Испытания первого прототипа танка — «Машины № 1 Линкольн» — оказались довольно успешными. Её «отец» Эрнест Суинтон в сентябре 1915 года посылал «наверх» бодрые рапорты вроде: «Морякам удалось соорудить первый экземпляр гусеничной машины, переезжающей через канавы шириной 4,4 фута (около 1,3 м. — Прим. ред.) и возвышения в 4 фута 6 дюймов (около 1,5 м. — Прим. ред.) и вертящуюся вокруг своей оси, как собака с блохой на хвосте». В реальности дела обстояли менее радужно. Тракторная ходовая часть оказалась не готова к нагрузкам, которые серийному танку пришлось бы испытывать ежедневно. Вдобавок у машины постоянно сваливались гусеничные ленты. Прототип нужно было либо срочно довести до ума, либо (тоже срочно) предложить ему достойную альтернативу.
Устройство первенца
Корпус машины напоминал бронированную коробку. Спереди, в отделении управления, находились два водителя с распределёнными обязанностями. Правый водитель при помощи педалей управлял двигателем, переключал передачи рычагом и с помощью лебёдки контролировал колёсный «хвост». Левый отвечал за работу гусениц — левой и правой по отдельности. С помощью ручного тормоза он регулировал скорость каждой из них.
Главная трудность в работе над первым прототипом будущего танка заключалась в необходимости сделать быстро, но, в то же время, качественно
В корме машины конструкторы разместили моторно-трансмиссионное отделение с карбюраторным двигателем «Фостер-Даймлер» мощностью 105 лошадиных сил. Боевое отделение находилось в середине машины, но вооружения у «Машины № 1 Линкольн» пока не было. Также для прототипа разработали вращающуюся башню, но пока не стали монтировать. То есть схема «прото-танка» на два года опередила французский Renault FT 17, на долгие десятилетия ставший законодателем классической компоновки боевых машин.
Чем вооружать новую технику — этот вопрос военные и инженеры обсуждали жарко и активно. Создатели очень хотели оснастить машину 40-мм автоматической пушкой «Виккерс». Но генерал-фельдцейхместер Стэнли фон Доноп, начальник британской артиллерии, предупреждал: на поставку большой партии этих орудий может понадобиться до полугода. А поскольку «истребители пулемётов» (так называли тогда машину Суинтона) имело смысл выпускать только большими партиями, то угадать с вооружением желательно было с одной попытки, не затягивая. Как мрачно пошутил безымянный участник работы над танком: «Мы будем глупо выглядеть, если война закончится на следующий день». Увы, но война заканчиваться пока не собиралась.
«Маленький Вилли». История самого первого в истории британского танка
3 августа в Лондоне полковника Кромптона известили об их прибытии, после чего ему было дано распоряжение сразу же доставить их в Бартон-он-Трент на экспериментальную испытательную площадку (попросту говоря — полигон), принадлежавшую 20-й эскадрилье Королевской военной воздушно-морской службе. Сам Кромптон задержался у себя дома в Кенсигтон-Корте, где готовил чертежи для Адмиралтейского комитета по сухопутным кораблям и одновременно пытался контролировать деятельность многочисленных подрядчиков, поставляющих компоненты для каких-то новых и очень странных машин.
«Маленький Вилли» в парке Уэмбли в Лондоне, где его рассматривает офицер Британского королевского военноморского флота
Работой в Бартоне руководил лейтенант Уолтер Вильсон, но дело шло медленно, вернее, не так быстро, как всем бы этого хотелось. К этому времени в Комитете по «сухопутным кораблям» уже было согласовано, что эти самые корабли необходимо снабдить гусеницами, а не колесами, однако многие из его членов выступали за то, чтобы сделать такие «корабли» сочлененными (наподобие некоторых современных шведских и российских вездеходов), но сам Вильсон этой идеи не одобрял, поскольку беспокоился за прочность и надежность такого соединения. Расчет был в том, что если одна половина сухопутного корабля застрянет в воронке от тяжелого снаряда, то другая окажется способна ее вытянуть. На деле во время испытаний соединение это гнулось и ломалось — и именно его Вильсон пытался усовершенствовать. Что же касается новых тракторов, то они предназначались для машины по проекту полковника Кромптона, которая сочленений в шасси не имела!
