ВОЙНА В РОДЕЗИЙСКОМ БУШЕ: ЧАСТЬ II
Вскоре после завершения операции «Котёл» Родезия стала плотно работать с соседом – Португальской Восточной Африкой, в которой белые и чёрные граждане Португалии вели отчаянную борьбу с мозамбикскими националистами.
Первый этап войны состоял из несогласованных набегов на территорию Родезии сил террористов из Замбии, основными целями которых была вербовка местного населения, уничтожение инфраструктуры и убийство фермеров. Главной проблемой террористов было отсутствие координации между двумя военными организациями и каких-либо внятных и продуманных планов вообще. Доставляла неприятности и местность – сразу после пересечения Замбези (её форсирование было затруднено из-за мухи цеце и крокодилов) террористы оказывались на открытой, хорошо просматриваемой долине. Мешало и отсутствие хорошей подготовки, трудность снабжения в условиях нелояльного им населения и хорошая работа родезийской полиции. Также сказывалось то, что лидеры незаконных вооружённых формирований не были профессиональными солдатами, а состояли в основном из чёрной интеллигенции.
С лета 1968 по зиму 1969 все протекало в форме партизанских действий и их нейтрализации. «Борцы за свободу» действовали небольшими группами, устраивая теракты и действуя на коммуникациях. Родезийская легкая пехота и Африканские стрелки реагировали на это, при поддержке вертолетов уничтожая визитеров или прогоняя их обратно на территорию соседних негритянских стран.
Родезийская Легкая пехота грузится в «Дуглас»
29 марта 1969 года совместно с португальцами была начата операция «Аполлон». Её целью было уничтожение лагерей ZANLA на территории провинции Тете в Португальской Восточной Африке. Однако, к декабрю стало ясно, что все попытки принесли мало пользы. Поискам противника мешал сезон дождей (влага размывала дороги, мешая снабжению правительственных войск, и смывала следы), а также слабый боевой дух португальских солдат-срочников и некоторые привычки португальских офицеров: они могли прервать преследование только потому, что… наступило время сиесты!
3 августа 1971 года сошёл с рельсов родезийский поезд близ водопада Виктория. Была начата операция «Омар». 7 августа ответственность за теракт взяла ZIPRA (сделав официальное объявление на радио Замбии). К концу сентября операция завершилась, в её ходе было убито 14 террористов, лишь нескольким удалось бежать в Замбию.
Подводя итоги, можно сказать, что в первый этап войны родезийцы вели в счёте, несмотря на давление «всего прогрессивного человечества», которое представляли страны Запада и соцлагеря, а также всевозможные левые и либеральные организации, от КПСС до Всемирного Совета Церквей. ZIPRA понесла тяжелый урон и не проводила операций до 1976 года, занимаясь подготовкой кадров в СССР и КНДР.
ZANLA только начинала партизанскую войну. С 1970 по 1972 год они занимались вербовкой кадров в Машоналенде. В отличие от ZIPRA, они сразу решили сделать ставку на тотальный террор мирного населения, развивая известную концепцию Мао «Партизан – это рыба, плавающая в море народа».
То была ситуация на полях сражений. В политической же сфере царствовал курс Родезии на разрыв отношений с Великобританией.
Еще 9 августа 1968 года вместо старого флага с «Юнион Джеком» был принят родезийский бело-зелёный флаг – знаменитый «Green and White».
Родезийский флаг
20 сентября того же года родезийская делегация во главе с Яном Смитом приняла предложение встретиться с британской делегацией во главе с Гарольдом Вильсоном на борту британского вертолётоносца-дока «Фирлесс» у Гибралтара. Переговоры шли с 9 по 14 октября и закончились безрезультатно. Попытки возобновить переговоры продолжались ещё несколько месяцев, но правительство Смита решило, что компромисс невозможен.
20 июня 1969 года был проведён конституционный референдум. На нём было поставлено два вопроса – одобряете ли вы новую Конституцию Родезии и считаете ли вы необходимым провозглашение республики. Родезийские избиратели дали положительный ответ на оба вопроса. 3 марта 1970 года в Родезии была провозглашена республика, а королева Елизавета II официально низложена. Чиновник по управлению правительством (должность, введённая после UDI в качестве замены должности губернатора) Клиффорд Дюпонт стал первым Президентом Родезии – впрочем, эта должность имела сугубо церемониальный характер.
10 апреля были проведены парламентские выборы по новой Конституции. По ней 50 депутатов выбирали белые, цветные или азиатские избиратели старше 21 года, хорошо знающие английский язык, грамотные и имеющие либо годовой доход в 1800 родезийских долларов в последние два года, либо недвижимость стоимостью не менее 3600 долларов, либо отучившиеся четыре года в средней школе (т.н. secondary school) и имеющие либо доход в 1200 долларов в последние два года, либо владеющие недвижимостью стоимостью не менее 2400 долларов.
Ещё 8 депутатов выбирали чёрные, также старше 21 года, знающие английский, грамотные и имеющие годовой доход либо в 600 долларов в последние два года, либо владеющие недвижимостью более чем на 1200 долларов, при наличии двух лет среднего образования ценз по доходу снижался до 400 долларов, а по недвижимости – до 800 долларов.
Наконец, по племенному списку восемь депутатов избирались племенными вождями.
Среди террористов ZAPU наметился раскол. Остававшиеся в партии немногочисленные шоны всё больше и больше выражали несогласие с основной массой партии. В начале 1970-х Джеймс Чикерема, шон и вице-президент партии, без консультации с другими партийными лидерами пригласил британских журналистов из телепрограммы «Панорама» для съёмки фильма о «героических борцах за свободу». Когда фильм появился на ТВ, Нкомо и другие высшие функционеры ZAPU были разгневаны. Выразило своё неудовольствие и замбийское правительство, так как некоторые эпизоды фильма были сняты на замбийской территории.
В октябре 1971 Чикерема покинул ряды ZAPU и создал свою собственную партию – «Фронт Освобождения Зимбабве» (Front Liberation of Zimbabwe; FROLIZI).
Родезийский пехотинец, экипировка и вооружение
В августе 1971 года после очередной перестрелки между боевиками ZAPU и ZANU президент Замбии Каунда велел им прекратить разногласия или убираться. Подчёркивая своё недовольство, он выслал в Родезию 129 членов ZAPU. Все они были арестованы, некоторые – приговорены к смертной казни.
В 1971 году был создан Объединённый Африканский Национальный Совет (United African National Council: UANC). Его первым руководителем стал епископ Абель Музорева. Целью UANC было противостояние белому режиму в самой Родезии ненасильственными методами. UANC долгое время оставался единственной легальной чёрной партией, но это преимущество имело оборотную сторону – Абель Музорева не мог выставить против своих политических противников ничего, кроме своего высокого морального авторитета.
Тем временем, силы ZANLA реорганизовывались и усиливались. Им активно помогали мозамбикские повстанцы FRELIMO, которые хорошо укрепились в Португальской Восточной Африке южнее Замбези (предложение о помощи поступало и ZIPRA, но Нкомо отказался).
ZANLA готовились к новой кампании очень тщательно. Велась маоистская пропаганда среди местного населения, создавались подпольные комитеты, явки и «почтовые ящики», разведывались пути проникновения и отхода. Руководство ZANLA разделило восточную часть Родезии на три сектора – Тете, Маника и Газа, которые в свою очередь тоже делились на сектора.
Отряды по 10-12 боевиков проникали из Португальской Восточной Африки в Родезию, основывали там лагеря и ждали прибывающих пополнений по 20-30 человек – ZANLA накапливала силы в Родезии.
Родезия также учла опыт прошлых боёв и готовилась к новому этапу войны. Был возрождён Родезийский Бронетанковый Корпус (Rhodesian Armored Corps), который был развёрнут из бронеэскадрона, вооруженного устаревшими броневиками «Феррет». На его вооружении были те же «Ферреты» с самостоятельно установленными пушками и 34 южноафриканских броневика «Эланд» (которые были копиями французского «Панар» AML).
Позже появились и собственные, кустарно собранные родезийские броневики разной степени хтоничности – например, «Bullet TCV», собранный на базе грузовике «Мерседес Унимог», или полностью собственной разработки и производства «Leopard», или же создаваемые на базе «Тойоты» и «Исузу» БТР «Crocodile». Через несколько лет у Корпуса появилось некоторое количество захваченных у террористов ZIPRA танков Т-34-85, были и БРДМ-2.
Родезийская бронетехника
«Чёрные дьяволы», как их называли из-за цвета комбинезонов, отлично показали себя в бою, наводя на повстанцев огромный страх, но из-за трудностей со снабжением ГСМ в бой они вступали реже других частей, командование пускало в бой бронетехнику, только если было подтверждено обнаружение большой группы террористов.
Нельзя сказать, что родезийцы не мешали террористам вести подготовку к новой кампании. В конце сентября 1972 года родезийская SAS начала операцию «Соболь» на территории Португальской Восточной Африки. Позже к операции были подключены 2-й и 3-й коммандо RLI.
План предполагал прочесывание полосы шириной в 30 километров восточнее реки Райя на португальской территории. Операция была проведена, родезийские стрелки нашли множество лагерей, но все они были покинуты. После завершения операции родезийцы вернулись на свою территорию. Хотя в ходе этой операции не было убито ни одного террориста, она задержала вторжение бандитов в Родезию.
30 сентября двое бойцов сил территориальной обороны подорвались на минах. Операция «Кратер» завершилась в середине ноября поимкой нескольких террористов и обнаружением схрона с оружием.
