В начале 30-х годов монархия в Испании пала, но ситуация в республике оставалась очень нестабильной на протяжении нескольких лет. К власти пришли относительно умеренные левые, но они начали наступление на традиционную Испанию. В первую очередь на Церковь, которая всегда имела очень серьёзные позиции в испанском обществе. Все, кто был недоволен левыми, примыкали к правым. К середине 30-х годов и те и другие раскололи Испанию пополам, имея примерно одинаковое число сторонников.
Коминтерн в условиях резкой популяризации правых сил в межвоенной Европе настоятельно рекомендовал всем левым движениям и партиям объединяться в коалиции — Народные фронты — для противостояния правым.
На выборах 1936 года объединявший социалистов, регионалистов и анархистов Народный фронт на несколько процентов опередил правых — националистов и монархистов. Победа левых принесла очередной виток нестабильности. На улицы выплеснулось политическое насилие. Ситуация предельно обострилась 13 июля, когда левыми был убит лидер правой парламентской оппозиции Хосе Сотело. Левые начали активно брать под свой контроль армию, создавая в ней свои ячейки. В этих условиях военные решили нанести удар первыми и спасти Испанию от «красной угрозы».
17 июля начался военный переворот в испанских колониях, которые относительно легко были взяты под контроль военными. В континентальной Испании мятеж начался 18 июля. Военным удалось захватить власть в центральном районе, но в остальных регионах её удержал Народный фронт.
В ответ на мятеж правительство объявило красный террор, главными жертвами которого стали в первую очередь священнослужители, оказавшиеся на территориях, подконтрольных Народному фронту. В ответ военные начали террор в отношении коммунистов на своих территориях.
Большая часть континентальной Испании контролировалась Народным фронтом, однако военным удалось удержать за собой центральные регионы страны. Началась гражданская война.
Позиция СССР
Поначалу СССР вообще не вмешивался в конфликт. Позиции республиканцев со стороны выглядели довольно сильными. Они фактически лишились армии, которая перешла на сторону восставших, зато контролировали гораздо большие и, что немаловажно, развитые территории. Практически вся промышленность была в их руках, к тому же они контролировали золотой запас страны.
Однако военные оказались прозорливее политиков. Пока республиканцы решали, надо ли создавать новую армию и если надо, то как её формировать, военные сориентировались и получили поддержку от Германии и Италии. Немецкие самолёты и итальянский флот быстро обеспечили превосходство на море и в воздухе, благодаря чему восставшие могли получать поставки вооружения из Германии и Италии.
Поддержка франкистов не осталась незамеченной в Кремле, и Сталин также решил присоединиться к конфликту. В сентябре 1936 года испанцы объявляют о создании армии, а также о формировании интернациональных бригад, которые будут частью армии. Интербригады предназначались для службы добровольцев со всей Европы, но не советских граждан, которые чаще всего служили офицерами под вымышленными испанскими именами. В этих бригадах служили граждане Франции, Германии, Польши, Италии. Практически все они были коммунистами и не имели серьёзного боевого опыта.
Все дороги ведут в Рим
В союзниках у Франко оказались сразу две империи — которые строили Муссолини и Гитлер.
Определяющей была поддержка дуче, у которого были давние связи с испанскими правыми. Первые контакты завязались ещё с диктатором Примо де Риверой, который в 1923 посетил Рим и охотно перенимал итальянский опыт. Но превращение Испании во вторую Италию затянулось — и не было завершено.
Примо де Ривера и король Испании Альфонсо XIII
Падение генерала Риверы и установление республики обозлило Муссолини. В Рим зачастили правые конспираторы и монархисты. Второй человек в фашистской иерархии, Итало Бальбо, пообещал заговорщикам оружие и деньги. Но провал в августе 1932 года правого переворота привёл к неожиданным результатам. Бенито Муссолини посчитал, что позиции республиканцев очень сильны. И вместо того, чтобы планировать новые перевороты, фашистская Италия наладила дипломатические связи с республиканской Испанией.
Установлению прочных связей мешала ориентация левоцентристской Испании на Францию. Муссолини боялся, что Испания позволит Франции использовать Балеарские острова как военно-морскую базу и закроет Италии доступ к западному Средиземноморью.
Второй проблемой были социалисты у власти в Испании. Муссолини не желал терпеть у себя под боком антифашистское государство. Дурной пример надо было выжечь, пока он не стал заразительным.
В 1934-м Муссолини перешёл к открытому спонсированию подрывных действий против республики — Бальбо принял в Риме делегацию двух ультраправых монархических партий. Дуче пообещал десять тысяч винтовок, 200 пулемётов и миллионы патронов. На «сапоге» началась подготовка боевиков. Через итальянское посольство во Франции он отправлял деньги «Испанской фаланге» и лично Антонио Примо де Ривере.
