Промышленные и научные технологии Первой мировой войны касаются преимущественно военной техники, но эта гонка изобретений реально изменила мир, который после ПМР и последовавших революций окончательно утратил простодушие, благородство и наивность. Безапелляционно положительными последствиями четырехлетней бойни назовем развитие медицины и фармакологии, что благодаря мясорубке на многочисленных полях боя совершили гигантский скачок вперед – изобретение таких медицинских инструментов и приспособлений, как носилки Кольта для узких окопов, переносный флюороскоп, электромагнит для хирургов, компас Хирца, кислородная маска Скотта, ручные протезы, аппарат Бойля, а также зарождение понятия «посттравматического стрессового расстройства», которое сто лет назад называли «shell shock». Остальные крупные метаморфозы относятся к вооружению, которое все ключевые участники боевых действий развивали количественно и качественно.
Танки
Печально известная битва на Сомме среди прочего знаменита тем, что здесь впервые применили танки. Достижение принадлежит британской армии и соответственно название оружейной новинки оказалось англоязычным – “tank”. Первая танковая атака произошла осенью 1916-го, хотя премьерный опыт вышел малоэффективным. Громоздкие тяжелые машины грузли, увязали в мягкой земле, ломались и выходили из строя по другим техническим причинам, но даже отрицательный результат не помешал противоборствующим сторонам понять, что за танками будущее и после усовершенствования гусеничного хода и топливной системы бронированные боевые машины превратятся в страшнейший инструмент войны.
Продвижение союзных войск с танками на Бапоме, Франция. 1917 год. (Фото: National Library of Scotland)
Немецкий танк A7V, которых было выпущено менее 100 штук. (Фото: National Archives / Official German Photograph)
Брошенные в грязи танки на полях битвы рядом с Клэпхем-Джанкшен, Ипр, Бельгия, 1918 г. (Фото: James Francis Hurley / State Library of New South Wales)
Французские танки Renault FT-17 направляются к линии фронта в Аргонский лес. Франция, 1918 год. (Фото: NARA)
Британский танк Mark I. (Фото: National Library of Scotland)
Бензо-электрический танк Холта — первый американский танк. Проект так и не вышел из стадии прототипа, оказавшись слишком тяжелым и неэффективным по конструкции. (Фото: AP)
Новозеландские войска и танк застрявший в траншее. Франция, 1918 год. (Фото: Henry Armytage Sanders / National Library of New Zealand)
Танк Mark IV британского производства, захваченный и перекрашенный немцами. (Фото: Nicolas Joseph Gustave Crouvezier / Archives municipales de Nancy) Интересные статьи
- Самые модные танцы 1960-х годов
- Модная одежда 80-х годов в США (мужская и женская)
- История логотипа НБА (NBA)
- Кто такие Битники — история и фотографии Бит-поколения
Авиация
Издревле люди мечтали подняться в небо, экспериментируя над летательными аппаратами на протяжении веков. 17 декабря 1901 пионеры авиастроения братья Орвил и Уилбур Райты на двенадцать секунд поднялись в воздух и осуществили первый в истории полет. А спустя три-четыре года Райты и другие авиаторы уже преодолевали десятки километров. Каждый раз пионеры рисковали жизнью, но превратили свои изобретения в достаточно надежный и эффективный вид транспорта, который в 1914-18-х логично был пущен на нужды фронта. Бурное развитие технологий Первой мировой особенно наглядно прослеживаются на примере авиации, которая за считанные месяцы познала внушительные перемены, быстро пройдя путь от рекогносцировки до устрашающей боевой единицы.
Сначала армейские руководители видели в авиаторах исключительно разведчиков, но летчики быстро научились выполнять иные задачи – обстреливать траншеи из пулеметов, сбрасывать бомбы на окопы и здания противника, а также устраиваить захватывающие дуэли в воздухе. На стартовом этапе войны пилоты обладали лишь персональным оружием, а их помощники вручную сбрасывали артиллерийские снаряды, оснащенные специальным стабилизатором на хвосте. В 1917-18-х инженеры сумели синхронизировать пулеметную стрельбу с ходом пропеллера, чтобы безопасно стрелять сквозь него, а артиллерийский арсенал обогатился зажигательными, осколочными и фугасными бомбами. Из сотни-двух воздушных машин, которыми располагали воюющие страны на первоначальном этапе, самолетный парк увеличился в сотни раз. Историки приводят примерную цифру – 11 тысяч бомбардировщиков, самолетов-разведчиков и истребителей. Противники часто атаковали ключевые вражеские города целыми самолетными армадами, совершая дневные и ночные полеты. К примеру, немцы особенно полюбили ночные налеты на Париж, что заставило французов придумать изящный и изобретательный способ, как защитить столицу от немецких бомбардировок в «Поддельный Париж».
