ТРОФЕЙНОЕ ВООРУЖЕНИЕ НА СЛУЖБЕ ВЕРМАХТА В ГОДЫ ВОЙНЫ
ТРОФЕЙНОЕ ВООРУЖЕНИЕ НА СЛУЖБЕ ВЕРМАХТА В ГОДЫ ВОЙНЫ: — на всех, переделанных из планеров, шестимоторных транспортных самолетах Ме-323 были установлены трофейные французские двигатели Gnome-Rһone — выпущенные до 2МВ в Чехии по советской лицензии 110 бомбардировщиков СБ (В-71 в Чехии) были в 1940г захвачены немцами и использовались лишь в качестве вспомогательной авиации или были проданы — 94 французских бомбардировщика LeO 451, захваченные у правительства Виши в декабре 1942г, использовались люфтваффе в качестве транспортных самолетов — большинство из 40 тыс. трофейных чешских пистолетов CZ-38 использовалось немцами во вспомогательных частях и совсем немного было продано в Болгарию — около 100 трофейных французских танков FKM, послужили немцам своими шасси для переодорудования в САУ — 850 исправных трофейных французских танков R-35 , ввиду невозможности использовать по прямому назначению, немцы вынуждены были переделать в тягачи и машины подвоза боеприпасов — 297 трофейных французских танка «Sомuа» S-35 вошли в состав вермахта — во время оккупации Чехословакии немцы только танков 35(t) захватили 218 единиц — с 06.1941 по 05.1945гг вермахтом было использовано более 300 трофейных советских танков. — из почти 250 трофейных французских бронеавтомобилей AMD-35 «Panar178», поступивших в 1940г в вермахт под обозначением Pz.Spah 204(f), 43 единицы были переделаны в бронедрезины — трофейные советские тягачи «Ворошиловец» в вермахте получили обозначение «Stalin 607r» — в составе кригсмарине использовалась трофейная французская подводная лодка «Сфакс» — в 1940 г под Дюнкерком вермахту в качестве трофеев достались 130 тыс. английских автомобилей, в то время как собственный автомобильный парк вермахта составлял 120 тыс. (СССР по ленд-лизу за все годы получил около 376 тыс автомобилей, не плохо англичане снабдили вермахт) — около 300 трофейных 155мм французских пушек Сanon de 155 L Mle/1917 GPF, получив немецкое обозначение 15.5cm K 418(f), воевали в Северной Африке, а также были установлены на позициях Атлантического вала и береговой обороны в Норвегии — трофейные советские автоматические винтовки АВС-36 находились на вооружении вермахта под наименованием Selbstladegewehr 257(r) — по три трофейных французских танка Сомуа S-35 в начале войны стояли на платформах немецких бронепоездов №27 и №28 — на конец 1944г в вермахте и СС находилось более 250 тыс. единиц английского и американского стрелкового оружия (за весь период войны по ленд-лизу СССР получил винтовок 8 тыс, автоматического оружия, в т.ч. установленного на различной технике, самолетах, кораблях, танках, бронетранспортерах -131 633 ед. Иной раз возникает вопрос, кого ж союзники снабжали больше во время войны СССР или Германию) — модернизированные немцами советские танки КВ-1 (установлена командирская башенка и заменена на немецкую пушка) стояли на вооружении 66тб особого назначения; 8тд и 204тп 22тд — вермахт особенно активно использовал трофейные противотанковые мины, башни танков и артиллерию для усиления долговременных фортификационных сооружений — осенью 1940г на вооружение вермахта поступили 2 трофейных польских бронепоезда, получившие соответственно №21 и №22 — немцы переделали 560 трофейных советских пушек Ф-22 в противотанковые пушки Рак-36(р), а её модернизированный вариант Ф-22 УСД использовали без переделки в качестве полевого орудия — немцы захватили в годы войны от 10 до 12 тысяч единиц советской бронетехники (танков, бронеавтомобилей, самоходок), но очень немногие из них использовали именно в дивизии СС «Викинг» — поднятые голландские броненосцы береговой обороны «Vliereede», «Ijmuinden» стали соответственно немецкими плавучими батареями ПВО «Ariadne» и «Undine», захваченный голландский бронепалубный крейсер «Гельдерланд» стал немецким крейсером ПВО «Ниобе», поднятые эсминцы «Van Galen», «Gerald Callenburg» — стали у немцев соответственно ZH-3 и ZH-1, миноносцы G-16 и G-12 стали немецкими TFA-9 и TFA-10 — 676 100мм польских легких полевых гаубиц образца 1914\1919г системы «Шкода» и 382 аналогичных чешских орудия, 127 чешских 100 мм гаубиц, 139 100мм югославских и греческих гаубиц, 40 125 мм голландских гаубиц, 24 120мм норвежских гаубиц, 284 75мм польских пушки образца 1902г — 30.11.1940г захваченная английская подводная лодка «Seal» под обозначением UB-1 вошла в строй немецких ВМС — немецкий эсминец «Гермес» — поднятый греческий «BasileVus Georgios», немецкие минзаги UJ-2106, UJ-2110, UJ-2103, UJ-2101 — это поднятые немцами греческие «Tenedos», «Strimon», «Paralos» и «Korgialenios» — поднятые немцами датские броненосцы береговой обороны «Peder Skram» и «Niels Juel» стали немецкими учебными кораблями «Adler» и «Nordland» соответственно, захваченные датские миноносцы «Springeren», «Hajen», «Narhvalen», «Dragen», «Hvalen», «Laxen», «Glenten», «Hogen», «Ornen», 5 минзагов, 5 сторожевых кораблей, 6 тральщиков вошли в состав немецких ВМС. — поднятая немцами голландская подводная лодка О-8 использовалась ими в качестве учебной UD-1, О-12 стала UD-2, O-27 стала UD-5, О-26 — UD-4, О-25 — UD-3 — UС-1 и UС-2 — две бывшие норвежские лодки В-5 и В-6, захваченные немцами в 1940г — захваченные норвежские броненосцы береговой охраны «Harald Haarfagre», «Tordenskjold», соответственно стали немецкими плавучими артбатареями ПВО «Thetis» и «Nymphe», миноносцы «Hval», «Delfin», «Brand», «Skrel», «Sild», «Laks», «Snogg», «Trigg», «Kjell», «Lyn», «Blink», «Kvik», «Hvas», «Kjaek», «Falk», «Hauk», «Orn», «Lom», «Skarv», «Troll», «Giller», «Odin», «Balder», «Tor» введены немцами в состав своего ВМФ, как «Musketier», «Kurassier», «Dragoner», «Seestern», «Schildkrote», «Qualle», Krocodil», «Schlange», «Eidechse», «Gaselle», «Grenadier», «Tarantel», V-6501, «Zick», «Balte», «adm.Deinhard», «Zack», «Troll», «Lowe», «Panther», «Tiger», «Leopard». Также были захвачены, переименованы и введены в строй немецких ВМФ 6 старых норвежских канонерок, 3 минных заградителя, 3 тральщика — захваченные польские тральщики «Czajka», «Zuraw», «Mewa», «Rybitwa» стали соответственно немецкими «Westerplatte», «Oxholm», «Putzig», «Rixhoft» — 8 немецких бронепоездов использовали матчасть трофейных советских бронепоездов — немцы активно использовали во время второй мировой войны трофейную артиллерию времен первой мировой войны — захваченные и достроенные немцами французские корабли: 6 миноносцев (ТА1-ТА6), 4 эскортных корабля (SG14-SG17), 3 подводных лодки (UF1-UF3, в строй не водились)
Советские трофеи из Германии
Практически любая война всегда велась с целью захватить силой что-нибудь чужое: территорию, сооружения, людей, вооружения, домашний скот и утварь… Все что можно было увезти или унести с захваченной территории противника называлось трофеями. Правда, иногда считают трофеем только добытое в бою, а по другому — мародерство, но на войне мораль не в почете. Жизнь упростила это понятие, и трофеем считается любая добыча, захваченная при победе над неприятелем. Так было в древности, так осталось и сегодня.