По-настоящему война началась с операции «Ураган». 21 декабря 1972 года группа из 10 террористов ZANLA во главе с Рексом Нхонго напала на принадлежащую Марку де Борчгрейву ферму Альтена, что северо-восточнее деревни Сентенери, в 30 километрах к западу от Маунт-Дарвин. В три часа ночи террористы обрезали телефонные провода и заминировали дорогу к ферме. После этого Нхонго провёл разведку дома, и атака началась. Террористы приблизились к фермерскому дому, обстреляли его из АК и РПД (каждый автоматчик израсходовал по два магазина), после этого окна дома забросали гранатами. При этом пострадала только восьмилетняя дочь фермера Джейн – она была ранена в ногу.
Отступая, боевики подожгли магазин, который, как они считали, принадлежал белым. По пути Нхонго был остановлен полицией, но он сумел скрыть оружие, а его документы были в порядке, поэтому его отпустили.
В это время на ферме Альтена Борчгрейв успокоил жену и детей и отправился пешком (опасаясь мин или засады на дороге) предупредить власти. После того, как власти были предупреждены, семья перебралась на соседнюю ферму Уистфилд, чьим владельцем был Арчи Далглейш.
Силы Безопасности были застигнуты врасплох. Все коммандос и штаб Лёгкой Пехоты были развёрнуты в долине Замбези и охраняли границу, а Отряд Поддержки находился в Солсбери. Днём 22 декабря отряд Группы Поддержки RLI и отряд SAS прибыли к Альтене. Операция «Ураган» началась. Они сняли мины с дороги, обошли окрестности, но террористов не обнаружили.
Боевики ZANLA и репортер Роберт Уэллер
Вечером 22 декабря группа Нхонго приблизилась к ферме Уистфилд и напала на неё – обстреляли дом из АК, забросали гранатами и сделали один выстрел из РПГ-7 в окно комнаты, где спала семья де Борчгрейва. Граната попала в оконную раму и легко ранила самого фермера и его девятилетнюю дочь Энн. Затем бандиты отступили и скрылись. Около полуночи об этом узнали командиры отрядов SAS и RLI в окрестностях Альтены. Они немедленно отправились к ферме Уистфилд, но на дороге была обнаружена мина, и около одного километра им пришлось пройти пешком.
Следующим утром к Уистфилд прибыли две команды следопытов – одна из SAS и полицейская. 27 декабря западнее фермы был обнаружен след боевиков, туда направились солдаты SAS и лёгкие пехотинцы. По дороге грузовик RLI подорвался на мине. Двое бойцов были контужены, один лишился обеих ног и один погиб.
В спешке террористы, уходящие к реке Мусенгези, не замаскировали свои следы, и родезийцы пошли следом. На следующее утро после ночёвки они продолжили преследование и обнаружили недавно покинутый лагерь боевиков. Чтобы перехватить боевиков на реке, вдоль Мусенгези были сброшены вертолётные десанты SAS. Двигаясь к реке, бандгруппа напоролась на засаду SAS. Трое террористов было убито, остальные разбежались. Следующие полтора дня террористов преследовали подразделения SAS, потом снова RLI. 30 декабря лёгкими пехотинцами был обнаружен и захвачен раненый в руку и брошенный подельниками террорист. Дальнейшее преследование оказалось бесплодным.
Террористы взяли на вооружение новую тактику – они скрывались от Сил Безопасности и полиции не в лесах и буше, а в населённых районах, воздействуя на чёрное население не только агитацией, но и террором.
8 января боевиками ZIPRA было атаковано здание Окружного Комиссариата в Маунт-Дарвин. Здание было обстреляно дважды из РПГ-7. Никто не погиб. Также обстрелу из автоматического оружия подвергся сельский клуб, а мост на дороге в Маунт-Дарвин был повреждён взрывом мины. В тот же день на мине на дороге к водопаду Виктория у Казунгулы подорвались два полицейских.
9 января Родезия закрыла все автомобильные и железнодорожные пути с Замбией. 12 января родезийскими вертолётчиками у Рушинги был обнаружен брошенный «Лендровер». При осмотре автомобиля в нём нашли тела двух инспекторов Министерства Земель. Ещё один, Джеральд Хоуксворт, был похищен. Родезийские Африканские Стрелки и два вертолёта были срочно отправлены преследовать боевиков, но пленный был доставлен боевиками в Мозамбик. Освободить его удалось только в декабре 1973 года.
19 января с разрешения португальского правительства родезийцы начали контртеррористическую операцию на территории Португальской Восточной Африки. После заката с самолёта C-47 на португальской территории высадились две группы следопытов SAS по четыре человека – одна к западу, одна к востоку от реки. Эти группы должны были определить место для высадки основной группы. При высадке у одного из бойцов «восточной» группы не раскрылся парашют и он погиб.
Окрестности были лесистыми и каменистыми, но вскоре всё же более-менее подходящая площадка была найдена. В полночь высадилась основная группа – 20 бойцов SAS. Один из них сломал себе лодыжку. Позже он был эвакуирован с помощью вертолёта; тело погибшего позже забрал другой вертолёт. Эта группа действовала на португальской территории около месяца, вызвав переполох среди террористов: ею было обнаружено множество оружейных схронов боевиков.
16 января между водохранилищем Кариба и Чирунду на берегу Замбези был обстрелян родезийский армейский патруль. 18 января родезийский полицейский катер на Замбези был обстрелян с замбийского берега. 19 января другой родезийский полицейский катер был обстрелян у причала Чирунду, того же числа армейский грузовик подорвался на мине у Мана-Пулс, двое военнослужащих были легко ранены.
24 января ферма Эллен-Ваннин, что неподалёку от Сентенери была атакована бандгруппой ZANLA из 9 человек. Ферма была обстреляна из автоматического оружия и забросана гранатами. Фермер Крис Клейнханс был ранен, а его жена Ида погибла.
В тот же день эта бандгруппа была перехвачена армией – четырех террористов убили на месте, один был ранен и позже умер от ран, одного 16-летнего подростка захватили в плен. Последний сообщил, что на племенных территориях Чивеше террористами создан тайный лагерь.
В конце января ночью у Замбези был атакован полицейский патруль, шесть полицейских получили ранения. 4 февраля ферма Чоана к югу от Сентенери была атакована террористами – обстреляна из РПГ-7 и забросана гранатами. 72-летний фермер Лесли Джеллико был убит. В сентябре 1973 года один из террористов, Риверс Питер Чимумондо, был приговорён к смерти за это нападение и за установку мины близ магазина в племенных землях Кендейя.
Родезийский пехотинец в бою
Родезийцы обдумывали новые меры против террористов. С мая 1973 года создавался «санитарный кордон» – непрерывное минное поле вдоль границы с Замбией и Португальской Восточной Африкой, 1400 километров в длину и 30 километров в ширину. Мера оказалась на редкость эффективной: на этих минах подорвалось свыше 8 000 террористов ZANLA.
В июле 1973 года бандиты ZANLA напали на католическую миссию св. Альберта. 292 человека из числа учеников и преподавателей католической школы при миссии были уведены, террористы пошли с ними к границе. Они были перехвачены, но спасено было лишь восемь человек – остальных террористы увели в Мозамбик. Такие похищения повторялись и далее, и Силы Безопасности мало что смогли сделать.
Родезийцы продолжали разрабатывать новые методы борьбы с терроризмом. В ноябре 1973 года были созданы легендарные боевые следопыты – «Скауты Селуса», которые небольшими группами (не более 10 человек) скрытно выслеживали и уничтожали террористов. При этом они часто маскировались под боевиков. На 80% эта часть состояла из чёрных родезийцев, и среди них было много пленных перевербованных террористов.
Что удивительно, за всю восьмилетнюю историю части был всего один случай предательства со стороны перевербованного бандита. Многими исследователями считается, что причиной такой необычной верности был африканский туземный менталитет. В доколониальный период пленных в войнах не брали, и покорённых зачастую порабощали или истребляли. Таким образом, нарочито гуманное обращение родезийцев с пленными, которые считались перспективными для перевербовки, легко вызывало нечто вроде стокгольмского синдрома. Кроме того, поменявших сторону боевики ненавидели еще сильнее, чем, собственно, белых, так что вступивший в Скауты Селуса мог только сражаться до конца.
68% уничтоженных террористов пришлись на Скаутов Селуса. Причиной высокой эффективности части была их отличная подготовка. Скаутами становились только добровольцы после прохождения очень сурового обучения. Основное внимание выделялось навыкам выживания в буше и следопытству. Их учили охотиться без применения огнестрельного оружия, в ходе подготовки они ели и спали на голой земле, а в качестве пайка выделялась всего 1/6 положенного – остальное добывали сами в буше. В ходе отбора был, например, такой тест – кандидату давали сырое яйцо, спичку, винтовку и 20 патронов (на случай нападения хищников) и оставляли в буше. На следующее утро он должен был представить яйцо, сваренное вкрутую. В ходе суровой подготовки и отбора отсеивалось 85% кандидатов. Вооружались Скауты трофейным оружием.
Силы Безопасности пришли к выводу о необходимости изоляции чёрного сельского населения от террористов. Во многих сёлах с середины 1973 года начали вводить комендантский час. Наконец, руководство решило начать создавать охраняемые поселения. Это концепция использовалась британцами в Малайе, американцами во Вьетнаме и португальцами в Мозамбике. Поселения выполняли двойную функцию – защищали лояльное население от террора повстанцев и мешали пособникам террористов оказывать им помощь.