Параллельно развивалась морская авиация, для которой летчики научились садиться и взлетать с палубы авианосцев, хотя время данной военной отрасли наступит гораздо позже.
Французский двухместный разведывательный самолет SPAD S.XVI. (Фото: San Diego Air and Space Museum Archive)
Британские бомбардировщики «Хэндли-Пейдж» во время миссии на Западном фронте. (Фото: Tom Aitken / National Library of Scotland)
Британский истребитель Bristol F.2. (Фото: Frank Hurley / State Library of New South Wales)
Французский самолет Farman с ракетами. (Фото: National World War I Museum, Kansas City, Missouri, USA)
Немецкий одноместный самолет-истребитель Pfalz Dr.I. (Фото: San Diego Air and Space Museum Archive) Воздушные шары возле Кобленца, Германия. (Фото: Keystone View Company)
Британский разведывательный самолет над линией фронта во Франции. (Фото: National Library of Scotland) Капитан Морис Хапп (на заднем сиденье) — командир французской эскадрильи MF 29 на бомбардировщике Farman MF.11. (Фото: Library of Congress)
Немецкий гидроплан (Фото: U.S. National Archives)
Самолет-биплан Sopwith 1 1/2 Strutter взлетающий с корабля. (Фото: State Library of New South Wales)
Подразделение Австралийского летного корпуса, в Палестине, 1918 год. (Фото: James Francis Hurley / State Library of New South Wales)
Легенда о «шагающем танке». Загадки Первой мировой войны
Это сообщение выглядело совершеннейшей «уткой». Настолько, что оно тогда даже не показалось достойным того, чтобы записать точную ссылку. Ну в самом деле: такая машина и сегодня невозможна! Скорее всего, налицо перепевы слухов (если не намеренной дезинформации: время-то военное!), распространявшихся то ли в «предвкушении» выхода на поле боя первых танков, то ли уже после этого — но прежде, как были по-настоящему осознаны их сильные и слабые стороны, оптимальный тип конструкции и т. п.
Рис. 1 «Робот» Йордаана
Но уже в наши дни, в Германии, при работе с европейской литературой эпохи Первой мировой войны, одному из соавторов (тому же самому) удалось обнаружить подобные же упоминания. Нет, не технические описания, но краткие обмолвки в газетах и журналах, рисунки — порой карикатурные, но бывало и не совсем… Впечатление произвел рисунок голландского художника Л. Дж. Йордаана (Jordaan), без комментариев опубликованный в одном из номеров еженедельника «De Groene» за 1917 год (рис. 1).
Да, конечно, Йордаан и другие его современники, скорее всего, изображали аллегорические «ужасы войны»: всеобщая дегуманизация, замена человека боевой техникой… И все же возникает вопрос: не разрабатывался ли кем-то из военных конструкторов проект такого вот шагающего «танка-робота»? Именно проект: техническое его воплощение нереально — но слухи о разработках могли проникнуть в падкую до сенсаций прессу военного времени.
Все это побудило к повторному поиску в российских журналах, относящихся к последним предреволюционным месяцам. В конце концов удалось обнаружить очень похожую заметку: кажется, не ту самую, которая попалась на глаза четверть века назад — но явно описывающую то же «изобретение» (?):
Как сообщает «Электричество и жизнь», американский инженер Пипер изобрел новую военную машину — механическую человеческую фигуру, которая «ходит» при помощи двух электромоторов по 40 л.с. в туловище и одного в 2 л.с. в голове. Последний мотор регулирует движения. Фигура вышиною в 3 метра и весом в 150 кг. помещает свободно 4 человека в бронированной груди. «Серый король» ( название дал изобретатель) является модификацией контр-миноносца — истребителя, но, понятно, в сражениях на суше.