Бенито Муссолини
Вместе с прикормленными партиями в Испании легально действовали организации типа CAUR (Comitati d’Azione per l’Universalita di Roma). Они занимались пропагандой фашистских идей и культуры, рекламировали итальянский опыт. Де-факто это была сетевая структура, своего рода «Фашистский интернационал», куда вербовались все, кто симпатизировал итальянскому фашизму.
Несмотря на такое деятельное участие, дуче был ошеломлён переворотом в Испании. Мятежным генералам понадобилось около двух недель, чтобы уговорить дуче оказать националистам военную помощь. Сначала Муссолини отказывался. Он боялся прямого вмешательства Франции и Великобритании. Воевать с двумя державами ради Испании? Дураков в Риме не было.
Но по своим каналам дуче узнал, что Франция воздержится от вступления в войну на стороне республики. Великобритания также решила туда не лезть.
Последней каплей стала дипломатическая поддержка СССР республиканцев. Опасаясь их быстрой победы, что даст Испании курс «лево руля», фашистский диктатор выслал Франко 12 самолётов и транспортное судно, чтобы перевезти его африканские войска через Гибралтарский пролив.
(Источник фото)
Отныне Муссолини всё больше и больше начинает координировать свою политику с рейхом. Во многом тут было влияние его зятя и главы МИД Галеацо Чиано, который благоволил Гитлеру и считал, что две растущие империи должны образовать прочный союз.
В 1936 году граф Чиано вызвал на разговор посла СССР в Италии Бориса Штейна. «Во всём мире идёт противостояние между фашизмом и его противниками, во главе которых стоит СССР. Мы с вами находимся по разные стороны баррикад», — итальянский министр расставил точки над «i».
Противники в грядущей войне определились.
В дальнейшем поддержка Франко со стороны дуче только увеличивалась — против республики воевало 70-80 тысяч итальянских «добровольцев». Националистам передали 660 самолётов, до 150 танкеток, около тысячи орудий и 10 тысяч пулемётов, до 250 тысяч винтовок. Итальянцы осуществляли блокаду республиканских портов и действовали на дипломатическом фронте, активно поддерживая Франко.
Денежные купоны дирекции керамической фабрики г. Уэрта дель Рей (провинция Бургос, Кастилия)
Франко остался благодарен дуче до самого конца. Когда он узнал в 1943 году, что в Риме произошёл переворот и Муссолини свергли, слёзы градом полились из глаз генералиссимуса. Любовь к дуче он хранил в своей душе до самой смерти последнего. Нефашистам не дано этого понять. Но затем, сжав зубы, вычеркнул Бенито из сердца, дабы не портить отношения с новым патроном — США.
Советские специалисты
Если немцы прислали в Испанию только небольшой авиационный легион «Кондор», то итальянцы и португальцы отправили достаточно крупные сухопутные подразделения. СССР же отправил со своей стороны исключительно военных советников и специалистов. Тем не менее многие из них принимали участие в боевых действиях.
Недостатка в солдатах у республиканцев не было, проблема заключалась в отсутствии квалифицированных кадров в подразделениях, требующих особых навыков — в авиации и танковых частях. Поэтому советские специалисты делились на три группы: лётчики, танкисты и зенитчики.
Уже в сентябре 1936 года в Испанию прибывают первые советские самолёты. 30 бомбардировщиков с 15 лётчиками и наземным обслуживающим персоналом во главе с будущим генерал-лейтенантом Златоцветовым, позднее ставшим шефом бомбардировочной авиации республиканцев.
Через месяц пришла партия из нескольких десятков истребителей. Поначалу вмешательство советских специалистов было крайне ограниченным. Ожидалось, что они будут участвовать только в планировании операций в качестве советников, а также в оборонительных действиях.
Франкисты тем временем предпринимали активные действия, пытаясь захватить оставшийся в руках республиканцев Мадрид. Город подвергался интенсивным бомбардировкам и именно здесь активно использовались советские лётчики, отражавшие атаки авиации мятежников и бомбившие их позиции.
Однако франкисты имели явное преимущество в воздухе, поэтому уже в ноябре 1936 года в Испанию прибыла крупная партия зениток с советскими специалистами. В первые месяцы войны советские зенитчики играли ключевую роль в республиканских ПВО. Практически все офицеры ПВО республиканцев были советскими гражданами. А будущий генерал-майор Тыкин занимал должность старшего советника по вопросам ПВО.