Родезийцы во время операции
В Родезии эта концепция была реализована так: в охраняемые поселения входили родовые земли племён, которые делились на районы с учётом оценки обрабатываемых земель, пастбищ и источников воды. В каждом из районов создавалась деревня. Деревня эта была обнесена стеной с укреплёнными бункерами в наиболее уязвимых местах. В стене был всего один вход, который круглосуточно охранялся. Ночью окрестности деревни патрулировались; на рассвете, перед разрешением поселенцам покинуть деревню, производился обход периметра. В пределах деревни торговцы имели право продавать товары только зарегистрированным жителям и не более определённого количества. Каждый человек при входе или выходе проверялся, чтобы не допустить выноса дополнительного продовольствия или снаряжения или же проноса в деревню оружия.
В апреле 1974 в качестве наказания за поддержку террористов 200 жителей племенных земель Мадзива были переселены в другую часть страны.
27 июля 1974 началась операция по переселению населения племенных земель Чивеше (в которых активность боевиков ZANLA была наибольшей) в охраняемые деревни. В течение шести недель 49960 чёрных крестьян было выселено в 21 охраняемую деревню.
Население севера Чивеше, которое подвергалось террору со стороны боевиков и было лояльным родезийским властям, переехало добровольно, но южане уже были распропагандированы террористическими агитаторами и оказывали сопротивление властям. В ходе операции несколько человек погибло. После переезда старые дома крестьян были уничтожены. Операция была эффективна – следующие шесть месяцев активность террористов в землях Чивеше была сведена почти к нулю.
В это же время в Родезии была разработана новая тактика для борьбы с повстанцами: Fireforce (слово не имеет аналогов в русском языке и переводится примерно как тактика вертикального охвата).
В ходе прошедших контртеррористических операций выяснилось, что старая тактика, включавшая в себя пешее патрулирование, выслеживание, засады, метод «допрос-захват» и авиационную разведку, неэффективна. Она не оправдывала затрат, кроме того, многим обнаруженным террористам удавалось ускользнуть. До начала использования тактики Fireforce подвергалось уничтожению лишь 18,5% обнаруженных террористов, что было абсолютно неприемлемо и подрывало уверенность населения в силах правительственной армии, что в истории контрпартизанских войн всегда серьёзно уменьшало возможность успеха.
Новая тактика представляла собой вертикальный охват противника небольшими группами, высаживаемыми парашютным способом и с вертолётов. Затем следовало быстрое окружение обнаруженной группы и блокирование любых мыслимых путей отхода. Это вынуждало террористов принимать бой на условиях родезийской армии, не позволяло им скрываться и растворяться в мирном населении. Пулемётный огонь с воздуха не позволял боевикам использовать вертикальные укрытия.
В типовой операции «Fireforce» участвовали: коммандо солдат лёгкой пехоты или рота африканских стрелков, 3-4 транспортных вертолёта «Alouette» (они назывались G-car’ами – general using car), вооруженные 7,62 пулемётами и нёсшие по четвёрке бойцов Лёгкой Пехоты, один «Алуэттом» огневой поддержки (K-car, kill car) с 20-мм пушкой, один лёгкий поршневой самолёт разведки и огневой поддержки из 6-й эскадрильи (использовались Lockheed-Aermacchi AL.60 «Trojan» родезийской сборки).
Родезийцы высаживаются с вертолета «Алуэтт»
В эскадрилье имелось 17 самолётов Cessna 185. Все эти самолёты вооружались 20-мм пушками «Испано», пулемётами FN MAG, напалмом и НУРС-ами. В 1976 году на вооружение эскадрильи поступили вооруженные четырьмя пушками «Испано» самолёты Reims-Cessna FTB 337G «Lynx», собранные в Родезии. Эти самолёты часто шли перед вертолётами, «зашумляя» их винты для усыпления бдительности террористов. Также в операциях участвовали самолёты C-47 «Dakota», которые предназначались для выброски не менее пяти групп по 4-5 человек, а также выброски боеприпасов и авиатоплива на случай, если бой затянется. Выброска парашютистов производилась с малой высоты, от 90 до 150 метров.
Сначала террористическая группа обнаруживалась следопытами или же «псевдотеррористическим» отрядом Скаутов Селуса. Следопыты работали поодиночке или группами до четырёх человек; ими становились бойцы, обладавшие высоким уровнем навыков жизни в лесу, тайного передвижения, заметания следов и маскировки. В составе каждой группы должен был быть хотя бы один человек, отлично знающий обычаи (и желательно язык) местных жителей.
«Псевдотеррористические» группы были расово смешанными и маскировались под реальных террористов. Главной их целью было обнаружение настоящих террористических групп. Псевдобанды забрасывались в сельскую местность и посещали деревни под видом настоящих повстанцев с целью выявить местных контактных лиц настоящих террористов. Затем группа старалась организовать встречу с террористами. После встречи вызывались силы «Fireforce». Могли ли данные группы с целью создания враждебного отношения к боевикам сами совершать преступления в отношении мирных жителей? Достоверных сведений о таких эпизодах нет, но такое вполне могло быть – на войне, как на войне.
Также для обнаружения боевиков использовались маячки, встроенные в радиоприёмники. Аппаратуру с закладками оставлялись в местах, где на них могли наткнуться террористы, также ими снабжались сельские магазины и двойные агенты. Маячок включался, когда выключался радиоприёмник. Когда становилось известно, что в каком-то районе действовали боевики, его начинали патрулировать самолёты «Линкс» с пеленгационной аппаратурой. Заслышав шум самолёта, боевики выключали приёмник, а дальнейшее было делом техники.
Также причиной проведения операций могли быть засады, террористические атаки на фермы и миссии и т.д.
Самолет «Троян»
Использовалась и воздушная разведка с помощью тех же лёгких самолётов – пилоты наловчились распознавать т.н. «сортирные метки» – паутины расходящихся тропок от куста, использовавшегося боевиками в качестве туалета, а также другие следы пребывания человека. После обнаружения боевиков всю информацию передавали командиру «Fireforce», отряд которого находился в полной готовности на ближайшей базе.
Первое время, с 1974 по 1976 годы, обычно операции проходили так: первым к месту обнаружения террористов прибывал K-car. Когда вертолёт приближался к зоне боевых действий, стрелок выбрасывал дымовую шашку, чтобы помочь наблюдателю скорректировать полёт. Затем K-car выходил на высоту в 240 метров, огнём уничтожал боевиков и пресекал попытки отступления. G-car’ы с десантом облетали район по заранее указанному маршруту. По приказу командира операции (командир находился на K-car’е) они были готовы высадить «стоп-группы» для предотвращения отхода террористов. Кружившая неподалёку «Dakota» имела на борту резервы, авиатопливо на парашютах и боеприпасы. Операции, проводимые таким методом, были трудоёмкими, медленными, террористам часто удавалось уходить.
В 1977 году в тактику были внесены изменения. Теперь K-car подлетал к цели из-за спины наблюдателя, проходя над ним и видя то же, что и он, чтобы не тратить время на отметку цели дымовой шашкой, а сразу открыть огонь из пушки. Также, G-car’ы получили право большей инициативы. Они летели сразу к намеченному месту высадки и уже на месте искали ближайшую пригодную площадку для посадки. Если с G-car’а замечали противника, высадка производилась немедленно, запрашивать санкцию командира уже не требовалось. Если противник не был виден, то стоп-группа не высаживалась, что позволяло в случае чего быстро перебросить десантников куда нужно. Имелся и заранее утверждённый план, и командир мог в любой момент начать действовать по нему.
Как только стоп-группы перекрывали пути отхода, командир операции приказывал «Дакоте» начать выброску парашютистов. Парашютисты начинали прочёсывать местность, выгоняя террористов на открытое пространство под обстрел K-car’a или на засады стоп-групп.
20-мм пушка K-car’а
В 1978 году в Родезии наконец появилось достаточное количество вертолётов. Новая, 8-я эскадрилья была сформирована из 10 вертолётов Agusta-Bell 205A (итальянская копия знаменитого «Хьюи»), тайно доставленных в Родезию (есть версия, что при помощи Израиля). В Италии на были закуплены 13 вертолётов, якобы для поставки в Кувейт. Судно с ними дошло до Бейрута, вертолёты были отвезены в пригород Бейрута и там заменены на оружие для христианской милиции майора Хаддада. Затем их доставли на Коморские острова, а уже оттуда в Родезию. Родезийцы стали использовать только 10 вертолётов – 3 оказались неисправными и были разобраны на запчасти.
Из-за достаточного количества вертолётов появилась возможность вновь изменить тактику. С 1979 года в операции участвовало в два раза больше вертолётов: два K-car’а и восемь G-car’ов. Часто также добавлялась поддержка самолётов Hawker «Hunter».
За семь минут до подлёта G-car’ов два K-car’а атаковали боевиков, стараясь причинить им наибольший урон и рассеять ряды. Во многих операциях сразу же после удара вертолётов удар наносили штурмовики. После этого боевики прятались по укрытиям. Затем стоп-группы высаживались с вертолётов и занимали свои позиции, а парашютисты приступали к прочёсыванию местности. Это улучшение тактики позволило значительно ускорять операции, зачастую с террористами справлялись всего за час. Так ликвидировалось большинство проникающих бандгрупп.
Далее будут изложены наиболее значимые из событий.
Первая операция «Fireforce» была проведена 24 февраля под руководством лейтенанта «Скаутов Селуса» Дэйва Коллетта. Операция прошла удачно, группа боевиков ZANLA была уничтожена. Новая тактика показала свою эффективность: за 1974 год было уничтожено 345 боевиков ZANLA и 75% её руководства. В октябре и ноябре 1974 года было убито боевиков больше, чем за последние два года.