Так было и во время Второй мировой войны. О том, как немцы вывозили свои «трофеи» мы осведомлены неплохо. А вот обратный процесс несколько «затерялся», точнее не совсем популярная тема в историографии. Стыдно, что ли об этом упоминать. Тем более, что советские принципы построения общества были близки к библейским заветам. И ту же заповедь — «не укради», мы исповедовали неукоснительно, хоть и чаще в рамках уголовного кодекса.
Пока война шла на территории Союза и ближних, таких же бедных стран, т.е. почти до конца 1944 года трофеями армии было вооружение, техника да предметы солдатского обихода. Больше просто нечего было взять. А уже при заходе на «жирную» немецкую территорию, ситуация в корне изменилась, как для государства, так и для военнослужащих. Уровень промышленного развития и благосостояния населения там, для советских солдат был удивительно высоким, непривычным для «вечно голодных и босых» красноармейцев. Как ранее говорили комиссары – буржуйским. И древнее право победителя грабить побежденных, ни мораль, ни закон не могли остановить. В этой ситуации самым правильным выходом оказалось решение военного командования СССР упорядочить процесс разграбления, тем самым возглавив его. Таким образом, появилось несколько способов изъятия и вывоза трофеев.
Государственные трофеи
Трофеи, изъятые в пользу государства-победителя, назывались умным словом — «репарации» (восстановление). Формы репараций были определены на Ялтинской конференции 1945 года. На Потсдамской конференции в августе 1945 было достигнуто соглашение, что претензии СССР будут удовлетворены путём изъятия из восточной зоны Германии и за счёт германских активов, находящихся в Болгарии, Финляндии, Венгрии, Румынии и Восточной Австрии. Для сбора добра в СССР еще в начале 1943 года было сформировано Главное трофейное управление, подразделения которого выявляли, учитывали, собирали, хранили и вывозили трофейное и оставленное войсками отечественное оружие, имущество, фураж и металлолом с освобождённых территорий. Дабы трофеи не «прилипали» к рукам сборщиков и хранителей, в трофейных бригадах были свои отделы контрразведки «СМЕРШ», которые пустили под суд и расстрел не одну тысячу «трофейщиков». Масштабы работы трофейных команд поистине гигантские.
Немецкие винтовки, собранные «трофейниками».
Танковое кладбище «трофейщиков».
И это добро тоже «трофейщиков».
За войну они собрали 24 615 немецких танков и самоходных артиллерийских установок, свыше 68 тысяч орудий и 30 тысяч миномётов, более 114 миллионов снарядов, 16 миллионов мин, 257 тысяч пулемётов, 3 миллиона винтовок, около 2 миллиардов винтовочных патронов и 50 тысяч автомобилей. Общий вес трофейного металла, доставленного из прифронтовых районов для вторичного использования, составлял порядка 10 миллионов тонн.
Демонтаж немецкого оборудования для вывоза в СССР.
Немецкие станки, полученные по репарациям.
В основном из Германии было вывезено 21 834 вагона вещевого и обозно-хозяйственного имущества; 73 493 вагона строительных материалов и «квартирного имущества», в том числе: 60 149 роялей, пианино и фисгармоний, 458 612 радиоприёмников, 188 071 ковёр, 941 605 предметов мебели, 264 441 штука настенных и настольных часов; 6 370 вагонов бумаги и 588 вагонов разной посуды, в основном фарфоровой; 3 338 348 пар различной гражданской обуви, 1 203 169 женских и мужских пальто, 2 546 919 платьев, 4 618 631 предмет белья, 1 052 503 головных убора; 154 вагона мехов, тканей и шерсти; 18 217 вагонов с сельскохозяйственным оборудованием в количестве 260 068 единиц; 24 вагона музейных ценностей; чёрные, цветные и прочие металлы в промышленном виде 447 741 тонна на сумму 1 миллиард 38 миллионов рублей по государственным ценам; золота, серебра, платины — 174 151 килограмм; зернопродуктов — 2 259 000 тонн; мясопродуктов — 430 тысяч тонн; рыбопродуктов — 10 тысяч тонн; жиров — 30 тысяч тонн; маслосемян — 35 тысяч тонн; сахара — 390 тысяч тонн; табака — 16 тысяч тонн; картофеля и овощей — 988 тысяч тонн; 20 миллионов литров спирта; 186 вагонов вина… На заключительном этапе войны важной задачей трофейной службы стало также собирание исторических и культурных ценностей на освобождённой территории. По утверждению немецкой стороны, в России и странах СНГ в настоящее время находятся около 200 тысяч вывезенных после войны музейных экспонатов, два миллиона книг и три километра папок с архивами.