Между тем доклады Вильсона о невозможности сделать «сочлененный корабль» породили в Комитете немалое уныние. Альберт Штерн, секретарь Комитета, штаб-квартира которого находилась на Пелл-Меллстрич в Лондоне, тут же связался с инженером Уильямом Триттоном из «Уильям Фостер и К», принимавшей участие в проекте Комитета (и можно было поэтому предполагать, что она будет также сотрудничать с Кромптоном, как и со всеми другими его проектантами).
Штерн связался с Триттоном по телефону, и они договорились, что если сочленение не удастся довести до рабочего состояния, то «сухопутный корабль» придется делать состоящим лишь из одной секции. Между тем прибывшие из САСШ трактора уже были отправлены в Линкольн, на завод фирмы Триттона, куда уже 11 августа прибыли все заинтересованные в проекте лица. И Триттон, и Уолтер с большим сомнением отнеслись к качеству американских машин. Так, например, было известно, что если не сцепить гусеничные траки с ведущими звездочками прямо на заводе (а в то время эта операция обычно выполнялась при помощи кувалды!), то потом сделать это становится очень сложно. Но хуже всего было то, что фирма, выпустившая именно эти машины, не учла особых рекомендаций Кромптона по их изготовлению, хотя он и заранее передал их американской стороне.
Так, предполагалось резко увеличить длину гусениц на всех тракторах, чтобы они были намного длиннее гусениц на тракторах . Но при этом у Кромптона возникли опасения, что очень длинными гусеницами, плотно прилегающими к земле, будет очень трудно управлять, и он предложил фирме уменьшить длину соприкосновения гусениц с грунтом до 5 футов и 4 дюймов, как и у обычных тракторов, а для этого носовую часть гусениц приподнять, а их среднюю часть — опустить.
Но в Линкольне выяснилось, что гусеничные ленты на всех тракторах по всей длине сделаны горизонтально прилегающими к земле (как у современных экскаваторов на гусеничном ходу), что не могло не вызвать раздражения у крайне вспыльчивого Штерна.
«Маленький Вилли» — вид сзади
В итоге, как об этом потом писал Триттон, первый трактор на этих гусеницах закончили 8 сентября 1915 г. На следующий день машину обкатали уже на заводском дворе. Как и ожидалось, она оказалась совершенно неуправляемой, и больше в таком виде ее уже никогда не испытывали. К 14 сентября ее модифицировали, приподняв ходовую часть на специальных кронштейнах — брекетах, поддерживающих катки тракторов. 19 сентября новую машину показали членам Комитета: Юстасу Теннисону Д’Айнкорту, Эрнесту Свинтону, г-ну Хетерингтону, упорно ратовавшему за «сочлененные корабли», и самому Вильсону. Накрытый брезентом, первый в истории человечества по-настоящему выглядевший танк перевезли на Кросс-Клифф Филд — «Кроссклиффское поле», неподалеку от города, и там его объездили, однако представление на собравшихся особого впечатления не произвело, поскольку траки с направляющих колес часто соскальзывали.
Однако спустя всего лишь два дня, 21 сентября, от Триттона в Лондон к Штерну ушла его знаменитая телеграмма: «Баллада умер на испытательной площадке вчера утром». Новое достижение Триттона — штампованная железная пластина. Весит меньше, но очень прочная.
Сейчас мы знаем, что Триттон работал очень быстро, так как создание «сухопутного корабля» в то время являлось приоритетной задачей, а в его распоряжении находился хорошо оснащенный машиностроительный завод. Однако неужели они сумели добиться такого успеха всего лишь за два дня? Ведь речь идет не о простом усовершенствовании, а о создании принципиально нового трака, а он едва ли мог быть разработан и изготовлен за одну ночь. Ведь нужно было сделать точные чертежи для отливки основания трака, отштамповать сами пластины, потом все это скрепить с помощью болтов, под которые нужно было разметить и просверлить крепежные отверстия, наконец, траки требовалось соединить так, чтобы собранная из них гусеничная лента потом бы не распалась! А если всего этого не было, то как Триттон, решая эту задачу только умозрительно, мог быть вполне уверен в том, что такая конструкция будет работать? Ведь о ременной передаче Балаты было недаром сказано, что она умерла, поскольку оказалась непригодной для столь серьезной машины, как танк.