Проводили свои операции и «Скауты Селуса» – широкую известность получила операция «Огородик». У подножия гор Мувурадона, где сходились несколько основных путей проникновения террористов из Мозамбика в Родезию, жил один из посредников, обеспечивавших связь между террористами и их руководством в Мозамбике. Он был отлично известен родезийцам, но весомых улик против него не было. Помимо этого, он был весьма хитёр и всегда раскрывал «псевдотеррористические» группы скаутов, как бы они не старались походить на реальных террористов. При этом он изображал, что рад встрече с борцами за свободу, давал им еду и обещал помощь, но на самом же деле – сообщал о каждом их шаге настоящим террористам. Вся работа скаутов в районе Мувурадона была парализована из-за этого человека.
Тогда родезийское командование разработало оригинальный план. В ноябре 1974 года в район была послана «засветившаяся» группа скаутов. По прибытии она вошла в контакт с посредником. Командир объяснил пособнику, что группа всё это время была в Мозамбике, а сейчас они вернулись с новой партией оружия, боеприпасов и снаряжения для передачи её местным боевикам. Чтобы показать, что они не лгут, скауты показали посреднику тайник с оружием в буше. Проводник покормил группу и предложил скаутам отдохнуть, а сам в это время пошёл сообщить настоящим террористам ZANLA, что белые по глупости своей делают повстанцам подарок в виде оружия и боеприпасов. Скауты же сразу после ухода связного перенесли схрон в другое место.
Родезийская авиабаза
Вечером того же дня посредник сообщил, что местные боевики назначили им встречу, на которой они могли бы обсудить условия передачи оружия. Само собой, это была ловушка. Командир скаутов сказал, что они вернулись в Родезию с гораздо большей группой повстанцев, чей командир послал эту группу вперёд – узнать обстановку, и окончательное решение о передаче оружия зависит только от него. Пособник боевиков обрадовался – сразу две группы скаутов попадали в ловушку. Ночью скауты провели связного к месту встречи. На поляне в глухом буше посреди валунов и кустарника сидели четыре человека. Остальная часть группы спряталась за валунами, но пособник этого не знал.
В ходе разговора командир второй группы (им был капитан Скаутов Бэзил Мосс) внезапно обвинил проводника в предательстве. Последний начал оправдываться и сообщил кучу компрометирующих себя фактов, доказывающих его пособничество террористам. Тогда скауты назвались. Запугав пособника расправой с его семьёй и с ним самим, они заставили его согласиться на сотрудничество. Чтобы посредник не смог бежать, скауты заставили подписать его расписку о сотрудничестве и получении денег от властей Родезии. После чего связной был проинструктирован.
На следующее утро он сообщил настоящим боевикам, что ему удалось заманить родезийцев в ловушку, отряды ZANLA смогут расправиться с двумя отрядами родезийского спецназа и получить много оружия, боеприпасов и снаряжения из тайника. Когда террористы прибыли на указанное место, они были атакованы Скаутами и Родезийской Лёгкой Пехотой. В коротком бою все боевики были уничтожены.
Немного позже подобным способом был завербован ещё один пособник повстанцев. Благодаря их работе за ноябрь и декабрь 1974 года было уничтожено 32 террориста, ещё 18 попали в плен. К сожалению, долго операция не продолжилась – у первого посредника сдали нервы, и он бежал в Мозамбик вместе с семьёй, не испугавшись опасности быть убитым своими, а второй спустя несколько дней был обоснованно зарезан боевиками по подозрению в предательстве.
Родезия испытывала и трудности. В связи с недостатком людских ресурсов, пришлось увеличивать срок прохождения срочной службы с шести до двенадцати месяцев. Родезийская Лёгкая Пехота начала принимать в свои ряды иностранных добровольцев. Кроме того, Родезия лишилась союзника: 25 апреля 1974 года в Португалии произошёл военный переворот левого толка. Авторитарный консервативный режим Нового государства был свергнут. Было установлено переходное правительство, которое решило прекратить борьбу за заморские территории в Африке, а конкретно – Португальскую Гвинею (ныне Гвинея-Бисау), Анголу и Португальскую Восточную Африку (ныне Мозамбик). Немедленно начались переговоры о независимости с лидерами террористических движений. Родезия потеряла поддержку союзника и получила дополнительные 1 100 километров границы, через которые проникали боевики.
Политическая ситуация в 1965 и 1975 годах
Правительство ЮАР, обеспокоенное успехами повстанческих движений в португальских колониях, решило провести разрядку с соседними государствами. Под давлением Претории Родезия была вынуждена принять соглашение о перемирии. По его условиям Замбия обязывалась предотвращать проникновение боевиков в Родезию, а Родезия выпускала из тюрем террористов и прекращала всякие действия против них. В числе вышедших из тюрем боевиков был Роберт Мугабе, будущий президент Зимбабве.
Соглашение было подписано 11 декабря 1974 года и имело роковые последствия для Родезии. Оно дало время террористам восстановиться. Но, что еще хуже – сельское население твердо решило, что боевикам сопутствует успех. С этой поры симпатии чёрного населения Родезии стали склоняться к террористам.
Исчезнувшая, но не побеждённая
Родезийские силы безопасности сопротивлялись натиску террористов целых пятнадцать лет, с 1965 по 1979 годы, причём в этот период само государство Родезия находилось почти в полной изоляции. Но история родезийской армии началась гораздо раньше, в конце XIX века — и с этого времени родезийцы приняли участие едва ли не во всех войнах Британского Содружества.
Истоки: от полиции Британской Южно-Африканской компании до добровольцев Бурской войны
Датой образования Родезийской армии можно считать 29 октября 1889 года, когда королева Виктория предоставила Британской Южно-Африканской Компании разрешение на «исследование и управление»
землями, лежащими к северу от реки Лимпопо. Вскоре колонна пионеров двинулась на север, сопровождаемая пятью сотнями бывших служащих Бечуаналендской пограничной полиции. Отряд, получивший название полиции Британской Южно-Африканской Компании (British South Africa Company Police), и считается прообразом вооружённых сил Родезии.
Офицеры, сопровождавшие колонну пионеров
К 1892 году BSACP состояла из нескольких подразделений: кавалерии Машоналенда, конной полиции Машоналенда и констеблей Машоналенда.
В 1893 году началась война с племенем матабеле, что потребовало увеличения вооружённых сил ещё на тысячу человек. Добровольцы образовали несколько новых подразделений: кавалерию Солсбери, рейнджеров Виктории и рейнджеров Раафа. За три месяца войны силы матабеле были полностью разбиты. Самым героическим моментом этой войны был бой патрульного отряда из 34 человек, прижатого противником к реке Шангани. Бой длился целый день, и к его исходу все солдаты патруля были мертвы. Матабеле воздали должное их мужеству и похоронили с почестями.
Последний бой патруля Шангани
После окончания войны в декабре 1893 года добровольные полки были расформированы, а из части их личного состава был сформирован один полк – кавалерия Родезии.
В 1895 году в Трансваале началось восстание англичан против власти буров. Родезийцы в патриотическом порыве устроили рейд на территорию этого государства. Отряд под предводительством доктора Джеймсона состоял из небольшого подразделения кавалерии и нескольких пушек. Силы были не равны, и Джеймсон со своими людьми был захвачен бурами в плен. В результате колония осталась почти беззащитной, что привело к восстанию племён матабеле и машона в 1896 году. Оно длилось до 1898 года, и подавить его удалось только с участием прибывших на помощь к осаждённому владению британских подразделений из Наталя и Капской колонии.
Вскоре была образована конная полиция Родезии, в 1909 году преобразованная в полицию Британской Южной Африки (British South Africa Police – BSAP). Это ведомство было основой полицейских сил Родезии до самого конца существования страны и было расформировано только в 1980 году.
С расширением территории было принято решение создать непосредственно военные подразделения. В 1898 году был сформирован полк добровольцев Южной Родезии (Southern Rhodesia Volunteers). Он состоял из Восточного дивизиона, базировавшегося в Солсбери, и Западного дивизиона, расположенного в Булавайо.
Полк принял участие в англо-бурской войне, придя вместе с Конной полицией на помощь британцам во время осады Мафекинга. В это же самое время в самой Родезии для защиты её внутренних рубежей был сформирован Родезийский полк (Rhodesia Regiment).
Добровольцы Южной Родезии направляются на англо-бурскую войну. 1899 год
После окончания англо-бурской войны вооружённые силы колонии стали постоянными частями британской армии, а полк добровольцев Южной Родезии получил знамя и знаки отличия.
Родезийские вооружённые силы в мировых войнах
Родезийский полк, в свою очередь, был расформирован после осады Мафекинга. Но в 1914 году, с началом Первой мировой войны, его воссоздали. Небольшая колония на юге Африки смогла сформировать два полноценных полка для войск Британского Содружества, отправив на войну 5000 белых (что составляло, ни много ни мало, 25% белого населения Родезии на тот момент) и 2000 чёрных мужчин. Эти полки воевали в германских Юго-Западной и Восточной Африке. Позднее они были направлены во Францию.
В этот же период был сформирован Родезийский туземный полк (Rhodesia Native Regiment), состоявший из африканцев. После окончания Первой мировой войны он получил отличительный знак «Восточная Африка 1916–1918» на своё знамя. Позднее эти знаки отличия будут переданы полку родезийских африканских стрелков (Rhodesian African Rifles). Добровольцы Южной Родезии были расформированы в 1920 году, хотя несколько стрелковых рот были сохранены в главных городах Родезии.
