдет через район минных заграждений к Доггер-банке. На этом основании не должны были проводиться атаки самолетов на цели севернее широты плавучего маяка Тершеллинг (Feuerschiff «Terschelltng»), южнее 55-й широты и восточное района, объявленного англичанами опасным. К этому времени, между 17 40 и 18.18, из Ноймюнстера вылетела вторая группа KG 26 в составе восьми самолетов для действий против английских судов между устьем Темзы и Фирт-оф-Ферт. Об этом известили морское командование West. Между тем, эсминцы Бонте находились уже у восточной стороны немецких минных заграждений на широте 53°55′ N и в 18.18 шли северо-западным курсом. Войдя на минное поле, в 19.00 корабли флотилии выстроились в кильватерную колонну Friedrich Eckoldt, Richard Beitzen, Erich Koellner, Theodor Riedel, Max Schultz и Leberecht Maas. Эсминцы шли на скорости 26 узлов, с интервалом 200 метров курсом 300°. Все вахтенные находились на своих постах, кутаясь от пронизывающего холода в регланы. Погода была хорошей, если конечно, не считать низкой температуры воздуха. Дул легкий юго-западный ветер, стоял низкий морской туман, но немецких моряков беспокоила полная луна прямо за кормой, делавшая эсминцы весьма заметными. Поход проходил вполне благополучно, но в 19.13 сигнальщики на Friedrich Eckoldt заметили по борту двухмоторный самолет, пролетевший на высоте 60 метров вдоль строя кораблей, как бы осторожно определяя их. Кильватерный след был ясно виден в лунном свете, и командующий флотилией фрегаттен-капитан Бергер, не зная о намерениях самолета, приказал уменьшить скорость до 17 узлов, надеясь до минимума скрыть следы кораблей. В 19.21 самолет появился снова и на эсминцах была объявлена воздушная тревога. Как только самолет начал новый пролет, эсминцы Richard Beitzen и Erich Koellner открыли огонь из 20 мм автоматов. Самолет ответил и вскоре отвернул от соединения. Первый лейтенант с эсминца Leberecht Maas идентифицировал его как немецкий, а на Erich Koellner — как вражеский. Но, к сожалению для немцев, открытие эсминцами огня убедило самолет, что корабли не немецкие. Через 20 минут, в 19.43, самолет был обнаружен снова — с Leberecht Maas сообщили, что он заходит ему с кормы, со стороны луны. Минуту спустя на эсминце поняли, что они атакованы: самолет сбросил на них две бомбы. Leberecht Maas открыл ответный огонь, но не попал. Между тем, отбомбился вполне прилично — одна бомба разорвалась между мостиком и носовой дымовой трубой эсминца. Ему пришлось дать задний ход и развернуться вправо, сигналя о помощи. К Leberecht Maas подошел Friedrich Eckoldt, но с него не смогли рассмотреть видимых повреждений. Тем временем остальные корабли тоже стали поворачивать назад, но флагман приказал им отойти, а сам, оставаясь в 500 метрах от Leberecht Maas, начал готовиться к буксировке. Вдруг зенитные автоматы на аварийном эсминце снова открыли огонь. Он был повторно атакован и две бомбы попали в его кормовую и среднюю часть. После вспышки взрыва в воздух поднялся столб огня и дыма — корабль получил смертельный удар. Одна из бомб попала около второй дымовой трубы и, когда дым рассеялся, в лунном свете стали видны нос и корма переломившегося эсминца, торчащие из воды.
