БР-18 – гаубица особой мощности 305-мм образца 1939 года

12″/35 морская пушка
— 305-мм орудие германского концерна «Крупп», разработанное и производившееся по заказу Российского императорского флота и принятое на вооружение в 1886 году. С 1891 года производилось Обуховским заводом, Устанавливалось на эскадренных броненосцах. Им были вооружены следующие корабли: «Чесма», «Георгий Победоносец», «Наварин»[1]. Орудия применялись в Русско-японской войне.

305-мм орудие Обуховского завода образца 1895 года

Орудие ГК броненосца «Андрей Первозванный»
Классификация

Орудие главного калибра Тип

История производства

История эксплуатации

Характеристики орудия

Характеристики снарядов

305-мм орудие Обуховского завода образца 1895 года — корабельная пушка калибра 305 мм (12 дюймов) и длиной ствола 40 калибров. Была спроектирована и производилась для нужд Российского Императорского флота на Обуховском сталелитейном заводе. Стала первым в русском флоте орудием, разработанным под использование зарядов бездымного пороха, а также снабженное поршневым затвором. Эти пушки составили основу вооружения большинства русских эскадренных броненосцев русско-японской и Первой Мировой войн.

Настоящая «царь-пушка»: 305-мм железнодорожная артиллерийская система ТМ-3-12

«Царь-пушка», являющаяся одним из символов московского Кремля, знакома многим как одна из знаковых достопримечательностей российской столицы. Однако принять участие в боевых действиях данной бомбарде не пришлось, хотя, как выяснилось при исследованиях, из нее все же как минимум один раз стреляли. Так или иначе, это больше памятник, привлекающий туристов и имеющий декоративное значение. Но это не значит, что в нашей стране не создавались артиллерийские системы, которые не только могли бы гордо называться «царь-пушками», но и широко использовались в боевых действиях. К таким системам смело можно отнести ТМ-3-12. ТМ-3-12 довольно легко расшифровывается: транспортер морской, тип 3, калибр 12 дюймов. Речь идет о 305-мм железнодорожном артиллерийском орудии образца 1938 года. Эта железнодорожная сверхтяжелая артиллерийская система была оснащена некоторыми частями и механизмами, снятыми с башен линкора «Императрица Мария», который затонул 20 октября 1916 года при невыясненных до сих пор обстоятельствах. Известно лишь, что на корабле произошел взрыв порохового погреба, но что стало его причиной так и не удалось установить. Существует широко распространенное ошибочное мнение о том, что орудия для данной артиллерийской системы были взяты с того же затонувшего линкора, но это не так. Орудия для создания данной артиллерийской установки были заимствованы из старых дореволюционных запасов, которые были предназначены для недостроенных линейных крейсеров типа «Измаил». Именно такой информацией располагает Центральный музей Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, расположенный в Москве. Стоит отметить, что до наших дней сохранились все три построенных установки ТМ-3-12. Одна из них находится в вышеупомянутом музее на Поклонной горе, вторая в Музее железнодорожной техники имени В. В. Чубарова на бывшем Варшавском вокзале Санкт-Петербурга, третья находится на территории форта «Красная горка» на территории Ленинградской области.

Всего в СССР было выпущено три таких железнодорожных сверхтяжелых артиллерийских системы, которые были сведены в 9-й отдельный артиллерийский железнодорожный дивизион. Дивизион состоял из 5 отдельных эшелонов, три из которых были боевыми, в состав которых были включены сами артиллерийские транспортеры ТМ-3-12, один эшелон был оснащен средствами ПВО, а еще один являлся подвижной базой. В составе дивизиона данные установки приняли участие в Советско-финской, а также Второй мировой войне. Для перевозки и обслуживания дивизиона из трех установок ТМ-3-12 необходимо было 110 единиц подвижного состава и 459 человек личного состава.

В октябре 1930 года на ЛМЗ — Ленинградском металлическом заводе было образовано Центральное конструкторское бюро судостроения (ЦКБС-3), которое под руководством А. Г. Дукельского приступило к разработке серии железнодорожных транспортеров, предназначенных для размещения крупнокалиберных орудий береговой обороны. В рамках этих работ были созданы установки ТМ-1-14, ТМ-2-12 и ТМ-3-12. Проектирование железнодорожной артиллерийской установки ТМ-3-12 началось в 1935 году тем же конструкторским коллективом, который на тот момент сменил название на ЦКБ-19. Окончательный проект транспортера был готов в мае 1936 года. Производство установок было налажено в город Николаеве на заводе имени Марти. Их изготовление задерживалось по ряду объективных причин: первая установка была готова — 1 июля 1938 года, вторая — 1 декабря 1938 года, третья и последняя из установок была готова 1 января 1939 года.

С 21 по 23 июля 1938 года на НИМАП проводились испытания первой установки. При этом были обнаружены и выявлены недостатки ее схемы электрооборудования. В последующих двух установках этот недостаток был устранен, помимо этого с целью облегчения конструкции транспортеров ряд деталей был выполнен вместо стали из дюралюминия. В январе 1939 года все установки прошли второй этап испытаний, после чего началась их подготовка к войсковым испытаниям. С 20 по 30 августа 1939 года все три железнодорожных транспортера ТМ-3-12 прошли полигонные испытания, кроме испытаний стрельбой. К 7 февраля 1940 года установки прошли испытания стрельбами на Ржевском полигоне, после чего официально были приняты на вооружение. По другим данным под Ленинград они убыли уже в январе 1940 года.

Железнодорожная сверхтяжелая артиллерийская система ТМ-3-12 успела принять участие в Советско-финской войне. Эти артиллерийские установки использовались для обстрела мощных защитных сооружений линии Маннергейма, а также обстреливали Выборг. Огонь велся с хорошо известной жителям Санкт-Петербурга круговой железнодорожной ветки Сестрорецк — Белоостров, которая была введена в строй в 1896 году. Данная ветка идеальным образом подходила для действия данных артиллерийских систем. После завершения войны установки были переправлены на полуостров Ханко, который СССР получил от Финляндии в аренду на 30 лет по условиям заключенного мирного соглашения. Здесь была создана первая для Советского Союза зарубежная военно-морская база.

Именно здесь установки встретили начало Великой Отечественной войны. Своим артиллерийским огнем 305-мм железнодорожные установки подавляли финские огневые точки, расположенные на близлежащих островах, а также не давали возможности боевым кораблям ВМС Финляндии вести прицельный обстрел полуострова Ханко. За время оборонительных боев (оборона Ханко длилась с 22 июня по 2 декабря 1941 года), они произвели 108 стрельб по противнику израсходовав примерно 570 снарядов (по другим данным — 625). Эвакуировать эти громоздкие установки с полуострова в условиях войны не представлялось возможным, поэтому перед эвакуацией базы их частично демонтировали, частично они были уничтожены личным составом путем организации подрывов.

Несмотря на это, в период с июня 1942 по июль 1943 года финскому ремонтному отряду удалось восстановить транспортеры ТМ-3-12 и вернуть их в строй. После выхода Финляндии из войны по условиям заключенного перемирия все ее трофеи, которые были захвачены у Советского Союза, подлежали немедленному возврату. В январе 1945 года в боеспособном состоянии СССР получил назад три транспортера ТМ-3-12. Данные 305-мм железнодорожные артиллерийские установки вошли в состав 1-й гвардейской морской железнодорожной Красносельской Краснознаменной артиллерийской бригады. На вооружении они оставались вплоть до 1961 года, после чего были отправлены на консервацию.

По своей конструкции транспортер ТМ-3-12 представлял собой дальнейшее развитие железнодорожных артиллерийских установок, разработанных ранее специалистами ЦКБС-3, речь идет о ТМ-1-14 (356 мм) и ТМ-2-12 (305 мм). В качестве прототипа было решено использовать транспортер ТМ-2-12, но предназначенное для установки на ТМ-3-12 12-дюймовое орудие обладало существенно большей длиной (52 калибра вместо 40 калибров у орудия ТМ-2-12). Для обеспечения заданного техническим заданием наибольшего угла возвышения в 50 градусов в конструкцию нового транспортера разработчикам пришлось включить механизм подъема станка орудия в боевое положение. При этом советские конструкторы учли достаточно негативный опыт использования электромеханического привода подъема станка, реализованный на железнодорожной артиллерийской установке ТМ-1-14, использовав на этот раз гидравлический привод. Помимо повышения надежности работы механизма подъема станка, такой шаг позволил сократить время, которое было необходимо для выполнения данной операции, с 15,4 до 8,5 минут.

Также была заново разработана и схема подачи к орудию полузарядов и снарядов. Прежде всего, в вагон-погреб была введена снарядная тележка, которая каталась по рельсам в проходе между стеллажами. Тележка, нагруженная снарядом, выкатывалась на переднюю площадку вагона-погреба. Полузаряды на переднюю площадку вагона подавались по рольгангам, после чего вручную загружались в кокор. Подъем кокора с помощью кранов был не совсем удобен в смысле затрат времени и маскировки. По этой причине в конструкции транспортера ТМ-3-12 увеличили длину зарядной тележки, снабдив ее лебедкой, необходимой для подъема кокора, эта лебедка и заменила собой подъемные краны. Но краны все же решили сохранить, так как с их помощью устанавливались опорные ноги. Зарядная платформа обладала еще одной лебедкой и тележкой для горизонтального перемещения кокора. Стоит отметить, что ТМ-3-12 стал первым транспортером, где процесс досылания стал полностью автоматическим. Так на ТМ-1-14 пневматически досылался только снаряд, а полузаряды досылались вручную. На установке ТМ-2-12 броском досылались и снаряд, и полузаряды, но последние просто не доходили до своего места в каморе орудия, поэтому окончательная досылка все равно осуществлялась в ручном режиме. И лишь в ТМ-3-12 досылка была полностью автоматической и производилась броском зарядного стола. Это положительным образом отразилось на скорострельности установки: один выстрел у ТМ-1-14 занимал примерно 40 секунд, у ТМ-2-12 — 35 секунд, у ТМ-3-12 — 30 секунд, что позволяло производить до двух выстрелов в минуту.