Но главной задачей советских специалистов была подготовка местных зенитчиков. С этой целью были открыты специальные учебные курсы, на которых преподавали советские офицеры.
Перебрасывали советских специалистов либо через Францию, которая весьма лояльно относилась к республиканцам, либо по морю — этот путь был более опасным, в связи с доминированием на море франкистов и их союзников.
Как правило, их снабжали так называемыми нансеновскими паспортами (в то время выдавался беженцам без гражданства), но в некоторых случаях им выдавали паспорта других государств. Делалось это через французские пункты вербовки, через которые проходили европейские добровольцы, ехавшие в интербригады. На этих пунктах у них забирали паспорта и дипломатической почтой переправляли в СССР, где часть их выдавали советским военспецам, ехавшим в Испанию, а другую часть — разведчикам-нелегалам в других странах.
В конце октября 1936 года в Испанию стали прибывать первые советские танкисты. Поначалу их задачей также было исполнение функций советников, а также подготовка местных кадров. Однако удачные действия армии франкистов вынудили советских танкистов принимать непосредственное участие в боях.
Советские специалисты принимали непосредственное участие в боевых действиях до осени 1938 года. Всего в Испанию было направлено 1811 специалистов, при этом только треть из них постоянно находилась там одновременно. Подавляющее большинство из них составляли лётчики, затем танкисты и инструкторы.
Общие потери советских специалистов погибшими, умершими от ран и несчастных случаев составили 189 человек.
Причины: как созревал мятеж
Испанию долгое время лихорадило. Отсталая страна нуждалась в модернизации, но было неясно, кто и по какому сценарию будет её проводить. В 1923 году переворот совершил генерал Мигель Примо де Ривера. Покончив с разгулом демократии и разогнав парламент, он установил диктатуру и начал наводить порядок. Но в 1930 году генерал ушёл в отставку, а в 1931-м монархия в Испании пала. Установилась Вторая республика.
Евгений Башин-Разумовский Эксперт по историческим вопросам
Первая испанская республика существовала в 1873–1874 годах.
Устраивала она не всех. В 1932 году была попытка военного переворота, а в 1934-м произошло восстание рабочих в Астурии.
В 1933 году была создана ультраправая партия «Фаланга», возглавил которую сын диктатора — Антонио Примо де Ривера. Поначалу нарукавный знак FE у фалангистов расшифровывался как «Испанские фашисты». И только необходимость создания собственного бренда заставили лидера партии объявить, что на самом деле это читается как «Испанская фаланга», Falange Española.
Шестнадцатого февраля 1936 года парламентские выборы выиграл Народный фронт, который стал проводить левую программу, в том числе — аграрную реформу. Примо де Ривера-младший был арестован 14 марта 1936 за подготовку мятежа. А в апреле президентом стал лидер партии «Левые республиканцы» Мануэль Асанья.
Среди военных и правых зрела идея восстания.
Раскол в эмиграции
События в Испании вызвали в рядах русской эмиграции, бежавшей из страны после революции или Гражданской войны, настоящий раскол. Дело в том, что далеко не все ветераны белой армии были монархистами. Значительную часть белогвардейцев составляли люди самых различных взглядов, среди них были либералы, социалисты, эсеры.
Кроме того, большую роль в расколе сыграл и работавший в тесном контакте в Москвой Союз возвращения на Родину. Практически в каждой стране с крупной эмигрантской диаспорой СССР открыл такие союзы, которые были немаловажным фактором влияния на эмигрантов. Оказавшиеся в отрыве от привычной обстановки эмигранты, зачастую не имевшие возможности устроиться в новой стране, очень тяжело переживали эти обстоятельства и их среда была благодатной для агитации. Однако к началу 30-х годов СССР закрылся от внешнего мира и практически прекратил принимать эмигрантов назад.
В целом разделение среди эмигрантов было по профессиональному признаку. За исключением небольшой части военных, которые в эмиграции начали симпатизировать советскому государству, большая их часть стояла на позициях непримиримости. «Гражданские» были более склонны верить в «перерождение» СССР.
Разумеется, события в Испании не могли оставить равнодушными никого. Слишком они были похожи на события в России 19-летней давности. Военные видели во Франко испанского аналога Корнилова и считали, что ему удалось то, что не удалось русскому генералу. Более левая часть эмиграции (включая Керенского) также сравнивала Франко с Корниловым, но на этот раз в отрицательном смысле.