Бомбардировщик He-111 — гроза эсминцев «Кригсмарине»
Затонувшая средняя часть корабля покоилась на неглубоком грунте отмели. В 19.58 флагман приказал всем кораблям спустить шлюпки для спасения людей. Erich Koellner приблизился к обломкам, где в ледяной, покрытой нефтью воде люди боролись со смертью, и стал сбрасывать спасательные пояса и плотики. Его моторный катер был спущен и подошел к отводу правого винта, чтобы помочь уцелевшим. Эсминцы Richard Beitzen и Friedrich Eckoldt тоже спустили шлюпки, в то время как на Max Schultz и Theodor Riedel было приказано обеспечить противолодочную оборону, осторожно курсируя вокруг места катастрофы в поисках подводных лодок. В 20.02 на борту эсминца Theodor Riedel услышали новый взрыв на северо-западе, в направлении которого в тысяче метров от него находился Мах Schultz. Как только Theodor Riedel повернул ему на помощь, акустик доложил: «Подводная лодка, сила шума 5 децибел, пеленг 200° правый борт». Почти одновременно прислуга орудия №1 сообщила о замеченных следах торпед. В 20.08 с корабля сбросили серию из четырех глубинных бомб, одна из которых не взорвалась, но сам Theodor Riedel имел в это время только малый ход. Трех оставшихся бомб ему хватило для получения серьезных повреждений — гирокомпас, рулевая машина и все управление рулем были выведены из строя. Командир корабля корветтен-капитан Бемиг приказал прекратить бомбометание и надеть спасательные пояса из-за присутствия подводном лодки и потери маневренности у эсминца. До починки рулевой машины использовалось ручное управление рулем.
Эсминец Z3 «Макс Шульц»
Донесения о подводных лодках, взрывы глубинных бомб, таинственный самолет и непонимание обстановки все вместе вызвало панику на других кораблях. Везде мерещились подводные лодки и следы торпед Erich Koellner из-за сброшенных с Theodor Riedel глубинных бомб приказал своим шлюпкам вернуться. Командир, ошибочно полагая, что шлюпку уже подняли, приказал дать ход и эсминец налетел на нее, топя несчастных, которые в ней находились.
Erich Koellner покружил вокруг и вернулся к обломкам, чтобы убедиться в отсутствии на них людей. Всех ли спасли? Если да, то кто? Maas ли это вообще? Как только нос эсминца Еrich Koellner вошел в плавающие обломки, на мостик передали: «Приближается торпеда, подводная лодка слева». Снова началась паника. Было 20.30, когда командир корабля фрегаттен-капитан Шульц-Хинрихс, полагая, что сам видел следы двух торпед, приказал дать полный ход и повернуть влево, оставив беспомощных людей за кормой. Он уже собирался нанести по лодке таранный удар, как вдруг на мостике поняли, что перед ними находится торчащая из воды, как призрачная фигура, носовая оконечность эсминца Leberecht Maas. Теперь стало ясно, что потоплены два эсминца, о чем тотчас же донесли флагману флотилии. В 20.30 начальник эсминцев донес в штаб морского командования West о потере эсминца Leberecht Maas. а в 21.02 дополнил сообщение: «…также недосчитались эсминца Schultz. Вероятно, подводная лодка». Штаб командования West предоставил начальнику эсминцев право прекратить операцию. После этого уцелевшим кораблям было приказано лечь на курс 120° и возвращаться в Вильгельмсхафен на скорости 17 узлов. Уже в 20.09 оставшиеся четыре корабля начали отходить на юго-восток. Что же произошло? Соединение эсминцев шло со скоростью 17 узлов курсом 300°, когда Leberecht Maas около 19.40 сообщил об обнаружении следящего за ним самолета. В 19.56 корабль получил несколько бомбовых попаданий и после взрыва затонул. Через несколько минут после гибели корабля, около 20.05 был потоплен и Max Schultz. Когда подсчитали спасенных, оказалось, что все они с Leberecht Maas, и их всего 60 человек из экипажа в 330 человек (24 на борту Erich Koellner, 19 на Friedrich Eckoldt и 17 на Richard Beitzen). Из 308 человек экипажа Max Schultz не спасли никого. «Этот корабль унес на дно моря весь свой экипаж. Холодная вода и отсутствие координации в проведении спасательных работ, что явилось следствием паники из-за атак подводных лодок, стали причиной такого большого числа жертв.» Оперативная сводка №172 штаба морского командования West от 23 февраля 1940 года (Отделу Iс штаба верховного главнокомандования) сообщила утром того же дня об участии Х