Еще до прибытия установок ТМ-3-12 под Ленинград в январе 1940 года, под городом в обстановке строжайшей секретности шло строительство поворотных площадок для кругового обстрела и железнодорожных подъездов к ним. Основным способом ведения огня для тяжелых советских железнодорожных артиллерийских установок была стрельба с основания, представлявшего собой бетонный массив с размерами 16х16х3 метра на железном каркасе. Транспортер по рельсам, которые были вмурованы в бетон, заезжал на такое основание. После этого с транспортера опускался опорный цилиндр, который болтами крепился к бетонному основанию. Затем из-под транспортера выкатывались тележки, и он опирался уже лишь на возимое основание (тот самый цилиндр), а также два задних катка. Строительство подобного сооружения обычно велось несколько недель. При этом установка превращалась из железнодорожной в обычную береговую и получала возможность ведения кругового обстрела, что имело особенно важное значение при стрельбе по движущимся целям.

Был у артиллерийской установки и дополнительный метод стрельбы — непосредственно с колес. Так как угол горизонтального наведения 305-мм орудия на железнодорожной установке не превышал 5 градусов, стрельба обычно осуществлялась со специально построенных железнодорожных веток, которые назывались «усами». Радиус закругления данных усов составлял 500 метров. Для того чтобы изменить угол горизонтального наведения орудия на 10 градусов, транспортер ТМ-3-12 должен был проехать по ветке несколько десятков метров вперед или назад.

В боекомплект артиллерийской установки входили как старые бронебойные и фугасные снаряды образца еще 1911 года массой 470 кг, так и более новые боеприпасы. К новым боеприпасам, которые были приняты на вооружение в 1928 году, относили фугасный дальнобойный снаряд массой 314 кг. Этот же снаряд использовался для стрельбы из артиллерийских установок ТМ-2-12. Однако в данном случае, благодаря существенно большей длине ствола орудия, начальная скорость снаряда возросла до 950 м/с (против 823,5 м/с у ТМ-2-12), что позволило уверенно поражать цели, расположенные на удалении в 29 632 метра.

Тактико-технические характеристики ТМ-3-12:

Габаритные размеры: длина — 33,9 м, ширина — 2,9 м, высота — 4,8 м. Масса в походном положении — 340 тонн. Калибр — 305 мм. Длина ствола — 52 калибра, 15,85 м. Ресурс ствола — 400 выстрелов. Скорострельность — 1,8-2 выстр./мин. Наибольший угол возвышения орудия, град. — +50°. Угол склонения, град. — -2,5°. Угол горизонтального наведения, град. — 5°. Масса фугасного снаряда — 314 кг. Начальная скорость снаряда — 950 м/с. Максимальная дальность стрельбы — 29 632 м.

Источники информации: https://zonwar.ru/artileru/rail_guns/305-mm_tm3-12.html https://www.museum.ru/C8379 https://северная-линия.рф/2014/09/26/сверхтяжёлая-железнодорожная-артилл https://www.popmech.ru/design/45843-tsar-pushka-2-sukhoputnyy-linkor

Предыстория разработки орудия

Пушечная мастерская ОСЗ

Конец XIX века стал временем быстрого развития как корабельных артиллерийских систем, так и новых видов брони. Это был период классического «соревнования брони и снаряда». Наиболее острым было соперничество ведущих стран в разработке и производстве орудий главных калибров. Ведущим российским предприятием по изготовлению крупнокалиберных пушек был в это время Обуховский сталелитейный завод (ОСЗ). С 1867 по 1895 год на заводе были спроектированы и запущены в производство четыре типа 12-дюймовых орудий, самым совершенным из которых стала 40-калиберная пушка образца 1895 года.

Это стало возможным благодаря двум основным решениям, которые были реализованы в 80-х годах XIX века. Во-первых, было проведено капитальное переустройство завода и увеличена его мощность. В числе прочего был установлен 50-тонный молот, оборудован гидравлический пресс для обжима орудийных болванок, появилась мастерская для отжига орудий, установлены первые мартеновские печи и многое другое.

Во-вторых, Обуховский завод полностью переходит в ведение Морского министерства (Указом императора Александра III завод с 1 февраля 1885 года был передан в казну), все более сосредотачиваясь на военных заказах, но в тоже время, сохраняя коммерческую основу своей деятельности. Для руководства этой работой создается специальная комиссия из представителей морского и военного ведомств.

Глазами фронтовиков: 122-мм гаубица М-30

Долгое время на вооружении Красной армии 122-мм полевые гаубицы были представлены артсистемами «царского режима», то есть орудиями и «Шнейдер». Несмотря на проведенную модернизацию, к 1930-м годам эти орудия считались уже устаревшими, и руководство Главного артиллерийского управления Красной армии поставило задачу по созданию новой дивизионной гаубицы. Удачной оказалась не первая попытка, но всё же в 1938 году разработанная под руководством Ф.Ф. Петрова в КБ Мотовилихинского завода гаубица вышла на первые испытания, в следующем году была принята на вооружение, а с 1940 года началось её серийное производство. Как оценивали новое орудие его расчёты?

Удачный выбор и его недостатки

Штатное, а тем более, реальное количество 122-мм гаубиц в стрелковой дивизии КА в зависимости от потерь матчасти и производства менялось в ходе всей Великой Отечественной войны. К 22 июня их было 32 штуки, после потерь в начале войны число 122-мм гаубиц уменьшили до 8, а 152-мм орудия вообще убрали из дивизионного звена и сняли с производства. Таким образом, именно 122-мм гаубицы М-30 стали самыми крупнокалиберными орудиями советской дивизионной артиллерии и оставались таковым до победного мая 1945 года.

Батарея гаубиц М-30 на улицах Берлина

Можно уверенно сказать: произошло это именно потому, что созданная Ф.Ф. Петровым гаубица оказалась очень удачной артиллерийской системой. Как во время войны, так и в ходе проведенных после победы опросов большинство фронтовиков отмечали её высокие боевые и эксплуатационные качества. Многие писавшие отчёты указывали, что М-30 является одним из лучших образцов артиллерийских орудий.

В частности, было указано, что система дает очень малое рассеивание даже при стрельбе на предельную дистанцию — проблемы начинались лишь при большом износе ствола или при стрельбе нештатными выстрелами от 122-мм гаубицы образца 1910/1930 гг. Также отмечалась хорошая разрушительная сила 122-мм осколочно-фугасного снаряда. В этом смысле предвоенное решение руководства ГАУ КА выбрать 122-мм калибр дивизионной гаубицы, а не переходить на меньшие, пусть и обещающие большую мобильность артсистемы, оказалось полностью оправданным.

В документах отдельно указывалось, что снаряды, изготовленные в военное время и снаряженные «не тротилом, а другими взрывчатыми веществами»

давали худший эффект при стрельбе на фугасное и замедленное действие. Кроме того, в боекомплект, по опыту войны, попросили добавить шрапнель и увеличить количество осколочно-дымовых снарядов, поскольку
«потребность в последних в бою была больше, нежели обеспеченность»
. Также артиллеристам хотелось иметь и зажигательный 122-мм снаряд.

Тем не менее, при всех похвалах в адрес 122-мм гаубицы артиллеристы, прокатившие её от Бреста до Москвы и обратно до Берлина, причем зачастую на ручной тяге, нашли немало слов и про недостатки системы. Значительная часть замечаний относилась к механизированной тяге и последствиям перехода на неё с гужевой.

Появление в СССР мощных ленд-лизовских грузовиков значительно увеличило возможности советской артиллерии. В документах отдельно указывалось:

«Как средство тяги для гаубицы вполне оправдали себя автотягачи, в частности, автомашина «Студебекер», которая обладает большой грузоподъемностью (обеспечивает поднятие одного боекомплекта), манёвренностью и скоростью…
Лучшим видом тяги для данной системы является американская машина-тягач марки «Студебекер»».

По этому поводу даже предлагали убрать зарядные ящики, поскольку возимый запас снарядов всё равно находился в кузове грузовика.

Расчёт гаубицы М-30 ведёт огонь по вражеским позициям на улице Будапешта

Однако для полной реализации возможностей заморской техники советским гаубицам явно требовалась переделка колёс и механизма подрессоривания — при больших скоростях выходили из строя рессоры, отлетал каучук колёсных скатов. Также часто рессоры ломались при попытке возить гаубицу по неровной местности. Кроме того, даже когда рессора не ломалась, а просто проседала, штырь механизма подрессоривания закусывался в отверстии боевой оси, после чего крайне тяжело входил и выходил. В другом отчете список поломок при возке орудий включал тяги станин, подшипники передков, пружины Бельвиля под верхним станком, стрелы передков и тормоза колёс. Кроме того, было также отмечено, что при раздвижении станин стопора не включаются автоматически, как должны, а винт стяжки крепления «по-походному» задерживает раздвижение станин.

Для исправления этих недостатков предлагалось увеличить качество материала рессор или хотя бы число листов, а также произвести замену гидравлических амортизаторов «по типу применяемых в импортных автомашинах»

. Подшипники передка рекомендовали заменить подшипниками от орудия ЗиС-3.

Перекур на станине гаубицы на улице поверженного Берлина

Имелись также и нарекания к неисправностям, возникающим при стрельбе. Часть из них явно относилась к особенностям производства военного времени. Например, отмечалось, что запасные сальниковые набивки и воротники очень плохого качества, что приводит к большой утечке жидкости. Часто ломались пластинчатые пружины инерционного предохранителя. Наблюдалась при стрельбе течь жидкости через заднюю крышку цилиндра тормоза отката. У хоботовой части станины в местах сварки появлялись трещины.

Часть замечаний можно причислить и непосредственно к конструктивным недостаткам.

«Слабая пружина тормоза отката и несовершенное устройство плавающего поршня компенсаторов приводит к тому, что поршень, отойдя от нормального положения вследствие нагрева жидкости, при охлаждении её не возвращается обратно. Быстро изнашиваются гнезда экстракторов, в результате чего автоматическое экстрагирование гильзы не происходит, что затягивает изготовление к производству следующего выстрела…
Слишком часто загрязняется открытая часть бронзовой матки поворотного механизма. Необходимо устройство какого-либо предохранительного кожуха».

О проблемах с экстракцией также указывалось при обсуждении гильз. Если к латунным гильзам вопросов не возникало, то железная гильза быстро ржавела, начинала пропускать влагу и, как о

.