По окончанию войны в СССР перевезли 2 885 заводов, 96 электростанций, 340 тысяч станков, 200 тысяч электромоторов. После войны был разделен немецкий военный и гражданский флот, часть самолетов, железнодорожный подвижной состав, в т.ч. и вагоны метро.
Стоимость изъятий из Советской оккупационной зоны и ГДР составила, по оценкам Федерального министерства внутринемецких отношений, в общей сложности 15,8 млрд. долларов, что составило 12% ущерба причиненного войной Советскому Союзу (128 млрд. дол). По оценкам поляков добра было вывезено всего лишь на 3 млрд. долларов. По оценкам советских специалистов немцы компенсировали лишь 4% общей суммы причиненного ущерба.
Интеллектуальные трофеи
Помимо вывоза материальных ценностей, в счет репараций надо включить также труд 2 миллионов немецких военнопленных, работавших на советских стройках, и творческий потенциал немецких ученых. В июне 1945 года в исследовательский центр под Сухуми были переправлены 39 германских физиков-атомщиков, один из которых — профессор Риль — впоследствии получил звание Героя Социалистического Труда. Всего же, из Германии было вывезено порядка 2 тысяч человек, имевших отношения к ядерным исследованиям. После испытания советской атомной бомбы, в 1950-х годах их вернули в Германию.
Первая советская атомная бомба.
Сергей Королев успешно поработал в немецком ракетном центре на острове Пенемюнде, правда, после того, как американцы уже вывезли оттуда все самое интересное. Но и Королеву удалось доставить в СССР 150 турбин Фау-2, 20 комплектов графитовых рулей и другое оборудование. В мае 1946 года в СССР прибыло более 150 немецких специалистов по ракетной технике, вместе с семьями около пятисот человек. Среди них насчитывалось 13 профессоров, 32 доктора-инженера, более ста дипломированных инженеров.
Ту-95 с двигателями, созданными немцами.
В Куйбышеве на Опытном заводе № 2 в посёлке Управленческом жило и работало около 770 немецких специалистов из и «БМВ». Они создали прототип двигателя, который после доработки получил название НК-12 и использовался для стратегического бомбардировщика Ту-95.
В КБ-1 трудились немецкие специалисты по радиолокации в период 1945-1953 годов. Идея использования зенитных управляемых ракет возникла в Германии в конце Второй мировой войны, искались методы защиты от бомбежек авиации, тогда появились первые комплексы с локационным наблюдением и ручным управлением ракетами. Послевоенный скачок в развитии советской радиолокационной техники практически целиком базировался на немецких изобретениях.
Штурмовая винтовка Шмайссера, известная как автомат Калашникова (АК-47).
Наиболее известной немецкой разработкой оружейника Хуго Шмайссера в СССР является штурмовая винтовка «StG 44», впоследствии названная автоматом Калашникова. Шмайссер вместе с немецкими специалистами и документацией на винтовку был принудительно вывезен в Советский Союз, где занимался ее доводкой и налаживанием серийного производства.
Всего изучением трофейных технологий занимались около 10 тыс. советских специалистов, командированных в Германию, и бессчетное количество их коллег на родине. При этом, как пишет в своей книге исследователь Михаил Семиряга: «Мы везде искали конструкторов Фау, реактивных самолетов, тяжелых танков, и не интересовались тем, что относилось к производству товаров для народа».
Использование вывезенного трофейного добра
Трофейное пианино сегодня в одной из московских квартир.
Было бы наивно полагать, что при таком гигантском перемещении ценностей из Германии в Советский Союз, все попадет в народные закрома и на народные же потребности. Понятно, что высокие военные чины, организовывая сбор и отправку немецкого добра, под надзором и участием СМЕРШа, отбирали немного «эксклюзива» для себя и своего начальства. Но об этом позже. Главные потребители «добра» не находились на фронте, тем более в Германии, а сидели за тысячи верст в тихих, скромных кабинетах. Это, прежде всего, партийный и советский аппарат, военное командование, и даже профсоюзные босы. Опять же было бы наивно думать, что в стране с повышенной социальной справедливостью, чиновники бесстыже присвоят себе машины, мебель и ковры, столовое серебро и фарфоровую посуду, шубы, обувь, костюмы, нижнее белье … Отнюдь! Они его покупали в спецраспределителях – таких больших и тайных складах, куда смертным не было ходу. Покупали за карманную мелочь, то, что стоило тысячи и десятки тысяч свободно конвертированной валюты. Правда, этот процесс был организован весьма специфически, ориентированным на статус чиновника. Сначала немецкое добро «перебирали» москвичи – центральный аппарат партии, правительство, министерства и ведомства. Затем оно распределялось по республикам и областям. Там процесс повторялся – перебирали старшие начальники, потом младшие и так далее по властной иерархии. «Неликвид» спускался в районы, которые при их нищете были рады хоть чему нибудь. Спросите вы: — а что народу досталось? А народу досталась львиная доля из вывезенного – заводы, фабрики, оборудование, станки, скот … Ну и конечно кое-что из «импортного мусора», оставшегося после районного начальства. Но поскольку осталось немного и ненужного, его торжественно распределяли между санаториями, детскими интернатами, клубами, театрами … Так, чтобы все могли пользоваться, почувствовать себя победителями. И стояли в них по 50-70 лет и пианино, и бильярдные столы, и висели тяжелые люстры и даже картины были в провинциальных музеях. В общем, добро было поделено быстро и справедливо.
Трофеи солдатские
Выше мы отмечали, что процесс захвата трофеев было не остановить – ни словом, ни пулей. И не потому, что таки вороватые уродились, не потому что были беднее церковных мышей, а потому, что законы войны выше человеческих законов и норм. С незапамятных времен победившему войску давалось время на разграбление побежденных. И было это и в диких племенах, и в римских легионах, и в рыцарских когортах. Это в крови воина, это закон природы.
Немецкая опасная бритва – типичный трофей любого солдата.
Немецкие трофейные часы – мечта каждого солдата.
Без складного немецкого ножа не обходился ни один солдат.
Немецкие бензиновые зажигалки почему-то всегда работали лучше советских.
Серебряный немецкий портсигар не просто трофей, а ценный трофей.