авиакорпуса в боевых действиях предыдущего дня. Около 18.18 восемь самолетов вылетели для разведки и атак между устьем реки Темзы и Ферт-оф-Ферт. Результаты: Около 20.00 произведена атака по затемненному двигающемуся вооруженному пароходу (от 3 до 4 тысяч тонн) на траверзе маяка Тершеллинг. После взрыва пароход загорелся и потонул. Пароход вел зенитный огонь из одного орудия и нескольких пулеметов. До сих пор в штабе морского командования West считали, что гибель эсминцев вызвана миной или торпедой подводной лодки, но это было опровергнуто после краткого доклада начальника эсминцев, дополненного донесением Х авиакорпуса о печальной достоверности взаимосвязи между потоплением судна авиацией и гибелью эсминца. Упомянутый доклад начальника эсминцев имел следующим дословный текст: Во время проведения операции «Wikinger» 22 февраля около 19.50 в квадрате 6954 (левый нижний) следящий за кораблями самолет был обстрелян концевым кораблем. После взрыва повернули назад: Leberecht Maas запросил о помощи. После нового взрыва он переломился пополам и потонул. Вскоре затем последовал еще один взрыв и донесение с эсминца Erich Koellner об обнаружении подводной лодки. В этот момент заметили отсутствие эсминца Max Schultz. Из опасного района ушли, прервав операцию. С эсминца Leberecht Maas спасено 60 человек; на эсминце Erich Koellner недосчитались одного человека. Бросается в глаза то, что в донесении Х авиакорпуса говорится об атаке только на одну цель. Следовательно, нельзя отказаться от предположения, что Мах Schultz при маневрировании во время отхода от сброшенной серии глубинных бомб мог подорваться на собственных минах. Такая катастрофа требовала объяснения, но сделать это было нелегко, так как показания свидетелей были противоречивы. Сначала полагали, что самолет был британский и потопил оба эсминца, но такой ответ не удовлетворял, так как до сих пор британские самолеты были на редкость неудачливы в атаках на корабли. То, что они могли потопить сразу два корабля за одну ночь, было трудно предположить. К тому же на эсминце Leberecht Мааs определенно опознали немецкий самолет. И только после полученного из штаба Х авиакорпуса донесения, что один из его самолетов атаковал корабль, следующий курсом 300° в 20 милях к северу от маяка Тершеллинг, в штабе командования West появилась ужасающая мысль.
Могли ли эсминцы быть потоплены своими самолетами? Сначала эту мысль отбросили, но она продолжала распространяться и слух дошел до Гитлера. Фюрер сразу приказал создать комиссию из представителей Kriegsmarine и Luftwaffe для обстоятельного расследования инцидента. В ходе дознания, которое началось на борту тяжелого крейсера Admiral Hipper 23 февраля 1940 года, были опрошены уцелевшие члены экипажа с эсминца Leberecht Maas, экипажи других эсминцев и самолетов. После долгого разбирательства было установлено, что самолет Нe 111 из состава 4 группы KG 26 совершил две бомбовые атаки, потопив сначала эсминец Leberecht Maas, а затем Мах Schultz. Самолет входил в состав сил, посланных для атаки торговых судов в Северном море. Об этой операции Lufftwaffe предупредило штаб флота, но последний не предупредил свои эсминцы. Более того, Kriegsmarine не уведомило авиаштаб о том, что эсминцы вышли в море. В своем заключении комиссия установила, что потеря обоих эсминцев «с очень большой вероятностью» была вызвана попаданием бомб весом 50 кг с собственных самолетов. Начальник штаба морских операций вице-адмирал Шнивинд (vizeamiral Otto Schniwind) 15 марта 1940 года указывал на это в представленном Гитлеру докладе: Несвоевременно последовавшее предупреждение X авиакорпуса о намечавшейся операции эсминцев способствовало роковому развитию событий в ночь 22/23 февраля. Еще в полдень поставленная задача боевого использования Х авиакорпуса должна была побудить штаб морского командования West путем обстоятельных переговоров прийти к решению всех вопросов, взаимосвязанных с этим своеобразным ночным использованием боевых авиационных сил. Явные ошибки штаба морского командования West привели к потере обоих кораблей. Но самые серьезные причины надо искать в неверной организации управления в районе боевых действий Северного моря с их долгим усложненным путем прохождения распоряжений.