Расчёт гаубицы М-30 ведёт бой на улицах Вены

В одном из рапортов отмечалась недостаточная толщина щита, прикрывающего расчет от осколков.

Довольно сложным оказался вопрос о необходимости введения дульного тормоза для орудия. Некоторые высказывались «за», надеясь на меньший износ деталей гаубицы. В других отчётах наоборот, считали, что данная деталь орудию не нужна, поскольку будет сильно демаскировать позицию при стрельбе, повышать воздействие на расчёт и так далее.

Проблемы зачастую возникали не только из-за несовершенства орудий и снарядов, но и наоборот, из-за их высоких данных, неудачно совмещённых с низкой подготовкой личного состава. Например, в 1942 году на фронте у 122-мм гаубиц образца 1938 года участились случаи разрыва снарядов. Проведенное ГАУ расследование выявило, что это происходит при использовании взрывателей ГВМЗ (головной взрыватель мгновенного и замедленного действия), при этом взрывы происходят в момент выхода головной части гранаты или при встрече с посторонним предметом в канале ствола. Часто взрыватель срабатывал о ветки маскировки, в 837-м гаубичном артиллерийском полку Волховского фронта и 89-м артиллерийском полку Юго-Западного фронта с орудий перед стрельбой не сняли дульные чехлы и т.д. При этом инструкции ГАУ особенно подчёркивали, что «из всех взрывателей, состоящих на вооружении, взрыватель ГВМЗ является наиболее чувствительным»

, и от войск требовалась тщательная очистка траектории выстрела от средств маркировки.

Позиция гаубицы М-30 под Будапештом

Тем не менее, жалобы на то, что взрыватель ГВМЗ опасен в обращении и при перевозке из-за обрыва мембраны, всё равно продолжали поступать.

Противотанковые 122 миллиметра

В завершение рассказа о 122-мм гаубице М-30 необходимо сказать и о применении этого орудия в качестве ПТО. Вообще, идея применения 122-мм гаубицы для нужд противотанковой обороны, хотя и практиковалась в течение всей войны, но эффективность орудия с раздельным заряжанием и наводкой, а также низкой начальной скоростью снаряда вызывала у личного состава обоснованные сомнения: «Возможность второго выстрела в случае промаха почти совершенно исключается, т.к. танк обладает большей маневренностью и скорострельностью, чем это орудие»

.

Интересно, что в одном отчёте было написано: «Прямой выстрел данной системы по борьбе с танками «королевского типа» не удовлетворяет (малый прямой выстрел, малая начальная скорость)».

Судя по выделению красным карандашом в тексте, это замечание вызвало живой интерес проверяющего офицера из ГАУ. Учитывая, что документ был составлен в 4-м артиллерийском корпусе прорыва РГК, возможно, его заинтересовало, когда именно расчеты 122-мм гаубиц этого соединения могли получить опыт борьбы с танками «королевского типа».

Расчёт гаубицы М-30 ведёт огонь по врагу на подступах к Вене

Тем не менее, «случаи на войне разные бывают», а мощи 122-мм снаряда вполне хватало, чтобы доставить проблемы любому немецкому танку начального периода войны. Во второй половине войны гаубицы получили еще более эффективное средство — кумулятивные снаряды. Впрочем, к этому моменту в Красной армии хватало и специализированных противотанковых систем, так что применить эти снаряды по бронетехнике мало кому удалось. Зато во многих отчетах было зафиксировано «хорошее действие по зданиям»

.

Наиболее полный отчет о применении 122-мм кумулятивных снарядов по танкам автор встретил в отчёте 77-й гаубичной артбригады. 30 августа 1944 года с немецкими танками вёл бой 305-й гаубичный артиллерийский полк. 4 октября того же года на Наревском плацдарме роль противотанкистов выпала на долю расчётов 229-го гвардейского гаубичного артиллерийского полка, по итогам заявившего 11 подбитых танков противника.

В докладе штаба бригады сообщалось, что наилучшая дальность стрельбы «бронепрожигающими» снарядами составляет 400–600 метров. При этом на дальности свыше 600 метров лобовая и башенная броня «Тигров» не пробивалась, поскольку снаряды рикошетили. Однако при этом оговаривалось, что при попадании в башню её заклинивает, и танк теряет боеспособность. Бортовую броню «Тигра» снаряды брали на дистанции до 800 метров и от 1000 до 1200 метров допускалась стрельба по гусеницам и вооружению. Зато броню среднего танка 122-мм кумулятивный снаряд пробивал на дистанции до 800–900 метров, а про бронетранспортёры в отчёте записали так: «Выходит из строя при выстреле на любую дальность»

.

Расчёт гаубицы М-30 готовит орудие к бою

Тем не менее, в сборнике задач для изобретателей и рационализаторов на 1945 год имелось пожелание разработать новый взрыватель для 76-мм и 122-мм кумулятивных снарядов, обладающий большей чувствительностью — для безотказной работы при встрече с любым грунтом.

Общий итог опросов артиллеристов относительно 122-мм гаубицы М-30 был вполне однозначен: «На вооружении артиллерии Красной Армии данную систему необходимо оставить, т.к. она оправдала себя боевыми качествами в период Отечественной войны»

.

Проектирование и испытания

Чертеж 12″/35 и 12″/40 морских орудий

Созданная комиссия принимает участие не только в развитии технической базы завода, но и имеет своей задачей руководство разработкой новых образцов вооружения. В начале 1890-х годов принимается решение повысить дальность и меткость стрельбы путем увеличения начальной скорости снаряда. Согласно журналу МТК от 18 октября 1891 года Обуховский завод получает задание на проектирование 12″/40 пушки. Начиная с 1892 года завод проектирует пушку такой длины и приступает к постройке опытного образца.

Успешные испытания стрельбой первого орудия были проведены на Охтинском полигоне в марте 1895 года. Созданная морская пушка стала орудием нового поколения. Это была первая российская 12-дюймовка с поршневым затвором, без цапф и спроектированная под заряды бездымного пороха.

Боеприпасы 12″/35 морской пушки[ | ]

Боекомплект 12″/35 морских пушек состоял из лёгких и тяжёлых снарядов. Лёгкие снаряды весили по 331,7 кг и имели длину 2,6—2,8 калибра. Тяжёлые снаряды весили по 455 кг и имели длину 4,2 калибра. При этом бронебойные снаряды обоих типов изготавливались из стали, фугасные из обыкновенного чугуна. Снаряды первоначально снаряжали чёрным порохом, к концу XIX века перешли на пироксилин. Тяжёлый фугасный снаряд содержал 24,5 кг [1].

Для тяжёлых снарядов был принят заряд из 147,4 кг бурого пороха. Он обеспечивал снаряду начальную скорость 610 м/с. Для лёгких снарядов применялся заряд бурого пороха массой 153—155 кг и обеспечивал начальную скорость 637 м/с. Дальность стрельбы при угле возвышения +6° — 6039 м, при угле +15° — 10614 м. Поскольку сражаться в то время предполагали на ближних и средних дистанциях, таблицы стрельбы были составлены лишь до 7320 м. В начале XX века к орудиям был принят заряд бездымного пороха массой 68,8 кг, баллистические характеристики остались прежними[1]. На дистанции 1852 м лёгкий бронебойный снаряд мог пробить железную броню толщиной 280 мм[3].

Производство

Производство орудий

Испытания на Охтинском полигоне

Сборка башни ЭБ «Петропавловск»

Главный калибр ЭБ «Цесаревич»

Пушка производилась на Обуховском сталелитейном заводе в два этапа на протяжении 22 лет с 1895 по 1916 год. За это время было выпущено 88 стволов. В период до окончания русско-японской войны (1895-1906 гг.) было выпущено 68 орудий. С началом Первой мировой войны Обуховский завод выпустил еще 20 морских пушек 12″/40 взамен изношенных (1915-1916 гг.). Еще 11 единиц было заказано и изготовлено в Великобритании фирмой Vickers.

Производство башенных установок

Все орудия устанавливались в двухорудийных башнях, по одной на баке и на корме корабля. Из 17 эскадренных броненосцев (ЭБ) лишь один — «Цесаревич» — получил башни иностранного производства. Большинство остальных было произведено на Санкт-Петербургском металлическом заводе. Наибольшее отличие в конструкции башен было допущено для черноморских броненосцев. На них углы возвышения орудий башен главного калибра достигали 35°, что должно было облегчить бомбардировку укреплений Босфора.

МЗ* — Металлический завод, ОСМЛЗ** — Общество судостро­ительных, механических и литейных заводов (г.Николаев), ОСЗ*** — Обуховский сталелитейный завод

Тяжелые морские артсистемы России и Германии эпохи Первой мировой: работа над ошибками

Настоящий материал представляет собой работу над ошибками и исправляет неточности, допущенными мною в статье «Российские и германские крупнокалиберные морские пушки эпохи Первой мировой войны», а также предоставляет дополнительные сведения, которыми я не располагал на момент ее написания.
В первых же строках позволю себе выразить глубокую признательность уважаемому Undecim – человеку, чьи комментарии нередко бывают информативнее статей, под которыми они написаны, и без помощи которого эта статья не увидела бы свет. Также хотелось бы поблагодарить уважаемого Macsen_Wledig, чьи комментарии и материалы позволили мне уточнить ряд неясных для меня вопросов. А также благодарю всех остальных комментаторов, выступивших с конструктивной критикой статьи.

О российском 305-мм/52 орудии

К сожалению, ранее выполненные мною расчеты бронепробиваемости нашей знаменитой двенадцатидюймовки оказались несколько завышенными. Связано это вот с чем.
Для расчетов я взял, не мудрствуя лукаво, повсеместно встречающиеся в источниках данные о максимальной дальности стрельбы орудий русских дредноутов в 132 кабельтова (кбт) при угле возвышения в 25 градусов. Эти данные вполне подтверждались сведениями, предоставленными одним из крупнейших отечественных специалистов в области морской артиллерии своего времени, профессором Военно-морской академии РККА Л. Г. Гончаровым в его монографии «Курс морской тактики. Артиллерия и броня». В этом труде приводятся данные со ссылкой на «Основные таблицы стрельбы», составленные на основании реальных полигонных стрельб, что при угле возвышения 24 градуса 45 мин. (24,75 градуса.) дальность стрельбы составляла 130 кбт.