Правда, скорее всего, заключается в том, что Триттон и Вильсон работали над новыми траками, равно как и всей гусеничной лентой, задолго до того момента, как первые трактора поступили к ним на испытания. Но даже и в этом случае самих траков нового типа у него еще не было, поскольку известно, что наступил декабрь, прежде чем они были изготовлены в металле. А это значит, что Триттон, посылая свою телеграмму, имел на руках только лишь эскиз новой гусеничной ленты, но понадеялся на свое чутье опытного инженера и, как мы знаем, впоследствии так и не прогадал.
«Маленький Вилли» — вид спереди.
3 декабря 1915 года прототип машины был оснащен новыми траками и рамой ходовой части и вывезен из цеха на испытания, которые должны были состояться прямо во дворе . Новая машина сразу же произвела на всех впечатление законченной и технически полностью отвечающей заданию. Если раньше внутренняя часть гусеничного обвода была открыта, то теперь ее закрывал металлический лист, обеспечивающий большую жесткость крепления колесным парам. Теперь можно было надеяться, что гусеничные цепи не будут больше с них сваливаться. К тому же они теперь были сконструированы так, что даже если бы машина была бы поднята над землей подъемным краном, они бы не провисли на ней больше, чем на дюйм!
Можно себе только представить, как радовались и Триттон, и Вильсон, разглядывая это свое творение, однако вряд ли они собирались праздновать это событие, так как уже знали, что работа над танком «Маленький Вилли» продолжена не будет. Интересно, что само это название появилось чисто случайно. Как говорят, сотрудники фирмы посчитали, что созданная на их предприятии машина чем-то похожа па своего конструктора Вильсона, вот они ее так странно и окрестили. Впрочем, первая машина Триттона и Вильсона и вовсе называлась «№1. Линкольн» (в честь города, где как раз и находился выделенный им завод), так что особенно удивляться тут не приходится.
Самое интересное, однако, заключается в том, что над проектом знаменитого ромбовидного танка «Мать», ставшего прообразом всех последующих английских танков этого типа, Триттон и Вильсон также начали работать где-то в середине августа, а уже к декабрю был готов деревянный макет. Таким образом, им обоим было более чем очевидно, что они произвели на свет мертворожденное дитя и что главной их заслугой в этой конструкции являются траки и сами гусеницы. Во время испытаний танк двигался довольно неуклюже, главным образом из-за массивной хвостовой тележки с рулевыми колесами большого диаметра. При помощи специальных тросов водитель мог отклонять ее вправо или влево и тем самым заставлял машину поворачивать. Разумеется, радиус поворота при этом был очень большой. Однако ширина преодолеваемого танком рва показалась военным недостаточной, равно как и высота преодолеваемого им вертикального препятствия, что автоматически ставило крест на проекте «Маленького Вилли», каким бы совершенным он не оказался впоследствии доработок.
Сборка танка «№1. Линкольн». Как вы видите, на этом этапе строительства этот танк имел весьма солидных размеров башню, вполне подходящую для установки в ней 40-мм автоматического пом-пома
В то же время следует сказать, что этот танк больше соответствовал выданному на него техническому заданию, чем тот, что получился у Триттона и Вильсона впоследствии. Ведь согласно проекту, «сухопутный корабль» должен был вооружаться 40-мм автоматической пушкой «пом-пом», установленной в башне, пулеметом в лобовом бронелисте и иметь отверстия в корпусе для стрельбы из личного оружия, имевшегося у его экипажа. На «Линкольне» макет башни еще стоял, а вот на «Маленький Вилли» ее даже не ставили, сосредоточив все усилия на совершенствовании ходовой части. С другой стороны, башенный танк, вооруженный скорострельным орудием, был бы куда ближе к современным машинам, чем несколько странные и непривычные глазу английские «ромбоиды», так и не давшие за ненадобностью после себя никакого «потомства».