Лагерь непримиримых антикоммунистов оживился, многие офицеры решили тряхнуть стариной и начали собираться на войну. Стремление попасть в Испанию было столь популярным, что ветеран Добровольческой армии и один из самых видных военных историков Керсновский опубликовал в прессе крайне эмоциональное письмо: «Когда наконец мы поумнеем и перестанем распинаться за чужих? С какой стати и почему проливаем потоки слёз и чернил во имя какой-то совершенно ненужной, чуждой и безразличной нам Испании? И если бы только слёзы и чернила! Нашлись русские люди, русские офицеры, пошедшие проливать свою кровь на поля Ламанчи, выручая потомков Дон Кихота.
Укажите мне испанца, который протестовал бы против уничтожения храма Христа Спасителя! Не знаете: вот и отлично. А я зато укажу вам русского офицера, туберкулёзного, без права на труд, с отобранным паспортом, которым не так давно — всего несколько месяцев тому назад — г.г. правые испанцы и г.г. правые французы перебрасывались, словно мячиком, через Пиренеи! Вот этот наш искалеченный и гонимый русский штабс-капитан заслуживает в тысячу раз более нашего внимания и сострадания, чем все испанские патеры, взятые вместе».
В полемику с Керсновским вступил ветеран Первой мировой и Гражданской войн Скородумов, написавший ответное письмо, в котором доказывал, что обязанностью русского офицера является борьба с большевиками, где бы они ни находились.
Большая часть эмигрантов всё же предпочла следить за испанскими событиями издалека. Многим ветеранам не позволили отправиться на войну возраст и болезни. Тем не менее самые активные и непримиримые нашли способ попасть на эту войну.
Основные причины гражданского конфликта в Испании. Главные участники
К 1936 году страна подошла в состоянии, которое грозило превратиться в очередное гражданское противостояние. Косвенной причиной возникновения гражданского противостояния в Испании можно назвать борьбу идеологий. Одна половина гражданского общества стремилась двигаться по социалистическому пути развития, делая ставки на очередные политические реформы и социалистические принципы. Другая часть населения страны прониклась националистическими идеями, которые исповедовали фалангисты, члены организации фашистского толка «Фаланга».
Фалангисты
К тому времени в Испании среди определенных кругов набирают популярность националистические идеи, проповедуемые лидерами нацисткой Германии и фашистской Италии. Нацистская пропаганда легла на подготовленную почву. В 1936 году страна вступила в полосу затяжного экономического кризиса. Действующее правительство не смогло справиться с развитием событий. Прилагаемые усилия для преодоления негативных явлений в промышленности и в сельском хозяйстве, оказались тщетными или были недостаточными. Аграрная реформа, на которую в испанском обществе делалась серьезная ставка, провалилась.
Протесты
Уровень жизни испанского крестьянина упал до рекордно низкого уровня. Не лучше обстояли дела и в городе, где массово закрывались заводы и фабрики, а гражданское население стремительно теряло свои социальные приобретения. В такой обстановке среди гражданского общества широкую поддержку нашли лидеры республиканцев. С другой стороны, среди их оппонентов, были приняты националистические идеи. Националисты в своих лозунгах главными виновниками нынешнего положения испанцев выставляли социалистов и влияние коммунистической идеологии.
Другими словами, в Испании сложилась сложная внутренняя политическая ситуация. Каждая из противных сторон открыто призывала к революционным преобразованиям. Республиканцы на каждом углу ратовали к свержению буржуазного, обанкротившегося правительства, националисты призывали к уничтожению любых проявлений социалистической и коммунистической идеологии. Любой опрометчивый шаг политических оппонентов мог стать той искрой, из которой вот-вот мог разгореться гражданский военный конфликт. Эти два лагеря – будущие участники гражданской войны в Испании, каждый из которых имел своих союзников, сочувствующих и сторонников.
Белые за белых
Объединявший большую часть бывших военных РОВС после начала конфликта предпринял попытки перебросить через Францию в Испанию русских добровольцев для Франко. Предполагалось, что их будут перебрасывать на границу небольшими группами, после чего они соединятся в отряд и установят контакты с представителями Франко. Первая группа благополучно уехала в приграничный городок, но вторая была арестована французами, которые негласно поддерживали республиканцев (добровольцы, ехавшие в республиканскую Испанию, не встречали препятствий). Вскоре лидер РОВС генерал Миллер был схвачен агентами НКВД и операция была свернута.
Добровольцам приходилось самим искать необходимые контакты и добираться до Испании. Кроме того, армия Франко вообще не слишком была заинтересована в добровольцах и не разворачивала вербовочных пунктов, в отличие от их соперников.