Соответственно, баллистические расчеты я делал, исходя из дальности стрельбы русского орудия в 132 кбт * 185,2 м = 24 446 м.

Увы, это стало моей ошибкой.

Все дело в том, что я использовал для расчета так называемый международный кабельтов (1/10 морской мили, то есть 185,2 м). В то время как следовало использовать артиллерийский, равный 182,88 м. С указанной поправкой, отталкиваясь от данных Л. Г. Гончарова, расчетная дальность стрельбы при максимальном угле возвышения 25 градусов составит 130,68 артиллерийских кабельтова или 23 898 м.

Надо сказать, что имеются и другие данные, которые дают еще меньшую дальность стрельбы обуховской двенадцатидюймовки. Источник более чем достоверен, это:

Согласно источнику, при угле возвышения в 25 градусов, 305-мм/52 орудие стреляло всего только на 127 кбт или 23 228 м, что существенно ниже значений, указанных Л. Г. Гончаровым.

Но я все же использую для дальнейших расчетов данные Л. Г. Гончарова, и вот почему.

Его работа написана в 1932 году. «Основные таблицы стрельбы», из которых он брал данные, очевидно, составлялись еще раньше. В то же время документ, показывающий 127 кбт, составлен на основании стрельб 1938 года. К этому времени орудия должны были уже иметь определенный износ, возможно, изменялись составы порохов, могли быть и другие причины, в результате чего дальность стрельбы к концу 30-х годов несколько снизилась. Нас же интересуют возможности российского 305-мм/52 орудия в период Первой мировой войны, а отнюдь не в преддверии Великой Отечественной.

Также появилась возможность уточнить некоторые моменты, касающиеся снарядов к нашей 305-мм/52 пушке. Для нее использовались фугасные и бронебойные снаряды обр. 1911 г., имевшие одинаковую массу 470,9 кг. При этом содержание ВВ в бронебойном снаряде составляло 12,8 кг, а не 12,96 кг, как я указывал ранее. Полубронебойных снарядов не было. Но имелось два вида фугасных снарядов: один (чертеж № 254) имел 61,5 кг ВВ, второй (чертеж № 45108) – 58,8 кг. Интересно, что «Альбом снарядов морской артиллерии», откуда были взяты эти данные, сообщает еще о наличии 305-мм фугасных снарядов американского и японского (!) изготовления. Их вес также составляет 470,9 кг, а содержание ВВ – 41,3 и 45,9 кг соответственно.

О германских 283-мм/45 и 283-мм/50 орудиях

Сами немцы в документах измеряли калибр орудий в сантиметрах. И данные пушки обозначались ими как «28 см». Тем не менее в источниках часто указывается и 279 мм, и 280 мм и 283 мм. Не зная, какой именно вариант правильный, я для своих расчетов принял 279 мм, так как уменьшенный калибр при той же массе снаряда и скорости на броне максимизирует бронепробиваемость, а «подыгрывать» русской броне я не хотел. Тем не менее правильным является именно 283 мм.
Далее. Основная масса источников указывает, что 283-мм/45 орудие при стрельбе 302 кг снарядом с начальной скоростью 850–855 м/с (здесь данные в источниках незначительно различаются) с углом возвышения 20 градусов имело дальность 18 900 м. Именно эти данные я и взял для расчетов. В то же время для 283-мм/50 орудия при стрельбе тем же снарядом обычно указывается максимальная дальность стрельбы 18 100 м при угле возвышения 13,5 градуса.

Совершенно очевидно, что дальность полета снаряда при прочих равных условиях (угле возвышения, начальной скорости, массе и т.д.) может различаться в зависимости от формы снаряда, его аэродинамического качества, если угодно. Это аэродинамическое качество баллистическим калькулятором учитывается в виде специального коэффициента формы – чем он выше, тем хуже летит снаряд. И совершенно очевидно, что у снаряда всегда будет один и тот же коэффициент формы, из какого орудия бы им не стреляли. Просто потому, что коэффициент формы – это производная исключительно от формы снаряда. А она, естественно, остается неизменной, хоть из рогатки его запускай.

Тем не менее, согласно сделанным мною ранее расчетам, 302 кг снаряд при стрельбе из 283-мм/45 орудия имел коэффициент формы 0,8977. А при стрельбе из 283-мм/50 орудия – 0,707. Эту странность я отметил в предыдущей статье. Но причин столь существенного расхождения выяснить не сумел. Теперь же, благодаря оказанной мне помощи, вроде бы удалось разобраться.

Как известно, последние серии германских броненосцев, вооруженных 283-мм/40 орудиями комплектовались снарядами массой 240 кг. Согласно многим источникам, с началом строительства дредноутов и переходу на более мощное 283-мм/45 орудие немцы создали для них также и более могущественный снаряд, чей вес достигал 302 кг.

Однако же (согласно данным, предоставленным уважаемым Undecim) между 240 кг и 302 кг снарядами существовал еще некий «промежуточный» 283-мм снаряд.

Его масса составляла 285 кг, содержание ВВ в бронебойном – 8,55 кг (3 %), а в полубронебойном (либо фугасном, непонятно, как он назывался у немцев) – 18,33 кг (6,43 %). Такие снаряды получили дредноуты типа «Нассау», линейные крейсера «Фон-дер-Танн», «Мольтке» и «Гебен». Стреляли ими с начальной скоростью 880 м/с из 283-мм/45 орудий и 905 м/с – из 283-мм/50. И именно эти снаряды при стрельбе с углом возвышения 20 градусов летели на дальность 18 900 м. Аэродинамическое качество этих снарядов оставляло желать много лучшего – их коэффициент формы составлял 0,8849.

Вероятно, поэтому немцы и перешли к 302 кг снарядам. Они были существенно длиннее – 3,3 калибра у бронебойных и 3,57 – у полубронебойных против 2,9 и 3,21 у 285 кг снарядов соответственно. Также они были, если так можно выразиться, более «остроносыми» – радиус оживальной части у 302 кг снарядов составлял 4 против 3 у 285 кг снарядов. Благодаря этому аэродинамическое качество 302 кг снарядов существенно улучшилось.

Таким образом, ошибка в источниках легко объяснима – не имея информации о существовании 285 кг снарядов, но зная, что максимальная дальность стрельбы из 283-мм/45 пушки при угле возвышения 20 градусов составляла 18 900 м, авторы приходили к очевидному, но, увы, ошибочному решению – стреляли 302 кг снарядом. На самом же деле при стрельбе 302 кг с углом возвышения 20 градусов и начальной скоростью 855 м/с он преодолевал не 18 900, а 21 000 м, что соответствует коэффициенту формы 0,7261. Этот же снаряд, выпущенный из 283-мм/50 орудия с начальной скоростью 880 м/с под углом 16 градусов, преодолевал 19 500 м, что соответствует коэффициенту формы 0,7196. Как видим, разница уже незначительна. И может быть объяснена погрешностью измерений и расчетов.

Существует предположение, что новый 302 кг снаряд представляет собой старый 285 кг снаряд, на который надели другой баллистический колпачок. Но это несколько сомнительно. Дело в том, что, согласно полученным мною данным, имелось 2 типа бронебойных 302 кг снарядов. Причем масса ВВ в одном из них составляла 7,79 кг ВВ (2,58 %), а в другом – даже 10,6 кг (3,51 %). В то же время полубронебойный (фугасный?) 302 кг германский снаряд имел 20,6 кг ВВ (6,82 %). Таким образом, у 285 кг и 302 кг снарядов различались не только масса и форма, но и содержание ВВ в снаряде, что не позволяет говорить о них, как об одном и том же боеприпасе.

Когда произошел переход от 285 кг снаряда к 302 кг?

Увы, точно ответить на этот вопрос я не смогу. Предположительно, никак не позднее 1915 года. Но не исключено, что это произошло еще раньше. Вполне может быть, что и до начала Первой мировой войны. Вероятно, 285 кг снаряды выгрузили с кораблей флота и передали их береговой артиллерии.

Дабы не умножать сущностей сверх необходимого, в своих расчетах я не буду учитывать 285 кг снаряды вообще. А коэффициент формы 302 кг снаряда приму как наилучший из рассчитанных, то есть 0,7196.

О германском 305-мм/50 орудии

Для расчетов бронепробиваемости этой, во всяком отношении выдающейся, германской артсистемы я взял данные Г. Стаффа – дальность стрельбы снарядом массой 405 кг в 19 100 м при угле возвышения 13,5 градуса и начальной скорости 875 м/с. Коэффициент формы снаряда при этом получился 0,7009.

Германский 305-мм снаряд. Источник фото: wargaming.net
Однако же такие цифры вызвали критику читателей, указавших, что в большинстве источников начальная скорость снарядов данного орудия составляет только 855 м/с.

Признаться, цифра в 875 м/с у меня самого вызывала некоторые сомнения. Но я принял ее по двум причинам. Во-первых, Г. Стафф – уважаемый автор, специализирующийся на германском флоте эпохи Первой мировой. Во-вторых, мне не хотелось бы искусственно занижать мощность германских орудий.

Однако же, по всей видимости, этот мой подход оказался неверным. И следует использовать для расчетов такие данные – дальность 20 400 м при угле возвышения 16 градусов при начальной скорости 405 кг снаряда 855 м/с. В этом случае коэффициент формы снаряда практически равен рассчитанному мною ранее и составляет 0,7 ровно. Вероятнее всего, как высказался один из уважаемых читателей, начальная скорость 875 м/с действительно была достигнута где-то на испытаниях, но «в повседневной жизни» использовался меньший пороховой заряд.

С учетом всего вышесказанного, а также и того, что, по результатам анализа итогов испытаний русской и германской брони я пришел к выводу об их примерной идентичности (коэффициент «К» российской и германской брони получился у меня равным 2005), представляю Вам, уважаемые читатели, обновленный расчет углов падения, скоростей снаряда на броне и бронепробития для тяжелых российских и германских морских орудий эпохи Первой мировой войны.