Впрочем, история этого самого первого в истории британского танка на этом не кончилась.
В январе 1916 года Эрнст Свинтон отправился в инспекционную поездку в Хэтфильд Парк, где должен был осмотреть испытательные площадки для новой машины. Прибыв туда в воскресенье, он увидел, что работа тем не менее идет вполне успешно, но также обнаружил там играющий военный оркестр и множество военнослужащих вместе со своими семьями, которые они взяли с собой, чтобы вместе с ними провести этот воскресный день. Там же, всего лишь в нескольких футах от толпы, стояли две странные машины, накрытые брезентом.
Ясно, что это были оба прототипа первых английских танков — и первый, и второй, и вот тогда-то, по мнению Свинтона, их и назвали «Большой» и «Маленький Вилли». Такая версия возникновения обоих названий несколько отличается от общепринятой, но кто сейчас может поручиться за достоверность тех или иных сведений спустя столько лет?
Как бы там ни было, но «Маленький Вилли» через какое-товремя оказался в парке Уэмбли в Лондоне, причем без задних колес. В это время Уэмбли являлся испытательной площадкой Департамента окопной войны, но уже в конце 1917 года превратился в самое настоящее кладбище для экспериментальных танков. На территорию будущего Королевского танкового музея в Бовингтоне «Маленький Вилли» попал в 1919 году, и он совершенно точно был здесь в 1928 году, когда располагавшийся здесь лагерь посетил король Джордж V, сфотографировавшийся рядом с ним во время прогулки. Правда, потом этот английский танк зарос терновником и простоял в таком виде по меньшей мере около 20 лет. Легенды периода Второй мировой войны утверждают, что «Маленький Вилли» служил в качестве одного из элементов противодесантной обороны на подступах к Бовингтону, что он был спрятан, поскольку считался национальной реликвией, а также что его перевезли в Глаустершир и установили там на аэродроме в качестве ДОТа для противодействия немецкому десанту. Конечно, обстоятельства в то время были чрезвычайные, и тем не менее в последнюю легенду что-то верится с трудом, уж больно маловероятно она выглядит.
Тот же танк на ходовых испытаниях в Линкольне. Закрывающий башню брезент почему-то так и не снят
Как бы там ни было, но «Маленький Вилли» все же сохранили, хотя с него и был снят мотор и некоторые внутренние детали. Сегодня этот экспонат Королевского танкового музея в Бовингтоне совершенно не работоспособен и напоминает собой скорлупу ореха, поскольку внутри совершенно пуст, хотя внешне и выглядит очень хорошо. В 1980 году он был перекрашен в матовый серый цвет, который, по мнению специалистов, значительно ближе к его первоначальной окраске, нежели «дип бронз грин» — «зеленый с бронзовым отливом» — цвет британских танков периода Второй мировой войны, в который, видимо, как раз в это время и был выкрашен и этот раритетный танк. Теперь он находится на почетном месте в зале истории, и там его может увидеть любой из посетителей этого музея. Для моделистов это не столь привлекательная машина, как скажем, советский Т-34 или германский «Тигр», но для любителей делать заклепки это как раз то, что надо.
P.S. Интересно, что проведя испытания «Маленького Вилли» в качестве ходовой платформы для боевой машины, англичане не сделали даже попытки опробовать на нем хотя бы какое-нибудь вооружение. Макет башни с «пом-пом», разумеется, не в счет. Сняв ее, конструкторы установили на ее место железный лист с небольшим зазором и таким образом устроили нечто вроде «вентиляционного грибка» плоской формы. Правда, на машине было предусмотрено девять стрелковых амбразур, однако нигде не упоминается о том, что из «Маленького Вилли» хотя бы когда-нибудь стреляли на ходу.