Поначалу, на своей еще земле, солдатскими трофеями было военное имущество: немецкие сапоги, зажигалка, портсигар, складной нож, опасная бритва, фляжка, фонарик, пистолет. Большой ценностью считались обычные наручные часы, поскольку в СССР это была редкость, достойная избранных. Они были весомей любой медали, ими награждали командиров. С тех пор и сегодня командирские часы одна из высоких военных наград на постсоветском пространстве. Да и советское качество часов было весьма посредственным. Офицеры отдавали предпочтение немецким планшетам, биноклям, компасам, штабным канцелярским принадлежностям, и всему выше описанному солдатскому набору. Всего этого в Красной Армии просто не было, а то, что было – имело отвратительное качество.
Немецкие карандаши – любимый трофей любого штабиста.
Лучший подарок офицеру – немецкий трофейный планшет.
Трофейный бинокль для офицера — незаменимая вещь.
По мере продвижения по Европе, Красная Армия стала превращаться из военных подразделений в цыганский табор. Поначалу обозы были забиты всякими «случайно найденными» пожитками, затем грузовики, танки и самоходки брали наполовину меньше груза и боекомплекта. А солдаты со своими переполненными вещмешками стали похожи на вьючных верблюдов.
Трофейный парадный кинжал СС, добытый в бою. Красивый с виду, бесполезный на практике.
Добыча трофеев через обмен.
Торговля с союзниками – тоже источник трофеев.
Добыча трофеев силой.
Добыча грабежом. Бывшие остарбайтеры разграбили винный магазин.
Успевшие «отовариться» красноармейцы.
Трофейные аккордеоны – добыча избранных.
После войны трофейного «коня» можно было выкупить.
Каждому свой трофей – кому часы – кому авто.
Проблему решил Государственный Комитет Обороны постановлениями за №7054 от 1 декабря 1944 г. и за №7192с от 23 декабря 1944 г., которыми разрешалось хорошо исполняющим службу красноармейцам, лицам сержантского и офицерского состава, а также генералам действующих фронтов отправку личных посылок на дом. Отправка посылок могла производиться не более одного раза в месяц в размерах: для рядового и сержантского состава – 5 кг, для офицерского – 10 кг и для генералов – 16 кг. В дальнейшем постановление Приказом НКО СССР № 0409 от 26 декабря 1944 г было «подкорректировано» в сторону ужесточения, и определен порядок организации приема и доставки посылок в тыл. В частности посылки разрешалось отправлять только при наличии в каждом случае разрешения командира части. Прием посылок от красноармейцев и сержантского состава производится бесплатно. С офицерского состава и генералов взималась плата за пересылку — по 2 рубля за килограмм. Запрещалось отправлять в посылках: оружие, предметы военного снаряжения и обмундирования Красной Армии, воспламеняющиеся, взрывчатые вещества, ядовитые вещества, медикаменты, всякого рода жидкости, скоропортящиеся продукты, письменное вложение, деньги в различной валюте, всякого рода литературу и другой печатный материал. Не врученные посылки адресатам, ввиду их не нахождения, обратно отправителям не возвращались, а по истечении 2-месячного срока хранения в местах выдачи передавались для реализации в государственную торгующую сеть для продажи по государственным ценам инвалидам Отечественной войны и семьям фронтовиков.
Военная почтовая служба.
Согласно отчетным данным поток посылок был не столь большим, чтобы парализовать военную почту, но достаточным для того, чтобы ее штаты увеличились в несколько раз, а ее транспорт в пять раз. Приблизительный объем можно оценить по таким данным. Каждый день с Германии уходило четыре эшелона по 60 вагонов с посылками. Иногда «выявлялись» случаи, когда солдаты и офицеры отправляли в месяц не одну посылку, как разрешалось, а 3-7. Однако посылок было много, а «выявлений» мало. Среди популярных отправок были: ткани, обувь, одежда и не всегда новая, сахар, мыло, швейные иголки, гвозди, тетради, карандаши. Посылали и американские сухие пайки, состоящие из консервов, галет, яичного порошка, джема, и даже растворимого кофе. Еще очень ценились лечебные препараты союзников – стрептомицин и пенициллин.
Приказами некоторых командующих фронтами разрешалось бесплатно выдавать военнослужащим, включая и находящихся на излечении раненных, трофейные товары с армейских складов для отправки посылок домой. К примеру, на 1-м Белорусском фронте выдавали раз в месяц: по паре носков, чулок, перчаток, дамской обуви и белья, помаду, расческу, зубную пасту и щетку, одеколон, карандаши (6 шт), пуговицы (12 шт). Также выдавали 1 кг сахара и 200 гр. мыла. Подобное было и на 1-м Украинском фронте. Такая практика была внедрена для возможности отправлять посылки и тыловикам, поскольку на передовой было всего лишь 30% бойцов от всей численности фронтов.
В некоторых частях практиковалась отправка посылок командованием родным погибших и раненных, что положительно воспринималось, как самими военнослужащими, так и населением Союза.
Из донесений военной цензуры и военной прокуратуры известно о частых случаях воровства содержимого посылок работниками военной почты. Ситуация зашла так далеко, что данный вопрос попал на контроль в ЦК ВКП(б). Было ужесточено наказание за воровство до 5 лет лагерей, усилен контроль, но воровать не перестали.
9 июня 1945 года постановлением № 90360 ГКО разрешил выдать всем генералам Группы Советских Оккупационных Войск в Германии в собственность, безвозмездно, из числа трофейных по одной легковой машине. При этом горючее, запчасти и водители предоставлялись за счет армии. Кроме того, генералам разрешали приобрести за плату пианино-рояль, радиоприемник, фотоаппараты, охотничьи ружья, часы. Генералам и офицерам можно было покупать ковры, гобелены, меха, сервизы чайные и столовые, фотоаппараты и товары широкого потребления. Офицерскому составу бесплатно выдавались трофейные мотоциклы и велосипеды.
Постановлением ГКО от 23 июня 1945 года № 9054с при демобилизации старших возрастов личного состава действующей армии разрешалась:
— бесплатная выдача из трофейного имущества в качестве подарков увольняемым по демобилизации красноармейцам, сержантам и офицерам, хорошо исполнявшим службу, некоторых предметов бытового пользования, как-то: велосипедов, радиоприемников, фотоаппаратов, часов, музыкальных инструментов, бритвенных приборов и других предметов, имеющихся в наличии во фронтовых и армейских трофейных складах. В качестве подарка могли выдавать х/б, шерстяную, суконную или шелковую ткань, костюмы мужские, пальто мужские или женские, платья женские, обувь женскую или мужскую, разные предметы детской одежды;
— продажу за наличный расчет увольняемым военнослужащим трофейных товаров и предметов широкого потребления по норме на одного человека: ткани гражданского образца не более 6 метров, верхнее платье, белье и трикотаж гражданского образца.
