Ноги от Кристи: как Харьков стал танковой кузницей

Не один Донбасс стремительно развивался — на территории Советской Украины в рекордные сроки стали возводить крупнейшие электростанции, сотни заводов и фабрик. Одним из базовых предприятий стал паровозный завод в Харькове (основанный еще в 1897 г.), которому суждено было произвести на свет танк-легенду Т-34.

В феврале 1931 года из его ворот вышел первый БТ — быстроходный танк, собранный на основе американского прототипа и поставленный на вооружение РККА. Так начиналась долгая история серии танков Т, которая продолжается до сих пор.

Если быть совсем честным, начали не с боевой машины, а с трактора: воспроизвели по лицензии немецкий Hanomag WD Z-50, ставший «Коммунаром».

Трактор Коммунар. Харьковский паровозостроительный завод

Опыт настолько вдохновил работников завода, что в декабре 1927 года на ХПЗ сформировали специализированную конструкторскую танковую группу, во главе с неопытным 23-летним конструктором Иваном Алексенко, только что вернувшимся со срочной службы.

СССР душил кадровый голод, инженеров катастрофически не хватало, поэтому важные задачи приходилось доверять людям без опыта, а иногда и без образования. К примеру, будущий создатель Т-34, Т-44, Т-54, Т-64 Александр Морозов был ровесником своего шефа, но высшего образования не имел.

Как следствие, энтузиасты, столкнувшиеся вдобавок с проблемами в материальной части, с трудом осилили задачу глубокой модернизации танка Т-12 до модели Т-24, сорвав все сроки и изготовив вместо 150 машин двадцать пять. Поэтому 1 июня 1931 года из Москвы пришло распоряжение — производство остановить.

Танк Т-24

К этому времени у руководства Управления моторизации и механизации РККА (УММ) сложилась уверенная альтернатива.

Потратив несколько лет на нечеловеческие попытки производить вооружения, спроектированные собственными силами, там пришли к выводу, что рациональнее покупать за рубежом лицензионные права на производство вооружений и техники.

«Харьков темпам не изменил». Как создавался американский гигант сталинской индустриализации

РИА Новости, / Перейти в фотобанк

В 1930 году руководители закупочной комиссии, начальник УММ Иннокентий Халепский и конструктор танков Семен Гинзбург объездили Англию, Францию, Италию, Германию, Чехословакию. Интерес у них вызвали только британские машины: танкетки, а также 6- и 12-тонные танки. Но потом советские чиновники приехали в США, к инженеру Джону Уолтеру Кристи — и судьба проекта была решена.

В отличие от других конструкторов, Кристи предлагал не просто танк, но целую концепцию быстрых танковых рейдов, во время которых масса неуловимых машин способна разгромить и парализовать тылы противника. Кристи утверждал, что создал машину, которая может выполнять функции и танка, и бронетранспортёра, перемещаться как с гусеницами, так и без.

Творение развивало скорость свыше 70 км/ч, что для бронетехники того времени было фантастикой. Такие свойства танк приобрел благодаря изобретенной его создателем свечной подвеске, которая получила имя конструктора и позволяла снизить высоту корпуса, повысив проходимость машины.

Джон Уолтер Кристи (второй справа) на танке конструкции Christie

Такая универсальность (позже выяснится, что мнимая) не могла не заинтриговать советскую комиссию. А решающим аргументом в пользу покупки стала информация о том, что переговоры с конструктором ведут поляки, готовые забрать опытный образец. Польша тогда была для СССР основным потенциальным противником. От польско-советской границы до Киева было всего ничего — 250 километров. «М. 1940» на колесном ходу мог преодолеть это расстояние меньше чем за четыре часа.

Халепский докладывал своему начальству:

Танковый марафон Михаила Кошкина

Public domain

«Танк Кристи по своим скоростям перекрывает все танки в мире… его собираются строить поляки… Если поляки смогут раньше нас наладить производство танка Кристи, то мы можем попасть в очень невыгодное соотношение с точки зрения тактического применения танковых частей».

28 апреля 1930 года между компанией U.S. Wheel Track Layer Corporation и компанией Amtorg Trading Corporation, через которую СССР торговал с США, был заключен договор.

Он предусматривал поставку в сентябре 1930 года «…двух военных танков общей стоимостью 60 000 американских долларов… запасных частей к купленным танкам на сумму 4000 долларов, а также передачу права на производство, продажу и использование танков внутри границ СССР сроком на десять лет. Доставка танков должна быть произведена не позднее четырех месяцев со дня подписания договора…»

За право производить танки СССР обязался выплатить Кристи 100 тысяч долларов. Конструктор расторг уже заключенный с поляками договор, вернул им аванс и начал готовиться к поставке.

Вот тут и началась другая история, потому что поставщик клиента обманул.