Между тем, конструкция «Маленького Вилли» как раз и позволяла оснастить его двумя боковыми спонсонами, нависающими над гусеничным движителем слева и справа, и в каждом из них установить либо по два пулемета, либо по два 37-мм орудия Гочкиса. Пушечный вариант танка в этом случае имел бы вооружение из четырех пушек и 1-2 пулеметов, один из которых, как на базовом танке, располагался бы в переднем броневом листе, а второй — перебрасывался бы к нужной амбразуре по необходимости. Пулеметный вариант имел бы 5 пулеметов и не уступал бы в этом плане более тяжелым танкам «Мать» моделей Мк.I, II, IV, V.
Правда, как уже отмечалось, конструкторам не понравилась проходимость машины, в связи с чем они и выбрали «ромбический вариант» шасси, но и в этом варианте самый первый британский танк практически не уступал бы французскому танку «Шнейдер» CAI.
Почему ничего подобного так и не было сделано, и самый первый британский танк так и не был проверен стрельбой — сегодня можно только гадать…
Статья была опубликована в сентябрьском номере журнала «Наука и техника» за 2009 год
Нашли опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.
Теги: Сухопутная техника «Маленький Вилли» Англия танк
Предыдущая статья Почему Англия отказалась от работорговли, а Россия от крепостничества
Следующая статья Следствия колонизации. Белые рабы Нового Света
Предоставлено SendPulse
Нравится 0
Промедление и его цена
Пока в старой доброй Англии военные и конструкторы ломали головы над доводкой новой машины, на фронте готовилась очередная крупная операция — сентябрьское наступление англо-французских войск у города Лооса в Северной Франции. В своей книге о Первой мировой войне британский историк Бэзил Лиддел-Гарт назвал главу об этой операции «Нежеланное сражение». А генерал Дуглас Хейг мрачно о. К несчастью, французское командование считало иначе. Результат? «…Этот день стал днём трагедии, и в нём не было ни единого проблеска успеха, который мог бы смягчить её горечь», — можно прочесть в официальной британской истории Первой мировой. Статистика потерь говорит почти о 60 000 убитых и раненых в период с 25 сентября до середины октября 1915 года.
Если бы у англичан были танки, эту страшную цифру можно было существенно сократить. Инженеры не виноваты, они делали всё, что могли, но в это время «Машина № 1 Линкольн» ещё только ушла на доработку. Улучшенный прототип почти построили, когда Британия отправила главного покровителя Суинтона и компании — Уинстона Черчилля — сперва в отставку, а потом и в окопы.
На передовой Черчилль видел, как не хватает солдатам надёжной поддержки и мощных средств атаки. Он вдохновлял командиров: «Около семидесяти [гусеничных машин] в настоящее время близится к завершению в Англии. Ни одна не должна быть использована, пока не будут готовы все сразу… Они способны обойти любое обычное препятствие, преодолеть канаву, бруствер или траншею. Они несут два или три пулемёта Максима и каждая может быть оснащена огнемётом. Ничто, кроме прямого попадания из полевой пушки, не остановит их…» На самом деле история развивалась совсем иначе, и Черчилль опередил события почти на год.
В конце ноября 1915 года был готов улучшенный прототип. Один из сотрудников фирмы, строившей машину, решил, что она похожа на одного из конструкторов, Уолтера Вильсона, и дал ей имя «Маленький Вилли». Её корпус собрали на клёпках из листов котельной стали, он стал выглядеть иначе, чем у предшественника, и получил выступ в носовой части. Направляющие катки ходовой части теперь были приподняты над грунтом, чтобы облегчить «Маленькому Вилли» передвижение по пересечённой местности. «Вилли» был готов к новым испытаниям, но танковые отцы уже отреклись от своего детища, потому что работали над машиной совсем другой конструкции и с другой, не башенной, схемой размещения вооружения. Если верить воспоминаниям Суинтона, на эту идею его натолкнул фантастический рассказ Г. Уэллса «Наземные броненосцы».
Новая машина ещё была скрыта покровом глубочайшей тайны, когда у неё появилось имя.