Родезийский полк на улицах Кейптауна, 1914 год
«Акт об Обороне», принятый в 1927 году, определял необходимость создания постоянных вооружённых сил в колониях и доминионах Британского Содружества. К 1939 году в Родезии был введён обязательный призыв на военную службу, а полиция (BSAP) окончательно отделилась от армии.
В 1934 году были созданы военно-воздушные силы Родезии (сначала как часть Родезийского полка). В 1936 году они были выведены в отдельное подразделение, а в 1937 году молодые ВВС получили аэродром и базу в казармах Крэйнборн в Солсбери. В сентябре 1939 года они стали носить наименование «ВВС Южной Родезии», а в 1940 году официально были включены в состав ВВС Содружества.
С началом Второй мировой войны появилась потребность в увеличении вооружённых сил. Были созданы 1-й батальон родезийских африканских стрелков (RAR), отряд артиллерии, бронеавтомобилный отряд, а также центры подготовки личного состава в Гвело и Умтали. Родезийцы служили во многих британских подразделениях — чтобы не подвергать опасности уничтожения всех мужчин колонии призывного возраста, их не стали сводить в одну часть, а распределили по разным. Два батальона призывников были оставлены на родине для защиты территории Родезии. Также на авиабазе Торнхилл был организован центр подготовки лётного состава, и до конца войны там обучилось почти 2000 человек.
Центр подготовки ВВС на авиабазе Торнхилл
Родезийцы воевали на большей части театров военных действий. В Северной Африке действовала Группа глубинной пустынной разведки, Long Range Desert Patrol — «Крысы пустыни». В Бирме и Индокитае — родезийские африканские стрелки вместе с королевскими африканскими стрелками (King’s African Rifles) служили в составе 22-й (Восточноафриканской) отдельной бригады. Это подразделение впервые участвовало в боевых действиях в апреле 1945 года и хорошо проявило себя в Бирме.
Сражались родезийцы в артиллерийских и танковых частях, а также в подразделениях диверсантов-коммандос (прообразе SAS). После войны за заслуги Родезийский полк получил приставку «Королевский», которая будет убрана только в 1970 году, после провозглашения независимости.
Родезийцы из состава королевских стрелков в Северной Африке
Отдельного упоминания заслуживают три эскадрильи в составе ВВС Великобритании: 237-я и 266-я истребительные и 44-я бомбардировочная, которые комплектовались по большей части жителями Южной Родезии. Они принимали участие в Битве за Британию, сражениях в Северной Африке и Европе. Всего в составе этих эскадрилий воевало 2300 человек, из которых погиб каждый пятый.
237-я и 266-я эскадрильи были расформированы в конце войны, 44-я просуществовала до 1957 года. Примечательно, что в 237-й эскадрилье воевал Ян Дуглас Смит, будущий премьер-министр Родезии. Он был сбит в небе над Италией в 1944 году, однако сумел выбраться к союзникам, перейдя из Италии во Францию через Альпы.
«Ланкастеры» 44-й бомбардировочной эскадрильи в полёте, 1942 год
Последние годы в составе Британской колониальной империи
В 1947 году ВВС Родезии становятся самостоятельной единицей. В 1952 году они перемещаются на постоянной основе на авиабазу в Нью-Саруме и переименовываются в Родезийские военно-воздушные силы федерации (имеется в виду Федерация Родезии и Ньясаленда).
В 1948 году начался конфликт в Малайе между коммунистическими отрядами партизан и британским правительством. Бои шли большей частью в джунглях, и требовались особые солдаты, способные выследить противника, находясь в отрыве от своих баз. В 1951 году группа добровольцев из Родезии присоединяется к британским войскам в Малайе. Они принимают участие в операциях вместе с «малайскими скаутами», и впоследствии, в 1961 году, становятся отрядом «С» 22-го полка SAS – самого элитного подразделения спецназа Великобритании. В 1952 году Родезия вновь помогает силам Содружества в конфликте в зоне Суэцкого канала.
Личный состав отряда «С» 22-го полка SAS в момент конфликта в Малайе, 1953 год
Во время существования Федерации Родезии и Ньясаленда (ныне это три независимых африканских государства — Замбия, Зимбабве и Малави) армия была полностью реорганизована, и каждая часть получила в название приставку «Родезии и Ньясаленда». В 1955 году подразделения африканских стрелков по ротации были отправлены в Малайю, чтобы заменить полк Северной Родезии. В 1961 году формируется второе чисто «белое» подразделение Родезии (первое – Эскадрон «С» SAS) – 1-й батальон родезийской лёгкой пехоты.
В 1964 году федерация распадается, а в 1965-м премьер-министр Ян Дуглас Смит провозглашает в одностороннем порядке независимость Родезии от Великобритании. Естественно, это снова вызывает перемены в армии.
Родезия в осаде
С апреля 1966 года группы боевиков стали проникать в Родезию из соседней Замбии. Но официально началом «Войны за Независимость» (Bushwar, «Вторая Чимуренга») считается 1972 год и нападение на ферму Алтена в округе Центенари.
Ход войны требовал нестандартных решений. Террористы прекрасно знали местность, работали малыми группами и в случае своего обнаружения силами безопасности растворялись в буше. Некоторые захваченные бойцы из их числа переходили на сторону родезийцев, что позволяло внедрять впоследствии агентуру и «псевдотеррористов» в лагеря националистов. На основе этого опыта был создан курс следопытов, который проходили бойцы SAS, специального подразделения полиции и уголовного розыска. В результате возникло подразделение боевых следопытов (Tracking Combat Unit). Бойцы TCU выслеживали террористов, внедрялись в их структуры, выясняли необходимую информацию, после чего либо передавали её в центр специальных операций, либо вызывали ДШБ лёгкой пехоты и африканских стрелков, которые уничтожали противника.
Скауты Селуса, загримированные под террористов
В период с 1973 до начала 1977 гг. с их помощью, прямо или косвенно, было уничтожено около 1200 террористов из 2500, проникших на территорию Родезии. Успехи «псевдотеррористов» были настолько велики, что в 1974 году количество групп TCU было увеличено до шести. Позже они были реорганизованы в особое подразделение – скаутов Селуса.
Личный состав скаутов Селуса на 70% был чернокожим. В него входили бывшие бойцы ZANLA и ZIPRA, полиции, африканских стрелков, лёгкой пехоты и SAS. Бойцов учили выживать в буше, читать следы, маскироваться под террористов и многому другому. По сей день отбор в скауты Селуса считается одним из самых жёстких в мире – до его конца доходило меньше 10% от начавших обучение.
Террористы очень часто скрывались на пересечённой и труднодоступной местности. Для обеспечения большей мобильности пехоты было создано подразделение конной пехоты – скауты Грея. Его бойцы не были кавалеристами в полном смысле этого слова, а использовали лошадей только в качестве транспорта. Основными задачами подразделения были патрулирование, разведка и преследование противника. Патрулируя территорию, в среднем за день скауты Грея обследовали местность в радиусе 40 километров.
Когда командование вооружённых сил Родезии осознало, что вести войну на своей территории фактически бесполезно, т.к. через границы с Замбией и Мозамбиком проникают всё новые и новые отряды террористов, стало понятно, что войну надо переносить на территорию противника.
Четвёрка истребителей Де Хэвилленд «Вампир» из 2-й эскадрильи Родезийских ВВС в районе водопада Виктория
С 1976 года на территориях Замбии и Мозамбика проводились стремительные рейды по уничтожению лагерей противника силами скаутов Селуса, SAS, лёгкой пехоты, ВВС и бронеавтомобильного корпуса. Так, к примеру, операция «Гатлинг» была ответом на уничтожение гражданского родезийского авиалайнера («Виккерс Висконт», рейс 825, бортовой номер 782D) 3 сентября 1978 года. Лайнер был сбит ПЗРК «Стрела-2» недалеко от озера Карибу. Восемнадцать человек, выживших при падении, были добиты террористами. В ответ на это ВВС Родезии совершили беспрецедентный рейд на территорию Замбии: бомбардировщики ВВС отбомбились по лагерям подготовки, а высаженный вслед за ними десант зачистил лагеря террористов.
12 февраля 1979 года «борцами за свободу» был сбит ещё один авиалайнер (рейс 827). В ответ на эти действия ВВС Родезии провели операцию «Тщеславие» – рейд на Анголу. Успешно отбомбившись по тренировочным лагерям, родезийские лётчики без потерь вернулись на свои базы. Скауты Селуса и SAS устроили рейд на штаб-квартиру ZIPRA в Замбии, едва не уничтожив в этом налёте лидера ZIPRA Джошуа Нкомо.
Бойцы лёгкой пехоты грузятся в вертолёт
Стоит упомянуть и о «наёмниках» в армии Родезии. В составе её подразделений сражались выходцы со всего мира – французы, британцы, американцы (особенно много их было в лёгкой пехоте). Однако они получали такую же зарплату, как и обычные бойцы, и не имели никаких привилегий или поблажек по сравнению с родезийцами. Несмотря на заслуги и звания, все они сначала проходили отбор в желаемые подразделения, а после зачислялись туда на общих основаниях.
Это, кстати, вызывало волну недовольства у многих вновь прибывших бывалых солдат, и они часто уезжали обратно, даже не распаковав вещи. С точки зрения международного права военных конфликтов эти иностранные военнослужащие были скорее добровольцами, чем наёмниками.
Конец родезийской армии
Несмотря на частные успехи в ведении войны, становилось ясно, что родезийцы в перспективе не смогут одолеть нескончаемый поток партизан-националистов, снабжаемых советским и китайским оружием. Экономические санкции против Родезии также внесли свою роль. Торговля со всем миром «из-под полы» ценными полезными ископаемыми не могла компенсировать неприемлимо высоких расходов на войну. К 1979 году они достигли 1 миллиона американских долларов в день, что для небольшой Родезии было очень значительной суммой.