Заодно, чтобы свести в одной статье все необходимые данные для дальнейших расчетов, привожу сведения о баллистике орудий, использовавшихся для вычисления приведенных выше данных и снарядов для их орудий:

Выводы

Внесенные правки привели к существенным изменениям бронепробиваемости орудий, относительно рассчитанных ранее. Германская 283-мм/45 артсистема больше не выглядит «мальчиком для битья» – ее расчетная бронепробиваемость существенно выросла. И лишь на 10–12 мм уступает более совершенному 283-мм/50 орудию. А вот бронепробиваемость отечественной двенадцатидюймовки и германских 283-мм/50 и 305-мм/50 пушек незначительно снизилась.
«Аэродинамическое качество» оказалось ожидаемо лучшим у снарядов 380-мм/50 пушки. Что же до 305-мм боеприпасов, то оно почти одинаково у русского и германского снарядов, с минимальным превосходством русского (разница – в тысячных долях). Аутсайдерами выступили 283-мм снаряды, но и их отставание сравнительно невелико.

Увы, понижение начальной скорости 405 кг снаряда германской двенадцатидюймовки с 875 м/с до 855 м/с сыграло с ним злую шутку. Если предыдущий расчет показывал, что по бронепробиваемости эта артсистема превосходила русскую на дистанциях менее 50 кабельтов, то теперь мы видим, что по данному параметру германское орудие уступает нашему 304-мм/52 пушке даже и на 45 кабельтов.

На мой взгляд, полученные данные вполне можно использовать для моделирования возможного противостояния российских и германских тяжелых кораблей в период Первой мировой войны. Но, перед тем как приступить к нему, я с большим удовольствием ознакомлюсь с конструктивной критикой представленных выше материалов.

Слово за Вами, уважаемый читатель!

Описание и характеристики орудия

Ствол орудия состоял из трех скрепленных рядов цилиндров и колец. Сверху на ствол надевался кожух, в который ввин­чивался казенник с резьбой для поршневого затвора. Пушка не имела цапф, вместо них на кожухе делались выступы, обеспечивающие ее крепление с салазками. Канал включал двойную зарядную камору и смешанную систему нарезов (в начале на длине 0,5 калибров нарезы постоянной крутизны, затем — прогрессивной крутиз­ны и в конце на длине 4 калибров — постоянной крутизны). Общее число нарезов составляло 68.

Основные характеристики корабельной пушки 12″/40 образца 1895 года.

Одним из недостатков 12″/40 орудия было длительное время открытия затвора. Причина заключалась в открывании замка, для чего приходилось вручную крутить его рукоять в течении 20-25 секунд. Этот недостаток устранили уже после русско-японской войны, установив электропривод и сократив время открытия замка затвора до 6 сек.

О могуществе русских «облегченных» 305-мм снарядов времен Русско-японской войны

Данная статья, увы, не даст однозначных ответов на поставленные вопросы, но предложит уважаемому читателю непротиворечивую гипотезу о содержании взрывчатого вещества в так называемых «облегченных» 305-мм фугасных и бронебойных снарядах, которые использовал наш флот в Русско-японской войне.

А в чем сложность-то?

Проблема заключается в том, что достоверные цифры содержания ВВ в упомянутых выше снарядах отсутствуют, а общедоступные источники дают весьма различающиеся цифры. Так, например, известная интернет-энциклопедия navweaps дает следующие данные:
AP «old model» – 11.7 lbs. (5,3 кг); HE «old model» – 27.3 lbs. (12,4 кг).

Если вспомнить М.А. Петрова «Обзор главнейших кампаний и сражений парового флота», то мы увидим 3,5 % В (11,6 кг) для фугасного и 1,5 % (4,98 кг) для бронебойного 305-мм снарядов. Согласно В. Поломошнову, русские бронебойные снаряды имели содержание ВВ в 1,29 % (4,29 кг), а фугасные – 1,8 % (5,97 кг). А вот, согласно прилагаемой ниже «инфографике», содержание ВВ в бронебойном русском 331,7 кг снаряде составляло и вовсе какие-то 1,3 кг!

Официальные документы только добавляют интриги. «Отношение Морского Технического комитета – Председателю Следственной Комиссии по делу о Цусимском бое» (далее – «Отношение») от 1 февраля 1907 года указывает, что вес ВВ в фугасном 305-мм снаряде, каковыми комплектовались броненосцы 2-ой Тихоокеанской эскадры, составил 14,62 фунта или примерно 5,99 кг (в русском фунте было 0,40951241 кг), что примерно соответствует процентному содержанию ВВ в 1,8 %.

Но в самом тексте этого документа указывается уже совершенно иной процент содержания ВВ – 3,5 %. Ну и как же все это прикажете понимать?

О плотности взрывчатых веществ

Уважаемый читатель, вне всякого сомнения, знает, что любое взрывчатое вещество имеет такую характеристику, как плотность, измеряемую в килограммах на кубический метр или – в граммах на кубический сантиметр (в данной статье значения плотности я буду указывать в г/куб. см). И, разумеется, от нее зависит содержание ВВ в каждом конкретном снаряде. Ведь снаряд представляет собой, по сути, металлический «чехол» для взрывчатки, в котором предусмотрен некоторый объем для заполнения его ВВ. Соответственно, если мы возьмем два абсолютно идентичных снаряда с идентичными же взрывателями, но наполним их ВВ разной плотности, то объем, который займут эти ВВ, будет одинаковым, но вот масса ВВ – разной.
К чему я веду?

Все дело в том, что одни и те же русские снаряды могли снаряжаться совершенно разной взрывчаткой.

Так, например, фугасные облегченные 305-мм снаряды, которыми мы воевали в Русско-японской войне, иногда именуемые снарядами «старой модели», иногда – «обр. 1892 г», а иногда – и вовсе никак, изначально планировалось снаряжать пироксилином. Да, собственно, так и делалось. Но в тех случаях, когда пироксилина не хватало, их снаряжали бездымным порохом – именно такими снарядами комплектовалась 2-ая Тихоокеанская эскадра. Однако мне попадались указания на то, что впоследствии, неизрасходованные снаряды этого типа с пироксилиновой (а, быть может – и пороховой) начинкой были переснаряжены тринитротолуолом (ТНТ). Это выглядит крайне логичным. Сам по себе снаряд являл собой без пяти минут вершину литейного дела, и отправлять старые снаряды на переплавку было нерационально. А вот придать ему дополнительную смертоносность, снарядив его более совершенным ВВ – дело очень даже правильное.

Косвенное подтверждение всему этому содержится в «Альбоме снарядов морской артиллерии», изданном А.Н.И.М.И. в 1934 году (далее – «Альбом»). Рассмотрим это на примере фугасного 254-мм снаряда.

Так что там с десятидюймовым?

Согласно «Отношению», фрагменты которого я приводил выше, 254-мм фугасный снаряд эпохи Русско-японской войны комплектовался 16,39 фунтами пироксилина, упакованными в чехол, причем масса взрывчатки вместе с чехлом составляла 19,81 фунта. Русский фунт, как я уже сообщал выше, составлял 0,40951241 кг, из чего следует, что масса чехла составляла 1,4 кг, а масса пироксилина – 6,712 кг.
В то же время, согласно «Альбому», масса ВВ в снаряде старого образца составляет 8,3 кг. Хочу отметить, что в 1907 году флот получил новые снаряды различных калибров, и в том числе 254-мм. При этом 254-мм снаряд обр. 1907 года, согласно «Альбому», имел ту же массу (225,2 кг), но содержание ВВ в нем достигало 28,3 кг, так что никакая путаница здесь невозможна.

К сожалению, «Альбом» не содержит прямого указания на то, что 254-мм снаряд с массой ВВ 8,3 кг являлся «доцусимским», но каким же еще он мог быть? Мне не удалось найти никаких данных о том, что между «доцусимскими» снарядами и снарядами обр. 1907 года существовали какие-то другие снаряды. Соответственно, не будет ошибкой считать, что «доцусимский» 254-мм снаряд с его 6,712 кг ВВ и указанный в «Альбоме» 254-мм снаряд с массой ВВ в 8,3 кг – это один и тот же снаряд, но снаряженный различным ВВ. В первом случае это пироксилин, во втором – ТНТ.

Считаем плотность пироксилина

«А зачем ее считать?» – может спросить уважаемый читатель.
И действительно, не проще ли взять справочник?

Увы, проблема в том, что различные публикации дают совершенно разную плотность пироксилина. Например, «Техническая энциклопедия 1927–1934 гг.» указывает истинную плотность пироксилина в пределах 1,65–1,71 г/куб. см. Но вот плотность пироксилиновых шашек в некоторых публикациях указывают существенно ниже – 1,2–1,4 г/куб. см. Тот же saper.isnet.ru сообщает, что плотность пироксилина влажностью 20–30 % составляет 1,3–1,45 г/куб. см.

Где же истина?

По всей видимости, проблема в том, что приводимая в справочниках плотность пироксилина является… плотностью именно пироксилина, и ничего более, то есть чистого продукта. В то же время в боеприпасах используется обычно пироксилин, чья влажность доведена до 25-30%. Таким образом, если плотность абсолютно сухого пироксилина составляет 1,58-1,65 г/куб.см. (наиболее часто приводимые значения), то пироксилин влажностью 25% будет иметь плотность 1,38-1,42, а пироксилин с влажностью 30% — 1,34-1,38 г/куб.см.

Проверим эту гипотезу расчетом по 254-мм снаряду. Для ТНТ разбег по плотности в источниках существенно ниже: обычно указывается 1,65, но в некоторых случаях (Рдутловский) 1,56 г/куб. см. Соответственно, получается, что 8,3 кг ТНТ займут, при плотности 1,58–1,65 г/куб. см, объем равный 5030–5320 куб. см. И это – тот самый объем, который ранее занимали чехол и пироксилин в «доцусимской» комплектации снаряда.

Чехлы делали латунными. Плотность латуни – примерно 8,8 г/куб. см, соответственно 1,4 кг чехол будет занимать примерно 159 куб. см. На долю пироксилина остается, таким образом, 4871–5161 куб. см. С учетом того, что в них помещались 6,712 кг пироксилина, получаем плотность последнего в пределах 1,3–1,38 г/куб.см, что как раз и соответствует рассчитанной нами плотности сухого пироксилина плотностью 1,58, «разведенного» до влажности 25 %.