Бронированный поезд на гусеницах
В 19 веке был представлен гусеничный бронированный поезд Эдуарда Буйена, который стал прототипом первых в мире танков. По задумке изобретателя, плотно соединенные между собой составы должны были перемещаться не по рельсам, а по замкнутой гусеничной ленте.
Поезд предполагалось снабдить мощными орудиями, при этом численность экипажа могла достигать 200 человек. И хотя детище Буйена так и не было создано, ученый верил, что такой поезд мог коренным образом изменить философию войны.
Когда в начале прошлого века стали выпускать автомобили, одновременно с этим стали разрабатывать и первые танки. В это время большой популярностью пользовались бронеавтомобили.
Однако их недостаток заключался в том, что они практически не могли преодолевать препятствия в виде окопов, растительности или заграждений.
Бронепоезд Буйена
Когда в военных конфликтах начали задействовать пулеметы, противопехотные мины и прочие снаряды, инженерам пришлось задуматься над созданием такой машины, которую не смогли бы остановить никакие виды оружия.
Также рекомендуем прочитать: Подробности, которые вы должны знать о Папомобиле
Маска, как тебя зовут?
Председатель Комитета по сухопутным кораблям Юстас Теннисон д’Энкур буквально помешался на конспирации вокруг перспективного творения Суинтона и его коллег. Даже британским аэропланам категорически запретили летать над заводом Фостера, пока шла сборка машины. Но по-прежнему был риск, что слухи о необычной машине просочатся наружу. Поэтому нужно было придумать для техники кодовое название — как минимум для отвода глаз. Причём такое, чтобы потенциальный шпион и близко не понял, что за ним скрывается. Главное: никаких намёков на корабли, пусть даже сухопутные.
4 ноября 1915 года прототип окрестили «водовозом». С таким именем он прожил почти до Нового года. 24 декабря Суинтон и подполковник Дейли Джонс из Комитета имперской обороны решили заменить его каким-нибудь другим. Из вариантов рассматривали «контейнер», «цистерну» и даже «водохранилище». В конце концов остановились на коротком и звучном слове tank (рус. «бак», «ёмкость»). По легенде подразумевалось, что на заводе строят водяные ёмкости, чтобы отправить в колонии в Месопотамию. Но к тому времени британская корона уже лишилась своих владений в Междуречье, так что мнимым заказчиком пришлось назначить Российскую империю.
Никто, кроме узкого круга избранных, даже отдалённо не представлял, какова хотя бы форма корпуса этого «танка». Разного рода испытания проводились, как правило, ночью. Например, конструкторы решили проверить броню новой машины на прочность. Военная разведка помогла добыть образцы немецких боеприпасов.
12 января 1916 года, в поле неподалёку от древнего Линкольнского собора прошли стрельбы. Хетерингтон поспорил с Вильсоном на 50 фунтов стерлингов, что первым же выстрелом пробьёт корпус, и сам стал за орудие. То ли спорщики неудачно поставили танк, то ли целились небрежно, но дело едва не кончилось скандалом. Хетерингтон выстрелил. Орудие дало осечку, но через несколько секунд капсюль всё-таки сработал и грохнул так называемый «затяжной» выстрел, пославший снаряд аккурат в сторону собора. Лучшие инженерные умы Великобритании наперегонки помчались к церкви, чтобы убедиться, что не причинили ей ущерба, а потом ещё часа два ходили по округе с фонарями и лопатами в поисках снаряда.
Дальнейшие испытания продемонстрировали: броня «танка» удар держит. Осталось провести решающий эксперимент, показав своё детище его заказчикам. Сначала это хотели сделать на стадионе Уэмбли, но потом решили, что это чересчур публичное место. Ходовой прототип «танка» отправили по железной дороге в поместье маркиза Солсбери в Хэтфилде. Там под контролем Суинтона была построена полоса препятствий. Демонстрацию и испытания невиданной военной машины назначили на 2 февраля 1916 года.