(«Природа и люди», №41-42. 1917).
Ясно, что проект этот вряд ли даже был принят к осуществлению. Тем не менее даже после Первой мировой войны массовое сознание во всех странах регулярно «подпитывалось» новыми слухами о подобных разработках. Достаточно вспомнить написанную уже в 30-е гг. «Поэму о роботе» С. Кирсанова (ужасный поэт, дешевая подделка под Маяковского), где боевая техника грядущей войны выглядит именно так: шагающие бронированные гиганты, оснащенные пулеметами, а вдобавок еще и радиоуправляемые…
Окончательно угасли эти слухи в эпоху, уже гораздо более близкую ко Второй мировой, чем к Первой. Однако тем более интересно проследить, когда они родились. Как ни странно, похоже, что реальные корни этой истории действительно восходят к эпохе первых машин, являющихся прямыми предками танков. Прежде всего речь идет о машине Баррелла-Бойделла. Точнее — о безрельсовом паровом локомотиве Чарльза Баррелла, снабженном колесами (?) Джеймса Бойделла.
Свою конструкцию, разработанную и испытанную в 1850-е гг., Бойделл назвал «бесконечным шагающим ободом». Это были, разумеется, все же колеса — но снабженные подпружиненными «ступнями», которые сохраняли довольно значительную подвижность относительно оси крепления (для чего при разработке конструкции было учтено строение сустава человеческой лодыжки). За основу бралась именно человеческая стопа, с выступающим большим пальцем на внутреннем крае «подошвы» и постепенно убывающим к внешнему краю «пальцевым рядом». Правда, английский конструктор не пошел по пути механического копирования: пальцевых «уступов» было не пять, а три — и столько же их симметрично располагалось на заднем крае подошвы. Количество и размер таких ступней должно было тщательно рассчитываться применительно к типовым размерам колеса. Изготовлялись они из прочных пород дерева и армировались сталью. При езде (ходьбе?) эти лопасти частично перекрывались, «наступая» друг на друга — и тем самым обеспечивая колесу надежную опору.
Бойделл вообще не думал ни о военном применении своего изобретения, ни о том, чтобы ставить его непременно на паровые локомобили. Это была разработка, предназначенная для грузовых повозок, движущихся но бездорожью или плохим дорогам (весьма актуальный вопрос для Великобритании с ее колониальными владениями). Однако в 1855 г. его «шагающие колеса» были успешно испытаны на паролокомобиле Баррелла: сравнительно небольшой машине весом в 9 тонн, изначально задуманной как «многоцелевой» тягач — в том числе и военный, т.к. испытания вообще-то проходили во время уже разразившейся Крымской войны, (рис. 2).
Рис. 2 «Баррелл-Бойделл» по рисунку 1857 г. Этот логомотив обладал лишь передней передачей, управление (от почти корабольного штурвала) тоже передавалось только на передние колеса
Завершение работ как раз совпало с моментом, когда у британского командования возникли серьезные проблемы по снабжению своих войск.
Боеприпасы и продовольствие доставлялись союзническому корпусу по узкоколейной железной дороге, специально проложенной между Балаклавой и Севастополем, — но только за счет нее обслуживать 170-тысячную армию было чересчур тяжело.
А с гужевым транспортом на крымских дорогах слишком часто возникали проблемы…
Сперва военное министерство собиралось заказать крупную партию колес с «лапами» Бойделла для обозных повозок. Однако тут выяснилось, что, кроме них, в наличии уже есть два полностью отлаженных безрельсовых паровоза. Известный инженер-конструктор Джеймс Коуэн немедленно предложил поставить на эти локомобили броню из стальных листов и использовать для наступления. Броня должна была защищать от вражеских пуль не только машиниста и кочегара, но и нескольких стрелков, ведущих огонь сквозь специальные бойницы. Предполагалось, что это будут обычные солдаты с ручным пехотным оружием (дальнобойными штуцерами).