Таким образом, для дальнейших расчетов принимаем наиболее подходящие под источники значения. Плотность ТНТ – 1,65 г/куб. см, а плотность влажного пироксилина – 1,38 г/куб. см.

«Альбом» дает следующее содержание ВВ для 305-мм «доцусимских» снарядов. Для бронебойного с наконечником – 6 кг ВВ, для бронебойного без наконечника – 5,3 кг ВВ и для фугасного – 12,4 кг ВВ. С учетом плотности ТНТ рассчитываем объем под ВВ в этих снарядах – получается, 3 636, 3 212 и 7 515 куб. см соответственно. Насколько мне известно, в Русско-японскую войну применялись «бесколпачковые» снаряды, соответственно, следует предполагать, что воевали мы «бронебоями» с емкостью «зарядной каморы» в 3 212 куб. см и фугасами – с объемом под ВВ 7 515 куб. см.

К сожалению, мне неизвестен ни объем, ни масса латунного чехла, используемого для изоляции пироксилина в 305-мм снарядах. Но из «Отношения» мы можем высчитать, что масса такого чехла фугасного 254-мм снаряда в 2,06 раз превосходила массу чехла для фугасного 203-мм снаряда, в то время как объем под ВВ – в 2,74 раза. Соответственно, очень грубо можно прикинуть, что латунный чехол для бронебойного 305-мм снаряда имел массу 0,67 кг, а для фугасного – 2,95 кг, и занимали они объем 77 и 238 куб. см (округленно) соответственно.

В этом случае на долю, собственно, пироксилина, оставался объем в 3 135 и 7 278 куб. см, что при принятой нами плотности пироксилина в 1,38 г/куб. см дает массу ВВ:

4,323 кг пироксилина в бронебойном снаряде; 10,042 кг пироксилина в фугасном снаряде.

То есть, с учетом погрешностей расчетов, следует говорить о 4,3 кг пироксилина в бронебойном и 10 кг – в фугасном 305-мм снарядах.

Но почему тогда в фугасный снаряд «влезло» всего только 6 кг пороха?!

И действительно – ведь практически любой справочник дает плотность бездымного пороха на уровне пироксилина, то есть не ниже 1,56 г/куб. см, а то и выше. И с учетом того, что для бездымного пороха латунный чехол не нужен, получается, что в снаряд должно входить больше бездымного пороха, чем влажного пироксилина?
Так, да не так.

Все дело в том, что большая часть справочников дает нам плотность пороха как вещества. Но проблема в том, что порохом нельзя заполнить весь объем снаряда. Обычно порох производился в гранулах. И при насыпании этих гранул в какой-либо сосуд они занимали лишь часть его объема, остальное же – воздух. Насколько я понимаю, спрессовать порох до монолитного состояния возможно, но такой порох будет гореть, а не взрываться. А вот для взрыва в замкнутом пространстве ему нужно какое-то количество воздуха. Впрочем, я не химик, и буду благодарен компетентному читателю за разъяснения по данному вопросу.

Однако же есть вполне непреложный факт – наряду с «действительной» плотностью, то есть плотностью «монолитного» пороха, различают также так называемую «гравиметрическую» плотность пороха – то есть плотность, с учетом свободного пространства между его гранулами. И вот эта-то плотность для пороха обычно не превышает единицу, а то и ниже, что хорошо иллюстрирует приводимая ниже таблица.

Причем, как мы можем видеть, гравиметрическая плотность бездымного пороха составляет примерно 0,8–0,9 г/куб. см.

Так вот, с учетом того, что масса пороха в 305-мм фугасном снаряде составляла, как видно из «Отношения», 14,62 фунта или 5,987 кг, а рассчитанная нами емкость под ВВ этого снаряда – 7 515 куб. см, то мы получаем гравиметрическую плотность бездымного пороха равную 0,796 г/куб. см, что практически совпадает с 0,8 г/куб. см для одного из типов бездымных порохов, приведенных в таблице.

Выводы

В силу вышесказанного, я полагаю, можно смело утверждать, что русские 305-мм бронебойные облегченные снаряды, использовавшиеся в Русско-японской войне, имели 4,3 кг пироксилина. А фугасные – либо 10 кг пироксилина, либо 5,99 кг бездымного пороха.

Огневая мощь второй 2-ой Тихоокеанской эскадры

Как известно, фугасные снаряды для 2ТОЭ по неготовности пироксилина комплектовали бездымным порохом, причем, очень вероятно – на пироксилиновой же основе.
К сожалению, сравнивать между собой взрывчатые вещества по силе их воздействия чрезвычайно сложно. Ну, вот есть, к примеру, метод свинцовой бомбы Трауцля: согласно ему, работа сухого пироксилина больше, чем ТНТ. Отсюда вроде бы получается, что пироксилин лучше тринитротолуола. Но все дело в том, что испытывался-то сухой пироксилин равной массы с ТНТ, при том, что в снарядах используется не сухой, а влажный пироксилин. При этом в ограниченный объем снаряда войдет больше ТНТ, чем влажного пироксилина (плотность первого выше, к тому же пироксилину нужен дополнительный чехол).

И если посмотреть на примере «доцусимского» 305-мм снаряда, то получается вот что.

С одной стороны, мне попадались данные, что сила взрыва сухого пироксилина примерно в 1,17 раз больше, чем ТНТ.

Но, с другой стороны, в «доцусимский» 305-мм снаряд входило либо 12,4 кг ТНТ, либо 10 кг влажного пироксилина. Предположив влажность в 25 %, получаем 7,5 кг сухого пироксилина, что в 1,65 раз меньше, чем 12,4 кг ТНТ. Получается, что по таблице вроде бы пироксилин лучше, но на деле снаряженный им снаряд проигрывает снаряду с ТНТ аж на 41 %!

И это я еще не забираюсь в нюансы, что энергия взрыва пироксилина будет расходоваться на испарение воды и нагревание пара, а ТНТ ничего этого делать не надо…

К сожалению, я не обладаю знаниями, позволяющими корректно сравнить силу взрыва пироксилина и бездымного пороха на его основе. В сети мне попадались мнения, что эти силы сопоставимы, хотя и неясно, приравнивался ли бездымный порох к сухому или к влажному пироксилину. Но и в том, и в другом случае приходится констатировать, что фугасные 305-мм снаряды 2ТОЭ были существенно слабее, нежели те, которыми комплектовалась 1-ая Тихоокеанская эскадра.

Если верно допущение, что бездымный порох примерно соответствовал сухому пироксилину, то фугасные снаряды 2ТОЭ были слабее примерно в 1,25 раз (5,99 кг пороха против 7,5 кг сухого пироксилина).

Если же бездымный порох по силе взрыва следует равнять с влажным пироксилином – то в 1,67 раз (5,99 кг пороха против 10 кг влажного пироксилина).

Однако следует учитывать, что оба этих утверждения могут быть неверны.

И не исключено, что разница между фугасными 305-мм снарядами 1-ой и 2-ой Тихоокеанских эскадр на самом деле оказалась куда существеннее.

Боеприпасы

Для стрельбы использовались для основных типа снарядов: бронебойный и осколочно-фугасный.

12-дюймовые снаряды

История эксплуатации

История эксплуатации орудий повторяет историю службы кораблей, на которых они были установлены. Вооруженные двенадцатидюймовками броненосцы принимали участие в сражениях русско-японской войны в составе 1-й и 2-й Тихоокеанских эскадр, несли службу в составе Балтийского и Черноморского флотов в годы Первой мировой. Часть кораблей, захваченных в Цусимском бою, либо поднятых со дна гавани Порт-Артура японцами, вошла в состав Императорского флота микадо.

ТМ-2-12

Но некоторые орудия «пережили» корабли, для которых они были изготовлены. В начале 1932 года Центральным конструкторским бюро судостроения №3 было начато проектирование железнодорожной артустановки ТМ-2-12 (транспортер морской, тип 2, калибр 12). Для ее вооружения планировалось использовать 12″/40 пушки, изготовленные в Англии фирмой Vickers в качестве запасных для эскадренных броненосцев типа «Андрей Первозванный». Заводом-изготовителем был выбран Николаевский государственный завод им. Марти (№183). На нем в конце 1933 года была собрана первая установка и отправлена на Морской полигон в г. Ленинград для испытаний.

ТМ-2-12 представляла собой корабельную пушку, закрепленную на орудийном станке, снятом с разобранных броненосцев «Евстафий» и «Иоанн Златоуст». Станок помещался на специальную железнодорожную платформу. В состав орудийного расчета установки входило 50 человек. Они обеспечивали разворачивание установки из походного положения в боевое за 55 минут. Скорострельность составляла 1,5 выстрела в минуту.

Николаевский завод изготовил всего шесть установок ТМ-2-12. Из них были сформированы две железнодорожные батареи (№7 и №8), дислоцированные на Дальнем Востоке. В составе каждой батареи было по 3 артиллерийские железнодорожные установки, подвижная база и средства железнодорожной тяги. В течение всей Второй мировой войны установки ТМ-2-12 оставались на Дальнем Востоке, не принимая участия в активных боевых действиях.

Новое в блогах

Непростая судьба орудий особой мощности https://vpk-news.ru/articles/7686

На кадрах фото- и кинопленки, запечатлевших сражения Великой Отечественной войны, очень часто видны советские крупнокалиберные пушки и гаубицы, бьющие по врагу. Вот почему у несведущего человека может сложиться впечатление, что уж с чем с чем, а с тяжелой артиллерией у Красной армии не было проблем на протяжении всего противоборства с вермахтом. Это, однако, далеко не так. Мне уже не раз доводилось рассказывать о ряде негативных моментов в деятельности маршала Михаила Тухачевского. Но ничего не поделаешь, придется вновь вспомнить об одной поддержанной им «новации», что повлекло за собой весьма печальные последствия для Красной армии.

Парадоксы требуют объяснения На мой взгляд, если бы финские историки были объективны в оценке Зимней войны 1939–1940 годов, то уже давно в центре Хельсинки возвышался бы памятник Тухачевскому с надписью: «Спасителю Финляндии». Но в Суоми до сих пор уверены, что «империя Сталина» не смогла одолеть своего северо-западного соседа благодаря гению великого полководца маршала Карла-Густава Маннергейма и исключительному мужеству финских солдат.

