Большой десантный корабль типа «Иван Рогов» пр. 1174

Большой десантный корабль типа «Иван Рогов» пр. 1174

Тактико-техническое задание на строительство больших десантных кораблей проекта 1174 было выдано ВМФ Невскому проектно-конструкторскому бюро (ПКБ) в сентябре 1964 года. Главным конструктором проекта назначили П.П. Милованова, а главным наблюдающим от ВМФ — капитана 2-го ранга А.В. Бехтерева.

Разработка этого сложного и нового для отечественной практики корабля сопровождалась выполнением всесторонних проектных и военно-экономических исследований, в которых вместе с Невским ПКБ принимали участие ЦНИИ им. акад. А.Н. Крылова и Первый ЦНИИ МО РФ (кораблестроение ВМФ), а также другие организации. Эскизный проект БДК был утвержден в октябре 1965 года, а корректированный технический — в мае 1968 года.

В результате был разработан не имевший аналогов в мировой практике десантный корабль оригинальной конструкции, способный производить высадку войсковых подразделений как непосредственно на берег, так и не подходя к нему: плавающую технику — на воду, неплавающую — с помощью десантно-высадочных плавсредств, а личный состав десанта с носимым оружием — на вертолетах.

Большой десантный корабль океанской зоны 1174 «Иван Рогов» предназначен для транспортировки и высадки как на оборудованное, так и необорудованное побережье с малым уклоном дна сил десанта с боевой техникой. Корабль может перевозить и высаживать десант до мотострелкового батальона, включающего 440 человек и 79 единиц техники (бронетранспортеры, боевые машины пехоты, танки, автомобили и т.п.) или танковое подразделение с 46 основными боевыми танками.

БДК типа «Иван Рогов» — многопалубный корабль с полубаком и развитой кормовой надстройкой. В носовой его части имеется танковый трюм (длина 54 м, ширина 12 м, высота около 5 м), а в кормовой — доковая камера (длина 75 м, ширина 12 м, высота около 10 м). Стапель-палуба расположена на один твиндек ниже танковой палубы.

Для погрузки техники с пирса при швартовке кормой, а также для приема в док-камеру плавсредств и выгрузки их из нее в транце имеется лацпорт с откидным герметическим закрытием, которое в опущенном положении служит сходней для прохода техники.

Перемещение техники по кораблю осуществляется тремя сходнями с гидравлическими приводами: одна расположена между доковой камерой и танковым трюмом (в поднятом положении служит переборкой, разделяющей эти помещения) и две другие — между верхней и танковой палубами.

В танковый трюм, доковую камеру (при отсутствии в ней плавсредств) и на верхнюю палубу может приниматься либо около 50 танков, либо до 80 БТР и БМП, либо до 120 автомашин или подвижная техника в любых других сочетаниях. Личный состав десанта размещается в нескольких кубриках и 4-местных офицерских каютах.

Носовое высадочное устройство включает носовые ворота и выдвижную сходню длиной около 32 м, которая в походном положении находится под верхней палубой и выдвигается с помощью гидравлического привода. Высадка десанта с неплавающей техникой может осуществляться непосредственно на необорудованное побережье с минимальным уклоном дна 2 — 3 градуса (в зависимости от суммарной массы принятых на корабль грузов) при глубине брода на ноке сходни не более 1,2 м.

Для выгрузки неплавающей техники без подхода к берегу в доковую камеру может быть принято шесть десантных катеров проекта 1785 (скорость хода 7,5 уз.), или проекта 1176 «Акула» (скорость хода свыше 10 уз.), или три десантных катера на воздушной подушке проекта 1206 «Кальмар» (скорость хода до 50 уз.). В доковую камеру могут приниматься также новые быстроходные (до 32 уз.) десантные катера на воздушной каверне проекта 11770 «Серна». Каждый из перечисленных десантных катеров способен транспортировать один танк или другую подвижную технику в зависимости от вместимости.

На корабле возможно базирование четырех транспортно-боевых вертолетов Ка-29, способных принимать по 16 десантников. Вертолет способен оказывать огневую поддержку десанту. Ангар для вертолетов размещен в надстройке между двумя взлетно-посадочными площадками.

Вооружение корабля включает зенитный ракетный комплекс самообороны «Оса-М» (одна спаренная пусковая установка, боекомплект 20 ЗУР), двухорудийную 76,2-мм артустановку АК-726 с радиолокационной системой управления стрельбой типа МР-105 и четыре 30-мм автомата типа АК-630 с двумя радиолокационными системами управления стрельбой типа МР-123 (по два на каждом борту). Кроме того, для поражения береговых целей БДК оснащен пусковой установкой одной реактивной системы залпового огня «Град-М» (дальность действия около 20 км).

Корабль оборудован трехкоординатной РЛС общего обнаружения типа МР-310А, двумя навигационными РЛС и развитыми средствами радиосвязи. Предусмотрены также пассивные системы радиоэлектронной борьбы и средства обнаружения и уничтожения подводных диверсантов.

Главная энергетическая установка (ГЭУ) включает два газотурбинных агрегата мощностью до 18000 л.с., работающих на два гребных винта. ГЭУ размещена эшелонно в двух бортовых отсеках, а вспомогательные механизмы располагаются между ними под стапель-палубой. Источниками электроэнергии служат шесть дизель-генераторов мощностью до 500 кВт.