В «противопулевом» варианте эта идея была вполне осуществима, особенно если учесть слабую пробивную силу ружей, состоявших тогда на вооружении русской армии. Пожалуй, даже броня, защищающая от излетных осколков орудийных бомб, тоже не оказалась бы слишком тяжелой. Однако вдруг Коуэн внес дополнительное предложение: оснастить колесные ступицы лезвиями кос, подобно боевым колесницам древности. Военное ведомство тут же с негодованием отвергло это как «варварскую идею, противоречащую нормам войны XIX в.» — и немедленно заколебалось, стоит ли вообще приобретать « Баррелл — Бойделлы ».
Пока длились эти колебания, война успела завершиться. Тем не менее с двухгодовым запозданием оба локомобиля были приобретены правительством — ив 1857-1858 гг. прошли серию дополнительных испытаний. Без брони, стрелков и тем более без боевых кос: только как тягачи.
(До сих пор в российской научной и особенно научно-популярной литературе встречаются упоминания о паровых тягачах, применявшихся англичанами в 1854— 1855 гг. при осаде Севастополя. Да, это те самые «Баррелл-Бойделлы». Логическая цепочка тут следующая: английское правительство собиралось приобрести эти локомобили для решения некоторых проблем, возникших при Севастопольской осаде 1854-1855 гг. — английское правительство приобрело эти локомобили для Севастопольской осады 1854-1855 гг. — английская армия использовала локомобили для осады Севастополя. Несмотря на то, что в 1854 г. колеса Бойделла и паровичок Баррелла существовали порознь, а год спустя хотя и «объединились», но отнюдь не поступили на вооружение, эта легенда обрела самостоятельную жизнь — и отправилась путешествовать по страницам даже вполне авторитетных изданий…)
В условиях бездорожья «шагающие колеса» проявили себя вполне достойно, особенно если не требовать слишком многого от тогдашних паровых двигателей. Официальные сведения о мощности локомобиля Баррелла нигде не публиковались, о его максимальной скорости на колесах Бойделла — тоже. Но известно, что эта машина могла тащить за собой небольшой «поезд» из соединенных вместе обозных телег. Или тяжелое орудие — и еще шестнадцать солдат, усевшихся на его колесном лафете. При этом «Баррелл-Бойделл» успешно преодолевал и довольно крутой подъем, и спуск, развивая ничуть не меньшую скорость, чем требуется от обозного транспорта или артиллерийского тягача.
Однако выяснилось, что деревянные «ступни» гораздо лучше ведут себя на грунтовом бездорожье, чем на даже умеренно каменистой тропе: благодаря подпружиниванию они хорошо держали точечную нагрузку, если она была направлена вдоль оси лапы — но не поперек, так что при наезде на крупный камень деревянная лопасть могла расколоться. А поскольку значительная часть испытаний проводилась прямо рядом со зданием арсенала, на мощенных булыжником улицах — то министерство пришло к выводу о бесперспективности «колеса с ногами» в военных целях.
Тем не менее разработка Бойделла стимулировала активный конструкторский поиск в области «шагающих колес». В конечном счете он привел к изобретению работоспособной гусеницы (малоработоспособные ее варианты существовали еще до Бойделла), но при этом возникло и несколько очень интересных «переходных» конструкций. Например, «шагающее колесо» Брэма Диплока (1899), на основе которого он в 1910 г. создал «шагающую гусеницу» (рис. 3 а, б).
Рис. 3 а) «Шагающее колесо» Диклока. Конструкционные материалы, кроме стали — резина и по-прежнему дерево б) Разработанная через 11 лет гусеница Диплока содержит уже гораздо меньше «шагающих» элементов
Американские инженеры тоже не остались от этих идей в стороне. Главным образом они занимались «классическими» гусеницами —но начиная с 1893 г. на страницах американских газет широко обсуждался гораздо более диковинный проект, возможно, ставший непосредственным предшественником «Серого короля».
Назывался этот проект «Паровой человек». Речь шла о компактном стальном моторе-шагоходе, способном развивать мощность в половину лошадиной силы. Двигатель работал на газолине — однако это была паровая машина, а не двигатель внутреннего сгорания. Последние уже появились, но все еще были крайне неотработанными — в отличие от паровых моторов, как раз переживавших предзакатный период высшего совершенства (рис. 4).