Но как тогда объяснить два феномена? Во-первых, за три месяца до начала Зимней войны Красная армия разгромила японские войска на реке Халхин-Гол. Потери наших и японских войск составили 6515 и 25 000 человек соответственно. Зато в Зимнюю войну РККА только убитыми потеряла 71 214 человек, а финны – 48 243 человека. Замечу, что в боях на Халхин-Голе участвовало японских самолетов и танков раза в полтора больше, чем их имелось во всей финской армии в 1939–1940 годах.

Причем выучка и вооружение финской пехоты были куда хуже, чем японской. О готовности к самопожертвованию и умении вести рукопашный бой и говорить не приходится. Наконец, финны ни с кем не воевали уже 20 лет да и большинство солдат призвали из резерва, а на Халхин-Голе дрались части, в течение многих лет сражавшиеся в Китае.

Еще более парадоксальны другие цифры: в 1939–1940 годах советским дивизиям удалось продвинуться от границы до Выборга за 2,5 месяца, а в июне 1944-го – за 11 дней! То есть наши войска в 44-м передвигались в семь раз быстрее. При этом в ходе Зимней войны Финляндия и СССР бились один на один, а в июне 1944-го Красная армия дралась на 3000-километровом фронте от Баренцева до Черного моря. И почти одновременно с наступлением на Карельском перешейке началась грандиозная операция «Багратион» в Белоруссии.

Фото из архива автора

Чем объяснить подобные парадоксы? Спору нет, командование РККА в Зимней войне допустило массу ошибок. Но, безусловно, главной причиной неудач Красной армии было отсутствие артсистем, способных справиться с финскими дотами-«миллионерами» (на строительство одного уходил миллион финских марок) на линии Маннергейма.

203-мм гаубица Б-4 – самая мощная советская артсистема, принятая на вооружение к началу войны между СССР и Финляндией, могла пробить стену такого форта, только если два ее снаряда попадали в одну и ту же точку. Правда, у РККА имелась и 305-мм пушка образца 1915 года. Вес ее снаряда составлял 377 кг против 100 кг у Б-4. Однако по совершенно непонятным причинам 30 вполне боеспособных 305-мм гаубиц всю войну простояли без дела в Белорусском военном округе.

Почему же в СССР в 20–30-х годах не удалось создать ни одного орудия особой мощности (ОМ)? Начну с того, что к 1 января 1918 года на Обуховском заводе изготовили первую партию из четырех 406-мм гаубиц с весом снаряда 883 кг. Их готовность составляла от 75 до 35 процентов.

В Архиве народного хозяйства я изучал пухлый том переписки начала 20-х годов, посвященной одному вопросу: доделывать гаубицы или нет. В конце концов кто-то приказал пустить их на лом…

В 1931 году Артуправление выдало два задания: КБ-2, где работали немецкие инженеры , – на проектирование 305-мм гаубицы на обычном лафете, а – триплекса (400-мм мортиры, 305-мм гаубицы и 203-мм пушки разборного типа, перевозимые на повозках на гусеничном ходу). Кроме того, инженер Чернявский в инициативном порядке подготовил проект триплекса (400-мм мортира, 305-мм гаубица и 203-мм пушка на обычном лафете). В 1932 году Артуправление рассмотрело все проекты и на пленуме АУ было принято постановление «утвердить проект комбинированной системы 400/305/203-мм для дальнейшей разработки и изготовления опытного образца, а два других проекта КБ-2 и инженера Чернявского отклонить».

Надо ли говорить, что если бы в 1931–1932 годах начались полномасштабные работы по проекту Артуправления или Чернявского, то уже к 1939 году РККА получила бы несколько десятков орудий особой мощности. Новые 305-мм гаубицы и 400-мм мортиры за неделю вдребезги разнесли бы финские доты-«миллионеры», исход Зимней войны был бы совсем иным и в военном, и в политическом отношении.

Некомпетентность плюс фальсификации Однако Тухачевский и Ко вследствие своей некомпетентности полностью сорвали все планы создания артиллерии особой мощности. Поначалу эти деятели потребовали, чтобы новые орудия стреляли беспоясковыми снарядами, то есть полигональными, нарезными или подкалиберными. Были испытаны десятки самых экзотических боеприпасов всех трех типов калибром от 203 до 368 мм.

Легко возразить: развитие науки и техники невозможно без ошибок и заблуждений. Святая правда! Но большинство подобных ошибок и заблуждений вскрывается на этапе эскизного проектирования, на разного рода технических совещаниях и советах. Однако замнаркома по вооружению М. Н. Тухачевский (образование – пехотное училище), замнаркома тяжелой промышленности и начальник Главного мобилизационного управления И. П. Павлуновский (три класса церковно-приходской школы), нарком тяжелой промышленности С. Орджоникидзе (недоучившийся фельдшер) покровительствовали техническим авантюристам типа Курчевского и Бекаури.

Если на советах и совещаниях честные специалисты указывали на нереальность и абсурдность проектов, то им немедленно приклеивали ярлык – «враг народа». Результаты испытаний опытных образцов орудий фальсифицировались, часто испытания вообще проводились не полностью. Так, не меньше 20 образцов динамореактивной пушки Курчевского запустили в серию без проведения полного комплекта испытаний – заводских, полигонных и войсковых.

Характерный пример: все типы беспоясковых снарядов, которые непрерывно испытывали в СССР с 1920 по 1938 год, прошли испытания на Волковом поле под Петербургом еще в 1865–1875 годах. Я лично прочитал сотни отчетов о таких испытаниях как XIX, так и ХХ века. И если отбросить фальсификации, то результат совершенно идентичен. Зачем нужно было тратить сотни миллионов народных рублей, не устранив заранее ни одной неизлечимой болезни полигональных, подкалиберных, нарезных и иных беспоясковых снарядов?

Кстати, подкалиберные снаряды предназначались для сверхдальней стрельбы, а о противотанковых подкалиберных снарядах никто и не помышлял, пока немцы в конце 1941 года не применили их на фронте. И еще один небезынтересный факт: первым идентичность испытаний 1920–1938 и 1865–1875 годов обнаружил не я, а один умный артиллерист, отправивший в конце 1937-го подробный доклад об этих поразительных совпадениях наркому обороны, а копию – в НКВД.

В 1934 году Тухачевский и Ко потребовали, чтобы все новые орудия особой мощности монтировались на одном самоходе. Стрельба тоже должна была производиться с него. Сам же самоход существовал лишь в воспаленных головах проектантов.

На конференции Артуправления в декабре 1934 года были рассмотрены проекты 203-мм пушки и 305-мм гаубицы на самоходе. Два самостоятельных проекта последнего разработали и опытный завод им. Кирова.

В конце концов выяснилось, что вес системы достиг 106 тонн, а длина перевалила за 12 метров. Габариты не позволяли транспортировать самоход по железной дороге, подавляющее большинство мостов не выдерживало его массы. Если бы он застрял вне дороги, вытащить его было бы нечем…

Лишь после устранения Тухачевского работы над созданием орудий ОМ пошли полным ходом, а дабы напугать бюрократов и халтурщиков, им дали название «Сталинский заказ».

Летом 1937 года комиссия в составе видных советских артиллеристов посетила в Чехословакии. Там ей представили образцы 210-мм пушки и 305-мм гаубицы. Ствол пушки был лейнированный, а гаубицы – скрепленный. Затворы у обеих систем клиновые горизонтальные, заряжание раздельно-гильзовое. Не удержусь от авторской реплики: на отчете комиссии какой-то дурак из Артуправления подчеркнул «раздельно-гильзовое заряжание» и размашисто написал: «Это минус – нужно картузное».

Дело в том, что все германские артсистемы, включая особой мощности, даже 800-мм пушка «Дора», имели гильзовое заряжание.

Из-за этих тряпочных картузов производство советских аналогов – 210-мм пушек Бр-17 и 305-мм гаубиц Бр-18 затянулось почти на год. Клиновые затворы пришлось менять на поршневые и т. д. Замечу, что если картузы и давали какую-то копеечную экономию, то орудия ОМ были заведомо штучными – ну 20, ну 30 единиц и затраченные на переделку орудий средства никак не окупались экономией при производстве картузов.

В конце 1939 – 1940 году началось проектирование и чисто отечественных систем: 450-мм гаубиц Бр-23 и 500-мм гаубиц с весом снарядов 1060–1500 кг. Обе системы были разборными: повозки весом 20–26 т перевозились за тягачами со скоростью 25–30 км/ч.

К лету 1941-го Но, увы, война ждать не пожелала. К началу Великой Отечественной в состав артиллерии особой мощности РВГК входили 281-й гаубичный артиллерийский полк ОМ (30 305-мм гаубиц образца 1915 года), дислоцировавшийся в Орловском ВО, 15 отдельных дивизионов и две отдельные батареи (305-мм гаубицы, 280-мм мортиры), а также один (524-й) тяжелый пушечный артиллерийский полк (24 152-мм пушки Бр-2), 1-я и 6-я отдельные тяжелые пушечные батареи (по две 152-мм пушки Бр-2). Имелась в распоряжении РВГК и артиллерия большой мощности – 33 полка, вооруженных 792 203-мм гаубицами Б-4.

На 22 июня 1941 года РККА располагала 25 280-мм мортирами Шнейдера образца 1915 года и 47 280-мм мортирами Бр-5. 280-мм 48 мортир состояли на вооружении восьми отдельных артиллерийских дивизионов особой мощности. Еще 24 мортиры и четыре 305-мм гаубицы образца 1915 года находились на складах, заводах и полигонах.

Следует отметить, что снаряды для 280-мм мортир Шнейдера и Бр-5 были одинаковыми, а заряды – разными. Снаряды были только старого образца, то есть недальнобойной формы. К июню 1941 года имелось около 7 тысяч 280-мм снарядов и 7,5 тысячи 305-мм снарядов к гаубицам образца 1915 года.

К июню 1941-го почти все боеготовые части артиллерии большой и особой мощности были сосредоточены в наших западных округах. Всего в этих частях насчитывалось 517 203-мм гаубиц Б-4, 17 280-мм мортир Шнейдера и 39 280-мм мортир Б-5. Интересно, что 305-мм гаубицы образца 1915 года имелись и в ВМФ. Ими была вооружена четырехорудийная батарея № 911 вблизи Владивостока. Для нее флот имел 1788 фугасных 305-мм гаубичных снарядов.