Иностранные наблюдатели (в оливковой униформе), прибывшие для проверки законности проведения выборов в Родезии
В 1979 году начались мирные переговоры, в ходе которых всё так же продолжали погибать от мин и пуль мирные жители. По их результатам было оговорено, что в 1980 году в стране будут проведены свободные выборы под наблюдением мирового сообщества.
Несмотря на всё это, родезийскими военными была подготовлена операция «Кварц», чьей целью являлось уничтожение верхушки ZANLA, убийство Роберта Мугабе и предотвращение марксистского переворота в Родезии силой оружия. Когда стало ясно, что Мугабе одержал решительную победу на выборах, военные были вынуждены отменить операцию, чтобы не начинать новый виток войны и избежать лишних жертв.
Последний парад родезийской лёгкой пехоты
1980 год ознаменовал фактическое уничтожение сил безопасности Родезии. Генерал-лейтенант Питер Уоллс был уволен новым президентом. Опасаясь репрессий со стороны новых властей, многие белые жители целыми семьями покидали Зимбабве.
Наибольшую ненависть у бывших партизан вызывали скауты Селуса, SAS и родезийская лёгкая пехота. Большинство скаутов Селуса тайно покинули страну, перейдя границу с ЮАР и поступив на службу в 5 Recce (разведывательно-диверсионный отряд ЮАР). Вся документация, списки личного состава и методика подготовки скаутов были засекречены или уничтожены бывшими родезийцами.
Мемориал «Солдат», установленный в Великобритании
В 11:00 25 июля 1980 года по полковому плацу мимо памятника солдату, отлитого из стреляных гильз, в торжественном строю последний раз прошли родезийские лёгкие пехотинцы, приветствуя павших товарищей. Были зачитаны списки погибших, а батальонный капеллан зачитал молитву. Волынщик заиграл «The Last Post», к мемориалу были возложены венки, а полковые знамёна свернуты. 28 июля статуя была снята с постамента и перевезена в ЮАР. В настоящее время она находится в Великобритании. 1-й батальон родезийской лёгкой пехоты был окончательно расформирован 31 октября 1980 года.
Бойцы SAS провели простую церемонию прощания и свернули знамёна подразделения. Однако это был ещё не конец – ими была проведена операция «К югу от границы». В её ходе через границу с ЮАР была вывезена мемориальная плита, на которой были высечены имена погибших в войне с террористами оперативников (пришедшее к власти правительство, естественно, первым делом начало бороться с памятниками «белого режима»). Ныне эта плита установлена на ферме одного из ветеранов SAS недалеко от Дурбана в Южной Африке. Все документы подразделения были уничтожены.
Мемориальная плита родезийского SAS
Дольше всего в «вихре перемен» продержались родезийские африканские стрелки. В 1980 году они приняли участие в подавлении выступлений группировок, противостоявших новому правительству. В ноябре 1980 и в феврале 1981 года африканские стрелки принимали участие в подавлении мятежей. Пока соединение новой армии Зимбабве (5-я бригада) формировалось и проходило обучение под руководством северокорейских инструкторов, фактически единственной боевой силой в стране оставались родезийские африканские стрелки.
К декабрю 1981 года ситуация в армии и характер отдаваемых ей приказов ухудшились настолько, что большинство старых солдат просто дезертировало. 31 декабря 1981 года был отдан приказ о вхождении остатков родезийских африканских стрелков в состав вновь созданных частей армии Зимбабве.
Эмблема армии Родезии
На этом закончилась история вооружённых сил Родезии, страны, всю свою историю поддерживавшей Великобританию, а затем ею преданной. Армия Родезии, сражавшаяся даже тогда, когда весь мир был против неё, так и не была побеждена силой оружия. Крест на ней поставили политики.
Литература:
- https://en.wikipedia.org
- Блог Сергея Карамаева (https://tiomkin.livejournal.com)
- https://rhodesians.ru
- https://rhodesia.nl
- Brief History of the Rhodesian Army, автор R. Allport
- https://rhodesianforces.org
- OSPREY MEN AT ARMS № 018 – Modern African Wars (I): Rhodesia 1965–1980
- https://www.iwm.org.uk
Была Родезией, а стала — Зимбабве: история превращения из процветающей республики в банановую
Итак, приступим к запрошенным фактам На интересовавшей Родса территории не существовало сколько-нибудь развитой культуры или полноценных государств. Там пришлые кочевники матабелы (ндебеле) третировали племена оседлых земледельцев шона…Но память о восстаниях дала начало туземной легенде о героической «чимуренге» — освободительной войне против белых захватчиков…несмотря на то, что «освободительная война» ставила целью их порабощение. Ндебеле пришли туда до британцев и вполне себе успели обзавестись государственностью, полноценной столицей и считали землю своей с правом рейдить местные племена, презрительно прозванные шона (а бежали ндебеле от империи зулусов, их тоже за государство не считать?) — так работала зулусокономика . Именно у них BSAC выторговывала себе право на разработку полезных ископаемых, а потом просто аннексировала землю. Если первое «восстание» это была война за работников между эксплуататорами, то дальнейшее введение налогов привело уже именно к восстанию не только обиженных ндебеле, но и защищаемых шона. Его и назвали Чимуренгой — освободительной войной. Зато автор иронично посмеялся над мифом тупых нигр, сам спутав два конфликта.
Расовая принадлежность сама по себе формально цензом не являлась. Однако подавляющее большинство туземцев существовавшим требованиям не соответствовали. Естественно не соответствовали, ценз был неподъемен в большинстве случаев — сегрегация как она есть. Дополним еще немного тем, как работал расизм в Родезии: — Разделение территории городов и сх земли на африканские и европейские сектора. Надо ли уточнять у кого были лучше позиции? — Препятствие конкуренции между обнищавшими белыми и выбившимися черными за недорогое жилье — Классика вроде комендантского часа для черных в центрах европейских городов, раздельных входов, отдельных окон для обслуживания и тд — Вроде бы расово-интегрированная армия, но все равно с чисто белыми элитными подразделениями в наличии — Резервации
Позитивная дискриминация белых имела место в Родезии. Неверное употребление термина «позитивная дискриминация». Это меры предоставления привилегий, применяемые для достижения равенства, а не для поддержания правящего меньшинства. А то, что описано, это именно дискриминация основной массы населения
В свете вышесказанного очевидно, почему леворадикальные идеи имели такой успех.
Боевики не сдерживали себя в методах: они нападали на мирных жителей разной расовой принадлежности, уничтожали деревни, устраивали взрывы в городах, сбивали гражданские самолёты. Многие полевые командиры разочаровывались в борьбе и переходили на сторону правительства. Как не сдерживали себя и родезийцы, зачищая лагеря террористов на территориях соседних государств. И все равно проиграли.
Ну как, достаточно фактов с половины статьи? А можно еще оценить подбор цитат под нужную точку зрения, тезис про контроль боевиками выборов и добавить про популярность образа родезии у нынешних white supremacy.
Из рассказов десантников Родезийской Легкой пехоты
Из рассказов австралийца Тони Янга, резервиста Австралийских вооруженных сил, в 1970-х – капрала из роты обеспечения 1-го Батальона Родезийской Легкой пехоты. (Прим. – совсем молодым парнем, отслужив в Австралии, Тони подался в Родезию – исключительно из любви к приключениям. Воевал в аэромобильном десанте быстрого реагирования, принимал участие как в операциях на территории Родезии, так и в Мозамбике. Служил в 4-й роте – т.н. Роте [огневого] обеспечения, которая даже среди легких пехотинцев считалась элитой. После окончания войны уехал обратно в Австралию где и живет по сей день. Исключительно приятный в общении человек).
* * *
Поскольку у меня за плечами уже была служба в вооруженных силах, то я был избавлен от курса молодого бойца – меня зачислили на учебный курс Легкой пехоты, прямо перед началом занятий по противоповстанческим операциям. К тому времени я пробыл в Родезии меньше месяца. В ходе этого курса со мной приключилась забавная история из серии «Добро пожаловать в Африку». Предыдущую неделю наш курс был на учениях в районе озера Кайл – там мы применяли на практике навыки противоповстанческих операций. Территориально учения проходили в заповеднике Кайл.
Нам с напарником не повезло – когда мы увидели место, которое нам указали инструкторы, то скривились: большая плоская каменная площадка. Там мы должны были оборудовать одиночный окоп и разбить палатку. Площадка была довольно большой – так что мы не могли втихаря подвинуться и расположиться поудобнее, инструкторы это моментально заметили бы. Попросить о том, чтобы нам назначили другое место, мы также не могли – чего доброго нам бы вместо этого приказали отрыть в камне окоп для стрельбы стоя. Не оставалось ничего, как извлечь максимальную выгоду из ситуации: поскольку окопаться было невозможно, то мы нашли несколько больших камней и соорудили из них нечто вроде бруствера, на котором закрепили палатки.
Учения прошли в целом хорошо и наши инструкторы, явно довольные результатами, сделали нам небольшой приятный сюрприз: каждому курсанту выдали невиданную роскошь – по две бутылки пива. Учитывая то, что в каждой группе всегда найдется, как минимум, один трезвенник, то неудивительно, что очень скоро некоторые курсанты получили в свое распоряжение куда больше чем две бутылки.