В результате решением суда военного трибунала никого не наказали, но этот инцидент еще больше усилил раскол между Luftwaffe и Kriegsmarine. Однако, без всякого сомнения, потерю эсминцев следует отнести на счет неэффективности флота. В свете послевоенной информации решение суда может быть подвергнуто сомнению, так как, хотя британских подводных лодок поблизости не было, в этом районе ночью 9-10 февраля два английских эсминца поставили мины на пути ставшего известным английской морской разведке немецкого протраленного фарватера. Из-за недостатка тральных сил у немецкого флота эти мины как раз и могли стать причиной гибели эсминца Max Schultz после атаки его самолетом. Существовало предположение, что поскольку эсминец Leberecht Maas был определенно потоплен бомбами, Max Schultz мог подорваться на мине, так как дезорганизованные после первой атаки самолета эсминцы могли попасть на мины противника. Так закончилась операция «Wikinger», в которой немецкие эсминцы понесли первые за войну потери, получив при этом большое моральное потрясение. Всего с двумя кораблями погибли 579 офицеров и матросов. Из-за неудачи в этой операции были отложены последующие удары немецких надводных сил в районе южной части Северного моря вплоть до начала операции «Weserubung» — вторжения в Данию и Норвегию, в которой Kriegsmarine потерял еще десять из оставшихся двадцати эсминцев. Из вновь построенных кораблей в 1940 году в строй вступили только три единицы этого класса. Наличия в строю двадцати двух эсминцев в течение дальнейшего хода войны немцы смогли достигнуть только лишь однажды, да и то на очень короткий срок — во второй половине 1943 года.
Источник информации: Муженников В.Б. «Гибель эскадренннных миноносцев Z1 и Z3». Бриз – 1996. — №6.
Вместо заключения.
Как видим, одна из первых операций «Кригсмарине» привела к потерям, вызванным неорганизованностью и возникшей, при выходе ситуации за рамки «стандартной», паники.
Следствие по делу о потере «Леберехта Мааса» и «Макса Шульца» установило, что виновником их гибели был самолет Не-111 бортовой номер 1H+IM, командир фельдфебель Ягер (Jaeger) из состава 4-й эскадрильи 26-й боевой эскадры. Случилось так, что акция кораблей Бергера совпала по времени с операцией Х-го авиакорпуса — ударом по британскому каботажному судоходству, причем ни авиаторы, ни моряки о своих планах друг другу своевременно не сообщили. Зенитный огонь эсминцев сбил с толку летчиков бомбардировщика, не имевших опыта опознавания судов в море, и привел к атаке своих кораблей.
Ягер, наверное, самый успешный из немецких пилотов «в море», — аж целых два эсминца на его боевом счету. К сожалению, своих! Правда есть еще «пилот штуки» Рудель, который если верить его мемуарам, взрывал и топил все, что попадалось ему навстречу…
Кстати, спустя несколько часов, ночью, немецкие моряки «ответили» летчикам, по ошибке сбив Не 111 из KGr 100.
После войны выявилось новое обстоятельство. Из английских документов стало известно, что в ночь на 10 февраля1940 г. два эсминца британской 20-й флотилии поставили минную банку на фарватере заграждения «Западный вал». В исторической литературе последних двух десятилетий гибель «Макса Шульца» объясняется, как правило, подрывом на мине, между тем как потопление «Мааса» по-прежнему относится на счет самолета. Любопытно, что «минная» версия прослеживается уже в справочнике «Военные корабли мира» (Нью-Йорк,1946 г.).
Несмотря на показательную «незначительность» эпизода в работах таких авторитетов военно-морской истории, как Роскилл или Руге, надводный флот Германии практически прекратил свою деятельность до начала Норвежской кампании (апрель 1940 года). Вряд ли такая пауза была случайной.