Старшие и высшие офицеры могли «купить» и автомобиль.
Гвардии майор и его «Опель».
И документы на «покупку» в полном порядке.
Для представления о ценах продажи товаров военнослужащим, приведем такие данные. Майор получал 1500 рублей в месяц и на такую же сумму в оккупационных марках по курсу. Кроме того, офицерам от должности командира роты и выше выплачивались деньги для найма немецкой прислуги. Машина стоила 2 500 марок, или 750 советских рублей. При таком размере денежного довольствия не очень-то верится, в сплошное мародерство советских бойцов, упоминаемом в западной прессе до сих пор. Кроме того, военнослужащим были выплачены долги по денежному довольствию за прошлые времена, и денег у них было вдоволь даже в случае отправки домой рублевого аттестата. Поэтому рисковать «попасть под раздачу» и понести наказание за мародерство было просто глупо и незачем. И хотя жадных индивидуумов, конечно же, хватало, но они были, скорее, исключением, чем правилом.
Зная прыткость советских таможенников и «прочих контролеров», ГКО освобождал военнослужащих уволенных из Красной Армии, при переезде Государственной границы от таможенного досмотра. Поэтому бойцы везли, столько добра, сколько могли унести на себе на вполне «законных» основаниях. Кроме того, каждый уволенный на все подарки и приобретенное добро имел документы, ибо уже в Союзе их ждали не менее прыткие сотрудники по борьбе с расхитителями советской собственности из НКВД.
Справка о приобретении трофейного велосипеда.
Естественно, что при переезде домой во время демобилизации офицерам и солдатам багажных мест не выделяли. Они нашли простой выход – все крупногабаритные вещи привязывали в несколько «этажей» на крышах теплушек, превращая их в цыганские кибитки. Шустрые поляки нашли способ безнаказанно «грабить награбленное» на своей территории — стаскивали вещи на ходу поезда веревками с крючьями. Не всегда это получалось и поезда на очередную станцию прибывали обвешанные веревками, как новогодним серпантином.
Объем вывезенного немецкого добра солдатами не поддается оценке. Невозможно и определить, какая часть отправленного в СССР добра являлась трофеями в точном смысле этого слова, а какая была обменена у местного населения на еду и курево. Следует отметить, что к маю 1945 года в Европе находилось 11,5 млн. советских военнослужащих, и никто из них не вернулся с пустыми руками. С человеческой, советской точки зрения, вывоз добра был абсолютно правильным и по законам военного времени вполне правомерным. Вывезенное немецкое «барахло» было мизерной компенсацией за страдания и горе принесенное нацистами советским гражданам, однако все это весьма дико выглядело в глазах и побежденных немцев, а еще больше в глазах союзников. Красная Армия демонстрировала всему миру невероятную нищету народа-победителя.
Литература и воспоминания современников донесли до сегодняшнего дня массу грустных и курьезных эпизодов с применением вывезенного добра. Некто по советской привычке брать в запас все, что дают, приволок домой целый мешок велосипедных звонков. Офицерские жены приходили в театр в ночных рубашках с воланами, приняв их за шикарные вечерние туалеты. Какой-то полковник привез чемодан лаковых полуботинок, которые начали разваливаться после часа ходьбы. Оказалось, он из-за незнания языка прихватил из магазина похоронных принадлежностей обувь для покойников, сметанную на живую нитку. Смешно! Но пусть смеется над этим тот, кто никогда не жил в условиях советского дефицита. Стыдиться должно было бы государство, доведшее до такого своих защитников.
Трофеи генеральские
Трофейная одежда для генеральских жен.
Пока солдаты довольствовались тем, что умещалось в вещмешках, генералы грузили трофейное имущество вагонами. И не только подаренное командованием или купленное на складах. Сталин смотрел сквозь пальцы на самоснабжение номенклатуры в погонах, но пользовался возможностью держать всех на крючке и выборочно карать неугодных. Несколько дел такого рода помогают представить масштабы обогащения.
Как только маршал Георгий Жуков, по мнению вождя, чересчур много о себе возомнил, его отозвали в Союз с должности главноначальствующего советской оккупационной зоны, обвинили в стяжательстве и заставили писать унизительные объяснения партийной комиссии во главе с секретарем ЦК ВКП(б) Андреем Ждановым. В январе 1948 года оперативники МГБ провели негласные обыски на квартире и даче Жукова и обнаружили там 70 золотых ювелирных изделий, в т.ч. с бриллиантами, 30 кг серебряных ювелирных изделий, 194 предмета ценной мебели, 483 шкурки пушных зверей, 3,7 тысячи метров ткани, 44 ковра и гобелена, 55 музейных картин, 7 ящиков с хрусталем и фарфором, 740 предметов столового серебра и большое количество богато изданных книг на немецком языке, которым ни маршал, ни его близкие, не владели. Однако при обыске чекисты не смогли найти заветный чемоданчик жены Жукова, которая брала его с собой во все поездки. Предполагалось, что там и были самые дорогие ее украшения. А может она возила медикаменты для маршала .. . Так тайна чемоданчика и осталась не раскрытой, хотя о нем Абакумов письменно докладывал Сталину и предлагал ему потребовать от Жукова добровольной выдачи. Сегодня поклонники маршала говорят, что это было политическое преследование. Мол, опорочить хотели Маршала Победы. И это все так. Только опись имущества подлинная, и добро реальное.
Начальник госбезопасности в советской оккупационной зоне, будущий председатель КГБ Иван Серов, поселился в бывшем особняке Геббельса. Личной властью он распорядился не сдавать в казну 80 миллионов рейхсмарок, найденных в подвалах рейхсбанка, и, пока эта валюта еще имела хождение, успел бесконтрольно потратить 77 миллионов на оперативные нужды.
Член Военного Совета (политкомиссар) Группы советских войск в Германии генерал-лейтенант Константин Телегин получил 25 лет лагерей за то, что отправил на родину, в Новосибирскую область, целый эшелон трофеев. Видимо, «посылка» была не первой, поскольку следователи изъяли у него 16 килограммов изделий из серебра, 218 шерстяных и шелковых отрезов, 21 охотничье ружье, старинный фарфор, французские и фламандские гобелены XVII-XVIII веков.