Рис. 4 «Паровой человек» (другое популярное название — «рыцаль-курильщик»)
Для всех современных конструкций шагохода одной из самых труднорешаемых проблем является устойчивость. Для «Парового человека» эта проблема не стояла особенно остро. Это ведь был не экипаж, но именно мотор; его предстояло запрячь в «оглобли» повозки и управлять при помощи жесткого аналога «вожжей» — в духе корабельного румпеля (по этому принципу управлялись и первые автомобили: лишь в начале XX в. румпель-«коровий хвост» уступил другой судовой конструкции, штурвалу-«баранке»).
Был ли этот «робот» воплощен в железе? Данные на сей счет противоречивы. Сведения о «Паровом человеке» циркулировали в прессе долгое время, то исчезая с газетных страниц, то снова появляясь через несколько лет. В одном сообщении от 1900 г. о нем говорится как о работающей машине, которую только что построил канадский инженер Georges Moore (транскрибировать его имя не рискнем, т. к. не ясно, должно оно звучать на английский или французский манер).
Даже если это и правда, практического значения такой шагоход иметь не мог: в лучшем случае он способен обеспечить «шаговую» скорость. Да и требования к ходовой части крайне трудно осуществимы, расчетная мощность 0,5 л. с. (удалось ли ее достигнуть?) слишком мала, управление слишком несовершенно, газолин как топливо далеко не безопасен (сейчас его употребляют в карбюраторных двигателях). А о трансформации «Парового человека» в боевой танк даже и речь не идет.
Но, может быть, инженер Пипер (кто эго такой, кстати? Ни в одном из авторитетных исследований, посвященных истории транспортных средств и военной техники, его имя не значится) изобрел совершенно оригинальную конструкцию?
Попытаемся, как говорится, «на пальцах» набросать компоновочную схему «Серого короля». Предположим, машина обладает хотя бы примерно теми же пропорциями, что и человек (что было бы весьма разумно). Это дает нам высоту боевого и совмещенного с ним моторнотрансмиссионного отделения никак не свыше 1,7 м. Даже если принять длину и ширину корпуса равной 1,5 м (больше нельзя, иначе изначально неустойчивая машина станет неустойчивой катастрофически), это нам даст забронированный объем где-то под 4,5 кубических метра — в случае, если корпус имеет форму параллелепипеда. Объем более прочного и технологичного корпуса в виде цилиндра с диаметром 1,5 м составит менее трех с половиной кубометров, потому этот вариант рассматривать не станем. Боевое отделение на двух пулеметчиков меньше чем в три «куба» не сделаешь даже при тогдашнем пренебрежении к эргономике. (Электромоторы как будто снимают проблему паров бензина и выхлопных газов — но загазованность боевого отделения с лихвой обеспечат и аккумуляторы, и, главное, сами работающие пулеметы!).
На двигатель с обслуживающими системами остается максимум полтора «куба». Втиснуть тогдашний «движок» требуемой мощности в такой объем не под силу даже закоренелому оптимисту. Даже (особенно!) если это электромотор, тем более — три электромотора: аккумуляторы тех времен вырабатывали от силы 15 Вт/ч на 1 кг собственного веса, причем нуждались в частой перезарядке. Следовательно, объема они требовали куда больше, чем ДВС, приближаясь по этим показателям скорее уж к паровой машине.
На трансмиссию с весьма сложной кинематикой места не остается вообще: в «ногах» разместить ее нереально.
Итак, невозможность создания компоновочной схемы сразу перечеркивает все последующие этапы. Таким образом, от проекта остается только идея, весьма броская, следует заметить. Настолько броская, что журналисты пройти мимо такого «сокровища» попросту не могли…
Косвенное подтверждение «мертворожденности» проекта: примерно те же четверть века назад в руки другого из соавторов попал сборник «Шагающие машины военного назначения» (впрочем, за давностью лет точное название и тем более выходные данные припомнить трудно: кажется, издание вообще было «под грифом»). Там рассматривались самые разные из изобретенных на то время конструкций: как «в металле», так и «бумажных». Упоминания о данном проекте, естественно, не было.
Кстати, идея «Серого короля» нежизнеспособна изначально — даже если бы каким-то чудом удалось изготовить такого монстра в металле, боевое применение его весьма проблематично из-за недопустимо высокого удельного давления на грунт, а большая высота априори противопоказана боевой машине. Устойчивость конструкции даже анализировать нет смысла.