У франкистов было достаточно и солдат и оружия, серьёзную поддержку им оказывали итальянцы, немцы и португальцы. Поэтому нередко они просто отказывались от услуг добровольцев, желавших вступить в их ряды. Так, они отказались принимать группу русских казаков из Югославии, поскольку те ставили условием, чтобы их семьям оказывалась материальная поддержка в случае их гибели. Кроме того, испанцы не очень хорошо разбирались в российской истории и считали всех русских по умолчанию «красными».
Первыми русскими добровольцами в частях Франко стали четверо ветеранов белой армии: генералы Фок и Шинкаренко, капитан Кривошея и штабс-капитан Полухин. Их желание попасть на войну было столь велико, что они добирались через пустыню в Испанском Марокко, чтобы перейти границу. Не обошлось и без недопониманий: испанские пограничники приняли их за шпионов-коммунистов и им удалось избежать больших неприятностей только благодаря тому, что офицер оказался хорошо осведомлён о недавней российской истории.
Генерал-майор Добровольческой армии Фок был ветераном Первой мировой, а в годы Гражданской служил начальником артиллерии у Врангеля. На момент начала испанской войны ему было уже 57 лет, но он был в отличной физической форме, что продемонстрировал испанцам.
Шинкаренко — один из первых офицеров, вступивших в Добровольческую армию, ещё когда она насчитывала лишь несколько сотен человек.
Для франкистов русские добровольцы были незваными гостями. Хотя они и принимали их на службу, в большинстве случаев, им приходилось соглашаться на понижение в звании. Так, генерал Добровольческой армии Фок был зачислен на службу лейтенантом. А генерал Шинкаренко — и вовсе рядовым (но позднее повышен до лейтенанта). Офицеры белой армии в звании капитанов-майоров не могли рассчитывать больше, чем на чин сержанта или прапорщика.
Самым крупным эмигрантским формированием франкистов был Русский отряд батальона Донна Мария де Молина. В нём служило более 20 добровольцев. Духовником отряда был бывший князь Иоанн (Шаховской) — будущий епископ Сан-Францисский и один из самых видных деятелей РПЦЗ. Большая часть русских эмигрантов была рассредоточена по другим частям, и численность добровольцев в них не превышала четырёх-пяти человек. При этом батальон Донна Мария не был частью кадровой армии, а был формированием Рекете — карлистов-монархистов, выступавших за восстановление монархии с потомком дона Карлоса на престоле.
Ещё 12 русских добровольцев оказались на службе в Итальянском экспедиционном корпусе, который не входил в состав франкистской армии.
Подавляющее большинство эмигрантов служило в пехотных частях, а все советские специалисты — в авиации, ПВО или танковых частях. Тем не менее точно подтверждён как минимум один факт боестолкновения в воздухе между ними. Один из немногих лётчиков-эмигрантов — лейтенант Марченко, управлявший бомбардировщиком, столкнулся в небе над Сарагосой с эскадрильей советских истребителей под командованием капитана Еременко. Его самолёт был подбит, но ему удалось его посадить, однако уже на земле он был застрелен красными испанцами. Тем не менее советские летчики буквально приказали испанцам похоронить погибшего пилота на военном кладбище, чего испанцы по отношению к своим врагам обычно не делали.
Точное число эмигрантов, воевавших на стороне Франко, до сих пор не известно точно. В разных источниках указываются цифры от 72 до 150 человек. 34 из них погибло.
Оборона Мадрида
Падение столицы могло иметь катастрофические военные, моральные и политические последствия для республики, но наступление Франко казалось неудержимым. Правительство отбыло из Мадрида в Валенсию. Командование войсками, оборонявшими Мадрид, перешло к генералу Хосе Миахе.
Республиканская милиция, которую лучше организованные франкисты били «в поле», опершись спиной на улицы Мадрида, стала гораздо сильней. На защиту города поднялись тысячи его жителей.
«Водители трамваев, сталкиваясь лицом к лицу с противником, превращали вагоны в баррикады, брали винтовки у раненых или убитых солдат, а часто просто кирки и лопаты — любое орудие, которым можно было убивать фашистов.
То же самое делали парикмахеры, официанты, служащие. Все!.. Женщины, захватив кофе, коньяк и другие продукты, отправлялись на передовую, чтобы подкрепить ополченцев. Они говорили бойцам самые нежные и самые жестокие слова. Они обнимали храбрых и насмехались над теми, кто колебался… Каждый квартал города возводил свои оборонительные сооружения», — рассказывал республиканский командир коммунист Энрике Листер. Жители Мадрида несли потери ещё до начала сражения в городе — итальянские и немецкие самолёты бомбили его. Вызов в воздухе им бросили советские пилоты. Несмотря на опасность, мадридцы собирались на улицах и следили за ходом воздушных баталий.