Отработанная в Опытовом бассейне ЦНИИ им. акад. А.Н. Крылова форма обводов корпуса корабля с конструктивным дифферентом на корму, носовым бульбом и заостренными в носовой части ватерлиниями обеспечила достижение высокой для десантного корабля с носовым высадочным устройством скорости полного хода (21 уз.) при хороших высадочных характеристиках и практически неограниченной мореходности.

Автономность корабля (по запасам провизии) достигает 15-30 суток (при перевозке 500 и 250 десантников, соответственно). Экипаж насчитывает около 250 чел. Корабль оснащен системой приема жидких и твердых грузов в море.

Корабли проекта 1174 строились в Калининграде на Прибалтийском судостроительном . Головной корабль «Иван Рогов» был заложен в сентябре 1973 года и сдан ВМФ в июне 1978 года. Второй корабль — «Александр Николаев» сдан в 1982 году, а третий — «Митрофан Москаленко» — в 1989 году. На последнем БДК установлен ряд новых образцов боевых и технических средств.

Будучи универсальными десантными кораблями, хорошо приспособленными для длительных действий в удаленных районах, корабли проекта 1174 пригодны для участия в операциях любого масштаба на любом расстоянии от своих баз.

История разработки

Тактико-техническое задание на проектирование большого десантного корабля проекта 1174, шифр «Носорог», было выдано в сентябре 1964 года. Как и в БДК проекта 1171, в новом проекте по требованию Главкома ВМФ СССР адмирала С. Г. Горшкова было заложено требование непосредственной высадки десанта на урез воды.

Разработкой занималось Невское проектно-конструкторское бюро. Главным конструктором был назначен П. П. Милованов, а главным наблюдающим от ВМФ — капитан 2 ранга А. В. Бехтерев. В процессе проектирования появились сведения о программе строительства в США УДК типа «Тарава». Поэтому по указанию Главкома в проект вносились изменения. Появилась доковая камера и был увеличен состав авиагруппы. Эти изменения привели к созданию оригинального универсального десантного корабля при сравнительно небольшом водоизмещении[1]. В разработке корабля принимали участие ЦНИИ имени академика А. Н. Крылова, Первый ЦНИИ МО СССР и другие организации. В октябре 1965 года был утвержден эскизный проект. А в мае 1968 года был утвержден технический проект[2].

Из-за постоянного изменения проекта головной БДК проекта 1174 «Иван Рогов» был построен на ССЗ «Янтарь» в г. Калининграде только в 1978 году, через 14 лет после выдачи ТТЗ[1].

В окончательном варианте новый БДК мог высаживать десант с помощью носового высадочного устройства на необорудованное побережье и воду, а с помощью кормового высадочного устройства из доковой камеры на воду или с помощью десантных катеров. С помощью носовой сходни БДК был способен выполнять высадку на 17% побережья, а с помощью катеров — до 40%. С помощью четырех вертолетов Ка-29 (каждый может нести до 16 десантников) высадка могла осуществляться в любом месте[1].

Примечания

1. ↑ 12345
   Кузин и Никольский, стр.248
2. ↑ 1234
   [warships.ru/Russia/Fighting_Ships/Amphibious_Ships/ Десантные корабли проекта 1174]
3. [www.navalcadet.narod.ru/1174.htm МИТРОФАН МОСКАЛЕНКО]
4. [wp.scn.ru/ru/carriers/wars/1/189-1-0#189-1-0 ПАЛИТРА КРЫЛА — Авианосцы]
5. [wp.scn.ru/ru/carriers/wars/1/190-1-0#190-1-0 ПАЛИТРА КРЫЛА — Авианосцы]
6. ↑ 12
   [www.gazeta.ru/politics/2014/12/22_a_6355693.shtml «Носороги» на замену «Мистралям»]
7. ↑ 12
   [vpk-news.ru/news/25408 «Носороги» могут временно заменить «Мистрали»]
8. [wp.scn.ru/ru/carriers/wars/1/188-1-0#188-1-0 ПАЛИТРА КРЫЛА — Авианосцы]
9. [flot.com/news/navy/index.php?ELEMENT_ID=165461 Минобороны распродает на лом корабли и суда. 5.5.2014]

Состав серии

Отрывок, характеризующий Большие десантные корабли проекта 1174

Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду. Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве. – Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий. – Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный! – Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением. – И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться. Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились. – А ведь хорошо бы, господа! Офицеры засмеялись. – Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы! – Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее. Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку. – Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают? На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе. Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу. – Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он. – Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши. – Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий. – Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть. – Очень хорошо, – отвечал Несвицкий. Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло. – Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору. – Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки. – Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер. И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили. – Первое! – послышалась команда. Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула. Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление. Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий. Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его. Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться. – Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать. Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка. – Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там? – Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат. – Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться. И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке. – Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке. И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты. – Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой. – То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом. И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина. – Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно. – Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине. – Ишь, колбаса то, тоже убирается! – Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом. – Эк убралась как! То то черти! – Вот бы тебе к ним стоять, Федотов. – Видали, брат! – Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку. Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает. – Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать. – И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу. Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду. – Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук. – Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно. Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро. – Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу! Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее. – Несвицкий! Несвицкий! Ты, г’ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос. Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова. – Вели ты им, чег’тям, дьяволам, дать дог’огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой. – Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что? – Эскадг’ону пг’ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг’аны! точь в точь баг’аны! Пг’очь… дай дог’огу!… Стой там! ты повозка, чог’т! Саблей изг’ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.