Танки отправились из США только 24 декабря 1930 года, но без башен, которые не отгрузили. Поэтому все закончилось ссорой: СССР не доплатил 25 тысяч, а Кристи не поехал налаживать производство, как это было предусмотрено договором.

И в дело снова вступили харьковские ребята, хотя и смертельно обидевшиеся на начальство за сворачивание проекта среднего танка.

День в истории. 19 декабря: Т-34 — рождение легенды

Public domain

Теперь им пришлось «допиливать» быстроходный танк, американскому творению присвоили индекс БТ, введя его в программу танкостроения, которой ранее подобное направление не рассматривалось. В феврале 1931 года «недокристи» приняли на вооружение и решили производить в Харькове на ХПЗ.

Руководивший к тому времени танковым конструкторским бюро Алексенко подал заявление на увольнение, считая, что навязывать заводу производство иностранной техники непатриотично. Его точку зрения разделяло и вышестоящее начальство.

Заместитель начальника УММ Густав Бокис докладывал Халепскому:

«…Директор завода Бондаренко с целью дискредитации быстроходной машины открыто называл ее «вредительской»… Стоило очень больших усилий, нажимов и постановлений, вплоть до правительства, чтобы заставить ХПЗ строить танк БТ и в порядке производства устранять отдельные недочеты, которые имелись в чертежах и конструкциях танка БТ».

Но Москва ничего и слышать не хотела, требуя за второе полугодие произвести 100 танков БТ. А задача оказалась непростой. Машина оказалась сырой, недоработанной.

Выпущенные в США экземпляры постоянно ломались. Люков для ремонта двигателей не было, любые работы нужно было проводить, разобрав половину танка.

Советский танк БТ

Но главное — требовалось заново спроектировать башню, а разработчики танкового орудия подводили. 37-мм пушка отечественной разработки ПС-2 не удовлетворяла военных. Кончилось тем, что на лафет ПС-2 поставили ствол от немецкого противотанкового 37-мм орудия, производившегося по лицензии корпорации «Рейнметалл».

Кроме того, производители проката никак не могли освоить производство цементированной брони, и первые машины собирали из обычной конструкционной стали.

Производство своих двигателей достаточной мощности в СССР еще не наладили, пришлось закупать авиационные американские, многие из которых были б/у. Они отличались малой надежностью и норовили самовоспламениться.

На это все накладывались дефицит опыта конструкторов, организационный бардак и низкая производственная культура рабочих ХПЗ.

День в истории. 23 января: 75 лет назад был принят на вооружение самый знаменитый советский танк

РИА Новости, Николай Максимов / Перейти в фотобанк

Долгое время с танками БТ-2, которые выезжали из опытного цеха на полигон, происходила странная вещь — они не могли проехать дальше заводского свинарника. Злосчастный свинарник стал предметом насмешек и обсуждений сначала среди работников танкового производства, затем у руководства завода, а вскоре его стали поминать и на совещаниях УММ в Москве. Когда танки, наконец, смогли выбраться за этот невидимый «свиной» барьер, все вздохнули с облегчением.

Но госзаказ был сорван.

К 1 ноября 1931 года ХПЗ выпустил только три танка. Причем у одной из машин по пути на парад в Москву воспламенился двигатель. Доехали только два БТ-2, и многие считали, что они не встали во время прохождения Красной площади только по счастливой случайности.

В итоге бороться за производственные показатели 6 декабря 1931 года прислали бывшего генерального конструктора ленинградского Афанасия Фирсова. Он был назначен на должность руководителя проекта по организации производства танка БТ, хотя должен был сидеть на нарах, осужденный на 5 лет лагерей как член «вредительской группы». Танковый проект внес коррективы в его судьбу и за дело Фирсов взялся с охотой.

В 1932 году на ХПЗ было изготовлено 396 танков БТ, а в 1933 году — ещё 224. А с 1933 года ХПЗ перешёл уже на производство самостоятельно спроектированной машины БТ-5. Еще через год появился БТ-7, причем оба неплохо показали себя и на параде, и на войне.

Довоенные танки производства завода № 183. Слева направо: А-8 (БТ-7М), А-20, Т-34 обр. 1940 года с пушкой Л-11, Т-34 обр. 1941 года с пушкой Ф-34

Своеобразной кульминацией успеха стал средний танк Т-34, разработанный конструкторским бюро танкового отдела бывшего Харьковского паровозного, а теперь специализированного завода №183 под руководством Михаила Ильича Кошкина.

Полностью отечественная разработка сохранила в себе напоминание о той истории, которая стала поворотным событием в броневом деле: «подвеску Кристи», к которой приложилась целая танковая кузница.

Примечания

Хлыстов Ф. Л.
Танки и механическая тяга в артиллерии (Общие сведения о танках. Системы основных танковых трансмиссий)
Spencer Tucker. [books.google.com/books?id=N481TmqiSiUC&pg=PA62&dq=m1928+christie Tanks: an illustrated history of their impact]. ABC-CLIO, Nov 30, 2004. С. 62.
Александр Михайлович Таубе. [books.google.com/books?id=FJQ0AAAAIAAJ&q=танк+кристи&dq=танк+кристи Военный англо-русский словарь]. Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1942. С. 112.