Отряд республиканцев ведёт бой на реке Эбро. Октябрь 1938 г.
7 ноября франкисты под командованием генерала Варелы пошли на штурм Мадрида. Главный удар наносился через парк Касадель-Кампо. Над городом шли воздушные бои, в которых мерялись силами советские, немецкие и итальянские лётчики. Столицу обороняли до 30 тыс. бойцов. Франкистов насчитывалось около 20 тыс., но они были гораздо лучше вооружены и организованы. Особую опасность представляли части колониальной армии, укомплектованные опытными вояками-марокканцами.
В Мадрид прибыла недавно сформированная 11-я интернациональная бригада — первое формирование интернационалистов (около 1900 бойцов). На её участке франкисты форсировали реку Монсанарес и двинулись на университетский городок, но интернационалисты отбили эту атаку. 11 ноября в город прибыли трёхтысячная колонна анархиста Дуррути и 12-я интернациональная бригада (правда, в неполном составе — только 1600 бойцов). Эти подкрепления увеличили республиканскую армию до 36 тыс. человек. Партийная принадлежность бойцов играла всё меньшую роль. Они предпочитали подчиняться ближайшему к их позициям штабу, не интересуясь партийностью его офицеров.
12 ноября после непрерывных атак наступило затишье. Но это было преддверие последнего и наиболее опасного штурма города. 15 ноября штурмующие нанесли удар по университетскому городку, который защищали 5-я моторизованная бригада, три колонны (в том числе Дуррути) и часть 11-й интербригады. Франкисты прорвались в парк Монклоа и в сам городок. Здесь развернулись ожесточённые бои — университетский городок мог превратиться в брешь, через которую Варела прорвался бы в Мадрид. Авангард марокканцев двинулся через площадь Монклоа на улицы Калье-де-ла-Прин-цесса и Пасео-де-Росалес. Это было очень рискованно — достаточно пройти эти улицы, чтобы оказаться на площади Испании, в самом центре Мадрида. Но контрударом ДУРРУ™ авангард марокканцев был уничтожен. Сюда прибыл и генерал Миаха, лично принявший участие в баррикадных боях. Анархисты вернулись на площадь Монклоа.
17 ноября стало ясно, что у Варелы больше нет сил, чтобы выйти за пределы университетского городка и даже захватить его целиком. Но ожесточённые бои здесь шли до 23 ноября. В ноябрьской битве за Мадрид погибло с обеих сторон более 10 тыс. человек.
19 ноября на площади Монклоа был смертельно ранен Дуррути. Похороны вожака анархистов, скончавшегося 20 ноября, вылились в грандиозную демонстрацию — в последний путь его провожали около 200 тыс. человек.
13 декабря франкисты попытались обойти Мадрид, прорвавшись между столицей и горами Гвадаррамы. Для начала нужно было перерезать дорогу на Ла-Корунью. В наступление пошли четыре бригады численностью 18 тыс. бойцов. 14 декабря франкисты взяли городок Боадилья, но он тут же был отбит с помощью танков под командованием Д. Павлова, того самого, который будет командовать Западным фронтом Красной армии в трагическом июне 1941 года… Новая волна франкистского наступления накрыла Боадилью, где были окружены два батальона интербригадис-тов. Они с трудом проложили себе дорогу назад, оставив горы своих и вражеских трупов. На Рождество в сражении наступила пауза. Перегруппировавшись и получив подкрепление, франкисты начали новое наступление на шоссе.
Испанский город, разбомблённый немецкой авиацией
Мадрид и окрестности защищал армейский корпус Миахи, включавший пять дивизий. Шоссе на Ла-Корунью обороняла дивизия Модесто, в состав которой входили как регулярные войска, так и милиция, сформированная рабочими организациями, в том числе преимущественно анархистская бригада Меры. 3 января франкисты подошли к шоссе у местечка Лас-Росас. Здесь закипели ожесточённые бои. Атаки и контратаки сменяли друг друга. Стороны, как во время Первой мировой войны, зарылись в траншеи. Республиканцы цеплялись за многочисленные в этом районе дачные домики и виллы. 5 января 1937 г. на позиции республиканцев обрушился шквал огня немецких бомбардировщиков и итальянских танков. Над мадридским фронтом нависла тень катастрофы. К шоссе срочно перебрасывались резервы республики и части с других фронтов. В Лас-Росасе продолжали держаться окружённые интербригадисты, преимущественно немцы, но у Посуэло франкисты всё же перерезали шоссе. Мера не давал противнику продвинуться от Лас-Росаса дальше к Гвадарраме. 11 января в тумане в бой вступили 12-я и 14-я интербригады, переброшенные с других участков фронта. Они вышли к Лас-Росасу, где ещё держались последние бойцы интернационального батальона Тельмана. В прорыв пошли советские танки. В итоге франкисты оставили за собой лишь небольшой участок шоссе. К 15 января противники зарылись в землю, и сражение выдохлось, унеся жизни около 15 тыс. человек.