В поместье съехались сливки военно-политического руководства Великобритании: министр снабжения Д. Ллойд-Джордж, министр иностранных дел лорд Артур Бальфур, начальник Имперского генерального штаба генерал Уильям Робертсон. Своим присутствием мероприятие почтил даже сам «Лорд Кей» — военный министр Горацио Китченер, главный противник танков. Зимнее солнце уже клонилось к закату, когда высоких гостей поприветствовало рёвом мотора бронированное чудовище невиданной ромбовидной формы. Рассказывая о своих впечатлениях, Ллойд-Джордж не поскупился на эмоции: «Чувство удивительного восхищения овладело мной, когда я увидел это безобразное чудовище под названием “Королевская сороконожка”». Так эффектно вышел на испытания первый серийный танк.
Танк Леонардо да Винчи
В конце 15 века великому Леонардо да Винчи (см. интересные факты о Леонардо да Винчи) удалось спроектировать танк, выполненный из дерева и металла. По форме он напоминал юлу.
По периметру окружности изобретатель разместил пушки. Такая необычная машина должна была приводиться в движение посредством сложных механизмов. Это позволяло танку эпохи Возрождения передвигаться по поверхности в автономном режиме.
Однако идеи Леонардо настолько опережали время, в котором он жил, что проект остался только на бумаге. Интересен факт, что в 2009 г. американские инженеры смогли воссоздать танк по чертежам великого итальянца.
Сегодня [ править ]
Маленький Вилли был сохранен для потомков после войны, спасен от утилизации в 1940 году, и сегодня он выставлен в Танковом музее в Бовингтоне. По сути, это пустой корпус без двигателя, но с некоторыми внутренними приспособлениями. Задние рулевые колеса не установлены, и имеется повреждение обшивки корпуса вокруг правой обзорной щели, возможно, вызванное попыткой в какой-то момент буксировать автомобиль, пропустив кабель через щель. Это могло бы порвать сравнительно тонкую стальную обшивку танка. [6]
Линкольн машина номер 1 [ править ]
Машина Lincoln №1
с удлиненными гусеницами Bullock и подвеской трактора Creeping Grip, сентябрь 1915 г.
Работа над предшественником Маленького Вилли была начата в июле 1915 года Комитетом по наземным кораблям, чтобы удовлетворить требование Соединенного Королевства во время Первой мировой войны в боевой бронированной машине, способной преодолевать 8-футовую (2,4 м) траншею. После нескольких других проектов, в которых одинарные и тройные гусеницы потерпели неудачу, 22 июля Уильям Эшби Триттон , директор компании по производству сельскохозяйственной техники William Foster & Company из Линкольна , получил контракт на разработку «машины Триттона» с двумя гусеницами. Он должен был использовать гусеничные узлы — удлиненные гусеницы и элементы подвески (семь опорных катков вместо четырех) — закупленные как полностью построенные у компании Bullock Creeping Grip Tractor Company в Чикаго .
11 августа началось фактическое строительство; 16 августа Триттон решил установить хвостовое оперение для помощи в управлении. 9 сентября Lincoln Machine номер 1, как тогда назывался прототип, совершил свой первый пробный запуск во дворе литейного завода Веллингтона. Вскоре выяснилось, что профили путей были настолько плоскими, что сопротивление земли во время поворота было чрезмерным. Чтобы решить эту проблему, подвеску изменили так, чтобы профиль днища был более изогнутым. Затем обнаружилась следующая проблема: при переходе траншеи гусеница проседала, а затем снова не подходила к колесам и заклинивала. Гусеницы тоже не выдерживали веса машины (около 16 тонн). Триттон и лейтенант Уолтер Гордон Уилсон попробовали несколько типов альтернативной конструкции гусениц , в том числе балатный ремень и плоскийканаты . 22 сентября Триттон разработал прочную, но внешне грубую систему, в которой использовались прессованные стальные пластины, приклепанные к литым звеньям, и встроенные направляющие для зацепления с внутренней частью рамы гусеницы. Гусеничные рамы в целом соединялись с основным корпусом большими шпинделями. [1] Эта система была неподрессоренной, поскольку гусеницы прочно удерживались на месте и могли двигаться только в одной плоскости. Эта удачная конструкция использовалась на всех британских танках времен Первой мировой войны вплоть до Mark VIII , хотя и имела ограниченную скорость.