Начало карьеры

В отдельных советских изданиях Джону Уолтеру нередко присваивалось немецкое имя Вальтер, он оказывался жителем Германии и даже передавал СССР свой быстроходный танк, не желая, чтобы его использовали империалисты. На самом деле все было иначе… Родился Кристи 6 мая 1865 года в городке Риверэдж, в штате Нью-Джерси, а умер в 1944 году в Фоллс-Черч, штат Виргиния, в 79-летнем возрасте. Образование получил в вечерней школе, потом работал на и одновременно учился в Купер Юнион — нью-йоркской школе для рабочих. Спустя какое-то время он сумел получить должность инженера-консультанта в одной из американских пароходных компаний, и вот именно здесь к нему и пришёл его первый конструкторский успех: Кристи создал карусельный станок для обработки деталей башен морских орудий. В 1904 году Джон построил несколько переднеприводных гоночных автомобилей, а в 1912-м на призовые деньги основал компанию по производству таких машин и ещё — колёсных тракторов, однако успеха на рынке не имел.

Отрывок, характеризующий Танк Кристи

«Обожаемый друг души моей, – писал он. – Ничто, кроме чести, не могло бы удержать меня от возвращения в деревню. Но теперь, перед открытием кампании, я бы счел себя бесчестным не только перед всеми товарищами, но и перед самим собою, ежели бы я предпочел свое счастие своему долгу и любви к отечеству. Но это последняя разлука. Верь, что тотчас после войны, ежели я буду жив и все любим тобою, я брошу все и прилечу к тебе, чтобы прижать тебя уже навсегда к моей пламенной груди». Действительно, только открытие кампании задержало Ростова и помешало ему приехать – как он обещал – и жениться на Соне. Отрадненская осень с охотой и зима со святками и с любовью Сони открыли ему перспективу тихих дворянских радостей и спокойствия, которых он не знал прежде и которые теперь манили его к себе. «Славная жена, дети, добрая стая гончих, лихие десять – двенадцать свор борзых, хозяйство, соседи, служба по выборам! – думал он. Но теперь была кампания, и надо было оставаться в полку. А так как это надо было, то Николай Ростов, по своему характеру, был доволен и той жизнью, которую он вел в полку, и сумел сделать себе эту жизнь приятною. Приехав из отпуска, радостно встреченный товарищами, Николай был посылал за ремонтом и из Малороссии привел отличных лошадей, которые радовали его и заслужили ему похвалы от начальства. В отсутствие его он был произведен в ротмистры, и когда полк был поставлен на военное положение с увеличенным комплектом, он опять получил свой прежний эскадрон. Началась кампания, полк был двинут в Польшу, выдавалось двойное жалованье, прибыли новые офицеры, новые люди, лошади; и, главное, распространилось то возбужденно веселое настроение, которое сопутствует началу войны; и Ростов, сознавая свое выгодное положение в полку, весь предался удовольствиям и интересам военной службы, хотя и знал, что рано или поздно придется их покинуть. Войска отступали от Вильны по разным сложным государственным, политическим и тактическим причинам. Каждый шаг отступления сопровождался сложной игрой интересов, умозаключений и страстей в главном штабе. Для гусар же Павлоградского полка весь этот отступательный поход, в лучшую пору лета, с достаточным продовольствием, был самым простым и веселым делом. Унывать, беспокоиться и интриговать могли в главной квартире, а в глубокой армии и не спрашивали себя, куда, зачем идут. Если жалели, что отступают, то только потому, что надо было выходить из обжитой квартиры, от хорошенькой панны. Ежели и приходило кому нибудь в голову, что дела плохи, то, как следует хорошему военному человеку, тот, кому это приходило в голову, старался быть весел и не думать об общем ходе дел, а думать о своем ближайшем деле. Сначала весело стояли подле Вильны, заводя знакомства с польскими помещиками и ожидая и отбывая смотры государя и других высших командиров. Потом пришел приказ отступить к Свенцянам и истреблять провиант, который нельзя было увезти. Свенцяны памятны были гусарам только потому, что это был пьяный лагерь, как прозвала вся армия стоянку у Свенцян, и потому, что в Свенцянах много было жалоб на войска за то, что они, воспользовавшись приказанием отбирать провиант, в числе провианта забирали и лошадей, и экипажи, и ковры у польских панов. Ростов помнил Свенцяны потому, что он в первый день вступления в это местечко сменил вахмистра и не мог справиться с перепившимися всеми людьми эскадрона, которые без его ведома увезли пять бочек старого пива. От Свенцян отступали дальше и дальше до Дриссы, и опять отступили от Дриссы, уже приближаясь к русским границам.