А вот вариант использования этой идеи в качестве легенды прикрытия вполне правдоподобен! Особенно если первые сведения просочились не в августе 1917 (после сражения при Флер-Курслет 15.09.1916 скрывать реальность танков уже не было ни причин, ни возможности!), а хотя бы на год раньше.
Немецкие аналитики при получении такой информации наверняка проделали бы сходные расчеты и пришли бы к аналогичным выводам. После этого любое сообщение о танковой программе союзников было бы дискредитировано.
Как известно, режим секретности в ходе работы «Комитета сухопутных кораблей» был соблюден, что и явилось одной из составляющих успеха первого боевого применения танков. А фантом «Серого короля», по-видимому, пережил период своего утилитарного использования — и отправился в автономное путешествие по журнальным страницам. Как за несколько десятилетий до того произошло с «Баррелл-Бойделлами», якобы принявшими активное участие в Крымской войне…
Статья была опубликована в мартовском номере «Наука и техника» за 2007 год.
Нашли опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.
Теги: Сухопутная техника Первая Мировая война робот танк
Предыдущая статья Воздушный казак Вердена
Следующая статья Воздушные гиганты – новое оружие новой войны. Поплавковые торпедоносцы Ганза Бранденбург
Предоставлено SendPulse
Нравится 0
Химическое оружие
Самые страшные истории про ПМВ касаются опасных химикатов, превращенных умными бескомпромиссными учеными в кошмарное орудие уничтожения. Гаагская конвенция 1907-го запрещала использование химического оружия, что не помешало немцам применить его под Ипром. Весной 1915-го они направили в сторону французских окопов снаряды, заряженные хлором. Здесь же несколькими неделями позже германские военные химики распылили горчичный газ, получивший название в честь злополучного города – иприт. Также к боевым отравляющим веществам принадлежат фосген, адамсит, хлорацетофенон, которые с различной степенью успеха применяли немцы и их противники. Одним из самых знаменитых солдат, пострадавших от разрыва химического снаряда является Адольф Гитлер, который даже временно утратил зрение и на всю жизнь запомнил ужас от химической атаки.
Газовая атака, сентябрь 1917 г. (Фото: National Archive / Official German Photograph of WWI)
Ирландские солдаты в противогазах при битве на Сомме, сентябрь 1916 года. (Фото: Nationaal Archief)
Немецкая газовая атака на Восточном фронте, 1916 год.
Подготовка к газовой атаке.
Солдаты США на учениях в условиях газовой атаки. Штат Нью-Джерси, 1918 год. (Фото: Keystone View Company)
Различные виды противогазов, которые использовались во время войны. (Фото: Halsey, Francis Whiting).
Британские солдаты заряжают специальные минометы газовыми баллонами. (Фото: Assumed British military)
Корабли и подводные лодки
На протяжении столетий Британская империя держала за собой титул повелительницы морей и океанов. В 1910-х британский флот оставался сильнейшим на планете, обеспечивая стране решительное преимущество в боях и безопасную доставку продовольствия морскими путями. Германским решением оказались субмарины, оснащенные дизельным и электрическим двигателями. Первый двигал лодку над водой, второй служил средством подводного движения и оба помогли Германии навязать британцам упорную борьбу на воде, вошедшую в историю как 1-я Битва за Атлантику, что продолжалась практически до самого Компьенского перемирия (11.11.1918).