К началу 1937 г. в районе Мадрида сконцентрировались основные силы противников — по 40—60 тыс. с обеих сторон. Война в Испании стала, как и Первая мировая, войной на истощение.
Белые за красных
Другая часть эмиграции примкнула к республиканцам и пополнила интербригады. Эти люди вербовались через Союз возвращения на Родину и рассчитывали службой в интербригадах добиться возвращения в СССР.
В большинстве случае это были уже не эмигранты, а дети эмигрантов, которые очень смутно помнили Россию, поскольку были ещё совсем маленькими. В отличие от отцов, у них не было непреклонной непримиримости, а благодаря пропаганде советских агентов у них порой складывалось весьма причудливое представление о советской стране. Многие из них, выросших уже в эмиграции, сами придерживались умеренных социалистических взглядов.
Но были среди них и ветераны Гражданской войны. Например, генерал Есимонтовский, чьё появление в интербригадах удивило всех: он воевал в белой армии, а в эмиграции оставался убеждённым монархистом и не был замечен в связях с советскими агентами. Тем не менее он служил в одной из интербригад в чине капитана.
Кроме того, на стороне республиканцев воевал генерал-майор Дьяконов, который не принимал участия в Гражданской войне, зато был генералом дореволюционной армии (в отличие от остальных). В своё время он был близок к Керенскому (благодаря чему и стал генералом), а с начала 20-х годов был завербован ОГПУ и исправно работал на советские спецслужбы. Собственно, именно благодаря Дьяконову лидер РОВС генерал Кутепов и был заманен в ловушку и захвачен советскими агентами в Париже. Правда, в Испании Дьяконов не воевал, а исполнял поручения советских спецслужб.
Ещё одной небезынтересной фигурой был Лев Савинков, служивший в чине капитана в одной из интербригад. Он был сыном знаменитого эсеровского террориста Бориса Савинкова, а его дядя по матери — другой знаменитый эсеровский террорист и подчинённый его отца Лев Зильберберг. Савинков родился в Париже и в России никогда не жил, что не мешало ему придерживаться левых взглядов. Интересно, что его фактическим опекуном, продвигавшим его по службе, был агент НКВД Сыроежкин, которого некоторые исследователи считают непосредственным убийцей его отца — Бориса Савинкова, уже в СССР.
В отличие от франкистов, у которых офицеров был даже избыток и иностранцев они на высокие должности не назначали, республиканцы охотно назначали иностранцев на высокие командные посты в связи с огромным недостатком командного состава.
Один из советских специалистов, генерал Ветров, в своих мемуарах сообщал о сотнях русских добровольцев-эмигрантов в интербригадах. По документам республиканцев, в их интербригадах числилось 340 русских.
Битва при Гвадалахаре
Отчаявшись взять Мадрид «в лоб», Франко ударил в тыл мадридскому фронту республиканцев через город Гвадалахару, расположенный северо-восточнее Мадрида.
Против Гвадалахары были сосредоточены лучшие части Франко — 15 тыс. марокканцев во главе с Хосе Москардо, четыре дивизии итальянского корпуса общей численностью 35 тыс. человек при 250 танках под общим командованием Марио Роатты. 8 марта они двинулись вперёд, пытаясь пробиться к Гвадалахаре через небольшие городки, разбросанные в гористой местности к северу от н.её.
Первоначально фашистскому наступлению противостояла 12-я дивизия республиканцев — 10 тыс. бойцов, из которых вооружённых немногим более половины. Её фронт был быстро прорван. Но вскоре на место действия перебросили все свободные части Центрального фронта; из них был сформирован 4-й армейский корпус под командованием Энрике Хурадо. Теперь против Москардо стояли 11-я дивизия Листера, 11-я интербригада и ещё три бригады, преимущественно подконтрольные коммунистам. Против итальянцев действовала 14-я дивизия анархиста Сиприано Меры и 12-я интербригада, в состав которой входил и итальянский батальон. Итальянцам — фашистам и антифашистам — предстояло помериться силами на земле Испании. Хотя численность республиканцев удвоилась, франкисты сохраняли более чем двойное превосходство в живой силе. У республиканцев имелось только 60 советских танков, но их качество было выше, чем у итальянских.