У генерал-лейтенанта Владимира Крюкова и его жены, певицы Лидии Руслановой, конфисковали два мерседеса и хорьх-951 (такой же, на каком ездили Геринг и Розенберг), 132 картины русских художников, ранее похищенных нацистами из советских музеев, 107 килограммов серебряных изделий, 35 старинных ковров, бриллианты, гобелены, антикварные сервизы, меха, мраморные и бронзовые скульптуры, 312 пар обуви, 87 костюмов, а также… 78 оконных шпингалетов, 16 дверных замков и 44 велосипедных насоса.
Начальник берлинского оперсектора МВД генерал-майор Алексей Сиднев присвоил около ста золотых и платиновых изделий, среди которых была уникальная дамская сумочка из золота, а также 600 серебряных вилок и ложек, пять уникальных гобеленов, 50 ковров, 32 шубы, 1 500 метров ткани, 296 предметов одежды, 78 пар обуви, 405 пар дамских чулок, 178 меховых шкурок.
Нынешние «адвокаты» этих генералов причину их разоблачения видят в близости к Жукову, хотя и не отрицают, что генералы потеряли чувство меры. Но речь-то идет не о близости к Жукову, а о банальном стяжательстве и воровстве. Мол, других, таких же не трогали. И это так. Хотя в перечне осужденных любителей трофеев и генералы СМЕРШа, и военной прокуратуры и НКВД. И даже у легендарного руководителя СМЕРШа Виктора Абакумова обнаружилось трофейное золото, бриллианты, картины, гобелены, плюс чемодан немецких подтяжек. А ведь главная причина лежит не в опале вождя, а совсем в другом. В допуске к власти обычного, тривиального быдла. Ведь не собирался Жуков шить 1000 костюмов, а Русланова не смогла бы встать, одень она на себя все «нажитые» бриллианты. И Абакумов чемодан подтяжек не сумел, бы одеть за раз. Но быдлотность, она-то в крови, не проходит, и не лечится. К примеру, в 1937–году Сталин уничтожил «цвет» армии, тоже не дворянского происхождения, но за короткое время превратившихся в господ. И в особняках барских жили, и прислугу имели, и автомобилями обеспечивали, и харчи с одеждой казенные, и на курортах отдыхали … А вместо службы народу, народ на службу поставили.
Правильно говорят, что судили несколько десятков генералов. А ведь только генералов в годы войны было более 6 тысяч. Были еще и полковники, и подполковники, и майоры … И привезенное с Германии добро, не только их дети, но и внуки проживали. Скажете: нельзя всех мазать одним миром, были и другие. Да! Были, единицы, исключения. Сталин и его сын Василий, например. Хрущев, Маленков, Микоян … Большинство не военных. Были кровопийцами, но не мародерами. Как-то понимали, что народ еле-еле выживает после войны, голый, босой, голодный.
Возникает закономерный вопрос, почему же вождь народов, видя стяжательство среди военных, не пресек его на корню? Ответ простой. Боялся Сталин. Боялся, что военные, потерявшие на войне страх, не примут больше условий 37-года. Увидели в Европе другую жизнь, знали альтернативу советскому устройству, как оказалось не самому лучшему. И лидеры среди военных были, всенародно любимые маршалы и генералы. Могли бы, и смести полицейскую власть в один миг. Вот и задабривал Иосиф Виссарионович фронтовиков подачками, «замазывал» генералов трофеями.
Такая вот история приключилась с немецкими трофеями у народа–победителя. Какая-то, бессмысленная, надувательская, издевательская над эти самим народом.
И в завершение. Не оправдывая Красную Армию за «барахольстве», хотелось бы отметить, что союзники вели себя в Германии ничем не лучше советских освободителей. Американские солдаты так были увлечены собиранием «сувениров» у населения, что буквально прочесывали жилые кварталы. Причем чулками и платьями не интересовались. Оказалось, что среди них такое количество ценителей старины и антиквариата образовалось, как будто, все они до службы в армии, работали в музеях. Британские солдаты были более «продвинутыми». Они «коллекционировали» станки и оборудование, промышленные партии товаров, особо ценное сырье. Потомки ведь аристократов, вот бизнез-гены и проявлялись. И, лишь когда на кораблях, идущих в Британию (а их ежедневно курсировало до тысячи единиц) не нашлось места для отправки раненных, объединенное командование союзников взялось наводить порядок – резервировало для военных нужд определенное количество судов. Французы, как знатоки виноделия, занимались вином – возвращали на родину вывезенные немцами миллионы бутылок вина. Поляки были всеядными, и «подбирали» все, что осталось после американцев, англичан и французов. Поэтому еще и сегодня на блошиных рынках Польши можно купить практически любую бытовую вещь немецкого производства того периода — от кофемолки со щипцами для сахара до шпингалета с шурупами.
По материалам сайтов: https://www.perspektivy.info; https://istorya.ru; https://e-news.su; https://crime.in.ua; https://www.crimea.kp.ru; https://novosti-n.org.
Все публикации
Поделиться в:
Великобритания
Великобритания
Первым английским танком, доставшимся немцам уже в сентябре 1939 года, стала Matilda I, захваченная в Польше. Этот танк, переданный полякам для ознакомления и испытаний, в итоге попал на Куммерсдорфский испытательный полигон Вермахта.
В относительно больших количествах танки Matilda I, а также Matilda II попали в руки немцев после эвакуации Британских экспедиционных сил с Европейского континента. Впоследствии танки «Матильда» становились трофеями Вермахта в Африке и на Восточном фронте. Эти машины получили обозначение Pz. 748 (е). Использование их носило эпизодический характер. Тем не менее в Африке в составе роты трофейных танков 8-го танкового полка 15-й немецкой танковой дивизии, например, в течение лета 1941 года эксплуатировалось семь танков «Матильда». В это же время пять «матильд» состояло на вооружении в 5-м танковом полку 21-й немецкой танковой дивизии. В течение нескольких лет танк «Матильда» находился в составе 212-го немецкого танкового батальона на острове Крит.
Известен только один случай переоборудования танка «Матильда» в САУ. В конце 1942 года имевшийся в распоряжении Hochsee- Lehrkommando танк был перевооружен немецкой 50-мм танковой пушкой. При этом башня была демонтирована, а пушка установлена на крыше корпуса за коробчатым щитом. Слева и справа от орудия на щите были смонтированы два пулемета MG08/15, предназначенные для противовоздушной и ближней обороны. Эта машина использовалась при отработке учебно-боевых задач.