Нельзя здесь не упомянуть такой любопытный факт. В 20–30-х годах армейское командование проводило опытные стрельбы из 305-мм гаубиц образца 1915 года снарядами 305-мм корабельных пушек. В итоге были созданы Таблицы стрельбы морскими снарядами образца 1907 года и образца 1911 года из 305-мм гаубицы. Для нее подобрали специальный уменьшенный заряд: для снаряда образца 1907-го – 28,46 кг, а для снаряда образца 1911-го – 24,3 кг ленточного пороха.

Живучий миф Автор не случайно дает скучные данные о снарядах. К сожалению, в отечественной военно-исторической литературе давно говорится о нехватке боеприпасов как в Красной армии, так и в ВМФ СССР. На самом деле за всю войну флот не расстрелял и трети снарядов от 130-мм до 406-мм калибра от общего ресурса да и в артиллерии ОМ всегда был избыток боеприпасов. Другое дело, что они вовремя не доставлялись в части из-за разгильдяйства отдельных военачальников.

И давайте скажем правду – у нас имелся избыток некомпетентных генералов. Так, в финскую войну отдавались приказы вести по дорогам «беспокоящий огонь» из 280-мм мортир Шнейдера, а в Великую Отечественную войну – стрелять из дальнобойных орудий: «Вести огонь в направлении противника до полного израсходования снарядов». И это цитата не из Суворова-Резуна, а из совершенно секретных документов.

Объем статьи не позволяет рассказать о нехватке артиллерийских тягачей и об их убогом техническом состоянии. В итоге именно из-за отсутствия транспортных средств и лишь в редких случаях из-за воздействия противника в ходе летне-осенней кампании 1941 года было потеряно 75 203-мм и девять 280-мм гаубиц. В связи с этим в августе 1941-го принимается решение отправить все орудия ОМ в глубокий тыл. Производство же орудий особой мощности было практически прекращено, а боеприпасов к ним – существенно снижено.

Пополнения Сведения о наличии и выпуске танков, самолетов и полевых орудий перестали быть секретом еще в брежневские времена, а вот данные об артиллерии ОМ до сих пор не опубликованы. Посему рискну утомить читателя таблицей.

В августе 1944 года в составе артиллерии РВГК были сформированы два артиллерийских дивизиона особой мощности. В каждом из них было на вооружении по четыре 211-мм трофейные мортиры (21 cm Mrs.18). В отличие от наших 203-мм гаубиц они имели не гусеничный, а колесный ход и были гораздо мобильнее. Впрочем, лучшей оценкой 21-см мортиры служит то, что наши генералы относили ее к системам особой мощности, а Б-4 – к системам большой мощности. Кроме того, Mrs.18 в боевом положении была намного легче Б-4.

В декабре 1944 года на базе четырех отдельных дивизионов 152-мм пушек Бр-2 и четырех отдельных батарей 210-мм пушек Бр-17 были сформированы три отдельных полка особой мощности (18-й гвардейский, 1-й и 2-й). Каждый из них состоял из трех двухорудийных батарей Бр-2 и одной двухорудийной батареи 210-мм пушек. К концу 1944 года эти полки убыли на фронт.

Всего к 1944 году в РККА имелось девять 210-мм пушек Бр-17. В боеготовность их привели именно в 1944-м. Тогда же впервые были изданы для них Таблицы стрельбы и произведено 4,2 тысячи 210-мм снарядов. Любопытно, что в первой половине 1945 года 210-мм снаряды не выпускались.

305-мм гаубиц образца 1939 года (Бр-18) было изготовлено всего три штуки. Они пошли на формирование 233-го отдельного артдивизиона особой мощности, находившегося в конце войны в Московском ВО. Судя по всему, эти орудия были небоеспособными.

В 1944–1945 годах в состав артиллерии особой мощности включили 16 трофейных 211-мм пушек K.38. (Возможно, так наши генералы именовали и другие типы 21-см германских пушек.) Эти орудия стреляли 120-кг снарядами на дальность 33,9 км. Вес K.38 в походном положении – 25,3 тонны. Система в походном положении перевозилась на трех повозках.

Состав артиллерии РВГК 1.06.1943 1.01.1944 1.06.1944 1.01.1945 1.05.1945 152-мм Бр-2 34 36 28 28 28 203-мм Б-4 653 659 665 766 760 280-мм мортиры 48 48 48 48 48 305-мм гаубицы 29 30 30 29 29 210-мм пушки — — 8 8 8 211-мм трофейные орудия — — — 16 16

211-мм пушками K.38 вооружили четыре отдельных артиллерийских дивизиона ОМ. В каждом из них насчитывалось по четыре орудия. Причем два ОАД ОМ на фронт так и не попали.

Боевые примеры Об интенсивности применения орудий особой мощности в боевых условиях лучше всего свидетельствует расход снарядов. Так, за всю войну было израсходовано (в том числе утеряно) 39,4 тысячи снарядов к пушкам Бр-2. Из них 8,1 тысяча – в 1943-м, 9,9 тысячи – в 1944-м и 6,4 тысячи – в 1945-м.

Первая тысяча 280-мм снарядов была израсходована в 1943 году, еще 4,7 тысячи – в 1944-м и 8,45 тысячи – в 1945-м.

305-мм гаубицы впервые после 1917 года были использованы в боях на Карельском перешейке в июне 1944-го. Туда было переброшено пять дивизионов ОМ, вооруженных 280-мм мортирами Бр-5 и 305-мм гаубицами. В июне 1944 года на Карельском перешейке было израсходовано около пятисот 305-мм гаубичных снарядов.

В итоге на прорыв линии Маннергейма и выход к Выборгу потребовалось всего 11 дней. Дело решили 305-мм гаубицы и огонь орудий Балтийского флота, а также тяжелые танки КВ и «Черчилль».

Артиллерия ОМ оказалась крайне эффективной при штурме городов, обращенных фашистами в крепости, – Берлина, Познани. Особо отличились наши суперпушки при взятии Кенигсберга, который еще в Первую мировую войну был самой мощной крепостью Германской империи.

Замечу, что укрепления столицы Восточной Пруссии оказались столь мощными, что их не всегда удавалось пробить даже 280-мм и 305-мм снарядами. Так, дивизион ОМ подполковника С. С. Мальцева (шесть 280-мм мортир Бр-5) стрелял по форту № V. В него попало 73 280-мм бетонобойных снаряда, но сквозных пробоин оказалось только две. Тем не менее к 12 часам дня 6 апреля форт прекратил ответный огонь.

Действие же 203-мм гаубиц Б-4 и 122-мм пушек А-19 по фортам оказалось неэффективным. Так, по форту № IV было выпущено 120 203-мм снарядов и 240 122-мм снарядов. Результат – выбоины в кирпичных и бетонных стенах.

Свыше суток 329-й артдивизион ОМ (шесть 305-мм гаубиц) вел обстрел форта № VIII. Зафиксировано 78 попаданий. Однако сквозных пробоин было всего пять. При этом полностью разрушенным оказался только правый капонир укрепления.

Факты из отчетов о взятии Кенигсберга могут у кого-то вызвать сомнения в эффективности советской артиллерии ОМ. Но тут стоит напомнить, что такая же германская артиллерия в 1941–1943 годах показала аналогичные результаты.

Так, за всю осаду Ленинграда 305-мм башенные установки форта «Красная Горка» ни разу не выходили из строя, хотя немцы выпустили по ним сотни тяжелых снарядов. В Севастополе башенные установки батарей № 30 и № 35 восемь месяцев выдерживали огонь германских орудий всех калибров и удары люфтваффе. Вывести башни из строя немцам удалось с помощью двухтонных снарядов 615-мм мортир.

Надо ли говорить, что первые же снаряды советских 450–500-мм гаубиц развалили бы кенигсбергские форты. Но увы, как уже говорилось, все эти гаубицы остались в проекте или в опытных образцах. Тем не менее и имевшаяся артиллерия ОМ внесла огромный вклад во взятие Кенигсберга и спасла жизни тысяч советских солдат.

В ходе Берлинской операции на участках прорыва опять-таки с успехом использовались орудия большой и особой мощности РВГК. Так, к примеру, в 8-й гвардейской армии 1-го Белорусского фронта находился 1-й пушечный полк ОМ (две 210-мм пушки Бр-17 и шесть 152-мм пушек Бр-5), 34-й ОАД ОМ (шесть 280-мм мортир Бр-5) и 322-й ОАД ОМ (шесть 305-мм гаубиц).

Вторая мировая война подтвердила, что гаубицы и мортиры особой мощности – самое эффективное оружие при штурме железобетонных укреплений, а также в уличных боях в городах с большими каменными домами. В этом с ними не могла соперничать даже авиация, по крайней мере до принятия на вооружение управляемых бомб.

Александр Широкорад

Использованная литература и источники

Список литературы

• Ахметшин А.Д. и др. Обуховский завод. 150 лет во славу Отечества. 1863-2013 гг.. — С.-П.: ООО «Береста», 2013. — 424 с. — ISBN 978-5-905225-69-7
• Брагин В.И. Пушки на рельсах. — издание автора. — М.: 2006. — 472 с.
• Широкорад А.Б. Корабельная артиллерия Российского флота 1867-1922 гг.. — Морская коллекция, №2. — М.: 1997.
• Широкорад А.Б. Энциклопедия отечественной артиллерии. — Мн.: Харвест, 2000. — 1156 с. — ISBN 985-433-703-0

Ссылки

• Статья «Русская корабельная артиллерия в 1904-1917 гг.»
• Статья на wunderwafe.ru о 12″/40 орудии
• Статья «Ивами или эскадренный броненосец типа Бородино по-японски»
• Статья «305мм пушки РЯВ и чуть позже»
• Обуховский сталелитейный завод
• Очерки по истории военной промышленности. Орудийные заводы
• Статья «Железнодорожные пушки во Владивостоке»
• «Статья 305-мм железнодорожная артиллерийская установка ТМ-2-12»
• Артиллерия русского флота в 1877-1904 гг.