Республиканцы ведут бой с франкистами в Теруэле. Январь 1938 г.
Битва на земле сопровождалась боями в воздухе и даже природными катаклизмами. Бойцы шли в атаку то под ледяным ливнем, то по морозу, непривычному для южан — испанцев и итальянцев, сражавшихся по обе стороны фронта. Под городком Бриуэгой, у замка Ибарра, столкнулись итальянские фашисты-чернорубашечники и интербригадисты-итальянцы. Антифашисты захватили замок, выбив из него противника.
11 марта фашисты прорвали фронт коммуниста Листера под городком Триуэгой и ринулись на Гвадалахару. Только с помощью советских танков и авиации удалось остановить фашистов у Тории и отбить Триуэгу. На участке Меры итальянцы были остановлены за Бриуэгой, после чего и здесь республиканцы стали наносить контрудары. 12 марта итальянский фашистский корпус был вынужден перейти к обороне.
14 марта в район Гвадалахары прибыл командующий Центральным фронтом республики Миаха, который со своими командирами стал планировать контрудар. Контратаки республиканцев показали, что клин фашистов может быть зажат республиканцами с двух сторон. 11-я и 12-я дивизии вместе с 11-й интербригадой напирали на него с запада, а 14-я дивизия Меры и 12-я интербригада — с востока. Несмотря на то что у фашистов сохранялось двойное превосходство в силах, республиканское командование решилось на контрнаступление. Ради этого анархисту Мере было даже выделено 16 танков. Ему вместе с 12-й интербригадой и 1-й штурмовой бригадой предстояло взять Бриуэгу с востока, в то время как с запада должны были ударить Листер и 11-я интербригада.
18 марта контрнаступление началось. Хлынувший ливень и грязь не остановили продвижение республиканцев. Они ворвались в Бриуэгу с востока и севера. Штурмовая бригада залегла, и Мера лично поднимал бойцов в атаку. Под угрозой окружения фашисты побежали. В плен было взято 300 итальянцев.
Контрнаступление продолжалось. Успех Меры предопределил общее поражение итальянцев 18 марта, и Роатта принял решение об отходе. Преследуя фашистов, республиканцы обратили их в бегство.
20 марта итальянцы закрепились недалеко от Гвадалахары у небольших городов Леданки и Аламиноса, после чего сражение вскоре прекратилось.
Сражение под Гвадалахарой имело большое значение для всего хода войны. В республиканской части Испании оно вызвало прилив энтузиазма. Казалось, наступил перелом. Фашисты потеряли инициативу. Теперь республиканцы могли сами выбрать место для своего удара. Но реализовать это преимущество не удалось из-за вспышки политической борьбы, спровоцированной противниками Ларго Кабальеро.
Плакаты Испании времён Гражданской войны и Второй Мировой
Зима настроена враждебно, но мы в шинелях победим. Public Domain
Где шесть букв (прим.: 6 букв= «España») громким криком войны отзывались в наших душах, там назавтра будет слышно ликование о победе. Public Domain
Захватчик рядом! Public Domain
И после этого каким прекрасным будет пребывание в Испании! Public Domain
Держите этот лозунг в своем сердце: атаковать и побеждать! Public Domain
Армия нуждается в тебе! Public Domain
Говорит главнокомандующий. Public Domain
Вина на смертоносных заговорщиках! Дети и женщины безвинно гибнут! Свободным людям противны все признающие фашистов. Жертвы перед вами. «Обвиняем убийц детей и женщин!» Республиканский плакат 1937 года, выпущенный после бомбардировки Герники. Public Domain
Прочная колонна. Революция в деревне подарит вам землю. Public Domain
CNT и UGT – Национальная конфедерация труда и Всеобщий союз трудящихся соответственно. Public Domain
Итог
После 1943 года серьёзные союзнические связи между Франко и Гитлером практически сошли на нет. Каудильо даже перестал предлагать фюреру послать испанцев на Восточный фронт за немецкий счёт. Знал, что бесполезно, всё равно денег у рейха нет. В октябре 1943 года, подчиняясь давлению Антигитлеровской коалиции, Франко отозвал домой бо́льшую часть «Голубой дивизии».
На Восточном фронте осталась пара тысяч самых упоротых фалангистов.
От использования военных возможностей франкистской Испании страны Оси предусмотрительно отказывались даже тогда, когда каждый солдат был на счету. Третий рейх не воспользовался «щедрым предложением» Франко. И зря! Воспользовались бы — и, глядишь, рейх бы скопытился на пару месяцев раньше, а Франко повторил судьбу Муссолини. Но история не знает сослагательного наклонения. Франкистский режим дожил до 1975 года.