Этот подбитый британской артиллерией танк «Матильда» входил в состав 8-го немецкого танкового полка. 27 мая 1941 года немцы захватили семь танков этого типа, три из них оказались пригодны для дальнейшего использования. Северная Африка, 1941 год
Танки Африканского корпуса: Pz.lAusf.B и трофейная «Матильда». 1941 год
Остальные британские танки, как пехотные, так и крейсерские, становившиеся трофеями Вермахта, использовались в очень ограниченном количестве — главным образом, по причине отсутствия запчастей для ремонта, а часто и времени для его проведения. Последнее обстоятельство было характерным, например, для Африканского корпуса.
Возможность «обработать» английские трофеи была у немцев фактически только один раз — в 1940 году. По немецким данным, во Франции англичане потеряли 24 крейсерских танка Мк I и Мк ICS, 31 — Мк II, 38 — Мк III и 65 — Мк IV. Часть из них была технически исправна, другие требовали небольшого ремонта. Формально все эти машины приняли на вооружение и они получили обозначение по сквозной системе подвижных средств Вермахта. Однако ни одна трофейная машина первых трех марок в войска не поступила. Несколько единиц передали на Куммерсдорфский полигон для испытаний, в том числе для отработки новых образцов противотанкового вооружения. Судьба трофейных Мк IV сложилась несколько иначе. Шесть машин (из которых только одна была на ходу) поступили в распоряжение Управления вооружений. А вот еще девять Мк IV составили роту трофейных танков Beutepanzer- Kompanie (е), которую в 1941 году включили в состав 100-го огнеметного танкового батальона.
Трофейная «Матильда», переделанная в САУ, вооруженную 50-мм танковой пушкой
Трофейный крейсерский танк Mk IVA замыкает колонку 100-го огнеметного танкового батальона. Восточный фронт, лето 1941 года
Один из «крусейдеров» роты трофейных танков германского Африканского корпуса. 1942 год
Танк «Черчилль III» с немецким экипажем. 23 танка «Черчилль» были захвачены немцами при отражении английского рейда на Дьепп 19 августа 1942 года. Большинство из них не подлежали восстановлению, однако несколько машин удалось отремонтировать и ввести в строй 81-й роты трофейных танков. В конце 1942 года рота влилась в состав 100-го танкового полка, где два «Черчилль III» прослужили до конца 1943 года
105-мм самоходная гаубица leFH 16 на шасси трофейного английского легкого танка Vickers Mk VI
Еще одна машина на этом же шасси — подвозчик боеприпасов
В его составе бывшие британские «крейсеры» 22 июня 1941 года пересекли границу СССР. Впрочем, их боевой путь по советской земле оказался не долог. Уже спустя месяц ни одна машина не значилась в списках 100-го огнеметного батальона.
Первые «крусейдеры» были захвачены немцами в июне 1941 года во время операции Battleaxe. В основном эти танки были брошены англичанами из-за технических неисправностей. После ремонта они вошли в состав сформированного в феврале 1942 года батальона специального назначения танковой армии «Африка» (Panzer Abteilung zbV Panzer- Armee Afrika), полностью укомплектованного трофейными танками. В течение 1942 года в этом подразделении постоянно имелся взвод танков «Крусейдер». Отдельные танки этого типа использовались 5-м танковым полком и 605-м противотанковым дивизионом. На вооружении батальона состояло и 12 танков «Валентайн». Во взводе трофейных танков 605-го противотанкового дивизиона использовались еще пять «валентайнов». Потери английских трофейных машин удавалось восполнять, так как Северная Африка была театром достаточно массового применения танков этого типа. Любопытно отметить, что иногда недостающие при ремонте английских танков агрегаты доставлялись из Германии. В первую очередь речь идет о вооружении и радиостанциях. При этом в качестве «донора» использовался парк трофейных английских танков, захваченных во Франции в 1940 году.
Трофейный британский бронеавтомобиль Daimler Dingo Mk I на службе в Вермахте. Восточный фронт, 1942 год
Бронеавтомобиль Humber Mk I, захваченный германским Африканским корпусом в 1942 году
В отличие от французских боевых машин, британские танки в массовом порядке немцами не переделывались. Исключением были лишь легкие танки Mk VI: по-видимому, потому, что эти машины составляли большинство в танковом парке Британских экспедиционных сил, и захватили их немцы больше, чем других. Именно на шасси легких танков Mk VI были созданы первые Selbstfahrlafette (самоходные лафеты) Вермахта. Их изготовлением занималось подразделение уже упоминавшегося выше Альфреда Беккера. Этот офицер начал Западную кампанию в чине капитана, командира 12-й батареи 227-го артиллерийского полка. Он отличился тем, что после захвата Голландии, используя трофейные грузовики, перевел свою батарею с конной тяги на механическую. После капитуляции Франции на базе своего подразделения организовал изготовление самоходных орудий. Естественно, что его работа была бы невозможна без поддержки командования.
На шасси легких танков Mk VI изготовили два типа САУ: первый — вооруженный 105-мм легкой полевой гаубицей leFH 16 и второй — имевший 150-мм тяжелую полевую гаубицу leFH 13. В обоих случаях использовались устаревшие артсистемы периода Первой мировой войны. Они устанавливались в открытой сверху и сзади рубке, размещенной в кормовой части корпуса танка, на том месте, где ранее находилась башня. Всего было изготовлено 12 самоходок со 105-мм гаубицей и шесть — со 150-мм. Эти машины поступили на вооружение 15-й батареи 227-го артполка и вновь сформированной в рамках этой части 1-й батареи штурмовых орудий.
Трофей Вермахта — южно-африканский бронеавтомобиль Marmon- Herrington Mk III. На капоте машины растянут так называемый Fliegersichttuch — «полотнище для опознавания авиацией»
Пленные британские солдаты под охраной трофейных броневиков Marmon-Herrington Mk II (на переднем плане) и Mk III (на заднем). Бронеавтомобиль Mk II вооружен 25-мм французской противотанковой пушкой
Помимо самоходок, на базе танка Mk VI были изготовлены четыре машины передовых артиллерийских наблюдателей и 12 подвозчиков боеприпасов. В таком составе этот полк в октябре 1941 года убыл на Восточный фронт. Боевое крещение он получил в районе Ленинграда, причем, по отзывам немцев, самоходки с успехом применялись даже для стрельбы по советским танкам. САУ на английском шасси воевали на Восточном фронте до конца 1942 года, когда были потеряны последние из них.