Российский броненосец Цесаревич, броненосец Императорского флота России. Около 1915 года. (Фото: Library of Congress)
Немецкая подводная лодка ‘U-10’. (Фото: Library of Congress)
Военные корабли нагруженных военными припасами возле скал Андромеды, Яффо, 1918 год. (Фото: Frank Hurley / State Library of New South Wales)
Флагман флота Российской империи — Цесаревич, эскадренный броненосец французской постройки. Около 1915 года. (Фото: Library of Congress) Эвакуация из залива Сувла, полуостров Галлиполи, январь 1916. Кампания Галлиполи была частью усилий союзников по захвату османской столицы Константинополя (современный Стамбул). После восьми кровавых месяцев боев на полуострове войска союзников отступили с поражением. Эвакуация происходила под прикрытием огня с моря. (Фото: Bibliotheque nationale de France)
Британская подводная лодка HMS A5, использовавшаяся в для защиты портов. (Фото: Library of Congress) Немецкий линкор ‘SMS Kaiser’ на параде для кайзера Вильгельма II в Киле, Германия, около 1911-14 гг. (Фото: U.S. National Archives) Бывшая немецкая подводная лодка UB 148 в море после сдачи союзникам. UB-148, небольшая прибрежная подводная лодка, которая так и не была введена в эксплуатацию в Имперский германский флот. После окончания войны 6 таких лодок приобрел военно-морской флот Соединенных Штатов. (Фото: US National Archives)
Боевые корабли союзников, 1915 г. (Фото: Bibliotheque nationale de France)
Немецкая подводная лодка на южном побережье Англии после капитуляции. (Фото: Keystone View Company)
USS Fulton (AS-1), американский убийца подводных лодок, 1918 год. (Фото: US Navy)
USS New Jersey (BB-16), линкор класса Вирджиния. Около 1918 года. (Фото: US Navy)
Новая военная промышленность
Реалии войны показали, что всего для нескольких часов боя требуются миллионы снарядов, мин и гранат, причем далеко не все из них разрывались, вынуждая тратить еще больше. В 1916 году десять британских пулеметов «Виккерс» всего за один бой выпустили порядка миллиона патронов.
Но как и где произвести такое еще недавно невероятное количество, когда многих необходимых вещей до войны просто не существовало?
Во Франции многие важнейшие регионы страны оказались оккупированными. Британия обнаружила себя в опасной зависимости от импорта целого ряда товаров — от продовольствия до оптики. САСШ еще только предстояло создать как массовую армию, так и военную промышленность, а потом перевезти миллионы солдат со всем необходимым через океан.
Пришлось срочно создавать новые заводы, упрощать технологии, разбивать производственный процесс на ряд более простых операций. Вместо рабочей элиты ту же работу выполняли женщины и иностранцы, в бой шли части из белых жителей колоний, чернокожих и индусов. После окончания войны это, наряду с прочими факторами, приведет к поистине революционным потрясениям общества.
Североамериканские Соединенные Штаты, по сути, подошли к войне как к обычной бизнес-задаче. Отсутствие взрывчатки решалось строительством за два года (1915–1916 годы — и это мирное время) 40 бензольных заводов с годовой мощностью порядка 128 тыс. тонн. Обувь изготовлялась с привлечением консультантов-ортопедов, 15 размеров по длине и шести — по ширине, что давало 90 размеров обуви (хотя зимой 1917/18 года в некоторых дивизиях до 90% солдат получали обувь не того размера). С октября 1918-го для американской армии во Франции каждые сутки обеззараживалось почти 16 млн литров воды.
Британские пулеметные экипажи на мотоциклах с бронированными колясками готовы отправиться на вылазку во Франции, 1918
В России 5 июня 1915 года был создан комитет военно-технической помощи, деятельность которого заключалась в подготовке специалистов-техников для частей действующей армии. На базе высших учебных заведений, в частности Института гражданских инженеров Императора Николая I, Технологического института, открывались курсы военных строителей, монтеров, автомехаников, инструкторов по противогазовой борьбе и т. д. Организованная комиссия по оказанию помощи инвалидам разрабатывала планы по ведению специальных курсов цеховых строительных рабочих из инвалидов. В рамках издательской деятельности выпускались брошюры по фортификации и топографии, курсы лекций для старших и младших техников. В составе комитета функционировали и научно-исследовательские отделы. Однако результативность этой масштабной работы на практике оказалась невысока. К концу 1916 года для нужд Северного фронта было организовано всего две инженерно-строительные дружины по 3000 человек личного состава в каждой, прошедших ускоренные курсы подготовки. Плодами исследовательской деятельности химического отдела стали зеленая глауконитовая краска для покрытия окопных сооружений, ценная в первую очередь своей дешевизной, и зубной цемент. После же Февральской революции 1917 года львиная доля сил и средств комитета военно-технической помощи была направлена на массовый выпуск пропагандистских листовок. «Так возникла в Комитете работа, известная под именем “Организации духа”. Неблагоприятные условия дореволюционного времени, естественно, значительно тормозили эту работу (sic!), и только с освобождением нашей родины горизонты и возможности и здесь значительно расширились», — говорилось в заявлении комитета. Как следствие, в тексте адресованной рабочим оборонных предприятий листовки «Помните о войне! Помните о братьях в окопах! Дайте им снаряды!» ни сами снаряды, ни интенсификация их производства даже не были упомянуты.