Собственно приключение случилось на следующее утро – в те самые предрассветные минуты, когда ночь еще темна, но уже пробивается неявный свет и какие-то предметы уже можно различить. Как обычно, мой напарник и я проснулись еще до рассвета. Мы потихоньку разводили костер, чтобы заварить чай, как вдруг я услышал странные звуки: не очень далеко от нас, спереди, примерно в 30 метрах. Кто или что там находилось, я не видел – зато слышал очень хорошо. Было полное ощущение, что кто-то дует в горлышко пустой бутылки. Мы с напарником решили, что это, судя по всему, кто-то из тех предприимчивых курсантов, которые очень хорошо провели время вчера вечером, а теперь всё ещё пьяные слонялись по округе и валяли дурака.
Я-то прекрасно помнил, что на курсантском периоде такого понятия как «индивидуальная вина» не бывает – наказание за любую оплошность прилетало всем. Так что я решил найти этого свистуна и вернуть его обратно на свое место – до того, как его отсутствие заметят и гнев инструкторов обрушится на наши головы. Я сделал пару шагов, как звук неожиданно изменился: вместо глухого и мягкого гудения теперь послышалось громкое, низкое, утробное рычание – явно не человеческого происхождения. Среагировал я инстинктивно – я развернулся и в прыжке улетел за бруствер, схватил винтовку, дослал патрон и приготовился открыть огонь. Это рычание, судя по всему, услышали и другие – со всех сторон раздался звук взводимых затворов, который не спутаешь ни с чем.
Однако ничего не произошло. Что это было за рычание и кто его издавал, я не видел. Объявили подъем, за этим последовали привычные утренние процедуры. Минут через 30 все курсанты выстроились у проселочной дороги на утреннюю пробежку. Через пару сотен метров в буше открылась большая прогалина: примерно в 150 метрах от дороги, в низине, стояло большое дерево, под которым расположился львиный прайд. За завтраком мои родезийские товарищи со смехом рассказывали мне о привычках и образе жизни львов: эти твари, оказывается, довольно часто бродят вокруг лагеря, а звук, который я принял за «гудение в бутылку» на самом деле являлся типичным покашливанием льва.
Ну, добро пожаловать в Африку.
* * *
Это случилось в апреле 1979 года, я служил в роте обеспечения – аэромобильный десант быстрого реагирования. Операция «Отбойщик». Мы располагались на базе Гранд-Риф, неподалеку от Умтали. Все эти дни и недели наша рота вылетала на боевые почти каждый день – иногда и по нескольку раз за день. Пару раз, конечно, случались «пустышки», но, в остальном, все десантирования заканчивались боестолкновениями, иногда серьезными.
Любой, кто служил в Родезийской легкой пехоте в то время, согласится, что период с марта по май 1979 года был одним из самых интенсивных. Противника мы потрепали качественно, но и сами понесли серьезные потери.
Тот день начался как обычно: с утра ротная пробежка вдоль ВПП, затем бесконечное повторение приемов с оружием и т.д. После этого те, кто были в десанте первой очереди, сложили свое снаряжение рядом с КП неподалеку от вертолетных боксов. Боксы сооружались из старых 200-литровых бочек – их заполняли землей или песком и ставили друг на друга в несколько рядов; кроме того сверху укрепляли проволочную сетку. Вообще эти боксы, да и в целом вся авиабаза Гранд-Риф была оборудована насквозь утилитарно и просто – но по какому-то странному стечению обстоятельств КП был огражден причудливым садовым заборчиком, как будто перенесенным прямо из Англии – этакий штрих колониальных времен.
Обед прошел спокойно, вызовов не было, и все начали склоняться к мысли, что сегодня наконец-то выпадет свободный денёк и вылетов не будет. Только все начали предвкушать свободное время, как завыли сирены. Так что мы побежали к КП: навьючить снаряжение и по-быстрому перекурить, пока командиры групп внутри КП получали инструкции. Поскольку действия и процедуры на этот случай были отработаны до автоматизма, то, как правило, командиры групп на КП не задерживались – несколько минут и далее мы прыгали в вертолеты. Но в этот раз они почему-то застряли там надолго – мы стояли, ждали, ждали, ждали. Наконец они появились и начали инструктаж.
Вертолеты запускали двигатели, в воздухе стоял стойкий запах топлива. Нам сказали, что скрытый НП засек банду гуков, около 12 человек, в штатском (синие джинсы/зеленое х/б), вооруженных, в основном, АК-47, а также РПД и РПГ-7. Причина, по которой командиры так задержались на КП, оказалась следующей – полет до места предстоял долгим, и вертолетам надо было остановиться для дозаправки. Из-за этого возникли опасения, что мы не успеем вовремя десантироваться, блокировать гуков и вернуться на Гранд-Риф до наступления темноты. Дело в том, что вертолеты не были предназначены для полетов ночью. В итоге, после обсуждения, все же решили вылетать – отдохнули, называется.
Я был пулеметчиком в группе – это означало, что я не обязан был знать, куда именно мы летим (точные координаты места знал командир, а он мог довести их до нас, а мог и не сообщать). Так что я, как обычно, сидел у открытой двери и наблюдал за раскинувшемся внизу пейзажем. Через какое-то время я прикинул, что летим мы в северном направлении, а когда вертолет начал набирать высоту, чтобы обогнуть скалистую возвышенность, я сообразил, что направляемся мы в горы Иньянги. До того, как война разгорелась по настоящему, Иньянга, с ее прохладным климатом, водопадами и зелеными горами, считалась популярным местом для отдыха. Однако для меня сейчас это была сильно пересеченная местность с кучей опушек и ручейков, густо покрытая влажными тропическими лесами – не самое подходящее место для охоты на гуков.
Примерно через 40 минут вертолеты начали снижение и приземлились на территории большого огороженного автопарка 3-й отдельной пехотной роты. Это была часть из резервистов, постоянно расквартированная в Иньянге – они занимались патрулированием близлежащих территорий и, надо сказать, что это изрядно препятствовало свободному передвижению гуков по Иньянге. С их базы открывался совершенно потрясающий вид на окрестности. Конические холмы, полностью заросшие всякой зеленью, почему-то напомнили мне маленькие погасшие вулканы. Но даже несмотря на эту красоту, первое, что я подумал – с этих «вулканов» гуки преспокойно могут наблюдать за базой 3-й роты. Позже я узнал, что гуки периодически обстреливают расположение из минометов – не могу сказать, что меня это удивило.
Прибытие десантников в расположение, естественно вызвало определенный интерес и те из пехотинцев, кто был свободен, потянулись к нам, с намерением завязать разговор. Мы эти попытки проигнорировали – отчасти потому, что не очень расположены были болтать по пустякам в преддверии операции, но, если честно, то, главным образом, потому, что на военнослужащих остальных частей (за исключением, понятно, САС и Скаутов Селуса) мы смотрели как на низшие формы жизни. Мы-то были Легкой пехотой, десантурой, ежедневно вылетавшими на боевые – а они простыми смертными. Определенный снобизм, да – но потом нам здорово пришлось об этом пожалеть.
Вертолеты заправили быстро, мы снова поднялись в воздух. Летели недолго. Нас высадили в сухом широком русле какой-то реки, у подножия обильно заросшего хребта с кучей скалистых пиков, испещренного оврагами и буераками. Из-за густой растительности, вертолеты не смогли обеспечить полноценное наблюдение с воздуха, как это обычно бывало. Мы рассыпались в цепь и со всеми предосторожностями начали продвигаться к вершине кряжа.
Поначалу нам казалось, что гуки сумели каким-то образом просочиться сквозь нашу цепь, но примерно в трети пути до вершины по нам открыли огонь. Терры окопались у ручья, в чрезвычайно густом и плотном кустарнике – укрытий там было в буквальном смысле, выше крыши. Несмотря на то, что в воздухе кружили вертолеты и «Рысь» (самолет воздушной разведки/огневой поддержки Lynx), при появлении которых, гуки, как правило, срывались со своих мест – на этот раз терры терпеливо ждали нашего появления. Выкорчевывать таких вот серьезных и упертых гуков из их хорошо оборудованных позиций – занятие, мягко скажем, сложное. И заняло у нас это куда больше времени, чем мы предполагали.
Обычно ручьи на склонах мы зачищали следующим образом. Командир группы шел посредине русла, а стрелок и пулеметчик – по обоим берегам, прикрывая фланги, в любой момент готовые открыть огонь. Я с пулеметом шел по правому берегу и в какой-то момент фактически уперся в огромное дерево, росшее на самом берегу. Изрядный кусок корней выдавался в русло и нависал над берегом. Просто обойти его не представлялось возможным – там был очень крутой склон. Так что я сманеврировал и начал его потихоньку обходить, уделяя особое внимание тому, чтобы не запутаться в буше: лианы, ветки, колючки и прочая гадость имела обыкновение прочно цепляться за разгрузку, за ленты и за сам пулемет. Я уже почти вышел обратно к краю, как вдруг, где-то на уровне моих ног, в этом «ковре» из лиан и травы, раздалось шевеление. Я железно знал, что никого из своих тут быть не может – поэтому тут же развернул свой MAG и выпустил пару коротких очередей. Дуло находилось в метре от этого травяного ковра, поэтому выстрелами его фактически разметало. Там лежал гук с АК-47 – на всякий случай, я влепил еще очередь.
Командир группы крикнул мне, чтобы я отходил – что я моментально и сделал, укрывшись за ближайшим деревом. Я к тому времени прослужил уже достаточно, и знал, что в таких случаях надо сначала выполнять, а потом уже думать. Командир дал несколько очередей по этому укрытию гуков – там, как выяснилось, их двое хоронилось. Скорее всего, я грохнул и второго (я выпустил в упор патронов 20) – их убежище было натуральной узкой норой – но подстраховаться не мешало.