В опытном порядке в подразделении Беккера на шасси английского танка Mk VI была создана самоходная установка, вооруженная 75-мм противотанковой пушкой Рак 40.
В 1940 году во Франции были захвачены и первые английские бронемашины, но впоследствии на европейском театре военных действий они немцами не применялись, за исключением Daimler Dingo Mk I (в Вермахте le Pz.Sp.Wg. Mk I 202(e). В массовом порядке трофейные английские бронеавтомобили использовались только в Северной Африке. Причем чаще всего сразу после захвата — пока хватало ресурса двигателя, запчастей и т.д.
Трофейный бронеавтомобиль Marmon- Herrington Мк II, используемый в Вермахте в качестве командирской машины
Бронированный английский штабной автобус АЕС Dorchester, использовавшийся по прямому назначению штабом командующего германским Африканским корпусом генерала Э.Роммеля. 1942 год
Трофейный штабной автобус Роммеля получил имя собственное «Моритц», которое было нанесено на боках капота
3,7-ст-Рак 36 auf Selbstfahrlafette Bren-Carrier(e)
Немецкие парашютисты на захваченном английском бронетранспортере Bren-Carrier. Крит, 1941 год
В основном это были броневики Marmon- Herrington разных модификаций и Humber. Штабом генерала Э.Роммеля эксплуатировались два бронированных автобуса АЕС Dorchester.
На вооружении различных немецких частей состояли английские гусеничные бронетранспортеры Universal Carrier (gepanzerter Maschinengewehrtrager Bren 731(e). Часть машин при этом перевооружалась или довооружалась. Наиболее известны варианты с 20-мм автоматической зенитной пушкой Flak 38 и 37-мм противотанковой — Рак 35/36. И та и другая устанавливались в кузове бронетранспортера со своими штатными щитами. В 3-й моторизованной дивизии Вермахта несколько бронетранспортеров вооружили пакетом из трех стволов 88-мм реактивного противотанкового гранатомета (8,8 cm Raketenpanzerbuschse 43). Кроме того, трофейные английские бронетранспортеры использовались в Люфтваффе для очистки от снега взлетных полос. Для этого машины оборудовались бульдозерным отвалом. В различных полицейских формированиях они применялись для несения патрульной службы.
С развитием вермахта менялись и элементы униформы солдат и офицеров. Однако, как и во всех армиях, процесс получения новой формы и снаряжения растягивался на срок от двух недель до двух лет. К тому же отдельные солдаты и особенно офицеры, часто донашивали старую форму, с которой зачастую у них были связаны сентиментальные воспоминания или же просто была лучше новой по качеству. Такое отношение к обмундированию давало владельцам налет индивидуальности и лишний раз подчеркивало боевой стаж ветеранов. Приказ по вермахту от 10 июля 1942 г. закрепил существовавшее положение — старая форма могла носиться на протяжении войны до полного износа.
Самым заметным символом Вермахта являлся нагрудный орел, Hoheitsabzeichen, которые военнослужащие всех званий носили над клапаном правого нагрудного кармана. Вариант нагрудного знака для сухопутных войск был утвержден 17 мая 1934 г., введен в качестве элемента униформы — 1 мая 1934 г. Эмблема представляет собой распростершего крылья орла, сжимающего в когтях круг со свастикой. В других видах вооруженных сил существовали различные вариации эмблемы, в войсках СС орла со свастикой носили на левом рукаве.
Различные вариации новой униформы сухопутных войск стали появляться сразу же вслед за регламентацией 8 апреля 1935 г. нового обмундирования.
Обмундирование, символика и знаки различия разрабатывались с учетом традиций четырех предшественников вермахта: Национальной армии (Reichsheer) второго рейха (18 января 1871 г. — 11 ноября 1918 г.); армии мирного времени (Fridensheer, 11 ноября 1918 г. — 5 марта 1919 г.); временных национальных вооруженных сил (Vorlaufige Reichswehr, 6 марта 1919 г. — 31 декабря 1920 г.); национальной армии Германской республики (Reichsheer, ошибочное название Rcichswehr, 1 января 1921 г. — 15 марта 1935 г.).
К концу 1935 г. были установлены основные стили обмундирования. Базовым цветом униформы стал серо-зеленый, введенный 2 июля 1929 г. Традиционно, но не совсем точно, этот цвет называют «полевой серый» (feldgrau); изначально, под обозначением «средне-серый», он был введен 23 февраля 1910 г. С 29 июня 1935 г. наружная отделка униформы стала выполняться из тонкого войлока голубоватого серо-зеленого цвета, как правило, войлок использовался и для изготовления цветных кантов родов войск. Униформа рейхсвера образца 1929 г., имеющая более темный серо-зеленый цвет, была отменена в 1937 г. однако эпизодически встречалась и в 1940 г.
В 1936 году появился новый образец кителя под маркировкой M36. Характерная особенность этой модели — воротник тёмно-синего цвета. В 1940 году, из-за упрощения технологии изготовления формы, в войска поступает новая модель М40. Эта модель почти идентична с полевым кителем M36. Несмотря на внедрение других (упрощенных) моделей, полевой китель М36 выпускался до 1945.
Приказом от апреля 1935 г, устанавливалось десять вариантов униформы для офицеров: • два варианта церемониальной формы для парадов в официальных случаях; • выходная форма для полуофициальных случаев; • повседневная форма носилась в процессе обучения и в казармах; • полевая форма; • спортивная форма.
Нестроевые офицеры и военнослужащие других званий имели девять вариантов формы, они не имели парадной церемониальной формы, но им выдавался комплект рабочей одежды. Некоторые варианты униформы для офицеров и для военнослужащих других званий изготавливались по единому стандарту, некоторые — отличались.
Очередные изменения в униформу вводились приказом от 28 декабря 1939 г., который упрощал существовавшую регламентацию ношения формы на период военного времени. Повседневный вариант униформы мог носиться в большинстве официальных и полуофициальных случаев, наиболее распространенной становилась полевая форма, которая носилась в тыловых и фронтовых подразделениях большую часть времени. В подразделениях резервных армий разрешалось использование трофейного обмундирования капитулировавших армий Австрии, Чехии, Голландии, Франции, разрешалось носить даже британскую униформу, несколько подогнанную под германские стандарты.