Стрелковое оружие
Ключевым достижением, которое благодаря технологической гонке познала данная категория вооружения, является развитие и широкомасштабное применение ручных пулеметов. Мобильные подразделения пехотинцев жизненно нуждались в легком стрелковом вооружении для подавления боевых точек врага и ещё больше для их дальнейшей защиты. Станковые пулеметы появились ещё во времена англо-бурского конфликта, а вот ручное стрелковое оружие нового поколения завоевало мир уже в ходе ПМВ, когда окончательно утвердились магазинные автоматы со скользящим затвором.
Казаки Российской империи верхом на лошадях, около 1915 года. (Фото: Library of Congress)
Французские солдаты в противогазах и оружием в окопе, 1917 год. (Фото: Bibliotheque nationale de France)
Немецкий пулемет Maschinengewehr 08 или MG 08, способный производить 450-500 выстрелов в минуту. (Фото: Library of Congress) Немецкие офицеры и броневик с пулеметами. Западная Украина, весна 1918 года. (Фото: Southern Methodist University, Central University Libraries, DeGolyer Library) К северу от Иерусалима, недалеко от Неби Самуэля, 1917 год. Битва за Иерусалим закончилась тем, что британские войска отбили Иерусалим у Османской империи. (Фото: Library of Congress)
Тяжелые пулеметы и боеприпасы после войны. Днепропетровская область, Украина, весна 1918 года. (Фото: Southern Methodist University, Central University Libraries, DeGolyer Library) Славяно-британские войска с пулеметом Льюиса. Эти войска были коренными русскими в британской униформе и управлялись англичанами. (Фото: National Archives)
Автомобильный транспорт
Следует отметить, что русская армия в то время была плохо оснащена автомобильным транспортом. Всего на момент начала войны было 679 автомобилей.
В 1916 году армия насчитывала 5300 автомобилей, и 6800 было произведено, ведь оружие и солдаты нуждались в транспортировке. Это довольно внушительные цифры, но, например, французская армия, которая была вдвое меньше, имела в конце войны 90 000 автомобилей.
Артиллерия
На реке Сомма впервые загрохотали танки, но ещё раньше противники начали взаимный артиллерийский обстрел, который длился целую неделю без остановок. За семидневный срок немцы и французы с британцами выпустили друг в друга более полутора миллионов штук снарядов. Впереди ещё было почти два года планетарной бойни, количественного увеличения и качественного развития убийственных технологий, которые изменили мир навсегда.
Солдаты изо всех сил пытаются вытащить пушку из грязи. (Фото: National Library of Scotland)
Obice 305/17 — огромная итальянская гаубица, одна из 50 выпущенных во время войны. Ноябрь 1917 года. (Фото: National Archive / Official German Photograph of WWI)
Французский солдат пытается сбить самолет с помощью зенитного пулемета из окопа в Перт-ле-Хурлус, восточная Франция. (Фото: Reuters / Collection Odette Carrez)
Японское осадное орудие, гацеленное для бомбардировку Циндао, Китай, 1914 год. (Фото: Illustrated War News, 1914)
Турецкий артиллерийский отряд в Харсире c немецкой 105-мм легкой полевой гаубицей M98/09, 1917 год. (Фото: Library of Congress)
Солдаты немецкой армии готовят снаряды для 38-сантиметровой скорострельной пушки «Langer Max», 1918 год. «Langer Max» был первоначально разработан как оружие для кораблей, позже установленные на бронированные поезда. Один из немногих типов железнодорожной артиллерии, используемой обеими сторонами во время войны. «Langer Max» может стрелять снарядами весом 750 кг до 34200 метров. (Фото: National Archive / Official German Photograph of WWI)