Эта парочка, судя по всему, лежала в засаде, поджидая пока кто-то пойдет по центру русла, но мое внезапное появление с другой стороны их, похоже, встревожило, и пока они возились со своим оружием, я среагировал на шум и расстрелял их. Нам еще повезло вот в чем: когда мы вытащили трупы гуков из их укрытия, чтобы осмотреть их на предмет оружия и снаряжения, и оттащили их на середину русла – только тогда мы обнаружили на трупах китайские ручные гранаты. С длинной рукояткой. Рукоятки были расщеплены от попаданий, но вот сами гранаты почему-то не взорвались: ни когда я стрелял в гуков, ни когда мы их тащили. Если бы они грохнули, то нам бы, скажем так, не поздоровилось.
Мы аккуратно подорвали эти гранаты и продолжили зачищать овраг. Остановились мы там, где в этот овраг впадал ручей – неподалеку от первоначального места десантирования. В этот момент нам сообщили по радио, что в нашу сторону летит какая-то съемочная группа с телевидения – для того, чтобы заснять место боя. Командир группы приказал мне идти с ним: встретить группу и сопроводить ее обратно, туда, где мы уничтожили двух терров. Подойдя к выходу из оврага, мы увидели, как метрах в 80 от нас приземлился вертолет, и практически тут же взлетел. Там были густые заросли слоновьей травы, высокой, под два метра. Мы этих телевизионщиков не видели, но примерно прикидывали, где они находились – ну и пошли к ним. На полпути мы обнаружили заброшенный загон для скота, о котором не подозревали. В общем, пока мы его преодолели, пока еще что-то. Издалека слышалась перестрелка – наши выкуривали гуков. Когда наконец мы дошли до журналистов, они были вне себя от страха – они решили, что их кинули прямо в центр боёв и забыли про них.
Мы им сказали, чтобы они не отставали от нас ни на шаг, и направились обратно, туда, где завалили наших терров. Там они отсняли то, что их интересовало: место перестрелки, трупы, позадавали нам вопросы – даже засняли небольшое интервью со мной. Я еще помню, подумал – вот это удача, блин! Т.е. меня покажут по телевизору, как я был, только из боя, прямо на месте сражения. Супер! Ага-ага, эти мечты длились ровно до того момента, как я узнал, что документальный фильм делается для немцев, и, значит, крайне маловероятно, что его увидят мои родные или друзья. Ну, вашу ж мать…
Вскоре после того, как телевизионщики отбыли обратно, а оставшиеся очаги сопротивления подавили окончательно, мы на вертолетах убыли обратно, на базу 3-й роты в Иньянге. К этому времени солнце уже почти село. Всем было понятно, что мы оставались на базе до утра. Мы слонялись у вертолетов и ждали наших офицеров – они ушли договариваться насчет кормежки и ночлега. И тут до нас как-то дошло, что парни из 3-й роты, которые нас днем осаждали, сейчас что-то не видно. Если бы мы только тогда знали почему! Мы уже умаялись ждать наших командиров (хотя на самом деле прошло всего-то минут 20). Тут они появились и с ходу заинтриговали нас одной фразой: «Парни, у вас есть выбор». Мы опешили: в армии слово «выбор» применимо к рядовым в принципе не применяется. Короче, они нам объяснили, что в Монклере (популярное место отдыха с кучей заведений в Джулиасдейле, примерно в 40 километрах) проходит акция: «Вечер – за 10 центов». Ну и наши офицеры заняли для нас денег у офицеров из 3-й роты, а также договорились насчет транспорта туда и обратно.
Мы приходили в себя от такого шока (нам предоставили выбор(!), мама моя!) – и тут нам офицеры пояснили, что это все не просто так, а на определенных условиях. Если мы хотим туда поехать, то мы, соответственно, отказываемся от ужина в столовой 3-й роты, а во-вторых, у нас есть 30 минут, чтобы принять душ и привести себя в порядок – потом машины уезжают. Тут еще что необычно было – в увольнения нас отпускали только при полном параде: т.е. чистая отглаженная камуфляжная форма (парадно-выходная), форменный ремень, берет, отполированные ботинки и т.д. Само собой, сержант проверял, насколько мы чисто выбриты и коротко пострижены. На операциях же мы были одеты кто во что горазд – точнее кому как удобнее – и даже близко не стояли рядом с обликом образцового легкого пехотинца с плаката. Так что мы обалдели еще и от этого – что поедем тусоваться ровно в том, в чем были.
Естественно, от такого предложения отказываться дураков не нашлось, и все единогласно закричали: «10 центов!!!», после чего помчались искать ближайшую душевую. К этому времени уже полностью стемнело. Когда мы, наконец, эту душевую нашли, то к превеликой досаде обнаружили, что в целях соблюдения мер безопасности, все источники света на базе в ночное время были отключены – в том числе и помывочный блок. И еще одно – парни из 3-й роты, памятуя о нашей заносчивости (ну мы же были элитой, Легкой Пехотой, а не какой-то там пехтурой), узнав от своих офицеров, что мы остаемся в их расположении на ночь тут же израсходовали весь запас горячей воды. Мыться ночью на ощупь под холодной водой – удовольствие сомнительное, но вдобавок, нам не дали ни мыла ни полотенец. В общем, камуфляжный крем мы не смыли – всего лишь размазали его более тонким слоем по телу и лицу. Вместо полотенец мы использовали наши футболки, шорты и комбинезоны – их же потом и надели на себя. Ну а далее, как были, в полной выкладке, т.е. в обвесах и с оружием погрузились на грузовик и направились в Монклер.
В Монклере выяснилось, что щедрость наших братьев по оружию из 3-й орты воистину была «безгранична»: на каждого бойца пришлось аж по 2$ – на которые он мог ни в чем себе ни отказывать. Нас это правда не смутило – мы с энтузиазмом направились в казино Монклера. Когда мы туда ввалились, то присутствовавшие там уставились на нас, мягко скажем, с удивлением: разинув рты и в гробовом молчании. Ну, мы-то, как легкие пехотинцы, давно привыкли к тому, что гражданские к нам относятся с определенной степенью неприязни. Да, видок у нас был, конечно еще тот: загорелые сурового вида парни, с оружием и в форме. Но чтобы вот так вот нас встречали – это уже было как-то чересчур. Чуть позже выяснилось, что несколькими месяцами ранее на это казино пытались напасть гуки – и неожиданное появление вооруженной до зубов банды с перепачканными лицами посетители расценили как очередное нападение. Страх Божий у них читался на лицах крупными буквами.
Оружие и обвес мы свалили в огромную кучу в углу казино. Я был чудовищно голоден, подозвал официанта и заказал себе пиво и сэндвич – что обошлось мне в доллар. Утолив голод, я уселся за стол с блэкджеком, вытащил второй оставшийся доллар и попросил фишек по 10 центов. На что крупье мне тут же выдал одну долларовую. Я поинтересовался – а что тогда подразумевалось под «Вечер за 10 центов»? Он любезно ответил, что это правда чистая – только касается рулетки и игральных автоматов с покером. Просить деньги назад было как-то позорно, так что я поставил фишку и попросил сдавать.
К моему глубокому удивлению эту сдачу я выиграл – а за ней следующую, и еще, и еще, и еще, и так далее, просто без конца. Карта пёрла фантастически! Понятно, что на эти деньги парням была тут же заказана выпивка. Последнее что я помню – то что я сижу один за столом, играю одновременно на несколько рук, а за моей спиной толпятся наши парни и азартно следят за игрой. Проснувшись утром на базе, я обнаружил в карманах довольно приличную сумму денег и кучу фишек.
Поскольку по правилам мы обязаны были прибыть в Гранд-Риф как можно скорее (боевого дежурства никто не отменял), то из расположения 3-й роты мы вылетели как только солнце едва показалось над горизонтом. В полете я дико замерз, сидя у двери – не говоря уже о жесточайшем похмелье. Но несмотря на головную боль и затуманенный взгляд, я помню, как я опять наслаждался красивейшим пейзажем: долины, залитые туманом, как молоком, и из этого моря торчат конические вершины зеленых холмов.
Ну и в качестве постскриптума: еще спустя несколько недель после этого приключения, ко мне то и дело подходили самые разные парни и вручали обратно мелкие суммы денег со словами: «Спасибо за то, что одолжил тогда денег в казино». Говорят, что у каждого есть какой-то особый день в жизни, когда абсолютно всё складывается в его пользу. Ну, можно со всей уверенностью сказать, сказать, что тот день для меня был самым удачным….
Тони Янг (справа) помогает товарищу надеть парашют, база ВВС и учебный парашютный центр Нью-Сарум.
Тони Янг после учебного прыжка, база ВВС и учебный парашютный центр Нью-Сарум.
Рота обеспечения отрабатывает приемы перевозки миномета, совместно с 7-й (вертолетной) эскадрильей. О том, что это за фото написано вот тут
Тони Янг (справа), во время передвижения мобильной колонны. Слева – боец Скаутов Селуса. Операция “Чудо”, атака на хорошо укрепленный лагерь боевиков в Мозамбике (Монте-Кассино), 1979 год. Это же фото в ч/б – вот тут. О рейде РСАС в этот район, предшествовавшем операции “Чудо”, и гибели совестких военных советников написано вот тут.
Карл Зальцман и Тони Янг (справа).
Тони Янг за вечерним чаем, боевой выход, где-то в районе Мазои.
Сергей Карамаев a.k.a. Tiomkin
Оригинал статьи.
